Вспомнилась мне моя первая учительница математики - Екатерина Герасимовна Карева. Приняла она наш непоседливый 4-й "Д" в свои сухонькие твёрдые руки в достопамятном 1976 году. Была она тогда уже весьма в летах, худощава, высока ростом, седа совершенно. Одевалась просто, но очень правильно. Говорила с нами ровно, не теряя достоинства, но и не заносясь. Мы её как-то сразу все полюбили. И было за что.
Вот как проходил её обычный урок математики. Перво-наперво - устный счёт. Как из пулемёта, сыпались из её уст задания, одно другого сложнее: "Сколько будет 53 плюс 32? Сколько будет 73 минус 34? Сколько будет семью семь? А семью восемь?" Кто первый поднял руку - отвечает. Попал - заработал балл. Ответил правильно трижды - получай "пятёрку" в журнал - тут же, без проволочек. Ответил правильно дважды - вот твоя "четвёрка". Ну а если только раз - "тройка", в следующий раз постарайся как следует, а боишься - не вылезай зря. Впрочем, "пятёрка", "четвёрка", "тройка" - ей было почти до лампы. Главное - активность на уроке. А многим ребятам и "тройка" по математике была желаннее мороженого, и все тянули руки и галдели, как галчата.
После обязательной пятиминутки устного счёта, у троих на выбор учителя забирались тетрадки с домашним заданием. Тем временем кто-то или сам, или по вызову рассказывал, что положено, у доски. Ну, вы уже поняли: очень скоро и из того, и другого получались опять же оценки в журнал, без проволочек. Поэтому домашнее задание учили и делали все, или по крайней мере - списывали. С этим, кстати, у нас проблем не было: делились все, кому не лень, да и чего жалеть-то?
Потом учителем кратко и толково объяснялась тема урока, и давалось первое задание. К этому времени тетрадки уже возвращались ко всем, и три номера из учебника надо было сделать как можно быстрее, но и правильно. Первые трое сдавали тетради сами, ещё у двоих-троих учитель забирала тетради сама. Эффект - тот же. А там - и второе задание, и третье. Ну а если кто-то поспевал и туда, то он получал в классе уже и задание на дом, чтоб не сидеть сложа руки. Короче, я математику с тех пор дома уже не делал.
Так, смехом-смехом, за один урок вполне можно было "настрелять" полдюжины оценок. Абсолютный рекорд поставил мой приятель Андрюха (мир его праху): три "пятёрки", две "четвёрки", одна "тройка" и одна "двойка". Да-да, с этим тоже было очень просто: "Такой-то, тетрадь на стол! Ах, не сделал? - Получи". Разок было так и со мной. Обидно, конечно, было очень, но справедливость - превыше всего. Хороший урок на всю жизнь.
Да, сурова, но и справедлива была Екатерина Герасимовна. Авторитетом она пользовалась непререкаемым - и как учитель математики, и как классный руководитель. А потом уже родители мне пересказали, что при встрече с ними она как-то призналась: "Сама удивляюсь: ну что ни класс - так обязательно соберутся такие умные, весёлые, активные ребята! И так - всю жизнь".
И только намного позже узнали мы, постепенно и не сразу, что жила она от школы довольно далеко, в частном доме без удобств в центре города, у старого кинотеатра, и ездила на работу на автобусе. Жених у неё, насколько мы поняли, погиб на войне, а другого она себе так и не нашла. Но была у неё приёмная дочка, слегка повреждённая умом, и посвящала она ей свои короткие вечера, и кормить её обедом тоже ездила каждый божий день.
И вот сколько лет уже прошло, а как сейчас помню её, седую, сидящую прямо за учительским столом в своём скромном синем костюме, по привычке слегка поджав губы, углублённую в решение заковыристой задачки. Конечно, она все их могла решить! Тут уж и нам не хотелось ударить в грязь лицом. И не ударяли.
И не было у ребят и девчонок из нашего класса никогда никаких проблем с устным счётом. Как потом оказалось, было это едва ли не самым полезным навыком, который мы вынесли из школы. Ну а любовь к математике привела меня лично на Физтех, а потом - и в технику высокопроизводительных вычислений. И пока я жив, буду поминать Екатерину Герасимовну Кареву только добрым словом.
