Множество аналитики было посвящено судьбам Украины. И всё про то, как с помощью хоть видимости законов страна эта будет уничтожена. Если не физически, то географически. Если не экономически, то юридически. Все эти факторы растягивания страны достаточно завуалированы во всякие культурные интеграционные обёртки.
Если вы не забыли, то главным жупелом в госперевороте 2013–2014 годов была евроинтеграция, не одобренная Януковичем и Азаровым. От неё теперешние украинские власти и не отказываются. Отказываться начинают граждане, которые при выборах как бы нанимают на работу клерков, которые читают, анализируют всякие соглашения, составляют и правят законы и всё такое. А люди – они ходят на работу, растят детей, покупают в магазинах необходимое, отдыхают на курортах. До тех пор пока у граждан на всё это есть средства. Как только средства заканчиваются – народ начинает искать не работу даже, а причину пустого кошелька.
Потому грамотные правители стараются как-то удержать средний уровень обеспеченности – ради того, чтобы не отвлекать граждан своей страны от их обычных бытовых рамок. В Украине – наоборот, жёстко прижимают население. Так жёстко и ускоренно по всем направлениям, что именно по этим направлениям украинцы и начинают прозревать. Уже и в монетарной политике Нацбанка разбираются, уже и в юриспруденции продвинулись, и бухгалтерию ЖКХ изучили, и международное право на очереди. И если два года назад вывалились на майдан за евроинтеграцию, не понимая и не читая этого соглашения, то сегодня, глядишь – обмениваются собственными трактовками пунктов это самой интеграции.
А поскольку полный текст ассоциации с ЕС вряд ли предоставят в интернете в полном объёме, люди путаются.
Во-первых, доходит до того, что многие даже не знают, что их родина подписала ассоциацию с ЕС. Конечно, они и не знают, к чему эта подпись обязывает. Но не боги горшки обжигают. Даже властям трудно изучить эти международные законодательные варианты всяких хартий и ассоциаций. Не зря же Янукович так резко завернул подписание, ознакомившись только с частью пунктов. И то – накануне. Так что обвинять рядовых граждан в неосведомлённости не стоит. Но и не забывайте, что незнание законов не освобождает от ответственности.
На мой субъективный взгляд, наиболее важным пунктом в спорных ассоциативных и других ратификациях с любым инородным для Украины субъектом международного права является пункт об отчуждении собственности. Я понимаю, что вполне могу выражаться не суперграмотно, зато – по сути. Как и народ в общей массе и выражается. Первое, что раскручено давно и активизировано в последнее время, – это, конечно, ярко выраженная идея с продажей земли. Именно потому, что она слишком ярко выраженная, её всё время ветируют. И почва это хорошая для спекуляций во время предвыборных кампаний. Вытянули из закромов пиар-акций, отряхнули, осудили, заработали политические дивиденды и забыли. С другой стороны, в этом случае можно столкнуться с явными протестами ещё не окончательно потерявшего разум населения Украины. С продажей земли, действительно, как то всё топорно. Картина восприятия среди обывателя сводится к тому, что капиталисты профукали достояние народа и теперь только продажей родной земли и могут расплатиться по кредитам и т. п. Я специально не углубляюсь, а скольжу по поверхности – почти так, как разговаривают простые люди Украины в транспорте, электричках, на кухнях, по телефону и в соцсетях.
Вполне логично, что особям, заинтересованным в приватизации всея Украины, пришлось разрабатывать и воплощать план Б, более мягкий и евроинтеграционный. Это – реституция.
По определению это – восстановление, отозвание, возвращение прежних прав и преимуществ. Как бы всё хорошо. У кого незаконно отобрали, тому вернут. На понятии законности и незаконности – прошу зафиксировать внимание. Потому что к нему ещё вернусь.
Теперь – далее. То, что интересует в данном материале, касается скорее международного формата. Есть варианты возврата отобранного до каких-либо революционных событий или радикальных смен власти в разных странах, когда отбиралась или национализировалась собственность состоятельных граждан отдельной страны. Обычно в этом случае реституция возможна, если в определённой стране по инициативе её жителей или парламентов принимается соответствующий закон по денационализации (декоммунизации) и реституции.
Есть также формат глобальных конфликтов, затронувших многие страны, – например, как война с фашистской Германией и вывозом нацистами материальных ценностей с завоёванных или оккупированных стран и территорий. На это есть конвенция о защите культурных ценностей в случае вооружённого конфликта, подписанная в Гааге 14 мая 1954 года.
К примеру, после образования СССР западные державы поставили перед правительством СССР вопрос о выплате компенсаций и реституции имущества иностранных государств, иностранных компаний и иностранных подданных, национализированного после Октябрьской революции 1917 года. После окончания Второй мировой войны тоже был поставлен вопрос (в основном к Германии) о реституции собственности, принадлежавшей жертвам нацистов. Вариантов множество.
Примеров реституции внутренней много в Балканских странах. В Болгарии при декоммунизации в 1989 году многим болгарам возвращали национализированные при Советах дома, имения, ценности. Напомню: Болгария до 1944 года все-таки воспринималась как монархия и потом только стала Народной республикой. Но в силу нищенского положения многих болгар сейчас они не в состоянии оплачивать поиск или сбор документов, суды и даже последующее содержание возвращённого имущества. Аналогичные процессы были в постреволюционных одемократиченных Чехии, Венгрии, Румынии, Польше, Словакии, объединении ГДР и ФРГ и т. п. Если быть честным, то внутренняя денационализация в этих странах – закон для богатых. Кто таковым был и кто таковым стал.
Присоединение к Евросоюзу или другому формату международного капиталистического сообщества – реституция или денационализация – всегда оправдывает возврат частной собственности, отобранной в своё время у миллионеров и помещиков в пользу страны. Те, кто не имеет финансовой возможности содержать или реставрировать даже возвращённые объекты (недвижимость) или обрабатывать земли, могут рассчитывать только на возмещение ценности этих объектов в формате денежного эквивалента, но в каждой стране по-разному. Допустим, вам вернули ваш наследственный многоквартирный дом в аварийном состоянии. Его надо ремонтировать. Плюс расселять жильцов. Жильцы против. И обоснованно – потому что во многих странах сначала запустили приватизацию, а потом вспомнили о реституции.
Что вы будете делать в такой ситуации, если у вас деньги есть? Заниматься кучей бюрократических проблем или оплачивать услуги менеджера по судам и расселению? Предъявлять претензии государству? Но ведь и учитывать надо не только дом (раз уж взяли за образец дом, хотя можно и замок), но и общее экономическое состояние страны, её инвестиционные перспективы, стабильность законодательной базы и многое другое. Если страна ненадёжна, на грани дефолта, средний класс и мелкий бизнес уничтожены, рабочие места сокращаются, социально-политическое положение носит взрывной протестный характер… Кто будет рисковать своими инвестициями в объекты наследственной собственности? Ведь её возврат требует вложений. Кто из богатых людей будет бросать деньги на ветер постоянных политических перемен? Потому во многих странах бывшего социалистического лагеря денационализация внутри страны для своих же граждан не имела 100% успеха. Мы знаем, что многие балканские страны, вошедшие в ЕС и в НАТО, сегодня не на должном уровне благосостояния и их жителям не до реституции такого плана. Даже те, кому положены целые деревни с жителями, сами уезжают на заработки в Англию, Германию, Америку…
А как раз те, кто ещё может отнести себя к среднему классу и успешному бизнесу в этих самых Америках и Германиях – вполне могут потратить средства на восстановление своих утерянных владений на других землях, некогда принадлежащих предкам. Этот возврат можно осуществлять разными способами.
И если внутренняя денационализация в разных странах регламентируется на усмотрение их законодательных органов, то в межгосударственных взаимоотношениях по установлению прав собственности всё ещё более неконкретно.
Есть масса постановлений и актов: Гаагская конвенция 1907 года, Парижский мирный договор 1947 года, Гаагская конвенция 1954 года, Дипломатическая конференция в Риме 1995 года и масса других. Скажу честно, тут бы дать слово специалисту высокого уровня по международному праву. Но и такой специалист для отчёта будет готовиться не один день – потому что на какое именно решение в отдельном случае надо ориентироваться, определиться сложно.
Изучая некоторые законодательные акты, я пришла к выводу, что предъявить претензии к собственности одно государство может только в том случае, когда эта собственность обнаружена в другой стране. И то – только сроком до трёх лет. Но и тогда истец может натолкнуться на такое прочтение конвенций и договоров, которые не совпадут с его личным видением.
Например, сейчас некоторые граждане США и кубинские эмигранты в США ставят вопрос о реституции собственности, национализированной после победы Кубинской революции в 1959 году. Принятый в 1996 году закон Хелмса – Бёртона предоставляет гражданам США и компаниям США право преследовать в судебном порядке лиц, использующих американскую собственность, национализированную после Кубинской революции, в порядке реституции и на основании судебного решения, принятого судом США. И кто, скажите мне, преследует Фиделя или Рауля Кастро? Каким актом, пактом или конвенцией «преследователи» руководствуются – разве имеет значение? Или польско-немецкий спор по Силезии, Щецину, Померании, некогда принадлежавших Германии? Кстати, призывавший к реституции польских земель в Украине, польский президент сам наложил вето на аналогичный закон у себя в стране… хотя всё пошло через суды и в Щецине, и так уже поляки арендуют свои дома у состоятельных немцев. Важно, что немцы хотели забрать, а поляки мечтали их изгнать. Такая вот дружба народов в ЕС.
Эти факты говорят об относительности. В мире одного общепринятого закона о реституции или денационализации нет. К этому выводу я пришла, не только ознакомившись с историей вопроса, но и узнав мнения нескольких политологов в Украине. И не потому, что они прямо так и говорили. Просто говорили они совершенно разное. Цитировать не буду – важен вывод.
Первое, на чём все сошлись – на удачном возврате церковных ценностей в Украине. По двум форматам: либо в долговременное неоплачиваемое пользование, либо в собственность передавались культовые церковные сооружения. Сложности возникали только тогда, когда в помещениях располагались социально важные объекты. А в марте 2002 года был подписан указ президента Украины, предусматривающий возврат религиозным организациям не только культовых помещений, которые использовались не по назначению, но и бывшего церковного имущества. Реституция для церкви стала значительно шире. Во исполнение этого указа кабинетом министров была создана соответствующая межведомственная комиссия, которую возглавляет вице-премьер-министр по гуманитарным вопросам. Но это, опять же, внутреннее дело Украины.
Второе, на чём сошлись опрошенные мной более-менее близкие к теме специалисты, – это их предположение, что для вхождения в ЕС факт международной реституции станет просто неотвратимым. Другое дело – как он будет проталкиваться, ведь в каждой отдельной стране используется своя стратегия. В Сербии закон о реституции и компенсации был принят 27 сентября 2011 года как одно из предварительных условий перед вступлением Сербии в состав Евросоюза и вступил в силу 6 октября 2011 года. В 1990-е годы в Прибалтике (Литва, Латвия, Эстония) и ряде стран Восточной Европы (Чехия, Болгария, Венгрия, Румыния) были приняты законы о реституции национализированного в 1940-е годы имущества. В соответствии с ними бывшие собственники или их наследники вправе претендовать на передачу им государством в собственность объектов недвижимости. В Литве основные принципы реституции введены двумя законами: «О процедуре и условиях восстановления прав собственности на существующую недвижимость» и «О земельной реформе». В Латвии основные принципы реституции введены двумя законами: «О денационализации домовладений в Латвийской Республике» и «О возврате собственности религиозным организациям». Несмотря на завершение процесса денационализации, еврейские общественные организации продолжают поднимать вопрос о реституции еврейской собственности при поддержке со стороны Израиля и США. А теперь и в Украине тоже. На что они (еврейские организации и другие претенденты) рассчитывают?
В Украине, даже притом что подписание ассоциации не обязывает Украину к открытой реституции, такое же условие вполне может быть поставлено. В этом случае реституция закрепляет право собственности на уровне общеевропейского договора. Государства и правительства государств, игнорирующие реституцию, автоматически выпадают из этого договора и становятся изгоями. Но, опять же, на уровне неписаного правила.
Третье, на чём сошлись мои наблюдения и мнения правовиков, – Украину не спешат принимать в ЕС и потому реституция как закон не будет принята и официально воплощена. Но это на уровне высказываний политологов как прогнозистов.
Пятое объединяющее звено – чёткую позицию по международной реституции в Украине сознательно скрывают. В одних источниках можно прочесть, что ассоциация с ЕС, подписанная Порошенко, уже частично открывает шлюзы для иностранных собственников. В других – что только после полноправного вступления в ЕС такое возможно. Ещё есть формат такой подачи информации: принятие закона по реституции – это внутреннее решение Украины, захочет – примет. Не захочет – не примет. Объяснить мне, есть ли существенная разница для вступления в ЕС между частичной реституцией внутренней, для своих, и внешней – для иностранцев, тоже не смогли.
Шестое, что выискивать особо не надо, – в Украине уже давно проходит реституция. Не путать с олигархическим перераспределением собственности. Об официальной реституции прав собственности в Украине пока даже нет и речи – а имеет место реституция теневая. Под видом бессрочного пользования, аренды у государства или местных властей. Это «пользование», которое потом, при соответствующих обстоятельствах, может быть закреплено как действительное.
Сейчас активизировались новости про некие общественные организации в Восточной Европе и польские «Восточные Кресы», которые размахивают на информационном пространстве фактами о невероятном количестве исков по возврату польской собственности в прилегающих к Польше областях. К примеру, уже упоминаемая мной ситуация с немецкими территориями, отошедшими Польше, спорна среди самих поляков. А польские фермеры и рядовые аграрники так вообще против собственной внутренней реституции – как любые адекватные простые труженики.
Что до бывших панов Галичины, то решать это они, в самом деле, могут. Однако исключительно в судебном порядке – в судах различных инстанций. В Украине пока что такого официального закона о реституции для бывших иностранных собственников и их потомков – нет. Умные претенденты идут другим, более родным для Украины коррупционно-административным путём.
Приведу то, что наблюдала лично в знакомых для меня Ровненской и Хмельницкой областях Украины. Там достаточно внушительное количество польского населения, костёлов и религиозных общин. Как и еврейских общин в том числе. Якобы ассимилировавшись с украинцами, поляки (и евреи) в период выборов продвинулись на многие руководящие должности и преуспели в бизнесе. И можно наблюдать такую картину, что бизнес у них оказывается на удивление семейным. Не в смысле, что вовлечены жена, дети, родители. А в том плане, что само производство чего-либо имеет давние родовые корни. В небольших местечках это национализированные после Октябрьской революции здания бывших помещиков – сахарные, деревообрабатывающие, текстильные, маслобойные заводики или бумажные фабрики. Внимание это особо не привлекает – фабрика полуразрушенная, людей работает минимум. А мало кто знает, что с товарной станции по ночам уходят качественные продукты на Запад. То есть уходит, например, качественное масло в Европу, а местным продают спред. А с Запада, вместе с прибылью за качественный товар, потом привозятся документы по истории рода, некогда владеющего данным заводиком, да и землёй в придачу, и поместьем… или замком.
Не зря ещё в 2004 году после «оранжевой революции» в Украине активизировалась мода на составление своих родовых древ среди представителей революционного бизнеса… никаких родовых «древьев» не имеющих.
Я лично ничего не имею против Мишеля Терещенко, приехавшего на родину предков – в Глухов «из самого городу Парижу». Но его история показательна в плане практики «мы пойдём другим путём». Его дед был последним министром финансов и иностранных дел Временного правительства Российской империи. И весь род Терещенко – известные русские меценаты и промышленники. Как сказали бы сегодня, спайка власти и бизнеса = олигархат.
Родившись во Франции, именно Мишель приехал домой, в, теперь уже, – Украину. В родной Глухов. Возобновил средненький бизнес по выращиванию льна, конопли и производству некоторых производных из этих культур. По сравнению с предками, сделавшими состояние на сахарной свекле, Мишель просто фермер. Порядочный для окружающих его людей. Но показательно в этой истории другое.
В самом Глухове сохранилось семь зданий, построенных семьёй Терещенко. Среди них Трёх-Анастасиевский собор, Педагогический университет, Институт лубяных культур, помещение районной больницы и не только. В Киеве на средства этой богатейшей семьи были возведены: Киевский политехнический институт, музей имени Богдана и Варвары Ханенко, музей русского искусства, музей Тараса Шевченко, больница «Охматдет», первая Музыкальная академия (консерватория имени П. И. Чайковского), Владимирский собор, церковь Святого Николая, исторический и художественный музеи, Национальная медицинская библиотека, а ещё – школы, гимназии, приюты для сирот (во многих теперь военные училища или бизнес-центры).
Теперь, обратите внимание, как Мишель видит будущее Глухова, где была последняя резиденция семьи и где он буквально на днях стал городским головой. Там он собирается возродить бывшую гетьманскую столицу. Это ж неплохо? Вернуть достойный вид и значение Путивлю – ещё более старинный город на карте Украины. И возродит былую славу местечка Кролевец – город польского короля Сигизмунда III. Терещенко проявил инициативу объединить эти три города в единый культурный кластер. Мишель уже встретился с новым мэром Кролевца и обговорил общие направления развития туристического потенциала своих регионов. Как вы думаете – откуда туда поедут туристы? Но и это тоже хорошо. Только деньги на развитие туризма Украина не даст. Хотя бизнес может быть неплохой. Как не даст Украина и денежной компенсации за возможную реституцию не подлежащих возврату объектов. Кто же возьмётся за возрождение, как не выходцы с этих мест, для которых она была родиной в нескольких поколениях? Я думаю, вы поняли, о чём я.
Конечно, нищие украинцы, которых такими сделала украинская власть, будут только рады, что их города возродятся и им самим дадут работу. Терещенко трудоустроил в Глухове аж двести человек. Ему для льняного производства больше и не надо. Кроме прочего, Терещенко поднимает вопрос о восстановлении Глухова как административного центра. Итак, вчера он просто предприниматель, сегодня мэр родового поместья, завтра – добрый пан мини-региона. Такая тихая реституция. Не кнутом, так пряником.
А то, что в Украине есть талантливые люди бизнеса, способные возродить всю инфраструктуру страны, но их уничтожает инородная власть – об этом местечковые обыватели не вспоминают? Логика у них такая: пусть вернутся паны иностранные и думают за нас, а мы у них холопами будем – зато с голоду не умрём. Никого не хочу обидеть, но судя по тому, как ратуют некоторые за ЕС, за возвращение культурных и состоятельных иностранцев Польши, Венгрии, Германии – логика именно такая. И сами радикальные жители и обыватели западных регионов не очень-то и против присоединения к Восточной Европе на основе восстановления УНР от 1917-1920 годов, когда Петлюра целые территории отдал Польше – Волынскую, Ровенскую, Львовскую, Ивано-Франковскую. Только кто ж из заможных иностранных панов даст им восстановить УНР теперь? В Польше, несмотря на то что мы тут гадаем «будет/не будет», – уже подготовлены судебные иски по возврату теперешних украинских земель. А судебные иски – это выигранные суды.
В любом случае, пример с Терещенко нагляден как образец, только не законной официальной реституции, а возврата собственности административным путем. Между прочим, он активно поддерживает АТО, делает окопные сетки из своей конопли и лечит в госпитале Глухова бойцов этого АТО – и объявляет Россию (давшую его роду развитие) оккупантом. Возмущается памятниками Ленину и вспоминает жёлто-голубые цвета на фасадах родовых имений и фресках храмов. Но я не в обиде на бизнесмена – это чистая конъюнктура. Если по реституции его соседями по Глухову окажутся русские дворяне – он переменит тактику и даже императору присягнёт. Только я не знаю, Римской или русской империи...
Вернусь к теме: с одной стороны – активность иностранного родового капитала, с другой стороны – пассивность самих жителей определённых регионов Украины уже по факту реализуют реституцию без законодательной базы.
Надо отметить, что ползучий возврат личной родовой собственности наблюдается только в западных регионах Украины. На Востоке, где идёт война за правовую независимость Новороссии, такой реституционной диверсии не наблюдается. Хотя, вы согласитесь, что русских наследников имений в Малороссии по миру есть немало. Вместе с документами на имущество даже в западных областях Украины.
Может, это как раз и останавливает европейских и американских кураторов Украины давать отмашку по принятию якобы обязательных законов для реституции. Глядишь, 1/3 часть страны отойдёт в собственность русских дворян.
Есть ещё один существенный момент, мешающий безболезненно отобрать отобранное. Это приватизация, которая опередила в Украине реституцию. И если в городах вопрос с землёй, на которой стоят многоэтажки, ещё может быть решён в пользу бывших владельцев этих земель, то в сёлах – намного сложнее. Все свои земельные наделы люди приватизируют вместе с частными домами. А в городах может произойти социальный коллапс неплатёжеспособности. То есть жильцам приватизированных квартир в общих домах придётся платить не только по коммунальным платежам, но и арендовать барскую землю, на которой стоит их дом в несколько этажей.
Ещё один радостный момент, если не делающий реституцию невозможной, то отодвигающий её на неопределённый срок, – это Конституция Украины и декларация её независимости. Вследствие референдума по независимости Украины и утверждения Декларации 1 декабря 1991 года о государственном суверенитете страны, Верховная рада УССР торжественно провозгласила независимость государства. И декларация эта базировалась полностью на декларации УССР. Ничего нового там не было. А сказано и записано там (раздел 6) вот что: «Украина самостоятельно определяет свой экономический статус. И закрепляет его в законах. Земля, недра, воздушное пространство, водные и другие природные ресурсы, которые находятся в границах Украины, ресурсы природного шельфа и морской экономической зоны, весь экономический и научно-технический потенциал, созданный на территории Украины, является собственностью её народа и материальной основой суверенитета республики». Итак, данная декларация, основанная на результатах референдума, легла в основу конституции и являет высшую юридическую силу.
Потому, чтобы даже по требованию ЕС проводить реституцию, украинским властям придётся сначала провести повторный референдум по отказу от своей земли, чтобы изменить конституцию. Но как раз народного референдума по любому государственному вопросу украинские власти страшно боятся, в отличие от Крыма и России.
Казалось бы – это всё, что я могу вам предоставить по результатам моего обозрения мнений и документов. Ан нет. Парламент Украины давеча принял закон о декоммунизации. И сносом символики и памятников это не ограничится. Потому что в этом законе прямо написано: «Государство Украина признаёт период с 1917 по 1991 года преступным». Потому догадайтесь сами, что этот закон предполагает не преступным.
А в остальном, конечно, для более точной оценки тёмной ситуации с реституцией необходимо делать специальные запросы в соответствующие украинские службы и представительства других стран. Но это результативно только со стороны общественных организаций и авторитетных юристов и адвокатов. Журналисту вряд ли ответят быстро или вообще.
А что же тогда делать простым украинским гражданам, которые не хотят отдавать свои земли и дома с квартирами новым/старым панам? Быстренько всё приватизировать. Пока что. Если узнаю что новое – оповещу.
