Авторский блог Наталия Стяжкина 15:08 6 июня 2016

Несвятой святой Пушкин

Горько, но советская мода преклонения перед Гением уходит. Но память всё ширится, к ней прибавляются и эти, уходящие страницы былого народного почитания и любви. Сегодня по-другому, по-новому растяжками-напоминаниями трепещут на ветру пушкинские слова по всей стране, громогласно зовут нас праздновать Пушкинский День России. Привычно радостно и светло на душе у всех. Уж больше не надо доказывать величие поэта, продираться сквозь скепсис, нигилизм и плохую память былых поколений. Шелуха отпадает сама собой, и как в сказке, всё встаёт на свои места.

Необъятен, громаден Пушкин. Его образ всё больше покрывается драгоценной патиной, позолота становится темнее, дороже. Время освящает его лик, усложняет, обогащает краски и тени… Да, более нет былых величавых сталинских чествований поэта, малолюдно и вяло проходят чтения стихов у памятника на Пушкинской площади и с каждым годом гора цветов становится всё меньше. Потребности читателя за последние годы ужасающе трансформировались, и теперь в угоду плебейскому вскормленному запросу пестрят на полках книжных магазинов «труды пушкинистов» о сомнительных любовных списках, долгах, тайнах и скандалах «поэта номер один». Проходя мимо, каждый раз заталкиваешь поглубже и подальше подобного сочинителя, и думаешь – уж лучше бы забыли, чем трепали славное имя в своих грязных пасквилях! Увы, мерзкие дантесы всё ещё живы, ходят меж нами… Лениво издаются произведения и самого Александра Сергеевича. Так, походя… Для программного чтения видимо «равнодушных школьников» да «нищих пенсионеров» – дёшево и бездарно. Куда нам нынче до американцев, которые третьим изданием подряд в 50 000 экземпляров выпускают новые блестящие пушкинские переводы Джулиана Лоуэнфельда (и миллионным тиражом Толстого «Анну Каренину»). Куда нам до тех самых американцев, что не знают, якобы, где Россия!..

Горько, но советская мода преклонения перед Гением уходит. Но память всё ширится, к ней прибавляются и эти, уходящие страницы былого народного почитания и любви. Сегодня по-другому, по-новому растяжками-напоминаниями трепещут на ветру пушкинские слова по всей стране, громогласно зовут нас праздновать Пушкинский День России. Привычно радостно и светло на душе у всех. Уж больше не надо доказывать величие поэта, продираться сквозь скепсис, нигилизм и плохую память былых поколений. Шелуха отпадает сама собой, и как в сказке, всё встаёт на свои места.

Впрочем, зачем говорить о предпосылках? Что мы знаем об истинной реальности? В конце XIX - начале XX веков – казалось бы, Сам Бог велел прогреметь славе Пушкина на весь мир. Золотой век сменяется Серебряным, знаменитым особенной изысканностью, ещё живы современники, ещё помнит земля, как носила на себе лёгкого поступью Поэта. Но нет, не случилось. По Божиему ли произволению, по тайному ли течению событий и дум тогдашней публики – неведомо. Казалось, что русский читатель, прочтя в 1859 году чудесную фразу Аполлона Григорьева «Пушкин – наше всё!» сладко зевнул, согласился: «Конечно, наше всёооо...», - и задремал, навечно выронив книжицу под кровать. По всей России дежурные томики лирики и поэм пылились в книжных лавках, Михайловское стояло пустое, заброшенное, покрытое паутиной.

Про Пушкина вспомнил Сталин. В 22-м году михайловские земли были объявлены заповедными, а в 1937 году, в столетие скорбного, второго Пушкинского дня неожиданно громко прогремели фанфары по всей необъятной нашей Родине. Пушкин стал кумиром советских людей на многие годы.

Что случилось дальше? А дальше случилось странное. Наше диво-дивное, свет наших очей, Александр Сергеевич Пушкин сначала из памятника, потом из кумира стал превращаться в … святого. Несвятого святого, конечно.

Наше сознание с 88-го года, когда произошёл православный переворот «приуроченный 1000-летию принятия христианства», перешло в совершенно другое измерение. Оно получило новую грань, новую перспективу восприятия мира. Многие сокрытые доселе явления стали очевидными нашему глазу. И если мы, выкормленные очень душевным, но атеистическим обществом, ещё близоруки, то наши дети – видят и чувствуют всё. Маленькие, читающие «Оте нась…» вместо «Отче наш», они крестятся на портреты Пушкина, и не понимают, почему он не святой, если своей любовью, своими сказками находился с ними всегда, с колыбельки, как Боженька и как мама.

Их сознание, уже впитавшее в себя первоосновы житийного бытия святых, исторический абрис русских богатырей и воинов, ещё не приучено к временному подразделению на эпохи, к сложностям геополитики того или иного периода. Их сознание вне времени. Мировидение этих чистых ангелов различает лишь души. Именно для них, для нашего «завтра» «павшие за други своя» на Отечественной войне 12-го года, на Великой Отечественной войне – святые воины, а поющие песнь за них и о них – святые поэты.

Наш тленный мир, горящий в грехе, приближается к своему концу. На иконостасе Русского Мира проявляются лики невоцерковленных мучеников за веру, коммунистов-праведников, святых командиров и солдат, святых поэтов и писателей. Собор дивных русских молитвенников сводом смыкается над нами, создавая вечный покров над нашими головами. Пушкин среди них!

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.

Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит…

1.0x