Главная российская тема прошлой недели — пребывание американского журналиста в Москве — достигла своей кульминации в ночь на 9 февраля, когда вышло интервью с президентом Путиным. Многочисленные контексты, возникшие вокруг самого факта такой встречи, оказались весьма интересны. Одни утверждали, что это метод непрямых переговоров между Путиным и Трампом, который собирается вернуться в Белый дом и якобы намерен назначить Такера своим вице-президентом. Другие визжали, что эта беседа была сродни интервью, взятому у Гитлера в 1940 году, пошла даже информация о том, что Такера собираются то ли внести в санкционные списки Евросоюза, то ли подвергнуть расследованию о госизмене в Штатах. Третьи не пытались искать подтекстов и утверждали, что слова Путина, донесённые до западной аудитории, должны помочь растопить лёд взаимного недоверия. Но мы пойдём другим путём: препарируя каждую из этих трактовок и держа в уме содержание самой беседы, мы попытаемся докопаться до ответа на главный вопрос.
Итак, сама по себе беседа на 2 часа и 7 минут не содержит в себе почти ничего нового для внутренней аудитории. Экскурс в историю, всё та же наивно-очаровательная тирада, как мы доверились, а нас подло обманули, всё те же отсылки к русской классике — на этот раз в виде толстовских слов про историю, которую творят не личности. Но то, что мы слышали много раз, предназначалось не для нас. Для кого же? Велик соблазн сказать, что для аудитории самого влиятельного американского журналиста, то есть для западного обывателя. Но зачем? Западный обыватель совершенно не важен. За последние годы он успешно доказал, что по безропотности и трусости ему равных нет, так что его мнением можно спокойно пренебрегать. С руководящими классами есть контакты более скрытого характера. Зачем же нужно это интервью, бьющее по широким площадям американской публики? Затем, что сейчас вовсю идёт предвыборная кампания Дональда Трампа, и Путин — на этот раз действительно, а не в фантазиях авторов «Рашагейта» из либеральной вашингтонской прессы — подсобил 45-му президенту США, включив в ткань обычной для себя и привычной для нас лекции ряд прямо проговаривавшихся Трампом тезисов его повторного избрания. Причём к каждому из этих тезисов Путин плавно подводит разговор, который — такова жанровая условность — начинается, к веселью интервьюера, с событий вокруг Рюрика и князя Олега. И вот преданья старины глубокой логично и стройно превращаются в разговоры о том, что Китай для Запада является намного более опасным противником, чем Россия, что НАТО с его завязанностью на США стало гирей на ноге этих самых США, что участие Байдена в украинском кризисе — «ошибка исторического масштаба», что в приоритете у американцев должны быть внутренние проблемы типа кризиса на границе, а не заморские дела, которые без западного вмешательства завершатся миром. При этом фамилия Дональда ни разу не упоминается прямо, а говорится о нём как бы вскользь, в ходе описания Путиным юридических бесчинств в США: законодательные собрания, выдавливающие «кандидата» с выборов, — нелепица. Интересно и то, как Путин в очередной раз повторил знакомые нам истории о том, как мы доверились и как нас обманули. Причём касалось это не только расширения НАТО, но и отвода войск от Киева. Приправляется всё заверениями в готовности к переговорам и в том, что дело стало лишь за «Володей», который «считает себя президентом», — так называет Зеленского Путин. Завершающим аккордом всей беседы был рассказ о том, что «русские не сдаются», а украинский кризис имеет характер гражданской войны, безуспешно пытающейся разделить душу русского народа. Эти слова не только в очередной раз подчёркивают, что нечего Западу делать во внутренних делах Восточной Европы, но и, будучи итогом разговора про присущее народу православие, рисуют президенту России любимый западным обывателем флёр загадочного царя-попа. В целом же стоит отметить, что беседа вышла качественной. Да, Такеру едва удавалось открыть рот, но за два с лишним часа он перебил своего собеседника всего один раз — для современной американской журналистики это без шуток выдающийся результат. Сравните с той же Мегин Келли, которая постоянно перебивала и периодически несла какой-то вздор.
Весь этот медиаэффект знакомых тезисов из уст ведущего обстоятельный рассказ обаятельного чужака, демонизируемого «прогрессивной общественностью» по всему миру, должен был пробить броню и без того не самого стройного глобального сюжета транснационального новостного мейнстрима. Но для разговоров о том, не является ли мистер Карлсон сам частью этого мейнстрима, нужно посмотреть на него чуть подробнее. Когда американец делает какое-то заявление — а поездка в Москву для разговора с главным «злодеем» современной западной мифологии, несомненно, была заявлением, — нет решительно никакого смысла смотреть на то, «что» было сказано. В данном контексте намного важнее понимать, «кто» это говорит и «зачем». Про то, насколько непростой человек этот Карлсон, подробно рассказывалось в тексте, посвящённом его увольнению с FOX в конце прошлого апреля. Если вкратце: его мать происходит из семьи Генри Миллера, главного скотовладельца Штатов конца XIX века, его отец Ричард был сначала директором громадного медиадистрибьютора Corporation for Public Broadcasting (CPB), а потом руководил «Голосом Америки»*, параллельно с этим женившись на Патриции Суонсон, землячке-шведке и даме из семейства пищевого магната Карла Суонсона, а также племяннице Джеймса Фулбрайта, основателя «программы Фулбрайта». Программа эта выделяла стипендии наиболее талантливым студентам со всего мира, сметая в Штаты лучшие кадры, а вместе с этим получая лояльных людей в ведущих исследовательских узлах планеты. То есть наш недавний гость, сделавший себе имя на критике вашингтонской аристократии, — плоть от плоти той самой аристократии, самые сливки deep state, причём его части, завязанной на шведскую элиту, богачей с Западного побережья и масс-медиа. Иными словами, внештатный офицер ЦРУ, куда, по его собственным словам, он неудачно подавал заявку в начале девяностых. «Может, и слава богу, что вас не взяли», — сказал ему про это Путин. Но одно дело — быть взятым в ЦРУ и другое — родиться разведчиком. Отвечая на вопрос, кто же взорвал «Северный поток», Путин говорит: «Вы, конечно. У вас лично может быть алиби, но у ЦРУ такого алиби нет». Такер — ЦРУ. И он подтвердил это, уделив почти 10 минут интервью с одним из самых интересных своих собеседников попыткам убедить президента в том, что «журналист The Wall Street Journal» Эван Гершкович не шпион, а просто мимо проходил и случайно нашёл на улице шифровки от иностранных спецслужб. И вот этот товарищ прикатил в заснеженную Москву, провёл беседу с Путиным. Понимание того, «кто» это был, упрощает поиск ответа на вопрос «зачем».
Версии с тайными переговорами, с налаживанием контакта президента нынешнего здесь и президента прошлого-будущего там, с закулисным разделом мира очень интересны и захватывающи. Но несмотря на все перечисленные выше особенности этого особенного человека, коим является кремлёвский гость, едва ли следует воспринимать их всерьёз. Такер — лишь один из медийных активов той части вашингтонского консенсуса, что нацелилась на переизбрание Трампа. Именно из-за его связи с «болотом» и того, что Америка, как сказал в беседе с Такером Путин, «страна консервативная, хоть и быстро меняющаяся», можно сказать, что Трамп, несмотря на всю агитацию из Москвы, будет теми же яйцами в профиль. Слухи, что того же Такера якобы собираются выдвинуть ему в вице-президенты, вряд ли похожи на правду. Скорее всего, в паре с Дональдом пойдёт какой-нибудь кабинетный пиджак, каким был Майк Пенс. Это станет гарантией управляемости Трампа и его игры по правилам, заданным тем самым консенсусом. Трамп, что бы ни говорили американские публицисты, всё же не собирается узурпировать власть, да и не такого это склада человек, чтобы объявлять диктатуру и железной рукой приниматься душить гидру, на которую даже у Периандра ушла бы не одна жизнь. Вынужденный играть по правилам, он будет так же бесполезен и символичен в роли президента США, как и любой другой обитатель Овального кабинета, — именно с этим, вероятно, связано желание Путина подыграть ему: хуже нам он едва ли сделает, а вторая за пять лет радикальная смена власти в Вашингтоне, да ещё и с повышением общеамериканской температуры нервозности, лишней не будет.
Что же касается средств распространения этой самой нервозности, то здесь следует отметить реакцию на интервью того единого организма из глобальных СМИ, крупных западных политиков и лидеров мнений, что можно назвать «глобальной Клинтон». К слову, по такому случаю откопали стюардессу — на поверхность болота забвения внезапно всплыла вполне себе локальная Клинтон, которая сказала, что Такер — агент Кремля и что в России его презирают и относятся к нему как к собачонке. Многочисленные новости о том, как гость из Америки ел в нашем эрзац-Макдональдсе, и прочие восторги в духе «к нам приехал, к нам приехал» могли бы доказать неправоту этих слов, но информационные поля аудитории Хиллари и аудитории Russia Today не пересекаются, так что две противоположные правды продолжают существовать параллельно. Но интересен момент, связанный с той самой аудиторией Клинтон: беседа с Путиным была слишком большим событием, слишком близко к сердцу информационного поля западного мейнстрима, поэтому на неё волей-неволей пришлось реагировать. Выработке правильной реакции помешал ресентимент либеральной прессы в отношении Такера. Бывший звездой самого большого телеканала США, он олицетворял мечту всякого порядочного журналиста — сидел себе в студии и выдавал рассказы про лягушек-геев и упадок консервативной морали. Ни перед кем не отчитывался, никем не цензурировался — ещё бы, попробуй зацензурируй такого человека. Но вдруг — не договорился с Рупертом Мёрдоком об условиях нового контракта, взял и ушёл с FOX, а потом и вовсе раскрутил свой собственный медиазагончик за счёт бесед с разными людьми типа Трампа, Орбана и новоизбранного президента Аргентины Милея. При этом, что характерно, никаких шокирующих откровений в этих беседах не было. Но содержание для американцев, как сказано выше, имеет последнее значение, куда важнее — прямой вызов монополии больших СМИ на связь с большой аудиторией, на формирование и донесение до неё своих сюжетов. Показательна реакция Белого дома: там спустя пару десятков минут после публикации двухчасового интервью попросили не верить ничему, что сказал Путин, ведь американцы искренне поддерживают братский украинский народ. Вместе с этим стоит отметить сходство газетных публикаций, посвящённых беседе, со стереотипными колонками газеты «Правда» в её лучшие годы: эпитет на эпитете погоняет итоговым выводом уровня «мы бодры, веселы». Взгляните на материал The Washington Post — это прямо концентрат того, ка́к корёжит мейнстрим. Однако те анализы, что не утонули в идеологических клише, отмечают, что путинская пропаганда — несомненно, злая и лживая — твёрдо стоит на базисе стройного и убедительного исторического ревизионизма.
Забавными были и подхрюкивания целой прослойки информационного мусора. Все эти блогеры из различных Твиттеров** и прочих Майспейсов оказались очень уязвлены фактом проведения беседы. Дело не только в том, что важному белому (на самом деле не очень-то и белому, а по примеру Трампа облитому автозагаром) господину вдруг стало интересно, что говорит президент России. Но и в том, что без всей этой истории эти самые граждане (их список вам всем хорошо известен — тут и лидеры украинских мнений, и российские либеральные оппозиционеры, и безумные прибалты-поляки) были единственным мостиком между западным информационным пространством и Россией. Разумеется, преломление наших внутренних новостей и мнений через жёлто-синюю призму рисовало образ тотального кошмара: Россия опустела, немногие из тех, кто остался после тотальной мобилизации, дерутся друг с другом за остатки консервированной ежатины, в каждом подъезде разорваны трубы, каждое коммерческое здание сгорело, а во главе всего этого сидит давно спятивший кровожадный тиран. В значительной степени этой картине мира подыгрывали и большие СМИ: несмотря на редкие проблески материалов в духе публикации The Wall Street Journal о том, что в России почему-то всё нормально, а москвичи как-то не передохли с голода, мейнстрим действовал именно в привычном ключе изображения России вымершей нищей дырой, управляемой злодеем и безумцем, занесённой снегом пустыней с руинами советских многоэтажек и заводов. И вдруг в обход этой монополии, перешагивая этот чудесный мостик, мощёный грязью, самый влиятельный американский журналист, человек-медиаресурс, который, пусть и на примере Москвы, но всё же показывает, что всё не так. Поэтому особенно смешной была беготня всех этих духовных прибалтов по Твиттеру в попытках объяснить высказавшим Путину своё одобрение популярным западным блогерам, что всё не так. После того как эти попытки были либо проигнорированы, либо встречены просьбами аргументированно доказать свою позицию, вся эта публика пришла к выводу, что не только в России народ не тот, но и на Западе тоже. Тамошний обыватель, дескать, является обычным «MAGA-дегенератом» и смотрит в рот Путину. (MAGA — сокращение лозунга Трампа.)
Это подводит нас к вопросу, что же больше всего зацепило того самого западного обывателя, на которого, возможно, всё-таки были нацелены два часа разговоров про Рюрика и подлый обман Западом России. Так вот, почему-то очень многих впечатлили скромные 20 минут лёгкой исторической лекции — то там, то сям можно было слышать удивление: как это: двадцать минут истории, да без суфлёра, да без сценария?! Контраст задал президент Байден, который срочно вышел в эфир вскоре после публикации видео Такера и в коротеньком обращении умудрился разозлиться на журналиста и спецпрокурора за намёки на его не самое молодецкое здоровье ума, а сразу же после — перепутать президентов Мексики и Египта, объявив, что руководитель страны текилы и картелей обязан открыть границу с Газой. Есть мнение, что старательная подсветка старости и некоторых умственных проблем Джо является сознательной стратегией на замену пилота в последний момент. Среди вариантов, которые аналитики рисуют на место единого кандидата от демократов, наиболее выделяется Мишель Обама, которая, если верить слухам, давно плотно работает с политтехнологами круга, объединяющего действующего президента и её мужа. Такой трюк, будь он выкинут сейчас, стал бы настоящим фальстартом: у Мишель огромный электоральный потенциал, но вводить её в информационное пространство за 9 месяцев до выборов уже слишком поздно, да и чересчур велика волна поддержки Трампа. В минувшие недели его публично поддержали даже лидеры негритянских мнений, популярные рэперы и проповедники — их мотивацию легко объяснить тем, что нелегалы, массово валящие через южную границу по воле Джо, отбирают у негров пособия. Так что Трамп сейчас на коне, а расписание дежурных скандалов, судебных разбирательств и ярких выступлений (типа того, в ходе которого он сказал, что НАТО при нём не будет вступаться за нахлебников, что не платят Америке по 2% своего ВВП за защиту от «российской угрозы») позволяет предполагать, что этот конь не споткнётся до самых выборов.
* СМИ-иноагент
** Запрещённая в РФ экстремистская соцсеть
