Аргентина, как и остальные латиноамериканские государства, освободилась от зависимости от Испании (соседняя Бразилия от Португалии) в результате вторжения войск Наполеона на Иберийский полуостров. Испанцы практически сами отвоевали свою независимость, однако потеряли свои колонии в Центральной и Южной Америке (кроме Карибских островов и Филиппин) и лишились статуса великой державы.
С конца ХIХ века в Аргентину стали прибывать многочисленные иммигранты как из Испании и Италии, так и из Германии и Восточной Европы. Относительно грамотная, квалифицированная рабочая рука дала толчок быстрому экономическому развитию страны. В начале ХХ века Аргентина занимала седьмое место в мире по экономическому развитию. В Европе это процветающее государство считалось «раем на земле».
Первый экономический кризис случился в конце 20-х, а в 1930 году он превратился в политический. Либеральное реформистское правительство было свержено. Компании США, помещичье-торговая и финансовая олигархия, крупный промышленный капитал, правонационалистические военные круги, правые радикалы объединились против него. С другой стороны, сильная тогда Аргентинская коммунистическая партия обвиняла президента Иригойена в «фашизации» страны. В конце концов, 6 сентября 1930 года генерал Урибуру совершил военный переворот, арестовал его и отправил в ссылку. Он стал временным президентом с диктаторскими полномочиями. Диктатор сразу отменил конституционные гарантии, распустил конгресс, ввёл осадное положение. Развернул репрессии. Создал «специальный отдел» для борьбы с «коммунистической опасностью».
Генерал Урибуру открыто симпатизировал Муссолини. Он опирался прежде всего на правонационалистическое офицерство и на националистически настроенные круги крупной и мелкой буржуазии. Официально объявил, что старается обеспечить порядок и классовый мир. Принимал жёсткие протекционистские таможенные меры, защищая местный крупный капитал и стараясь ликвидировать бюджетный дефицит. Однако не затрагивал непосредственным образом интересов иностранного капитала. С другой стороны, попытался потеснить аграрно-экспортную олигархию, которая по традиции была ориентирована на британский рынок. Для этого быстро развивал торгово-экономические отношения с США. Но Вашингтон тогда сам проводил жёсткую протекционистскую таможенную политику. Кроме того, северные американцы не нуждались в аргентинской аграрной продукции. Поэтому это начинание генерала не имело успеха.
Постепенно недовольство охватило широкие круги от олигархии до левых сил. Число последователей Урибуру стало сокращаться, и он был вынужден восстановить атрибуты конституционного режима. В ноябре 1931 года состоялись всеобщие выборы. На них победил кандидат новой Национально-демократической партии генерал Агустин Хусто, за которым стояли консервативные силы. Он тоже был активным участником недавнего переворота. Он сдал пост 20 февраля 1932 года и через два месяца умер. Аграрно-экспортная олигархия сумела вытолкнуть вперёд своих представителей и сформировать правительство, которое ограничило демократические свободы и преследовало левых.
Постепенно для страны создавалась благоприятная экономическая конъюнктура, и с середины 30-х до начала 50-х годов ХХ века страна накопила значительные валютные резервы. К 1948 году промышленное производство увеличилось на 65% по сравнению с довоенным уровнем. Четвёртую часть промышленной продукции и экспорта Латинской Америки создавала Аргентина. Наступили классовые перемены. Разорённые крестьяне вливались в пролетариат, и к этому времени количество занятых в обрабатывающей промышленности удвоилось по сравнению с 1935 годом и превысило миллион. Правительство, которое выражало интересы буржуазно-землевладельческой олигархии, всё больше стесняло свою социальную базу. Когда она стала совсем узкой, наступила потребность быстрых политических перемен.
В сентябре 1943 года должны были состояться президентские выборы, на которых левые партии – радикалы, социалисты и коммунисты – хотели выступить в коалиции Демократический альянс. Однако их опередили военные. Тайная «Группа Объединённых Офицеров» во главе с молодым полковником Хуаном Доминго Пероном осуществила переворот. Хотя на президентском посту сменялись генералы, он оставался самой популярной фигурой, последовательно занимая посты министра труда и социального обеспечения, министра обороны и вице-президента. Его противники сумели на время удалить его с высших постов и даже арестовать. Однако 17 октября 1945 года рабочие вышли на улицы Буэнос-Айреса и потребовали его освобождения. Эта дата является символом для аргентинцев – её считают началом перонистского движения. Генерал Перон был выбран президентом 4 июня 1946 года, ровно через три года после военного переворота.
Перон назвал свою идеологическую доктрину «хустисиализмом» (справедливость). Он постарался объединить широкие слои населения: от рабочих до представителей крупной буржуазии. Объявил преодоление зависимости и отсталости национальной целью. Перон хотел построить надклассовое государство и общество социальной справедливости. Хустисиализм был определён в качестве чисто аргентинского пути развития, отличного и от капитализма, и от коммунизма. Перрон критиковал империализм и олигархию, защищал обездоленных. В действительности защищал интересы предпринимателей. Превратил профсоюзы в лояльные им и власти организации. Симпатизировал фашизму и корпоративизму.
В 1952 году Перон был переизбран на второй срок. Он оставался на президентском посту до переворота 1955 года, который закончился его бегством в Парагвай. На смену ему пришли генералы, которые защищали интересы консервативных сил и «привязали» Аргентину к США. Перонистская партия была запрещена, все её руководители были арестованы.
Самой популярной фигурой среди перонистов была супруга генерала Ева Перон. Она возглавила женскую перонистскую организацию и основала свой фонд, который занимался сбором средств в помощь аргентинским рабочим. Она сосредоточила в нём серьёзные финансы, которые шли на строительство жилья и домов отдыха. Её речи чрезвычайно увеличивали популярность президентской четы. Когда Ева Перон скончалась от рака в июле 1952 года в возрасте 33 лет, был объявлен месячный национальный траур.
Из Парагвая генерал Перон переехал в Испанию, откуда триумфальным образом вернулся в 1973 году, а в сентябре уже получил 62% на президентских выборах и вновь занял верховный государственный пост в возрасте 78 лет. Его новая супруга, 43-летняя Мария Эстела Мартинес де Перон, стала вице-президентом. И потом президентом. Когда генерал Перон скончался, она оставалась на президентском посту до марта 1976 года, когда военная хунта устроила переворот. Президентом стал командующий сухопутными войсками генерал Хорхе Рафаэль Видела. Хунта пала в декабре 1983 года, когда президентом стал лидер Радикального гражданского союза Рауль Альфонсин. Основной причиной падения власти военных стало позорное поражение в Фолклендской войне.
Альфонсина на президентском посту сменил перонист – аргентинец сирийского происхождения Карлос Менем. В октябре 1999 года президентом был выбран кандидат от оппозиции Фернандо де ла Руа. В декабре 2001 года в результате «голодных бунтов» он был вынужден подать в отставку. Тогда за две недели в Аргентине сменились три президента. В январе 2002 года выборы в конгрессе выиграл перонист Эдуардо Дуальде. Он подготовил почву для прихода к власти семьи Киршнер, которая правила страной в последние двенадцать лет, от имени Хустисиалистской партии. Сначала президентом был выбран уже покойный Нестор Киршнер, потом дважды его супруга Кристина Фернандес де Киршнер. Однако на последних парламентских выборах она не смогла обеспечить себе квалифицированное большинство, чтобы оставаться на президентском посту без ограничений после перемен в конституции, которые собиралась совершить. И сдала пост президента.
Победитель во втором раунде президентских выборов Маурисио Макри уже во время предвыборной кампании делал острые антироссийские и антикитайские заявления. Он грозился пересмотреть все торговые договора и не углублять зависимость страны от двух евразийских гигантов, в которую, по его мнению, её втянули перонисты.
Однако, по мнению бывшего российского посла в Аргентине Яна Бурляя, Макри не в состоянии радикальным образом разорвать российско-аргентинские связи, не подорвав таким образов свои позиции, потому что экономики двух государств взаимно дополняют друг друга и торговля приносит пользу обоим странам. Бывший посол считает, что не стоит драматизировать результаты президентских выборов на фоне общей тенденции в Латинской Америке. Он также указывает на нараставшую усталость аргентинцев от правления перонистов в Аргентине – стране со старыми демократическими традициями. По его мнению, прихода к власти Маурисио Макри можно было ожидать на фоне социально-экономических проблем, которые появились в последние годы.
Новый президент дал много популистских обещаний, которые вряд ли сможет выполнить. Макри выиграл минимальным числом голосов, а в Аргентине это означает, что не он сможет править без содействия перонистов, перешедших в оппозицию. Кстати, такую поддержку ему уже обещал его главный соперник – перонист Даниэль Сциоли. Здесь стоит уточнить, что пока Макри был мэром Буэнос-Айреса, Сциоли занимал пост губернатора одноимённой провинции. Так что оба оппонента слишком хорошо знали друг друга. И особых сюрпризов во время кампании не было.
Маурисио Макри собирается радикальным образом пересмотреть прежде всего внешнюю политику страны. Он вменяет супружеской президентской паре Киршнер, которая правила страной 12 лет, вину за изоляцию Буэнос-Айреса от традиционных партнёров, прежде всего США и ЕС. И тут, конечно, имеет основания для критики: Аргентина, по конституции, является «католической страной – неразрывной частью западной цивилизации». Это самая «белая» страна в Латинской Америке, наряду с Уругваем. Кроме испанцев и итальянцев, на аргентинской территории проживают потомки восточноевропейцев (прежде всего поляков и болгар), подданных Российской империи (прежде всего евреев, украинцев и русских), армян, арабов, турок.
Последние, хоть и сохранили исламскую религию, давно вписались в аргентинское общество и никаким образом не напоминают о своих родственных связях с сегодняшними гражданами ИГИЛ и их последователями в остальных арабских государствах и Турции.
Поэтому призыв Маурисио Макри «вернуть Аргентину в мир», то есть в Западный мир, встретил поддержку у чуть большей половины населения. Макри ориентирован прежде всего на Республиканскую партию США. По своим установкам и политическому поведению он сильно напоминает кандидата в президенты США кубинского происхождения Марко Рубио, несмотря на разницу в возрасте. И тот и другой увлекаются спортом. Маурисио Макри даже был президентом очень популярного футбольного клуба «Бока Хуниорс», который под его руководством дважды выиграл Межконтинентальный кубок. Оба выходцы из богатейших семьей, оба в молодости становились объектом посягательств со стороны организованных преступных групп (в 1991 году, во времени правления президента-перониста Карлоса Менема, Маурисио Макри был похищен на 12 дней «бандой комиссаров», в которой состояли высшие полицейские, и за его свободу семья заплатила 6 000 000 долларов); оба потеряли часть своего состояния в результате деятельности леворадикальных руководителей своих стран: семья Марко Рубио потеряла всю недвижимость на Острове Свободы после победы Кубинской революции, семья Макри продолжает терпеть убытки в торговле «Шевроле» (а это основа их семейного бизнесса) в результате экономической политики леворадикальных перонистов – уже покойного Нестора и Кристины Киршнер. И если основная внешнеполитическая цель Рубио – не допустить улучшения отношений между Вашингтоном и Гаваной и задушить Кубинскую революцию, то для Макри – это крепко привязать Буэнос-Айрес к Вашингтону, не допустить крена в сторону БРИКС. Вместо этого Макри видит будущую ориентацию Аргентины в сторону Тихоокеанского альянса под эгидой США. Он будет противостоять леворадикальному латиноамериканскому блоку АЛБА и дистанцироваться от левоцентристских правительств в соседних странах. Макри признаёт, что семья Киршнер сделала многое в сфере социального обеспечения и преодоления бедности и нищеты, однако подчёркивает, что давно пришла пора индивидуальному развитию и сотрудничеству с передовыми экономиками мира вместо догоняющих.
Маурисио Макри сделал эти заявления на фоне резкого ухудшения экономического положения в стране в последние год-полтора, дефицита инвестиций в аргентинскую экономику и нарастания проблем с левоцентристскими и леворадикальными соседями. Он обвинил Нестора и Кристину Киршнер в проведении сугубо односторонней внешней политики, только по направлению «Юг – Юг» (хотя, как известно, основные члены БРИКС и партнёры Буэнос-Айреса находятся на севере, в том числе и соседняя Бразилия). Его предшественница на президентском посту на самом деле сознательно изолировалась от участия в крупных международных форумах, чтобы избежать нажима со стороны крупных западных стран. Кристина Киршнер предпочитала искать поддержку в Москве и Пекине. Аргентина наращивала экспорт сельскохозяйственной продукции в Россию, облегчая задачу свести на нет негативные последствия западных санкций и российских контрсанкций. У неё сложились тёплые личные отношения с президентом Российской Федерации.
Поэтому, если Маурисио Макри на самом деле свернёт аргентино-российские и аргентино-китайские договоры в сфере электроэнергетики и транспорта, то прекращение экспорта в Россию продуктов питания вряд ли возможно. Тем более что этого не было даже во времена военной хунты. Аргентинские генералы, которых, вместе с другими латиноамериканскими коллегами-диктаторами называли «гориллами», воздерживались от репрессий в отношении аргентинских коммунистов, чтобы не портить отношения с СССР. И сейчас, если проамериканская группировка, выигравшая выборы, попытается остановить экспорт, то будет иметь проблемы с сельскохозяйственными производителями и профсоюзами. Кстати, по традиции, самые удачные аргентинские предприниматели в сфере сельского хозяйства – потомки выходцев из Российской империи еврейского происхождения. Они попали в Аргентину в начале ХХ века и очень быстро стали самой преуспевающей силой в стране. И если новый президент затронет их интересы, вряд ли будет долго находиться на своем посту. Тогда Аргентина вернётся к началу века, когда президенты менялись один за другим. В конце концов, на 12 лет к власти пришли Киршнеры. Перонисты приходят к власти обычно тогда, когда страна находится в кризисе и нуждается в стабилизации. Поэтому Маурисио Макри не сможет многое изменить. Он понял свою зависимость от воли еврейской общины и назначил министром окружающей среды раввина Сергио Бергмана. Таким образом новый президент хочет привлечь средства своих еврейских поданных, которые охотно помогают жертвам военной диктатуры, организованной преступности и неофашистов.
