Сейчас очень много пишут и говорят о судьбе ВВЦ, точнее — ВДНХ. Да! Ещё чуть-чуть, и справедливость восторжествует. Нашему "сталинскому Версалю" возвратят историческое имя, и, кажется, даже историческое значение. "Надеюсь, что в ближайшие годы мы вернём этим зданиям и этой территории если не первозданный вид, то, по крайней мере, значительно её улучшим", — сообщил мэр Москвы Сергей Собянин. А ещё товарищ градоначальник пообещал убрать раздражающие ларьки-палатки и прочие "коммерческие безобразия" — аккурат к всенародно любимому празднику 1 мая. Поистине, мы живём в удивительное время — на наших глазах возрождаются мощь и гордость страны, а эстетика, оформление, декорации, как известно, — самое точное отражение общественных процессов. Потому и назрела потребность в реставрации былой славы ВДНХ.
Все дружно, стройным хором клянут десятилетие распродаж, то есть провальные, тошнотворные 1990-е, когда выставка советских достижений, впрочем, как и сама наша жизнь, оказалась превращена в гигантский, почти неконтролируемый рынок. Но… без перестроечных, точнее — всё ломающих 1980-х, не было бы и разухабисто-кровавых 1990-х. Не случись Перестройки, не возникло бы и перестрелки. Итак, немного воспоминаний… Юность. Старшие классы. Мы с друзьями решили погулять-развеяться на ВДНХ. Излёт советской эпохи! Что-то такое, 1987 или 1988 год, однако на всём лежала унылая печать полуразрухи. Первое впечатление, что всем на всё наплевать. Хотя, почему, собственно, наплевать? Не так. Общество встрепенулось от "застойного сна" и кинулось обличать сталинизм, тоталитаризм и его помпезную архитектуру…
Нет, всё стояло на своих местах, а в павильонах, увенчанных каменными колосьями и барочными гербами, ещё не торговали видюшниками и громоздкими аудиосистемами. Но, тем не менее, было стойкое ощущение заброшенности, бестолковости. В одном из бывших "дворцов", куда мы зашли посмотреть достижения народного хозяйства, нас недружелюбно встретила замотанная тётка постбальзаковского возраста и объявила, что у них обеденный перерыв. Какой перерыв? Часов пять вечера. Но там действительно обедали — в прохладном, гулком помещении с вычурными пилястрами, кои могли бы вызвать зависть даже у Людовика XIV, явственно пахло варёными сосисками. Всем тут же захотелось есть… В единственной на весь комплекс пыльной стекляшке царило суетливое оживление — крепкозадая буфетчица тайно подливала водку минорно-сизым мужчинам и неприязненно косилась на всех новых посетителей (напомню, что в СССР тогда был горбачёвский "сухой закон"). Золотые восьмидесятые! Под оптимистичные, пустенькие речи генсека и сладкие голоса дуэта Modern Talking страна неуклонно катилась к своему закату. И ВДНХ тогда выглядела, как оставленное имение разорившегося помещика — клочки бумаги, обшарпанность, скука. И, разумеется, в 1990-х многие громко обрадовались, что там появились хотя бы ларьки! Хотя бы не снесли красотищу барельефами-тракторами! Кроссовки "Адидас", жвачки с комиксовыми вкладышами, "варёные" джинсовые куртки и видеокассеты с мордобоями да нескромными поцелуями — всё, всё можно стало купить на Выставке Достижений. Что ж, в этом тоже проявляется мистика места — какие достижения, такая и выставка. Когда у страны имелись мощь и космос, мясо и птица, рабочие руки и умные мысли, нам всё это и демонстрировалось. А теперь обывателю выставили его перестроечную мечту — японский видак и парижские благовония. Впрочем, и видак при ближайшем рассмотрении оказывался не вполне японским, да и "Шанель номер пять" разливали где-то в соседнем полуподвале.
А ведь когда-то… Помните предвоенную кинокомедию "Свинарка и пастух"? Изысканный сюжет, выстроенный по правилам пасторалей XVIII столетия: прекрасная пейзанка встречает молодого пастуха в роскошных садах, где возможны любые волшебства. Белые колонны, боскеты, цветущие деревья — и на этом фоне развивается галантная любовь. Что характерно, исполнитель главной роли — Владимир Зельдин — всю свою жизнь играет именно благородных донов. Этот фильм — не просто реклама выставки, не только лишь пафосная идеология Страны Советов. Это — демонстрация людей, которые, будучи пастухами и свинарками, имеют в своём распоряжении сады во вкусе Короля-Солнца. Над просторами Выставки летит и ткачиха-принцесса Таня Морозова из дидактичной кинокомедии "Светлый путь".
Вспомним главный символ ВДНХ — Рабочего и Колхозницу! Их сотворили для Парижской выставки 1937 года. Это не просто громадная статуя, венчавшая наш павильон. Это — фантастическое предзнаменование. Динамичные, живые, обращённые в светлое будущее мужчина и женщина противостояли мрачному, точно охраняющему склеп, орлу старой Пруссии — символу Третьего рейха. Ещё не заговорили пушки, а мы уже начали побеждать на уровне образов — устремлённость и мечта против тупой, тяжеловесной агрессии…
И вот, наш ВДНХ возвращается! Хочется верить, что навсегда.
