В Южной Корее 3 декабря свершился акт демократии: президент Юн Сок Ёль то ли по причине низкого рейтинга, то ли по наущению вороватой жены вышел ко всему южнокорейскому народу с заявлением о введении чрезвычайного положения. Чёткого объяснения такому жесту он не дал, ограничился лишь репликой о необходимости "искоренить просеверокорейские силы и защитить свободный конституционный порядок". О каких именно просеверокорейских силах идёт речь, не знал наверняка и весь Пхеньян с Ким Чен Ыном во главе.
Как бы то ни было, в Южной Корее волной пошли аресты политиков из оппозиционной Юн Сок Ёлю "Демократической партии", также называемой "Тобуро". Параллельно с тем недоумевающие южнокорейские солдаты при полной разгрузке вышли на площади в центре столицы и принялись отбиваться от протестующих против президентского решения. Парламентарии, в свою очередь, стали стекаться к Национальному собранию, чтобы большинством голосов чрезвычайное положение отменить. Отличился лидер оппозиции Ли Джэмён, запустивший прямую трансляцию, на которой героически пересёк забор внутреннего двора парламента.
В сравнении с ним сдержанно проявили себя сподвижники Юн Сок Ёля из партии "Сила народа": наравне с кабинетом министров они банально не поняли президентского решения, так как президент не проконсультировался ни со своими сторонниками по парламенту, ни со своими коллегами по правительству. Как итог — фарс чрезвычайного положения был прикончен той же ночью единогласным голосованием парламента об отмене этого положения: как бы ни пытались оградить здание собрания от этого самого собрания, депутаты всё же просочились сквозь кордон и отменили решение президента-самодура.
Поэтому попытка южнокорейского президента продемонстрировать тотальность своей власти обернулась политической экзекуцией — занимающие большинство в парламенте оппозиционеры обещали каждую неделю выносить на голосование вопрос импичмента Юн Сок Ёля, что подразумевает его скорую отставку либо по собственному желанию, либо принудительно. Правда, первая попытка импичмента провалилась: парламент просто не набрал нужного количества голосов, ведь президентская фракция на голосование не пришла. В любом случае Юн Сок Ёль, уже обвинённый в государственной измене, обнажил структурные проблемы и реальную политическую нестабильность Сеула.
Во-первых, с президентством у Юн Сок Ёля не задалось с самого начала. Во время предвыборной гонки он победил упомянутого Ли Джэмёна с минимальным преимуществом, а его партия "Сила народа" на выборах в Национальное собрание 2024 года отдала простое большинство оппозиционной "Демократической партии". Национальное собрание запускало законопроекты, на которые Юн Сок Ёль накладывал вето. Впоследствии это же вето парламент регулярно преодолевал. Возникала патовая ситуация, где одна из сторон: президент или Национальное собрание, — должна была отвоевать себе право финального решения. Важно и то, что вне рамок борьбы за власть президентство Юн Сок Ёля ознаменовалось падением ВВП, подорожанием продуктов, научно-технологическим спадом производств. Разумеется, неудачи на экономическом направлении тоже связывают с некомпетентностью первого лица государства.
Во-вторых, Юн Сок Ёль за свою спорную внутреннюю политику получил звание "корейского Дональда Трампа". Урезание бюджета, попытка увеличения продолжительности рабочей недели, установление низкого минимального размера оплаты труда — всё это сильно попортило репутацию президента. В этом смысле "трампизм" Юн Сок Ёля возник из неприятия им в своей стране феминизма и нападок в сторону как корейской "Демократической партии", так и господствующих либеральных медиа..
Но коль уж мы заговорили о "корейском Трампе", присмотреться стоит к тому, чьё имя в связи с кризисом власти в Сеуле упоминается несправедливо редко. Так вот, с 2017-го по 2022-й — то есть весь срок Трампа и ещё год сверху — страной руководила интересная личность по имени Мун Чжэ Ин. Именно его имя связывают с небывалым доселе сближением между двумя Кореями: Мун встречался с северокорейским лидером и в этом отношении действовал в согласии с американским начальником, который, как вы можете помнить, даже ездил к Киму в гости. Так вот, лучший друг северокорейцев Мун формально растит капусту на пенсии, а в соответствии с некоторыми косвенными признаками является одним из теневых руководителей своей родной "Демократической партии". Двухпартийная система в Корее имеет свои нюансы, но в целом роль Муна сопоставима с ролью Обамы в США, — де-юре частное лицо, к словам которого прислушиваются большие политики из его партии. Потому давление на партию "Тобуро", ставшее причиной для введения чрезвычайного положения, обосновывалось именно северокорейскими шпионами под каждой миской кимчи.
Юн Сок Ёль, конечно, оправдывает свой внешне странный шаг тем, что у него сдали нервы, но в оптике противостояния с предшественником всё закономерно и логично — срочное расширение полномочий и последовательность точечных репрессий виделись ему единственным возможным вариантом разрулить проблемы до возвращения в Вашингтон "американского Мун Чжэ Ина", не застревая в парламентской возне. Тот факт, что Юн так торопился до окончания срока своего американского шефа, равно как и факт противостояния ему со стороны синхронизированного с Трампом Муна, показывает ещё большую бессмысленность всех попыток изобразить соратника Байдена "корейским Трампом". Тем более явной эта несостоятельность становится при взгляде на внешнюю политику Южной Кореи последних лет.
Юн последовательно укреплял отношения с Вашингтоном и Токио, не позволял себе выходить за рамки западного консенсуса — в том числе в своих взглядах на Украину и Израиль. Вне военных конфликтов Юн Сок Ёль участвовал во встречах с президентами США и Японии, которые за последние годы стали привычным и регулярным делом, а также повлекли за собой увеличение числа трёхсторонних военных учений. Логическим продолжением тому стало формирование общего секретариата взаимодействия. Администрация Байдена явно толкала эту инициативу так, чтобы следующий президент, какие бы радикальные меры он ни обещал, не смог от неё отказаться, не понеся репутационных издержек.
Чтобы располагать ещё одним плацдармом для давления на Пекин, Вашингтон умудрился примирить между собой Сеул и Токио, якобы отдав при этом инициативу примирения именно что горе-президенту Юн Сок Ёлю. И в один момент официальная Южная Корея к дикому восторгу своего населения чуть ли не прямым текстом провозгласила, что отказывается от травм колониального правления Японии. Держать на мушке соседей-соотечественников куда проще, когда твоё плечо прикрывают как бывший колонизатор, так и колонизатор нынешний. Но всё это может снова круто поменяться с возвращением Трампа в Белый дом, потому что переизбранный американский президент в борьбе с Китаем изберёт, скорее, экономические инструменты, нежели военные, ведь провал последних исправно транслируется с прорываемых на Украине фронтов.
На смену Юн Сок Ёлю прочат его оппонента по прошедшим президентским выборам Ли Джэмёна, председателя "Демократической партии". Если произойдёт подобная рокировка, то во главе Южной Кореи станет политик с прицелом на потепление отношений с северным соседом. Перед введением чрезвычайного положения Юн Сок Ёль критиковался парламентариями за рассмотрение вопроса о прямой отправке оружия и военных инструкторов на Украину — других "Трампов" у меня для вас нет. Вместе с тем предполагается, что через военные контракты с США Южная Корея уже обеспечивает Киев вооружением.
Известно и о том, что Сеул поставляет большое количество оружия в Польшу, откуда оно опять же направляется на Украину: потому вопли, поднявшиеся в южнокорейской прессе после новостей о поставках российской армии северокорейских снарядов, были оперативно потушены из центра в Сеуле — угрозы начать поставлять боеприпасы не терпят вполне открытых, пусть и не слишком громких, сведений о том, что такие поставки идут уже давным-давно. Да, тесная интеграция с Западом этой восточной страны предполагает, что поставки Киеву кажутся ожидаемыми и закономерными, но в поиске пространства для гибкости и лежит подлинный талант политика. Учитывая влияние бывшего президента и перспективу возвращения его курса, возможно, что у сменщика Юн Сок Ёля будет более комплексный взгляд на международную политику.
