Окраина Москвы. Лианозово. Золотая осень. Горький запах листвы. Обычная заводская проходная с большими буквами на фасаде: Лианозовский электромеханический завод. Сразу за КПП куда-то вправо, за громадную коробку цеха, уходит железнодорожная колея.
Здесь, в лучших традициях советской секретности, за неприметной вывеской "НПО ЛЭМЗ" бывшего вагоноремонтного завода вот уже больше шестидесяти лет расположено одно из самых совершенных на планете производств самых современных локаторов, для самых современных зенитно-ракетных комплексов С-400 и уникальное конструкторское бюро "Лира", которое за 50 лет своего существования разработало более двухсот типов локаторов и оборудования для обработки локационной информации.
Меня сопровождает по заводу Александр Иванович Пономаренко — высокий, сухощавый, буквально излучающий спокойствие. За двадцать шесть лет работы на ЛЭМЗе он прошёл путь от производственного мастера выпускного цеха до главного конструктора завода, а затем и до заместителя генерального директора НПО.
Завод огромный. Больше сорока гектаров цехов, испытательных стендов, лабораторий и складов. Почти пять тысяч рабочих, инженеров, разработчиков и управленцев. Сложнейший организм, управлять которым — огромный труд и уникальное искусство.
В советское время производство на заводах ВПК держалось на трёх китах: на сверхдешёвом сырье, сверхдешёвой энергии и огромном госзаказе. Сегодня мы живём в совершенно другом мире. Цены на топливо, электричество выросли в сотни раз, и теперь только на поддержание жизнеспособной среды в старых цехах уходят многие миллионы. Заводы больше не получают дешёвое сырьё, а покупают его по коммерческим ценам. Как же выжил и выживает в этих условиях ЛЭМЗ?
Пономаренко отвечает, почти не раздумывая.
— Потому, что голова была на плечах у тогдашних руководителей завода и душа болела за завод. Мы выжили потому, что руководство завода не махнуло рукой на производство и не пошло по пути распродажи всего и вся, как это сделали очень многие. Мы не продали за эти годы ни метра территории, не закрыли ни одного цеха. Мы не отпустили в свободное плавание КБ, как это делали тогда многие заводы. Наоборот — руководство ЛЭМЗа как могло укрепляло КБ и поддерживало его, понимая, что это та самая курица, которая несёт золотые яйца. И одновременно с этим мы проводили серьёзную перестройку производства и постепенную модернизацию продукции и технологий.
Понимая, что полноводная река гособоронзаказа на глазах превращается в еле живой ручеёк, в 90-х годах мы, проанализировав рынок, решили сделать ставку на ремонт и модернизацию уже выпущенной продукции. И не прогадали. Наши локаторы к этому моменту работали в десятках стран, и для многих из них модернизация была куда более привлекательна, чем закупка новых. И почти все 90-е мы в основном ремонтировали и модернизировали наши РЛС по всему миру. Мы выиграли тендеры в нескольких странах, и это помогло нам сохранить производство. Тогда только в гражданскую авиацию России и Казахстана ЛЭМЗ поставил более 60 модернизированных РЛС "Лира-1".
Я сам в начале 90-х заколебался. Трудно было. И зарплаты маленькие, и перспективы неясные. А потом, посмотрев на то, что творилось вокруг, понял: надо держаться за завод, за трубу, как говорится, и делать всё, чтобы она дымила.
Второй наш козырь — цены. Мы проанализировали все наши возможности и сделали ставку на доступность нашей продукции. Без натяжки сегодня ЛЭМЗ выпускает самые дешёвые и эффективные локаторы в России. При этом на рубль зарплаты рабочего у нас всего два рубля двадцать копеек накладных расходов. Средняя зарплата на заводе около сорока тысяч, а у классных специалистов, профессионалов высокого разряда она в полтора-два раза больше…
Третий наш козырь — диверсификация.
Недавно продукция для гособоронзаказа составляла чуть больше 30% нашего портфеля заказов. Остальное же — это продукция для мирных отраслей или экспорт. В последние годы наметилась тенденция роста ГОЗ, и сейчас он доходит до 50-60%.Одно из больших новых направлений нашей деятельности — метеорологические локаторы. В СССР было больше 170 радиолокационных постов МРЛ, но к началу нового века осталось чуть больше двадцати. В итоге страна едва не утеряла возможность эффективного мониторинга погоды и системы предупреждения о надвигающихся стихийных бедствиях. А именно метеоРЛС с высокой степенью точности и оперативности вскрывают такие угрозы.
Мы узнали, что РосГидроМет ищет метеолокаторы за границей, и в 2007 году предложили свою доплеровскую РЛС. Поначалу наше предложение было встречено недоверчиво: мол, откуда в России возьмётся хороший локатор, если больше 15-ти лет не было выпущено ни одного изделия, а единственный завод в Нижнем Новгороде находится в стадии банкротства? Но когда провели испытания нового ДМРЛ-С, то оказалось, что мы просто вне конкуренции. И сегодня в заводском портфеле заказ на 140 станций, и 20 мы уже монтируем.
Мы активно включились в разработку системы активной защиты бронетанковой техники и сейчас ведём испытания такого локатора.
Мы ведём работы по совершенствованию системы радиолокационного распознавания "свой"-"чужой". Работы много…
Но, помимо этих объективных факторов, сработал и фактор человеческий. Здесь работает команда, настроенная на достижение цели. Это люди: от руководителей до простых рабочих, — романтики своего дела. Несколько имен, которые мне назвали на ЛЭМЗе, наверное, особо дороги заводчанам. Это бывший генеральный директор Клочков Валерий Павлович, руководивший заводом в самые трудные годы. Нынешний генеральный директор Бендерский Геннадий Петрович, который, являясь генеральным конструктором систем разведки и контроля воздушного пространства, сейчас решает задачи не только данного предприятия, но и развития радиолокационной составляющей ВКО государства. Главные конструкторы Ефремов В.С., Колик А.А., Асатуров Ю.Г., Бондарев С.А., Зачепицкий А.А. и сотни других имен высококвалифицированных специалистов — вот опора НПО ЛЭМЗ, которое является частью крупнейшего оборонного холдинга "Алмаз-Антей" и производит ключевой элемент легендарного комплекса — всевысотный обнаружитель — "глаза" и "уши" легендарной "трёхсотки". Впрочем, слово "трёхсотка" это уже, скорее, некий бренд, потому как сама система С-300 уже давно и глубоко модернизирована, став названием целого семейства комплексов. Сегодня российское небо прикрывают системы С-300 ПМУ, С-300 ПМУ2 "Фаворит", С-400. И все они оснащены РЛС, собранными на ЛЭМЗе. Параметры этих станций уникальны. Они обнаруживают цели размером с футбольный мяч на дальностях свыше 300 км и в условиях помех.
Научно-производственное объединение "Лианозовский электромеханический завод" (НПО "ЛЭМЗ") — предприятие, специализирующееся в области разработки и производства радиолокационных комплексов и систем управления различного назначения.
Завод основан в 1935 году и первоначально занимался ремонтом и изготовлением пассажирских вагонов. В 1951 году он был перепрофилирован под производство сложной радиоэлектронной аппаратуры. И уже в следующем году освоил выпуск радиолиний и радиолокационных станций.
ЛЭМЗ участвовал в осуществлении ряда важнейших национальных программ, например, в оснащении радиолокационными средствами автоматизированных систем управления воздушным движением "Стрела" в России (Ростовская зона), на Украине (Киевская зона) и в Белоруссии (Минская зона), в создании посадочного комплекса советского космического корабля многоразового использования "Буран", в создании низковысотного обнаружителя для зенитно-ракетного комплекса С-300ПМУ.
Основным разработчиком выпускаемой заводом продукции является конструкторское бюро объединения (ранее известное как КБ "Лира"), которое за 57 лет своего существования провело более 300 научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ и практически все из них были переданы в серийное производство на ЛЭМЗ.
В 2002 году ЛЭМЗ преобразован из федерального государственного унитарного предприятия в открытое акционерное общество и был включен в состав концерна ПВО "Алмаз-Антей", а в апреле 2006 года ОАО "ЛЭМЗ" преобразовано в ОАО "Научно-производственное объединение "ЛЭМЗ", куда в качестве структурного подразделения вошло и КБ "Лира".
Имея почти 60-летний опыт разработки и производства радиоэлектронного оборудования, НПО "ЛЭМЗ" стало одним из ведущих поставщиков радиолокационной техники. Располагаясь на севере Москвы, в районе Лианозово (откуда и пошло его название), НПО "ЛЭМЗ" имеет все виды производств, необходимых для изготовления электронных, электротехнических и механических компонентов сложных систем: литейное и кузнечно-прессовое производство, металлообрабатывающие цеха, гальванический цех, производство печатных плат, цех изготовления большеразмерных антенн, монтажно-сборочные цеха, современное контрольно-испытательное оборудование.
Ноу-хау военной продукции ЛЭМЗа — математика. Уникальные алгоритмы, созданные программистами ОКБ ЛЭМЗ, по всем параметрам обеспечивают комплексам, производящимся на заводе, уверенную конкуренцию с аналогичной продукцией фирмы Европы, Израиля и США, а российским системам ВКО уникальные боевые параметры. Достаточно упомянуть, что ближайшему аналогу российской С-300, американскому ЗРК "Пэтриот", только на развёртывание требуется более 20 минут, в то время, как российскому С-300 — всего 5 минут. Без преувеличения можно сказать, что именно разработка, создание и постановка на вооружение этого уникального зенитно-ракетного комплекса стали окончательным тормозом планам США воздушной войны против СССР. Достигнутое в 70-е годы превосходство НАТО в средствах воздушного нападения, ставка на маловысотные крылатые ракеты и мощные комплексы электронного радиоподавления, с помощью которых авиация НАТО должна была проложить себе "дорогу на Москву" и уничтожить советский промышленный потенциал, с появлением комплексов С-300 свелось на нет. Высокотехнологичный, помехозащищённый, мобильный ЗРК стал настоящей головной болью натовских генералов. О его уникальности свидетельствует хотя бы то, что, не принимая ни разу участия в боевых действиях, он одним фактом своего существования стал фактором, влияющим на решение — воевать или нет. Не зря в 90-е годы США одним из ключевых условий финансовой помощи администрации Ельцина назвали запрет на продажу комплексов С-300 "странам-изгоям". И до сих пор исключительно оборонительный ЗРК С-300 находится в списке вооружения, продажу которого американцы приравнивают к торговле самыми современными наступательными системами, и крайне негативно относятся к любым его продажам странам, которые США считают вероятным противником. Достаточно вспомнить, как под давлением американцев администрация президента Медведева расторгла уже подписанный и проплаченный контракт на поставку комплексов С-300 Ирану…
Но не одними боевыми локаторами жив сегодня ЛЭМЗ. Сегодня продукцией завода являются РЛС различных модификаций, трассовые и аэродромные РЛС для управления воздушным движением, системы трансляции и обработки радиолокационных данных, оборудование для командных пунктов и центров управления воздушным движением. Метеорологические РЛС.
— Благодаря усилиям руководства НПО ЛЭМЗ и Концерна ПВО "Алмаз-Антей" портфель заказов завода стремительно вырос, и, начиная с миллиарда рублей в 2001 году, в 2011 году уже приблизился к 9 миллиардам, а в будущем уже превысит 15. — рассказывает Пономаренко. — И это, еще раз повторюсь, в основном не за счёт роста цен, а за счёт повышения количества произведенной продукции. Это огромный бюджет и огромная ответственность. Фактически за два года мы должны втрое увеличить объём производства. Постоянно осваиваем новые изделия: систему посадки РСП-27, комплексы активной защиты БТР, станции спутниковой навигации АЗН, многопозиционные системы наблюдения и прочее. И это ставит перед нами серьёзные проблемы.
Объективная "болезнь роста" — где взять кадры? Особенно квалифицированных рабочих и инженеров. У нас отдел кадров каждый месяц отчитывается по текучке: сколько пришло на завод, сколько ушло, и очень неуверенно себя чувствует, если увольняется людей больше, чем приходит. Объективно мы сегодня ориентируемся на область. Москвичи на завод идут неохотно, да и не так много в Москве, прямо скажем, сегодня высококвалифицированных рабочих. Поэтому сейчас мы достраиваем второе общежитие. Работаем с выпускниками технических ВУЗов. Но вряд ли это решит проблему кадров. Жизнь в Москве слишком дорогая, и даже высокая зарплата не становится определяющим стимулом. Объективно понимаем: заводу придётся уходить в регионы и размещать производство там, где сейчас действуют филиалы. Там меньше издержки, больше потенциал.
Ещё одна проблема — кооперация нижнего уровня. Мы, как любое выпускное предприятие, крайне зависим от комплектующих. И здесь нам ещё предстоит много работы по выстраиванию связей и поиску самых эффективных партнёров.
На заводе идёт техническое перевооружение, но темпы его недостаточны. Нужна серьёзная модернизация, а для этого нужны серьёзные средства. Мы — часть государственного концерна, и сами такие средства аккумулировать не можем. Зная планы государственной программы развития ОПК, сейчас мы заканчиваем разработку проекта технического перевооружения завода для выпуска перспективной техники и, я думаю, со следующего года начнём её реализацию…
— А что будет с заводом через пять лет? Когда закончится "золотой дождь" программы модернизации и перевооружения российской армии? Чем вы займётесь тогда? Вы об этом сегодня думаете? — интересуюсь я.
— Конечно, думаем, — улыбается Пономаренко. — Сегодня перспективное направление работы — "объекты под ключ". Заказчику сегодня уже невыгодно всё делать кусками: тут закупить локаторы, там нанять строителей для КДП, потом искать энергетиков и так далее. Он готов платить больше, но только тому, кто выполнит работу в комплексе. То есть, сдаст ему, к примеру, готовый радиолокационно-диспетчерский комплекс со всеми коммуникациями и энергетикой. И это направление мы сегодня активно разрабатываем. Мы создали Системное проектное конструкторское бюро (СпКБ), где сегодня трудится сто двадцать человек, и это, я считаю, "кластер" нашего будущего. "Заточка" СпКБ — именно комплексные услуги: от разработки проектной документации до ввода в эксплуатацию объекта "под ключ".
Кроме того, мы ведём большое количество конструкторских работ. Участвуем в создании перспективного зенитно-ракетного комплекса для ВКО, разрабатываем новую РЛС, работающую как в активном, так и в пассивном режимах. Много работы в рамках целевой программы модернизации системы управления воздушным движением, мы являемся разработчиками и поставщиками многих систем для неё. Без работы мы точно не останемся. Да и "Алмаз-Антей" нам поможет...
Уезжая с ЛЭМЗа, я снова обратил внимание на то, что листопад начал укрывать ухоженные заводские газоны, рабочие бодро шли к проходной, заканчивалась первая смена. Не хватило времени поговорить с другими заводчанами, все были заняты делом, но даже с первого взгляда на производственные цеха, заполненные заготовками и сложной выпускной продукцией, пообщавшись с одним из руководителей завода, уверенным в завтрашнем дне, мне стало немного спокойнее за этот коллектив и за будущее российского радаростроения.
