Вечер. Кафе. Неподалёку от меня расположилась юная парочка — я их не разглядываю, только слышу бубнящий голос: "Я сейчас покажу тебе макет своей новой книги. Закажи маффины. Подожди, я проверяю почту". Это говорит молодой человек. Я не обладаю даром ясновидения и не умею читать мысли на расстоянии, но именно в этом конкретном случае я даже знаю, во что этот юноша должен быть одет. Оглядываюсь — всё точно. И трикотажная бабья кофта, кое-как застёгнутая на одну пуговку, и джинсы в обтяжку, и яркие, подростковые кеды. Личико — мелкое и бесполое, с капризно скривлённым ртом. И, разумеется, модный, всенепременный, актуальный Apple, без которого столичный хипстер — аки Д`Артаньян без шпаги, а Ромео — без Джульетты. Рядом — полненькая фемина в мальчишеской ковбойке, с фенечками на обеих руках.
Пока юноша пытается донести до подруги всю грандиозность литературно-дизайнерского проекта, она торопливо ест, не забывая водить пухлым пальчиком по экрану своего мобильного устройства. Вероятно, она тоже проверяет почту. Примерно раз в минуту, а то и чаще. О, я даже, кажется, угадываю, что у этих красавцев есть аккаунты в Инстаграме, странички в Твиттере и на Фейсбуке, что они лайкают и ретвитят, в каждый момент времени "запиливая луки". Они даже в теме, что запиленный look не имеет никакого отношения к стрельбе из лука, а к одноимённому овощу — тем более. Несильно, однако, удивлюсь, если окажется, что в их картине мира луковый суп из меню любезного "Жан-Жака" восходит именно к понятию look, ибо настоящий хипстер фотографирует не только размытую радугу на фоне помойки, но и свою стильную трапезу в актуальном заведении. Продолжаю угадывать и читать мысли. Я убеждена, что они любят "кино не для всех". Они почём зря и некстати кидаются словами "брендинг" и "ребрендинг"; они разбираются в лайф-коучинге и стартапинге. Справляют Хэллоуин и День святого Валентина, не имея ни малейшего понятия, какая история и что за переживания стоят за этими праздниками. Проверяют почту, "набивают" статусы. Хотят свободы, не постигая её смысла. Говорят на странном языке. Нормальный человек свихнётся от словосочетания "…в контенте гендерного дискурса", а эти — ничего, пользуются, точнее, конечно же, юзают. Создают такие же странные произведения. Точнее, не создают, а креативят.
Мир странных профессий, которые не связаны с делом. Что там пели участники культовой группы "Наутилус Помпилиус"? "Можно делать и отсутствие дела". Как мне кажется, на сегодняшний день вместо "можно" полагается петь "модно". Армия визажисток-писательниц и дизайнеров-промоутеров. Декупаж стульчиков и курсы батика — непременны и непреложны, как ежедневное написание постов в Живом Журнале. Вся эта сетевая возня воспринимается ими в качестве общественно-значимой деятельности. Отфренды и зафренды, фотки на фоне осени и тэг "мои внезапности".
Если бы это было всего лишь нелепой юношеской модой… Увы, это уже особая социально-интеллектуальная ниша — псевдосмысл и якобы-искусство. Запиленность луков и ещё какая-нибудь "виртуальность интерактивности", которая при желании легко превращается в "интерактивную виртуальность". Создание вторичного смысла, при котором изначальный смысл либо теряет свою остроту, либо исчезает вовсе. Замечу, походя и на всякий случай, что "creator" по латыни — создатель, в том числе, одно из имён Бога-Создателя. А креативность — это …что? Точнее — зачем? Вы вправе возразить, что, мол, хипстерство куда как приличнее, чем пресловутый гламур, ибо сии бесполые мальчики и свободолюбивые девочки по факту действительно много читают (вопрос — что?), а ещё больше — пишут (вопрос — доколе?).
Для нашего общества, выращенного на примерах позднесоветской интеллигенции с её культом книжных шкафов и билетов в любимовскую Таганку, хипстеры кажутся (кажутся!) гораздо более приемлемыми. Здесь только одно большое "но" — гламур изначально позиционируется, как игрушка сверхбогатого меньшинства, причём не самой лучшей его части. Гламур при всей своей крикливости не посягает на смыслы, он варится в своём клубно-бутиковом вареве и ничего не имитирует — он беспримесно ущербен. Хипстерство же — это постоянное переворачивание понятий, где пресловутая креативность подменяет и ум, и талант, и даже интеллигентность. Это — имитация мозгов, которых нет. После этого похабный спектакль преспокойно зовётся "смелым проектом", а кощунство — "борьбой с режимом". Смысл креативности — превращать карету обратно в тыкву, а Золушку — в …жабу.
В хипстерском перевёрнутом мире, где хорошо понимаются только вторичность и бессмысленность, возможно только такое творчество. Здесь, вероятно, даже прыжки с плакатами и белыми ленточками — это не политика, а просто пятничный флэш-моб. После него так приятно погреть пухлые лапки о чашку с ромашковым чаем, полакомиться маффинами и сфотографироваться с бойфрендом — щёчка к щёчке. Снова оглядываюсь на ту самую парочку. Точно, фотографируются!
