Слабаки отпадают. На очередном фильме Романа Михайлова, потеряв нить где-то на середине повествования, сломались самые стойкие кинокритики из его фан-группы, и даже присутствие в кадрах карликов не помогает им занести пальцы над клавиатурой. Мы к ним (кинокритикам, фан-группе и карликам) не принадлежим, и, казалось бы, пора тоже отпасть, «можешь не писать, не пиши». Но сход с дистанции лидирующей группы уже предполагает вызов. Тем более, что есть рудиментарные воспоминания, как в глубоком детстве книжка лжеучёного Норберта Винера читалась одновременно с «Волшебником Изумрудного города». Все же помним про то, какие в лженаучной книжечке «Кибернетика» красивые роботы в карты играли? Фильм «Поедем с тобой в Макао» примерно про это, но без книжечек и роботов.
Офлайновые воспоминания опять же всплывают. Были же когда-то знакомые уникумы, способные запомнить рубашки карт с первой сдачи и не помечая. Они, правда, карт не катали, здраво решив, что обладателей таких способностей убьют за мухлёж. В пионерлагере был приятель, угадывавший карты, во всём остальном бывший среднестатистическим сыном МНСа. В девяностые, конечно, тучнее пошли паранормальные явления, но Господь уберёг от желания влиться или возглавить всё это, невзирая не предпосылки. А карты вроде из обывательского обихода начали поэтапно исчезать, да тут ковид безблагодатный обрушился.
Ковидная «волатильность», разнос в лоскуты догматики которая считалась «научной», загон граждан в шизофрению (помню объявление в метро на репите: «Соблюдайте социальную дистанцию, занимайте обе стороны эскалатора»), привёл к тому, к чему и привёл. К увеличению спроса на карты Таро не в разы, а на порядки. К тому, что незачем планировать, а лучше рискнуть, разыграть партиечку. И к соответствующей сепарации на офлайновых и онлайновых катал, а вся жизнь, как известно – это именно она. Игра. И тут уж где покер, а где полупокер – попробуй разберись.
Тоже известная из девяностых ситуация, когда преступность разделилась на спортсменов и «синих». Тогда традиция всё-таки взяла верх над модерном, спортсмены благополучно сторчались. А в нынешних раскладах – поди знай, как разложится, бандитов принято обходить стороной, знакомства с ними никто не ищет, и радость человеческого общения за столом может манить только странных романтиков.
К таким странным относится почти главный герой фильма Михайлова, где режиссёр играет тоже почти главную роль. «Сын за отца», к студенту, живущему с матерью и отчимом, заходит в гости родитель-лудоман, когда-то проигравший хату, но всё ему неймётся, и с ним всяко интереснее, чем бодрийяров цитировать. Батя приводит отпрыска на «конюшню», где катают онлайновые игроки. Да, если кто не знает, в карточные игры онлайн играют живые люди. Боты да и «искусственный интеллект» пока не смогли сокрушить бастион страстей человеческих. Правда, это уже не рассматривается как Игра, там нет азарта, есть работа на восьми экранах и всё более причудливые алгоритмы. Явление интернациональное, недавно харьковский айтишник с ником «Снейк» (хороший человек, наконец-то покинувший Нэньку и поселившийся в Ванкуверщине) примерно про такие же заведения на Украинушке рассказывал.
Но папа - «человек прежнего времени». То есть всё у него в порядке с алгоритмами (чует сердце, он какой-то тополог), но и офлайн, живые карты пощупать, в глаза противнику взглянуть, моментом торжества насладиться не перед офисным планктоном, а перед настоящими людьми – тоже хочется пуще неволи. А тут ещё в катран, по слухам, должен приехать авторитетный традиционалист, когда-то опустивший игрока на квартиру. Устоять невозможно, матч-реванш состоится при любой погоде. С предсказуемым результатом «эмоциональных качелей», «Дама ваша убита», папа уезжает в психиатрическую лечебницу. И по понятиям, должны бы его после выхода грохнуть, но вроде и зачем, не девяностые на дворе, показательные расстрелы теперь для иных целей практикуются, а с другой стороны, понятия они всегда понятия.
Давит на студента состояние проклятой неопределённости. Никакой «насмешки горькой обманутого сына над промотавшимся отцом» - нет, «эдипов комплекс» это песня про другие антропологические состояния. Приходится врать матери с отчимом, что уезжает в Китай учиться, берёт денег на обучение и относит проигранное – выигравшему бандюку. Синий авторитет этому несказанно удивлён, мечтает о таком же отпрыске, папа выходит из лечебницы, и уходят они в даль тёмную, предположительно в Макао, где катраны традиционнее. Прям производственная драма о трудовой династии, которых так не хватает современным кинозрителям, уставшим от цинизма, грязи, чернухи и разврата.
На самом деле, сложно объективно оценивать специфический михайловский стиль и место в нём очередного произведения. Кому-то (ладно, мне) показалось, что пошёл он по стопам советских рокерских певцов, понявших в ашрамах тщету всего, и потому начавших выдавать тексты с понятным посылом «пипл схавает». Но студентам ВКСР, впервые увидевшим фильм Михайлова, он очень понравился. Да и продюсер мечты Юлия Витязева говорит, что «наконец-то автор начал по-настоящему раскрываться», и кто я такой, чтобы ей не верить. В общем, спасибо прекрасному фестивалю «Зимний» за возможность посмотреть это кино (всё могло бы закончиться хуже), и кто как, а мы изображаем из себя людей длинной воли, поэтому и на следующее произведение попытаемся сходить.
