6 октября в Сургуте демонтировали установленный на народные пожертвования памятник И.В.Сталину.
На первый взгляд, снос бюста Сталина в Сургуте и вообще отношение к памятникам в нашей стране выглядят как разруха в головах, когда левая рука не знает, что делает правая. Но на самом деле за этим скрывается очень чёткая логика. Хотя у нас в Конституции написано, что в России нет идеологии, но де-факто идеология есть. Ведь идеологию не обязательно провозглашать официально. Идеология может реализовываться в конкретных экономических и политических действиях, в характере телевизионных программ, отборе фильмов для показа и так далее. Так вот, та идеология, которая у нас присутствует — это не просто идеология квазилиберализма. "Квази-" — потому что реальный либерализм умер на Западе между 1910-м и 1920-м годами, накануне, в ходе и по итогам Первой мировой войны. То, что называют сейчас неолиберализмом, — на самом деле всего лишь оправдание грабежа верхушкой (не только на Западе, но и в постсоветской России) средних и низших слоёв населения. Причём это происходит практически открыто. У нас же наблюдается не просто неолиберализм, а квазинеолиберализм с позднесоветской спецификой.
И здесь наша власть попадает в очень сложное положение. С одной стороны, Бессмертный полк и воспевание Победы. Но Победу-то одержала социалистическая советская система в её сталинском варианте, и получается такая странная раздвоенность, шизофрения: Бессмертный полк есть, а Сталина нет. И дальше уже по логике этого странного раздвоения получается, что Маннергейму, который командовал войсками, воевавшими на стороне Гитлера, власти ставят памятную доску. Причём сейчас никто не признаётся, кто повесил эту доску, все открещиваются. Тем не менее доска не убирается. А бюст Сталина убирается.
По аналогии можно привести историю с памятником Ивану Грозному в Орле. Его местная власть — кстати, губернатором там является коммунист Вадим Потомский — поставила абсолютно законно, но какой же поднялся вой! Иван Грозный — не только основатель Орла. Это основатель Московского государства, основатель самодержавия, основатель той русской власти, которая худо-бедно просуществовала до сих пор. И ему памятник не положен. То есть Сталин и Грозный — это две фигуры, которые наш истеблишмент, что называется, на дух не переносит. И понятно, почему и за что Сталин и Грозный угодили в опалу, а вот, скажем, Пётр I — нет. Хотя при Петре I население страны сократилось на четверть (не все погибли, многие разбежались), но Пётр I давал своему окружению, тогдашним олигархам, возможность совершенно спокойно воровать. Он закрывал на это глаза. А вот Иван Грозный и Иосиф "Грозный" — воровать не позволяли. Поэтому у того же Черномырдина в кабинете висел портрет не Ивана Грозного или Сталина, а Петра I. Это совершенно понятно.
Иными словами, Сталин и Грозный воплощали: Грозный — народное самодержавие (при том, что народ испытывал страшные тяготы), а Сталин — народный социализм. И понятно, что как персонификаторы народного самодержавия и народного социализма они, естественно, не угодны такой системе, где 1% населения, миллионеры и миллиардеры, контролируют для себя 62% национального богатства, где децильный коэффициент официально составляет 10%, а неофициально от 25% до 40%, то есть торжествует вопиющее социальное неравенство.
Сталин и Грозный — это символы системы, которая стремилась к социальному равенству. А наш квазинеолиберальный истеблишмент исповедует принцип социального неравенства. И допускать памятники своим принципиальным оппонентам не способен в принципе.
Наш МИД обратился в ЮНЕСКО с тем, чтобы провозгласить 2018 год годом Солженицына — человека, который сыграл огромную идейную роль в разрушении Советского Союза, который фактически работал на Запад. И этот человек, к тому же весьма средний писатель — человек 2018 года? Это тоже такая странная раздвоенность. Или, с одной стороны, мы сейчас говорим о том, что в 90-е годы мы шли на поводу Запада и очень многое растеряли при этом. А кто же был в 90-е годы президентом РФ? Ельцин. И Ельцину не только открыт "Ельцин-центр" в Екатеринбурге, филиал "Ельцин-центра" создаётся и в Москве. Эти вещи как-то не вяжутся между собой. И рано или поздно ситуация в стране и в мире должна поставить перед нашей властью очень-очень жёсткий вопрос: кто враг в нашей истории, а кто друг?
Мы видим народные инициативы по поддержке мемориальных сооружений и Ивану Грозному, и Сталину. И видим, что ряд губернаторов не боятся идти против какой-то негласной установки, идущей от части верховной власти. Вспоминается, как в 2005 году скульптор Вячеслав Клыков сделал памятник победителю хазар Святославу. Во всех местах, где князь Святослав действовал, сражался, управлял, как и в столицах, Клыков получил отказы на установку монумента. Но помог губернатор Белгородской области Евгений Савченко, и теперь памятник Святославу Великому, установленный в Чернянском районе, у пещерного Свято-Троицкого Холковского монастыря, украшает белгородскую землю. Про Орёл, где губернатор Вадим Потомский пошёл против заказа на уничтожение исторической памяти об Иване Грозном, я уже сказал. Сюда же можно добавить и ещё одну фамилию — это Александр Михайлов, губернатор Курской области, потому что, как известно, памятник Георгию Свиридову тоже получил отказ на прописку в столице и стал смысловым центром Курска.
Сила, которая представлена мыслящей частью народа, патриотическая сила, сегодня ведёт не аръергардные бои, а наступает. Эта сила крепнет, потому что её подпитывают два процесса внутри страны: рост социального неравенства, социальной несправедливости и нарастание экономических проблем, которые заставляют смотреть на советское прошлое (причём и молодое поколение) как если не на идеал, то как на нечто лучшее, чем то, что есть сейчас; а с другой стороны — нарастающая конфронтация с Западом. Эта конфронтация сейчас не носит социально-экономического характера, как в советское время. Это не противостояние двух систем, двух идеологий. И в таком противостоянии власть может рассчитывать только на патриотические слои, а следовательно, нужен патриотический пантеон. Если власть этого не сделает, я не представляю, как можно будет вести с Западом ту игру, которую ведёт Россия последние два-три года. Вообще, впечатление такое, что внешней политикой рулят одни люди, а внутренней совсем другие. Но на двух стульях усидеть невозможно. На двух стульях пытался усидеть в своё время Николай II — мы знаем, чем это закончилось. И печальной памяти Горбачёв… Сидение на двух стульях в политике заканчивается очень и очень плохо.
