Не пора ли искать новых Макаренко?

«Мы летим, ковыляя во мгле…»

Харольд Адамсон*

Несовершеннолетней молодежи в стране порядка 16 миллионов.

Соответственно примерно полтора миллиона молодых людей в России каждый год выходит на рынок труда, идет служить в вооруженные силы, поступает в вузы. Часть уезжает за рубеж. Всевозможных конкурсов по поиску и поддержке талантов в стране немного. Сириусы, кванториумы, «голоса» — единичны, увы. Школы по подготовке абитуриентов есть у многих университетов. Добавим специализированные, спортивные и творческие школы, суворовские и нахимовские училища. Однако ситуация существенно не изменится. Все эти проекты охватывают не более миллиона молодых человек при самых щадящих допущениях.

Стране не нужны новые поколения граждан? Страна смирилась с процессами вымирания, которое лукаво обозначается как «депопуляция»? В стране только в немногих кабинетах принято говорить о критическом состоянии с кадрами даже в самых стратегически значимых отраслях? Или страна настолько громадна, что на все случаи жизни и в каждом регионе найдется подходящий и вполне оптимистичный один-другой «кейс»?

Разумеется, эти вопросы риторические.

Подлинный вопрос и подлинный вызов в другом.

Петр Великий начинал свою преобразовательскую работу с самообучения наукам и ремеслам в Европе и с «потешных» полков и флотилий. Не может не вызывать радость инициатива построить новую такую флотилию на Плещеевом озере. Фантастична инициатива создать космическую «потешную флотилию» из сотен небольших спутников (кубсатов), которая реализуется в наши дни. Есть и множество других ярких проектов, втягивающих в свою орбиту молодежь. Отрадно, что появился институт молодежного омбудсмена по Интернету…

Более 120 лет назад Д.И. Менделеев ставил перед императором вопрос о «Невтонах и Платонах». Речь шла о том, чтобы доля инженерно-технического выпуска была больше сугубо гуманитарного. Этого требовала не только назревшая индустриализация, но и интересы политической стабильности. Д.И. Менделееву было ясно, что расшатывание сознания молодежи всякого рода новомодными социальными доктринами и веяниями в искусстве всегда порождает энергии сильные и творческие, но не всегда конструктивные.

В наше время многое похоже на ситуацию конца XIX века. Дефицит инженеров и конструкторов. Дискредитация науки и труда как базовой ценности общества. Чрезмерный социальный статус чиновничьей работы. Из новых обстоятельств — Интернет, соцсети, цифровые технологии, киберигры. И сопутствующие эффекты, в том числе «деградации естественного интеллекта». В молодежной среде это приводит к множеству сложных и опасных проявлений вплоть до всевозможных зависимостей и даже моды на суицидальные демонстративные поступки.

Объяснять все это можно «упущениями семьи и школы», а также особенностями эпохи. Но суть, несомненно, глубже. И кроется она в смыслах жизни молодежи, понимании перспектив своего будущего в самом возвышенном и самом конкретном измерении — гарантии на достойную работу, образование, здравоохранение, семейное счастье, обнаружение и проявление своих талантов, надлежащее понимание и реализацию своих прав, свобод и долга и т.д.

До совершеннолетия человек особенно уязвим и беззащитен. Беспризорность 100 лет назад стала массовой бедой в результате революции, Гражданской войны, интервенции, эпидемии «испанки». Казалось бы, сейчас ситуация иная. Но если вглядеться, то не становится ли беспризорность снова страшной социальной бедой нашего времени? Она приходит сегодня и в прежнем виде — бездомности и бродяжничестве, и в новом — в социальной заброшенности, в безразличии общества к прямым вопросам детства и юношества. Разумеется, речь не идет о большинстве молодежи, наверное. Но малые величины, как и песчинки, имеют способность «обретать силу пули». Подобно тому, как вспомнили о школе Семашко, когда нахлынула эпидемия, так не пора ли искать новых Макаренко?

…В 2030 году во взрослую жизнь войдут те, кому сейчас 8–10 лет…

* Перевод Т. Сикорской и С. Болотина.

Источник