Авторский блог Галина Иванкина 00:00 3 декабря 2015

Марш-бросок

Бедняга Жан-Луи (ну или Карл-Фридрих) — он ходит по краешку. Садится сбоку. Опасается прямого взгляда. Для него маскулинность —это дикарство. Он — тих и нежен. Женщине не надо помогать, даже если та рухнула в лужу — не дай бог подаст в суд в связи с harassment-ом. Впрочем, зачем поминать Бога? Не в смысле "всуе", а — вообще: его христианский Бог может оскорбить чувства вон тех переселенцев. Нет-нет, лучше уберу-ка слово Christmas… Weihnachten. Надо быть толерантнее, тише, умнее, добрее… И — свободнее

Социальные сети полыхали! Взрослые мальчики и неюные девочки скорбели по Франции. Ставили себе картиночки с тамошним триколором. Писали разноцветными буковками горестные лозунги: "Мы с тобой, Париж!" Другие инфантильные дядьки-тётки негодовали: "Чего сопли-то размазывать? Вы ставили российский флаг, когда рухнул наш самолёт?!" В общем, людям было чем заняться: одни энергично жалели поверженных галлов, вторые — не менее активно злорадствовали. Припоминали Charlie Hebdo, ругались на Олланда, строили предположения насчёт Марин Ле Пен и снова спорили: фашистка она или наша-хорошая. Диванные бойцы. Комнатные истребители. Сетевые терминаторы. Это же так просто — поплакать вместе с воображаемой Жюли-Мадлен или же — гневно осудить плакальщиц. Я смотрела на это и думала: вот пройдёт три-четыре дня, и у растревоженной блогосферы появится новый занятный повод. Например, очередная престарелая звездулька выйдет замуж за младого манекенщика (типично). Державным жестом нам возвратят значок "Ворошиловского стрелка" (почему бы нет?). Бывшие рокеры поедут развлекать Коломойского своими канцонами "золотых восьмидесятых" (даже не смешно). Инфоповодов — много. Сил — тоже. Не работать же?!

Но в связи с парижской трагедией (которая на данный момент уже и позабылась нашими клиповыми СМИ!) опять и опять возникает вопрос: "А что дальше?". Европа в растерянности, причём "простые французы" вкупе с "рядовыми немцами" и прочими представителями шир-нар-масс реально испуганы. Европеец Жан-Луи привык к тёпленькой водичке, к своей уютной норушке с идеально подобранными шторами. Его учили толерантности, внимательно-трепетному отношению к иным — пришлым — культурам; умению находить общий язык, ибо жив, ой как жив страх перед нацизмом и прочими формами социально-расовой неприязни. Потомки жестоких и высокомерных колонизаторов оплачивают счета предков. Европеец — плаксив и совестлив. Он постоянно страшится кого-нибудь задеть своим "фи".

Бедняга Жан-Луи (ну или Карл-Фридрих) — он ходит по краешку. Садится сбоку. Опасается прямого взгляда. Для него маскулинность — это дикарство. Он — тих и нежен. Женщине не надо помогать, даже если та рухнула в лужу — не дай бог подаст в суд в связи с harassment-ом. Впрочем, зачем поминать Бога? Не в смысле "всуе", а — вообще: его христианский Бог может оскорбить чувства вон тех переселенцев. Нет-нет, лучше уберу-ка слово Christmas… Weihnachten. Надо быть толерантнее, тише, умнее, добрее… И — свободнее.

Его убеждают: бисексуальность — это у человека от природы, а всё остальное — гендерные тенёта, придуманные не то инквизицией, не то Гитлером. Поэтому Жан-Луи сватается к Карлу-Фридриху и они, фальшиво скалясь, маршируют в сторону гей-парада. Ах, нет, марш — это Третий рейх, это ад и печи. Поэтому на параде нельзя marschieren — только вихляться и пританцовывать. Пусть цветут все цветы, а если вдруг средь невнятного сора вянут бурбонские лилии да розы Тюдоров, то и хрен с ними! Знаменитый фантаст Филипп Дик в своё время шикарно сформулировал: "Этот мир непристойно болен, и с каждым днём ему становится все хуже". Почему же тот парижский инцидент настолько поразил общественность? Он — итог. Итог лживого, лицемерно-сладенького мультикультурализма — с одной стороны. И — гибельной стратегии по воспитанию тихих людей-баранов — с другой стороны. Жиденький, забитый Жан-Луи, с детства боящийся проявить свою "мужиковатость", спасовал и ещё многажды спасует перед любой жестокой силой. Он-то уяснил для себя: военно-спортивные клубы отдают фашизмом, а сила — это дикарство. И — по краешку, по краешку… Мама и папа — это родитель №1 и №2. Мужчина может плакать и носить розовые туфли, а женщина — рубить и опрокидывать.

Посмотрите, кто правит современной Европой. Подсчитайте количество министров обороны в юбках. Их назначили именно за юбки. Дабы мир не подумал, что в цивилизованных Европах умаляют права прекрасных дам. Брутальные бабы втискиваются в министерские кресла, мягонькие мужчинки — целуются и летят на шопинг. А в это время по ним — напалмом. Эдуард Лимонов выразился со всей прямотой: "Люди, которые это организовали, живут с простыми категориями в голове: "Мы" и "они". В "они" у них определены скопом злейшие враги друг друга — США и Россия, Франция, Германия, всякие Австралии и Норвегии с Канадами, и Египет с его армией, и Башар Асад в своей Латакии с его алавитами. Это всё "они"". Да. И люди, "которые это организовали" не станут мучиться проблемами толерантности, совестливости, исторической памяти, неоплатных долгов. У них всё — чеканно, отчётливо, весомо-грубо-зримо. Сегодня — Париж, а — завтра?

Пугают — и раздражают наши соотечественники, утверждающие: Россия, мол, не Европа и нам всё равно, что там взрывается в прогнивших и порочных Франциях. Чётко и ёмко высказалась писательница Елена Чудинова: "Франция — символ и нерв европейского мира, культурный код, который от рождения воспринимает каждый европеец. Удар по Франции каждый из нас невольно проецирует мысленно на собственную страну". Поэтому не спрашивай, по ком звонит колокол. Европа — это наш общий дом, и беды в нём общие.

1.0x