21 августа исполнилось 26 лет демонстративно бесславному краху «путча ГКЧП» — событию, которое стало началом финального этапа уничтожения Советского Союза. Как сказал действующий российский президент, кстати, назвавший уничтожение СССР «величайшей катастрофой ХХ века», - «кто не жалеет о распаде СССР — у того нет сердца, а у того, кто хочет его восстановления в прежнем виде, нет головы».
Спрашивается, где в этой путинской фразе смысловой центр, где ключевые слова? «Нет сердца»? «Нет головы»? Да ничего подобного! Смысловой центр и ключевые слова здесь совсем другие: «в прежнем виде». Всё сказано предельно открыто и точно, но сказано так, обёрнуто в такую «брендовую» упаковку (Черчилль там, и всё такое), что мало кто поймёт (поймает) сказанное.
Часто утверждают, исходя из безусловного и неоспоримого факта, что на территории Советского Союза образовалось 15 международно признанных и ещё несколько непризнанных «новых независимых государств», будто бомбой, взорвавшей СССР, был «национальный вопрос», выраженный в конституционном политическом устройстве этого государства. Как будто общество «советского проекта» и впрямь жило «по Конституции», а «партия Ленина» — по Уставу КПСС и полному собранию сочинений Владимира Ильича...
Думать, что первые секретари республиканских ЦК партии, министры и прочая «местная обслуга» всерьёз определяли какие-то ключевые моменты жизни на формально подконтрольной им территории — просто нонсенс. Их «степени свободы» были весьма ограниченны и подконтрольны. Советский Союз был устроен, а «советский проект» — организован принципиально иначе. Как именно и почему — это отдельный вопрос, требующий специального рассмотрения. Сильно упрощая, можно сказать, что СССР изначально имел трёхконтурную модель социально-экономической организации. Центром этой модели выступала государственная «тяжёлая», прежде всего — оборонная промышленность, которую курировал соответствующий «пул» власти (условное «минобороны»), а финансово обеспечивал безналичный рубль. На его долю приходилось от 50% до 60% ресурсов и активов «советского проекта». «Потребительский» (в широком смысле этого слова) контур, в разные годы составлявший 20-25% «советского проекта», был подконтролен условному МВД и финансово обеспечивался наличным рублём. Наконец, «внешний контур» был подконтролен условному КГБ, финансово обеспечивался валютными активами и тоже составлял 20-25% «советского проекта». Структура в целом была весьма сбалансированной и в лучшие времена обеспечивала невероятные 15-20% экономического роста (в натуральных показателях).
Первый ощутимый удар по этой системе, нарушивший её баланс, был нанесён Хрущёвым и его «совнархозами», которые, даже частично заменив отраслевой принцип управления территориальным, затронули не только «внутренний», но и «центральный» контуры советской экономики, перераспределив активы и ресурсы в пользу первого. Реакция системы последовала практически незамедлительно: «хруща» чуть не скинули в 1957 году и просто не могли оставить во главе «советского проекта» после Карибского кризиса. Понятно, кто оказался «в выигрыше» от этого конфликта — третья сторона, в данном случае — «внешний контур», который с 1967 года возглавил Ю.В. Андропов. Период 1968-1984 годов в целом характеризовался усилением «внешнего контура» при сохранении позиций «центрального» и всяческим урезанием с уходом «в тень» «внутреннего контура». Что проявлялось растущим количественным и качественным дефицитом на внутреннем потребительском рынке, ростом поставок импорта (причём за «нефтедоллары» закупалось, как правило, небольшое количество товаров «премиумного» А-класса, что создавало в советском обществе неадекватное представление о реальных характеристиках «западного образа жизни»). Параллельно «внешний контур» — оставим в стороне вопрос о причинах и целях его активности в этом направлении — плотно «работал» с советской интеллигенцией: как технической, так и творческой.
При оценке показателей ВВП (по паритету покупательной способности), уровня инвестиций и среднего располагаемого дохода на душу населения 50 крупнейших стран мира за период 1967—1986 годов Советский Союз демонстрирует нарастающий выход за рамки общемирового «коридора», и суммарная «дыра» в его балансе составляла, если даже считать от нижней границы тренда и «без процентов», около 400 млрд. долл. (образца 1967 года, т. е. 35 долларов за тройскую унцию, 31,1034768 грамма золота). Это гигантская сумма, которая лишь примерно указывает на перекос в сторону «внешнего контура» советского проекта. Уже к концу брежневского «застоя» на «внешний контур» приходилось около 45% советских активов и ресурсов, на «центральный» — тоже около 45%, и на «внутренний» (куда входили власти союзных республик) — чуть больше 10%. То есть дисбаланс между этими «контурами» достиг критической величины, что и стало причиной событий 1985-1991 годов, известных нам как «горбачёвская перестройка» и продолженных ельцинскими «рыночными реформами» 90-х годов. В итоге «центральный контур» был раздербанен почти вдвое, а «элитам» бывших союзных республик, включая РФ, досталась мелочёвка по остаточному принципу; реальные же функции управления активами и ресурсами всего «советского проекта» сосредоточились в бывшем «внешнем контуре».
Понятно, что всё это не могло происходить без согласия и определённого содействия со стороны «коллективного Запада», что проливает совершенно иной свет на события последнего полувека, включая «лунную гонку», «политику разрядки», Хельсинкские соглашения и т.д., вплоть до реалити-шоу с «путчем ГКЧП» и нынешней агрессии «коллективного Запада» против России.
Фото: РИА Новости
