"Дружили" однажды дракон и медведь…
Направления и скорость глобального развития в ближайшие пять-семь лет решающим образом будут определяться балансом сил в геополитическом треугольнике США — Россия — Китай, где РФ по большинству основных показателей заметно уступает и американцам, и китайцам. Китай также по многим параметрам существенно отстает от США. Даже совокупный российско-китайский ВВП гораздо меньше американского. Тем не менее, пока Москва и Пекин активно "дружат" против Вашингтона, данная треугольная структура достаточно устойчива, особенно в условиях, когда все три державы существенно зависят друг от друга. Вместе с тем, недавние события показали, что В.В.Путин — единственный лидер в мире, психологически готовый противостоять Соединенным Штатам.
В последние годы в мировой политике заметно усилилось значение фактора военной силы, и события на Ближнем Востоке, особенно в Сирии, предельно ясно это подтвердили. По мере того, как все более зримыми становятся контуры приближающейся большой войны, очень многое в мире будет зависеть от перспектив взаимодействия между Пекином и Москвой.
Потенциал сближения
Осторожное движение друг к другу постсоветской России и набирающей мощь КНР началось еще во второй половине 90-х годов. В последние годы этот процесс заметно ускорился. Особыми вехами на этом пути стали поездка ВВП в Пекин в октябре 2011 года и визит Си Цзиньпина в Москву в марте нынешнего года, сразу после избрания его на пост председателя КНР. Напомню, что В.Путин полетел в Китай сразу после того, как был выдвинут кандидатом в президенты РФ. Говорят, что перед мартовским визитом Си Цзиньпин даже выучил несколько стихотворений на русском языке.
На фоне превращения китайско-американских отношений в важнейшее глобальное противоречие может показаться, что КНР сейчас больше заинтересована в России, чем РФ в Китае. В том числе и из-за того, что в ближайшие десять-пятнадцать лет Китай не сможет добиться военно-стратегического паритета со странами НАТО.
В октябре 2011 года, возвращаясь из Пекина в Москву, В.Путин проговорился журналистам, что наилучшим вариантом для России было бы некое хитроумное лавирование между Вашингтоном и Пекином. Но резкое ухудшение отношений с США за последние два года объективно заставляет В.Путина форсировать сближение с КНР.
Заметно усиливается товарооборот между КНР и РФ. В 2009 году торговля между двумя странами составила чуть менее 39 млрд. долл., а в 2012 году эта цифра превысила уже 88 млрд. Улучшение отношений происходит и в других сферах. Практически урегулированы старые пограничные споры, все чаще и интенсивнее происходят встречи китайских и российских политиков на самых разных уровнях. Возрастает взаимодействие в военной сфере. Например, летом нынешнего года Россия и Китай провели совместные военные учения в Японском море — крупнейшие маневры флотов, когда-либо проводившиеся КНР с зарубежными партнерами.
Во время мартовского визита Си Цзиньпин публично заявил, что Пекин и Москва должны "решительно поддерживать друг друга в усилиях по защите национального суверенитета, безопасности и интересов развития". В.Путин в ответ подчеркнул, что "стратегическое партнерство между нами имеет огромное значение в двустороннем и международном плане".
Взаимодействие между РФ и КНР в среднесрочной перспективе может пойти по одному из трех возможных направлений.
Первый сценарий предполагает дальнейшее китайско-российское сближение для противодействия США и для защиты своих жизненно важных интересов. И при не столь уж маловероятных обстоятельствах нынешнее "партнерство" может преобразоваться в реальный военно-стратегический союз между Москвой и Пекином.
Второй сценарий. Россия и Китай начинают сложную и тонкую игру в "дипломатию треугольника", каждый угрожая Вашингтону перспективой формирования стратегического союза КНР—РФ для достижения своих национальных целей.
Наконец, третий сценарий основывается на том, что первые два варианта могут переплетаться в зависимости от возможных форс-мажорных внутриполитических изменений в США, России и Китае.
Общие интересы
Москва и Пекин исходят из того, что глобальная политика Вашингтона, и, прежде всего, военно-силовая, угрожает их долгосрочной безопасности, а нынешняя мировая система, отлаженная под базовые ценности и цели Запада, не соответствует их стратегическим жизненно важным интересам.
Сталкиваясь с серьезными внутренними вызовами, и Китай, и Россия крайне негативно относятся к любым попыткам внешнего воздействия на свои политические системы. Российско-китайское сотрудничество в значительной мере основано на отстаивании принципа прав государств на полный суверенитет в пределах своих границ и на противодействие какому-либо политическому вмешательству в их внутренние дела без одобрения СБ ООН. Именно этот фактор стал определяющим, когда КНР и РФ совместно заняли крайне жесткую позицию в отношении Сирии.
Приоритет и для Пекина, и для Москвы — внутренняя социальная стабильность. Однако на фоне нарастания системных, прежде всего экономических, проблем, достижение такой цели сталкивается с нарастающими трудностями.
Кремль по-прежнему оказывается неспособным дать инновационный толчок технологическому и социальному развитию страны. Россия никак не может выйти на путь самодостаточного экономического развития и отказаться от роли "глобальной кочегарки". Неспособность российского правительства поставить под действенный контроль инфляцию — показатель сохранения опасного дисбаланса в национальной экономике.
Хотя китайское руководство за последние четверть века сократило число своих бедняков почти на 650 миллионов человек, тем не менее, и в китайском обществе нарастает недовольство ролью "мировой мастерской". Прежние драйверы китайской экономики — значительный внешний спрос на китайскую продукцию, сверхмассовое производство, дешевая рабочая сила — уже не столь эффективны, как еще 10-15 лет назад. Особенно на фоне того, что Пекин сталкивается с принципиально новыми экономическими вызовами. Например, в ближайшие годы нужно переселить в города около 400 миллионов избыточного сельскохозяйственного населения. Или такой фактор, как скачкообразный рост государственного долга. К концу 2012 года этот долг по отношению к ВВП Китая достиг 198%, хотя еще в 2008 году составлял 125%.
Руководство и Китая, и России, сталкиваясь с растущей стратегической неопределенностью в мире, не знает, что и как делать для обеспечения долгосрочного сбалансированного социально-экономического развития. Макроэкономическая модель, которую китайцы импортировали в 80-е годы, а России навязали в 90-е, сегодня, в условиях нарастающего глобального системного кризиса, становится все более неадекватной.
Что касается внешнеполитических реалий, то почти в каждом споре между Россией и постсоветскими республиками США и ЕС неизменно занимают сторону противников Москвы. Ведь одна из ключевых геополитических задач Вашингтона заключается в том, чтобы не допустить воссоздания единого сильного государства на евразийском пространстве.
Точно так же Вашингтон поддерживает соседей Китая почти во всех кризисных ситуациях, способствуя возникновению враждебного окружения вокруг КНР.
Москва и Пекин сталкиваются и с постоянным давлением Запада, который требует, чтобы КНР и РФ как "ответственные игроки" поддерживали решения, принимаемые в Вашингтоне и Брюсселе. Конечно, и В.Путин, и Си Цзиньпин понимают, что при этом их страны заведомо оказываются в проигрышном положении. Поэтому лидеры России и Китая стремятся изменить международные правила, приведя их в соответствие с изменяющимся балансом мировых сил.
Пекин и Москва совместно выступают за создание новых внешнеполитических организационных механизмов, таких, как ШОС, БРИКС и "двадцатка", за формирование новых международных кредитных институтов в качестве альтернативы МВФ и Всемирному банку.
Москва и Пекин не хотят, чтобы Вашингтон беспардонно давил на них по таким сложным и острым вопросам, как Сирия, Иран и Северная Корея. Хотя у Китая с Россией есть собственные вопросы по поводу этих стран, но ни Путин, ни Си Цзиньпин не желают таскать каштаны из огня ради Обамы.
Китай и Россия согласны с Соединенными Штатами и Евросоюзом в том, что будет лучше, если Иран и Северная Корея откажутся от стремления к ядерному оружию, а талибы не придут к власти в Афганистане. Но с точки зрения Москвы и Пекина, эти общие с Вашингтоном интересы вторичны по сравнению с усилиями укрепить свое влияние в Центральной и Восточной Азии.
Вашингтон же исходит из того, что, несмотря на публично проявляемое недовольство, Москва и Пекин не захотят слишком раскачивать лодку своих отношений с Америкой и Западом. Ведь Европа — это торговый партнер Китая номер один, а Соединенные Штаты — номер два. Россия же для КНР лишь девятый по значимости торговый партнер. Но и для России Евросоюз это самый главный торговый партнер, а Китай, с большим отставанием, находится на втором месте. Соединенные Штаты в российском списке стоят на четвертом месте, после ЕС, КНР и Украины. Китай с Россией также объективно заинтересованы в стабильности евро и доллара, так как значительная часть их финансовых авуаров хранится именно в этих валютах.
Но, в конечном счете, деловые интересы подчинены интересам национальной безопасности. Экономическая взаимозависимость США и Японии лишь способствовала росту напряженности между ними накануне Второй мировой войной. Точно так же в преддверии Первой мировой войны именно Британия и Германия являлись важнейшими торговыми партнерами друг для друга.
Основные противоречия
Ответственные политики не могут игнорировать традицию взаимного российско-китайского недоверия, которая складывалась в течение длительного времени. И это — на фоне нынешнего укрепления комплекса китайского цивилизационного превосходства и усиления российской имперской ностальгии.
Китай не скрывает, что будет стремиться к мировому лидерству в возможном постамериканском мире. Впервые в новейшей истории китайское руководство открыто сформулировало свою стратегическую программу в виде "китайской мечты". Вот как ее кратко охарактеризовал Си Цзинпинь: "Китайский народ одарен необычайной созидательной силой, поэтому он построил великую китайскую цивилизацию. Мы должны с уверенностью в себе и полные мужества шагать вперед по выбранному пути. Китайская мечта — это мечта народа. Нужно распространять китайский дух…".
С другой стороны, если в российском общественном сознании окончательно исчезнет "идея великой страны", то нынешняя Россия быстро окажется у края исторической могилы. "Российский государственный дух" — одна из немногих идеологических скреп, которая пока еще консолидирует все более разнородный и противоречивый социум страны.
И Пекин, и Москва используют двусторонние отношения, чтобы укрепить позиции своих лидеров внутри стран и максимально увеличить свой государственный потенциал на мировой арене. Но в то же время они не хотят, чтобы отношения между КНР и РФ воспринимались как возрождение китайско-советской оси.
В области энергетики цель Китая — получить максимальный объем дешевых энергоносителей. При этом Пекин стремится к тому, чтобы поставки были надежными и диверсифицированными. Москва, со своей стороны, стремится к максимальной цене на свои полезные ископаемые. Поэтому сотрудничество в энергетической сфере между Россией и Китаем остается достаточно ограниченным. Россия по-прежнему всего лишь четвертый по значению поставщик нефти в Китай — 8% китайского нефтяного импорта. В газовой сфере уровень сотрудничества еще ниже.
Камнем преткновения остается структура ценообразования в российском газовом экспорте. Москва стремится устанавливать цены на уровне тех выгодных сделок, которые она заключает с европейскими странами, но Китай хочет получать газ намного дешевле.
После 2007 года поставки российских вооружений в КНР заметно уменьшились, так как Пекин начал требовать не только саму технику, но и технологии для ее создания. Китай использует эти технологии, чтобы экспортировать собственное оружие третьим странам.
В 2013 году Китай собирается приобрести у России 24 истребителя Су-35 и четыре подводные лодки проекта "Лада". НОАК рассчитывает приспособить технологии, использующиеся в двигателях Су-35, для усовершенствования китайских стелс-истребителей.
Хотя Москва и Пекин называют свои отношения всесторонним стратегическим партнерством, тем не менее, во многих сферах две страны смотрят на мир с разных точек.
Например, притязания Китая на участки акватории Южно-Китайского моря заставляют Вашингтон укреплять сотрудничество в сфере безопасности с Вьетнамом, Филиппинами и другими странами, чьи территориальные претензии оспаривает Пекин. Но одновременно российские компании подписывают соглашения с Вьетнамом об освоении нефтегазовых месторождений в Южно-Китайском море — в тех водах, на которые претендует КНР. А российская оборонная промышленность наращивает поставки оружия в страны Юго-Восточной Азии, в частности, продавая современные ударные подводные лодки вьетнамским ВМС.
В Центральной Азии Китай со своей экономической мощью постепенно уменьшает влияние России. Китайский капитал вкладывается в строительство новых автомобильных и железных дорог, а также трубопроводов, которыми Пекин все крепче привязывает к себе центральноазиатские государства. Стратегическая заинтересованность Пекина в этом регионе проявилась в десятидневной поездке Си Цзиньпиня в сентябре нынешнего года в Казахстан, Киргизию, Узбекистан и Туркмению.
В 2012 году товарооборот всех стран Центральной Азии с Китаем, за исключением Узбекистана, был больше, чем с Россией. Благодаря запуску в конце 2009 года газопровода из Центральной Азии в Китай Пекин сумел занять жесткую позицию на переговорах с Москвой о строительстве нового российско-китайского трубопровода. Поэтому стремление России включить Киргизию и Таджикистан в состав Таможенного союза с Белоруссией и Казахстаном, а также призыв Владимира Путина к созданию к 2015 году Евразийского союза, предполагают, в частности, ограничить переориентацию экономик центральноазиатских стран в сторону Китая.
"Доверяй, но проверяй!"
Перспективы отношений между КНР и РФ определяются и тем, как правящие классы Китая и России относятся друг к другу.
Значительная часть т.н. российской элиты, несмотря на свой показной патриотизм, объективно ориентирована на Запад.
Дело даже не столько в том, что большая часть из 120 тысяч российских миллионеров и миллиардеров держат свои капиталы в западных банках, имеют в Европе и в США недвижимость, а их дети учатся там в престижных учебных заведениях. И это при том, что нынешние российские нувориши никогда не войдут в глобальную элиту. Более того, при определенных условиях большая часть российского правящего класса будет принесена в жертву во имя интересов выживания Запада.
В Москве объективно функционирует мощное прозападное лобби. И Зб.Бжезинский прав, когда утверждает, что после путинского политического поколения к власти в России могут прийти сторонники западных ценностей.
Никакого прокитайского лобби, уравновешивающего западников, в Москве нет. Деидеологизированный российский истеблишмент, возможно, испытывает комплекс неполноценности по отношению к Западу и даже спьяну ненавидит его, но к Китаю относится с нескрываемым страхом.
Для высшей китайской элиты совершенно неприемлем сценарий, при котором Россия вновь оказалась бы под контролем Запада, как это было в 90-е годы. И в этой ситуации Пекин, возможно, больше заинтересован в укреплении российского государства, прежде всего в экономической сфере, чем даже некоторые российские элитные группы. Китайские аналитики отмечают: "…десять процентов территории России находится под контролем криминальных структур, …четверть национальной экономики РФ контролируется международными преступными группами".
Китайская государственническая элита гораздо более патриотична и ответственна, чем российская. Поэтому китайское государство не только сохранило, но и укрепляет контроль над экономической системой страны.
Для китайского истеблишмента Россия — по-прежнему слабеющая страна. Вот несколько характерных высказываний китайских аналитиков на этот счет: "От промышленной базы России камня на камне не осталось. Ни технологий, ни накоплений, ни базы — ничего нет. Как в таком состоянии участвовать в промышленной гонке?.. в плане экономики Россия из великой державы превратилась в незначительную страну второго или даже третьего эшелона… в последние десять лет инвестиции государства в промышленность сократились на 80%, а новых заводов вообще не появляется. В 1985 году экономика СССР была в 3,5 раза больше, чем экономика Китая, сейчас же ВВП России составляет лишь одну пятую от китайского… Если бы РФ не обладала столь богатыми залежами полезных ископаемых, то после крушения промышленного комплекса она неминуемо бы погибла от нищеты… Путин… сильная, яркая фигура, но и ему не под силу окончательно остановить это падение".
Безусловно, Москва обеспокоена внешнеполитическими амбициями КНР, тем, что Китай стремится стать одной из сильнейших военных держав мира. Но китайцы считают, что время работает на них. Они не хотят ввязываться в большую драку, пока американцы явно сильнее. Поэтому высшая элита КНР остается верной мудрому завету Дэн Сяопина: "Скрывай свои силы, дожидайся своего времени". Более того, в Пекине очень хорошо помнят завет Сунь-цзы: "Лучший вид победы — одержать верх над противником, не сражаясь".
Реальные расходы на оборону в КНР уже приблизились к 200 млрд. долларов в год. Финансирование обороны в Китае за последние десять лет выросло в два с лишним раза. Уже сегодня по военным расходам КНР занимает второе место после США.
С учетом всего этого, Китай должен рассматриваться Москвой как возможный военный противник для России. Например, производство танков в КНР достигло такого уровня, что их массовое использование оказывается возможным прежде всего на потенциальном российско-китайском или китайско-казахстанском фронтах. Но ведь и высшее китайское руководство должно в своих стратегических расчетах исходить из того, что при некоторых условиях Россия может пойти на военное блокирование с Западом против Китая.
И В.Путина, и Си Цзиньпина сближает одна общая черта в их характерах — прагматизм, и, прежде всего, в вопросах внешней политики и безопасности. Оба уважают силу и с презрением относятся к слабости.
Но, с другой стороны, такие личностные качества практически делают невозможным искреннее доверие, действительно дружеские отношения и долгосрочное стратегическое взаимодействие между лидерами КНР и РФ.
ВМЕСТО ВЫВОДОВ
На ближайшие годы вероятность дальнейшего сближения России и Китая составляет 70%, если у власти будет оставаться ВВП. Потому что не только для Пекина, но и для Москвы возрастающая экзистенциальная угроза будет по-прежнему исходить от США.
Но если к 2018-20 гг. американцы смогут выйти на принципиально новый технологический уровень в стратегических вооружениях, то российско-китайский альянс, скорее всего, начнет деградировать. Вновь может возродиться идея G2 в американо-китайском варианте.
Но главное, конечно, остановить стратегическое ослабление нашей страны. В политике слабых никто и никогда не уважал, не уважает и не будет уважать. Как гласит циничная истина "на слабых история возит воду". Россию сегодня еще побаиваются потому, что у нее остается ядерный стратегический потенциал Советского Союза.
Нужно честно признаться, что российское общество, российская власть, российский тип личности хронически больны. Поэтому Россия не готова к назревающей большой войне. И для выздоровления прежде всего нужны четыре сильных лекарства.
Во-первых, жесткий, а может, и жесточайший мобилизационный проект, поскольку в нынешней ситуации должна остаться только одна национальная идея — "Выжить!". И мобилизационный проект должен быть ориентирован только на это: "Выживание России любой ценой". Через два-три года даже говорить на эту тему будет уже бесполезно.
Во-вторых, реализация мобилизационного проекта невозможна без бескомпромиссной, общенародной борьбы с общегосударственной коррупционной системой. Такая борьба уже началась в Китае, и в ней участвуют десятки миллионов человек. Так вот, китайцы здесь пока гораздо эффективнее нас.
В-третьих, необходим креативный идеологический механизм, который позволил бы объединить здоровую часть российского социума вокруг мобилизационного проекта.
В-четвертых, оптимистически настроенная часть российского политического истеблишмента должна будет, и чем раньше, тем лучше, согласиться, что старые методы и технологии государственного управления вывести страну из глубокого системного кризиса не смогут.
Автор — руководитель Центра стратегических исследований "Россия — Исламский мир"
