Недекодируемый код
«Код», как это прописано в любом словаре, есть «система условных знаков для передачи, обработки и хранения информации».
В общем‑то, по большому счёту, ближайшим синонимом «кода» в этом смысле является «шифр» — «условная азбука для секретного письма». То есть тайнопись, криптография. Которую вроде бы можно декодировать (= расшифровать). А может быть — и нельзя. Или — трудно.
Тут очень важный момент.
Система русских кодов (или шифров), которые составляют Русский архикод (если угодно, Периодическую систему русских кодов), на мой взгляд, в ментальном плане принципиально недекодируема (нерасшифруема). «Умом Россию не понять… В Россию можно только верить».
Здесь у Ф. И. Тютчева нет никакого «высокого» пафоса, а есть жёсткая констатация непреложного факта — сделанная не только поэтом, но и весьма прагматичным дипломатом.
Неслучайно Россия — страна глубинно христианская.
Среди трёх мировых религий именно христианство — самая непрагматичная, не «ментализированная» (особенно в её православном, исконном изводе) религия. Буддизм и ислам — в стержне своём религии практические, «мистики» там сколько угодно, но она всегда периферийна. В христианстве же «можно только верить». Ни непорочное зачатие, ни триединство, ни «богочеловечность», ни воскрешение из мёртвых объяснить рационально невозможно, как бы ни пыталась рационализировать христианство схоластика.
Формула «Москва — Третий Рим» (к которой я ещё вернусь), как один из главных геохристианских кодов, — по сути иррациональна. Это не «высоколобая геополитика», а, условно говоря, Русский Государственный Символ Веры, Русский Планетарный Архидогмат.
Какой‑нибудь католический креол с острова, извините за выражение, Гваделупа тоже может, обкурившись травкой, провозгласить: «Бас-Тер (административный центр французского заморского департамента. — В. Е.) — Второй Париж и Третий Рим, и четвёртому не бывати! Жамэ (никогда)».
То же может сделать житель, скажем, Канберры (с Лондоном в роли Второго Рима), а также обитатель любой латиноамериканской столицы (где Вторым Римом будет Мадрид, хотя он этому обстоятельству невероятно будет противен) и т.д.
Но такого всерьёз никто не заявляет. Потому что прагматически это бессмысленно. А если так, то и сами формулы не нужны.
Русские коды-шифры (и их система, архикод, архишифр) не могут быть окончательно аналитически, рационально декодированыдешифрованы. В этом их глубинный смысл и их непреодолимая сила. Но актуальный смысл Русских кодов заключается в их перманентном декодировании на каждом новом этапе русской истории, дающем очередную, наиболее уместную, самую необходимую в данной исторической ситуации реализацию Глубинного Кода.
Назовём её условно Хронотопокод.
Можно сформулировать и иначе. И снова словами Ф. И. Тютчева: «Мысль изречённая есть ложь».
«Мысль» нельзя «изречь». Её можно перманентно и целенаправленно поэтапно «изрекать». Окончательно «изречь» её невозможно. Поэтому «мысль, неутомимо изрекаемая» — есть Правда. Окончательное же «изречение», формулировка-декодирование есть Смерть. В современном информационном мире тютчевские слова будут звучать как «мысль изречённая есть мем». То есть то, что прозвучало, было быстро использовано и — умерло.
Русофобский транскод
Любая традиционная (традиционалистская, традициоцентричная) культура есть, прежде всего, культура, апеллирующая к принципам: а) систематизации, б) классификации. Иначе говоря, в основе традиционного подхода лежит стремление к устойчивому упорядочиванию. К порядку, проще говоря. Это не про науку, это про реальную жизнь, жизнь миллионов.
Проартикулирую ряд достаточно, казалось бы, банальных вещей.
Наблюдения над современными студентами показывают, что как раз «банальности», так сказать, базовая топика, т.е. общие места, без которых невозможно дальнейшее развитие знания, студентам очень часто совершенно неясна. По моим наблюдениям, не больше 10 —15% гуманитариев могут внятно объяснить, что такое система и классификация. Как говорится, на пальцах.
Они вдаются в долгие туманные рассуждения, но сказать просто, что система — это взаимосвязь как минимум двух элементов (я муж, если у меня есть жена, а если у меня нет жены, то я не муж, и система не существует), а классификация — это разделение какого‑либо множества на классы по одному принципу (я могу разделить всех студентов в аудитории на юношей и девушек или на тех, кто в очках, и тех, кто без очков, но разделить всех на юношей и тех, кто в очках, я не могу, это станет подменой принципа классификации, и эта подмена часто является риторической уловкой, и такие уловки широко используются в современных гибридных войнах), так вот сказать просто студенты не могут. Они, по сути, не понимают, что такое система и классификация. И даже если они понимают, они не придают этому глубинного значения.
Я не ругаю наших студентов. Дело в том, что сейчас весь мир, и прежде всего — западный, в своей основной массе стремительно утрачивает системоцентричность и классоцентричность культуры в целом и культуры мышления в частности.
«Всё смешалось в доме Навальных».
Русский культурный архикод — это, прежде всего, системоцентризм и классоцентризм.
Глобальный архикод (= русофобский контркод) — транссистемность и трансклассификационность. Это главное оружие в гибридной войне. Данный транскод не только антирусский, он направлен против всех традиционных культур. Но — волею судеб — Россия находится на передовой. Как всегда.
Например, поправка в Конституцию РФ, говорящая о том, что семья (т.е. муж+жена) есть союз мужчины и женщины, является констатацией нормального, здорового, традиционного, а значит — системного подхода к жизни. Не более того.
У моей жены во время пандемии был американский студент. Они занимались по зуму. Студент сразу объявил, что у него есть муж. И много о нём рассказывал. То есть он замужний гей, а значит — член транссистемы.
Подчеркну: это даже не асистемность или псевдосистемность, подразумевающие всё‑таки доминирование некоей Системы, а именно транссистемность (энтропийность), дающая полную «свободу» вступления в семейный союз с кошками, куклами и т.д. и т.п., причём в любой роли и с каким угодно количеством членов системы.
Ладно, это его американское дело. Никакого осуждения с моей стороны. Просто я пытаюсь показать, как «разворачиваются в марше» транскоды. На одном из последних занятий американская жена задумчиво сказала (сказал?) моей русской жене, буквально выдав такой текст: «У вас в России есть Еврейская автономная область. Странно, почему у нас в Америке до сих пор нет гейского штата?.. Было бы правильно, если бы Калифорния стала гейским штатом. Ведь там очень много геев».
Что произошло? Американец выдал типичную трансклассификацию с подменой принципа классификации (смешав гендер и национальность). С таким же успехом можно было бы предложить штат кошатников, любителей пива, людей с ограниченными возможностями и т.д., исходя из того, что в Испании есть Каталония, в которой живут каталонцы.
Полная классификационная энтропия. «Всё дозволено» (по Достоевскому). Это глубинно ничем не отличается, например, от принципов введения западных санкций против России. Здесь связи между поводом к той или иной санкции и содержанием самой санкции нет никакой.
По идее причины и следствия должны хоть как‑то классификационно и системно соответствовать друг другу. Если Россия «провинилась» экономически — вводи экономические санкции, политически — политические и проч. А какая связь между зловещим кремлёвским «Новичком», отравившим Лёху, с «Северным потоком — 2»? И дело здесь не в беспринципности, жадности, нечистоплотности (чего хватает), а именно в самом трансподходе к реальности в целом. Тут не столько злой умысел, сколько реальная деменция, нейродегенерация западной цивилизации.
Мало того: в мире транскодов в транссистемы и трансклассификации легко вступают и любые абсолютно виртуальные элементы. Совершенно не важно, был ли «Новичок». «А был ли мальчик‑то, может, мальчика‑то и не было?» (М. Горький). Сюда же: «И мальчики кровавые в глазах» (А. С. Пушкин).
Опять же: не в политике и не в экономике дело. Вышеупомянутый американский студент вполне мог бы сослаться в своей трансаругментации не на Еврейскую автономную область, а на Средоземье, где живут хоббиты. В принципе нечто подобное у нас и наблюдается в мировой политике.
Систематизированная и классифицированная культура традиционных кодов, проще говоря, хочет быть Космосом. Транскоды — элементы хаоса, в исконном греческом смысле — «развёрзшейся бездны», Тартара, «тартараров».
Россию можно условно назвать систематизированной синтетической империей. В этническом смысле — это система народов. Это один из главных русских кодов.
Транскод стремится расчленять, «аналитически» атомизировать, ставить под сомнение, критиковать, расшатывать российское этническое целое, создавать «хаос незалежностей». Тут в ход вступают опять же — слова. Задумаемся: что такое «независимость»? Вроде бы благородное слово. Но ведь «система» — это, как уже говорилось, взаимозависимость, значит, «независимсоть» — это выпадение из системы. В нашем случае — из российской системы народов. В режиме исконной синтетической империи такое выпадение есть не что иное, как чистая транссистема, энтропия, хаос, смерть.
Аналогично: семья — такая же система. Её члены взаимозависимы.
В этом смысле «независимая Якутия» и «независимая женщина» — онтологически родственные транссистемные феномены. А тут еще ко всему прочему ювенальная юстиция, упорное разрушение семьи по «временной вертикали».
Экономика, понимаемая как нормальное народное хозяйство, то есть экономика, обеспечивающая жизнедеятельность народа, — тоже должна быть системной.
Транснациональная псевдоэкономика с её монетарно-цифровыми сверхприбылями, вопиющим кредитным рабством, облепившая планету зелёными долларовыми обоями в несколько слоев, — грандиозная трансбомба, которая может взорваться в любой момент. То же можно сказать и о современном транссистемном тестовом образовании и о практически любой сфере жизни планеты
Подчеркну: это уже далеко не знаменитая «антисистема» Л. Н. Гумилёва, понимаемая как «системная целостность людей с негативным мироощущением». Это уже совсем другое. Своего рода «транссистемное облако», можно сказать, используя модное слово из парадигмы постмодернизма, «транссистемная ризома». Она уже не осознает себя как единое целое. Это очень хорошо видно на примере современного российского либерализма или на примере состояния современного американского общества в целом.
Россия, на мой взгляд, сейчас имеет дело не столько с организованным противником, имеющим чёткий русофобский код, подобный национал-социализму первой половины ХХ века, сколько с шизопараноидальным хаосом, абсолютно непредсказуемым в демонстрируемом им транссистемном разложении. В последнем «трансе», если использовать игру значений.
И остаётся только продолжать традиционно систематизировать и классифицировать действительность, чтобы окончательно не спятить в этой, извините за выражение, планетарной дурке.
Код Москвы - 2020
Москва, на мой взгляд, — один из ключевых Русских кодов. И дело не только и не столько в том, что Москва — столица. Долгое время Москва столицей и не была. Но, например, 1812 год с полной очевидностью показал, что именно Москва — духовный стержень России. И, будучи таким стержнем, она максимально полно концентрирует в себе принципиальную «неизречённость» и «безаршинность» России.
Даже этимология слова «Москва», его, выражаясь языком греков, «этимон» (т.е. первоначальное, верное значение), так окончательно и не декодирована.
Этимон Москвы глубоко интернациональноевразийский. Здесь дело не столько в подлинной лингвистической этимологии (которая, кстати сказать, так окончательно и не признана единогласно всеми профессиональными лингвистами-этимологами), сколько в том «облаке» т.н. народных (в иной, негативной формулировке «ложных») этимологий, которые составляют суть, сердцевину общенародного российского Мифокода, который живёт не по законам математики или лингвистики, а по законам неизречённо-безаршинной веры.
Этимон Москвы включает в себя как минимум иранский, балтийский, финно-угорский, славянский и даже кавказский мифокоды. Филофей, автор концепции «Москва — Третий Рим», предлагает, как известно, вообще древнееврейский этимон: слово «Москва» происходит от имени шестого сына Иафета и внука Ноя Мосоха. То есть, по Филофею, у Москвы библейский эпоним (имя-источник).
В общей, глобальной парадигме Русских кодов эта версия занимает такое же законное место, как, скажем, «Война и мир» Л. Толстого, «Роза мира» Д. Андреева или сближение имени Рюрика с Иллирией в XII веке.
«Иллириец» Рюрик-«иллюрик», духовный основатель Москвы Мосох, «трясущиеся жирные ляжки» Наполеона в романе Л. Толстого, метаимена России «Навна» и «Жругр» у Д. Андреева — всё это элементы подлинной кодовой парадигмы России, неиссякаемого потока хронотопокодов, сливающихся в конечном счёте в единый Архикод, Универсальную Русскую Мечту, Национальный Миф. А миф этимологически — это сказание, предание, язык, речь, если угодно, неиссякаемый «процесс изрекания».
«Мосох» как эпоним Москвы — прекрасный рабочий русский хронотопокод XVI века. Он сыграл свою огромную роль в перманентном кодопорождении России.
Конечно, людям всех времён свойственно считать именно своё время ключевым и судьбоносным. И это правильно, потому что такое представление есть неизбежная составная часть пассионарности народа.
Наше время тоже в высшей степени судьбоносное. И, на мой взгляд, оно требует коренной перестройки русской кодовой парадигмы.
Москва — наследница Рима и Византии, «Третий Рим». Это действительно так, но, будучи продолжательницей и хранительницей соответствующей традиции, Москва обязана не только «хранить» и «продолжать», но и совершенно самостоятельно развивать и даже трансформировать традицию. Речь идёт не о пересмотре или обновлении, а о перестановке акцентов, вектора.
Формулировка «Третий Рим», если отвлечься от её чисто религиозной составляющей, при всей ёмкости, в XXI веке в сущности тупиковая, «оборонческая» формулировка. Кроме того, она по своей, как говорят лингвисты, пресуппозиции подразумевает, что Рим и Константинополь — «первичнее», «глубже», «важнее». Они создали, а мы лишь «продолжаем» и «сохраняем».
Замечу, что Москва была и остаётся столицей цивилизации, в корне изменившей мир в планетарном масштабе.
Рим практически никак не повлиял, например, на Китай, а Константинополь — на Мексику. Москва же в ХХ веке повлияла на всех без исключения. Да, православие — ядро Архикода, но у Архикода есть и огромная кодовая периферия, как бы бесконечные ДНК кодов, и они играют огромную роль в современном мире.
Скажем, чехи любят повторять: драматург Гавел — это наш чешский второй Йонеско (или, как другой вариант, Беккет). Поэт Маха — это наш чешский второй Байрон. Для сравнения: наш М. Ю. Лермонтов, категорически не желая быть «нашим русским вторым Байроном», сразу отрезал: «Нет, я не Байрон, я другой…»
То есть, иначе говоря, их английский Байрон — есть не кто иной, как предшественник нашего великого Лермонтова. Так сказать, «первая ласточка». А ещё лучше, используя биохимическую терминологию, — «прекурсор». Байрон — это «прото-Лермонтов». Или «праЛермонтов».
Аналогично: для Москвы Константинополь есть нечто вроде «прото-Москвы», а Рим, соответственно, — «протопрото…» или «пра» и «прапра».
Здесь нет ничего унизительного для Рима и Константинополя. Просто такая формулировка, если можно так выразиться, открывает для Москвы перспективы в будущее, позитивного образа которого так не хватает в современном мире в целом и в России в частности.
А если ограничиться сегодня формулой «Москва — Третий Рим и Четвёртому не бывати» — значит, история России в неизбежном тупике, то есть остаётся только одно: не допустить появления Четвёртого Рима. Тогда всё — поток Архикода прерван.
А это неправильно.
Когда‑то были «протоармяне». Их больше нет. Зато есть, как сейчас говорят, «вполне себе» армяне. А никакие не «вторые армяне, а третьим не бывати».
Когда‑то был праиндоевропейский язык. Его больше нет. Зато есть огромное количество живых индоевропейских языков, продолжающих праиндоевропейский.
В современном контексте «Второй Рим» и «Третий Рим» звучит (не в сакральном, конечно, а в обывательском, массовом, профанном смысле) как «пост…» и «постпост…». Что‑то вроде пресловутого конца истории.
Нет уж, извините, для Архикода России в 2020 году «жизнь в тысячу с лишним лет» только начинается.
А концу русской истории не бывати.
Публикация: Изборский клуб" №9(85)
