Красный лебедь

Александр Колпакиди. Разведка и контрразведка. Ставка больше, чем… — М. : Наше Завтра, 2024. — 336 с.

Перу известного отечественного историка спецслужб, чья роль в книге обозначена как "автор-составитель", из 18 "именных" материалов, если судить по оглавлению, принадлежит только один, хотя самый объёмный и, возможно, самый значимый — об украинском националисте Василии Хомяке (Лебеде), который стал советским чекистом и "крёстным отцом" легендарного Павла Судоплатова. Остальные опубликованы в интернете, в том числе в социальных сетях. Но от этого значение данного издания, где под одной обложкой собраны различные свидетельства и исследования, касающиеся в основном (но не только) деятельности отечественных спецслужб советской и постсоветской эпохи, ничего не теряет, а скорее, приобретает.

Среди авторов сборника — Андрей Ведяев, Сергей Кредов, Сергей Кремлёв (Брезкун), Валентин Мзареулов, Сергей Чертопруд и другие. Темы — от Феликса Дзержинского и судьбы шведского "красного банкира" Улофа Ашберга до "событий 9/11" и нынешнего украинского конфликта. Есть ли в такой мозаике некая общая идея и сюжет, или она представляет собой фрагмент более широкого проекта, некий книжный аналог очередного выпуска периодического издания: журнала или альманаха? Судя по выходившим ранее сборникам того же автора-составителя под общим брендом "Тайная история отечественной внешней разведки", в данном случае имеет место некий новый, "гибридный" вариант. Который, видимо, становится во всё большей мере востребован современным российским "квалифицированным" читателем, для которого перенос новых "электронных" форматов информации в традиционный "бумажный", вопреки большинству прогнозов о "смерти книг", остаётся актуальным. Тем более — при нарастающей "зачистке" глобального медиапространства в рамках "культуры отмены", по сравнению с которой блекнут все предшествующие попытки цензуры человеческой мысли. В том числе — в такой и без того закрытой для чужих глаз сфере, как разведка и контрразведка.

Так, из истории того же Василия Хомяка (Лебедя) можно многое узнать не только про конкретные детали, но и про общие принципы работы отечественных спецслужб — видимо, с некоторыми поправками, дополнениями и исключениями (прежде всего технического характера),— свойственные аналогичным структурам во всём мире и во все эпохи, чуть ли не с библейской начиная. Впрочем, и про неизбежные "узкие места" в такой работе, как это было, например, с "атакой исламских террористов" на США 11 сентября 2001 года, когда "действующий под руководством ЦРУ Контртеррористический центр, в состав которого входили представители спецслужб более чем двух десятков стран мира, тоже оказался мало чем полезен. Эта организация не смогла стать своего рода глобальным координатором усилий с целью пресечения деятельности "Аль-Каиды"*. До организованных боевиками бен Ладена атак на "башни-близнецы" и Пентагон в центре занимались только тактическими и оперативными вопросами взаимодействия различных разведывательных ведомств…" Как говорится, у семи нянек дитя без глазу, но кто и с какой целью нанимал этих нянек?

В условиях нынешней "гибридной войны" коллективного Запада против России роль её информационной, особенно разведывательно-контрразведывательной, составляющей становится всё более существенной и значимой, а развитие современных, в том числе цифровых, технологий открывает как принципиально новые "окна возможностей", так и принципиально новые "окна угроз". Что не отменяет необходимость лучше знать и понимать опыт прошлого, в том числе представленный в материалах данного издания.

* Запрещённая в РФ террористическая организация

Впервые правду об этом человеке я узнал от одного из сыновей Павла Судоплатова — Андрея Каганова (после смерти матери взял её фамилию). Он подробно рассказал о роли Василя Хомяка (Лебедя) в жизни отца, о том, что Василь был не просто боевым товарищем, помощником Павла Судоплатова, но и в определённом смысле его наставником и проводником в мутном мирке западноукраинских униатских деятелей.

Особенно меня тогда поразил факт, что Павел Анатольевич перед смертью начал писать историко-революционный роман об этом человеке, выведенном в романе под именем Василь Летюк. Причём сам роман так и назывался — "Василь Летюк". Успел набросать страниц 40–50 текста. Это не байка, я держал этот текст в руках. Там шла речь о том, как герой, "сечевой стрелец", в период начала Гражданской войны в Киеве, будучи близким человеком к Евгению Коновальцу (по иронии судьбы в 1930-е годы стал одним из организаторов его уничтожения), начинает сотрудничать с подпольным большевистским ревкомом, передавая ему информацию о планах и силах контрреволюции.

Со слов сына Андрея Павловича я понял, что Хомяк играл в жизни Судоплатова огромную роль — учителя, наставника, помощника, специалиста по "украинскому буржуазному национализму" и униатству. Другим таким человеком был Сергей Тарасович Карин-Даниленко, но его биография и роль в общих чертах были известны ещё в советские времена, а вот о Хомяке нигде даже не упоминалось.

Об этом человеке стоит рассказать подробнее. Он прожил три жизни: первая — героя Гражданской войны, вторая — советского разведчика в стане врага, третья — полковника госбезопасности, командующего чекистским спецотрядом имени Богдана Хмельницкого, действовавшим под Ровно во время Великой Отечественной войны.

Василий Владимирович Хомяк, ставший позднее в СССР Лебедем, родился в 1899 году в Галиции. В годы Первой мировой войны он служил в украинских формированиях австро-венгерской армии, в рядах так называемых Украинских сечевых стрельцов, затем попал в русский плен и с 1915 по 1918 год просидел вместе с будущим вождём ОУН* Евгением Коновальцем в лагере для военнопленных под Царицыным.

В Гражданскую войну он стал заместителем Евгения Коновальца и командовал пехотной дивизией, сражавшейся против частей Красной Армии на Украине.

В 1920 году, после отступления отрядов Украинской Народной Республики (УНР) в Польшу, Василий Владимирович Хомяк остался на Украине, где вскоре и был привлечён к сотрудничеству с органами ВЧК. Когда точно это произошло, доподлинно неизвестно.

Участвовал в ликвидации многочисленных петлюровских банд. О своих боевых делах в сфере ликвидации политического бандитизма ветеран тайной войны рассказал в очерке, опубликованном в сборнике "Динамовцы в боях за Родину".

К началу 30-х годов прошлого века никаких сомнений в том, что Василий Лебедь является руководителем националистического подполья на Украине, у Евгения Коновальца и других лидеров ОУН не было. Во многом это было следствием того, что для эмигрантов Лебедь-Хомяк имел хорошо разработанную легенду, которая объясняла его широкие связи на Украине. Он якобы окончил специальные финансовые курсы в Харькове и работал там же в строительном тресте.

Когда в начале 1930-х годов на Украине начались аресты, Василий Лебедь по совету своего тестя скрылся из города, устроился с помощью знакомых моряков по фальшивым документам на советское судно, на котором и прибыл в начале августа 1933 года в Бельгию.

Здесь он встретился с Евгением Коновальцем и другими руководителями ОУН, которые достали ему документы на фамилии Найденко и Пригода. Около года Лебедь находился за границей и сумел за это время вступить в контакт с руководителями Абвера в Берлине. Именно они, помимо прочего, сообщили гостю о том, что Адольф Гитлер дважды принимал Евгения Коновальца и во время одной из встреч предложил ему направить несколько оуновцев в нацистскую партийную школу в Лейпциге для прохождения там курса обучения.

В октябре 1934 года Василий Лебедь через Финляндию вернулся на Украину, в Киев, и доложил своему руководству, что Евгений Коновалец рассматривает его как "своего человека" в СССР, способного провести подготовительную работу для захвата националистами власти в Киеве в случае войны, и что аналогичные расчёты строит в отношении него и Абвер. Этим обстоятельством и решили воспользоваться в Москве, чтобы внедрить в ОУН своего сотрудника.

Перед ним ставилась та же задача, что и в других операциях чекистов по типу "Треста" в те годы — убедить эмигрантов в том, что их террористическая деятельность на Украине не имеет никаких шансов на успех, что власти немедленно разгромят небольшие очаги сопротивления и что надо держать все силы и подпольную сеть в резерве, пока не начнётся война между Германией и Советским Союзом, и только в этом случае их использовать.

Эта операция началась в марте 1935 года, когда от Лебедя пришло письмо на конспиративный адрес ОУН в Финляндии. В нём он сообщал, что скоро прибудет в Хельсинки и хочет встретиться с представителями оуновского руководства. Кроме того, в своём письме Лебедь сообщал, что вместе с ним прибудет и его воспитанник, молодой активный националист, который на самом деле был сотрудником ИНО НКВД Павлом Судоплатовым. В июне 1935 года Лебедь вместе с Судоплатовым прибыл в Финляндию. Там Лебедь представил Судоплатова как Павла Грищенко, молодого поэта и своего воспитанника, вполне пригодного для работы в подполье. Выполнив эту задачу, Лебедь в августе того же года через Финляндию вернулся на Украину.

Он благополучно пережил репрессии 1937 года, по крайней мере, остался жив, и в годы Великой Отечественной войны командовал партизанским отрядом. После окончания войны продолжал служить в органах госбезопасности, в том числе и во внешней разведке. Умер в 70-е годы прошлого века в Киеве.

После 1991 года значительный массив документов, касающихся ликвидации Коновальца и личности В.В. Хомяка, остался в распоряжении украинских спецслужб. Совсем недавно некоторые из них были опубликованы с комментариями киевского историка А. Скрипника.

Здесь следует сделать оговорку. Разумеется, используя материалы украинского происхождения, необходимо понимать, что их рассекречивание может быть элементом активных мероприятий в рамках пропагандистской борьбы против советского прошлого и продвижения националистического дискурса в истории. Однако даже в активных мероприятиях далеко не всегда используется фальсификация — гораздо чаще подлинные материалы подаются в тенденциозном духе.

В данном случае, хотя публикуемая информация и отличается от известной ранее, характер различий ни в коем случае не предполагает её подлога в пользу Коновальца или ОУН. Речь идёт именно об уточнении интересных для исследователей, но идеологически нейтральных подробностей…

В своих мемуарах Павел Судоплатов писал, что он выступал в роли разочаровавшегося в советской действительности комсомольца, племянника В. Хомяка. Неизвестно, сознательно он подал такую несколько искажённую информацию или уже забыл что-то на период написания воспоминаний. Настоящая подробная легенда "Андрея" (такой оперативный псевдоним он получил) в архивных документах представляется так:

"1. Я дальний родственник жены "Лебедя" (двоюродный брат).

2. В последнее время работал в Харькове учителем — преподавал украинский язык.

3. В комсомоле не был.

4. В Красной Армии не был — зачислен в тыловое обеспечение как сын кулака.

5. Бежал от преследования Советской власти, поскольку обвинялся в националистических проявлениях и преподавании украинского языка. В результате уволили с работы и вообще запретили преподавание…"

Для закрепления этой легенды "Андрею"-Судоплатову организовали поездку в Харьков. Там изготовили и выдали паспорт на имя Яценко Павла Анатольевича. В адресном столе были внесены соответствующие сведения о его проживании в квартире Василия Хомяка. Тот показал ему дом и своё жильё, а также семилетнюю школу, где "Андрей" якобы работал.

В июне 1935 года с Василием Хомяком провёл четырёхчасовую беседу начальник Иностранного отдела ГУГБ НКВД СССР Абрам Слуцкий, который ещё раз проинструктировал, как действовать за границей, чтобы легче войти в близкое окружение Евгения Коновальца. Для закрепления отношений и в целях воспитания агента в духе безоговорочной любви к Советской власти и коммунистической партии А. Слуцкий дал указание выдать ему пропуск на трибуну мавзолея Ленина на физкультурный парад. Как отмечается в одном из документов, "Лебедь" видел всех вождей и вообще от парада был в восторге.

На следующий день "беглецов" отправили в Петрозаводск. К месту перехода границы они шли в форме пограничников, чтобы не привлекать внимания местных жителей. Затем переоделись в гражданскую одежду. Ночью 12 июля пересекли финскую границу и через 5 часов преодолели 15 км болотистой лесной местности. Позже в своих докладах Василий Хомяк писал, что это далось очень тяжело, и просил в дальнейшем выбирать более лёгкие пути перехода границы.

В Финляндии на встрече с представителями Провода ОУН Дмитрием Андриевским и Емельяном Сеником В. Хомяк, согласно легенде, как нельзя лучше охарактеризовал "молодого националиста". Для этого ему рекомендовали говорить следующее (см. Приложение):

"…для Провода ОУН важно видеть живого человека молодой украинской генерации, чтобы по нему, как по психологическому барометру, сделать выводы об этой генерации.

2. В конкретных условиях Андрей может пригодиться для связи с Украиной, т. к. ему, знающему уже условия и пути перехода за кордон, будет легче с этим справиться.

…Но способности Андрея носят пока потенциальный характер. Он не искушён в серьёзной борьбе за национальное дело, не закалён и в условиях большевиков нуждается, по вашему мнению, в необходимости пройти не только солидную школу борьбы на примерах живых людей, но нуждается также и в более глубоком осознании стимула и путей национальной борьбы".

Хомяку поверили. Вскоре его вернули в СССР, а его "питомец", которого в среде ОУН прозвали Приймаком, а впоследствии — Павлусем, Вельмудом, Норманом, Валюхом, остался за границей. Впоследствии ему удалось познакомиться с Евгением Коновальцем и установить с ним доверительные отношения. Они вместе ездили в Париж и Вену, где встречались с лидерами украинской эмиграции, обсуждали планы развёртывания националистического подполья на Украине. В конце концов Провод поручил "Андрею" роль связного с организованным Хомяком подпольем.

После того как в Кремле ознакомились с материалами о деятельности и планах Евгения Коновальца, было принято решение о его ликвидации. При обсуждении возможных путей осуществления этой операции Сталин отметил, что её главная цель — ликвидировать руководителя ОУН и заставить его окружение уничтожать друг друга в борьбе за власть в организации.

Советское грузовое судно "Менжинский" 23 мая 1938 года бросило якорь в порту Роттердама. Был тёплый, солнечный день. В 11 часов 45 минут Павел Анатольевич Судоплатов вошёл в ресторан "Атланта", где у него была назначена встреча с Евгением Коновальцем.

— Хай живе вильна Украйна! — тепло приветствовал его руководитель ОУН.

— Геть москальское иго! — откликнулся советский разведчик.

Их встреча длилась недолго. Выпив кружку пива, "Павлусь" заявил, что ему необходимо вернуться на судно. Не подозревавшая о своей участи жертва понимающе кивнула головой. Они условились снова встретиться в центре Роттердама в 5 часов вечера.

Уходя, разведчик извлёк из внутреннего кармана пиджака коробку конфет, положил её на столик рядом с собеседником и пояснил:

— Подарок пану Коновальцу.

Вождь украинских националистов обрадовался:

— Добрый подарок, добрый…

"Мы пожали друг другу руки, и я вышел, сдерживая своё инстинктивное желание тут же броситься бежать", — напишет много лет спустя чекист в своих воспоминаниях.

Через несколько минут после его ухода обладатель "адской машины" тоже покинул помещение ресторана. Метрдотель, позже опрошенный полицией, сообщит, что господин уходил из заведения в прекрасном расположении духа, с улыбкой на лице. Часовой механизм отсчитывал посетителю последние мгновения жизни…

Кстати, довольно интересный факт, на который по непонятным причинам обращают мало внимания. Василий Хомяк вовсе не был какой-то белой вороной среди сечевиков-"уссов" (УСС — Украинские сечевые стрельцы. — Ред.). Многие из них ещё в период Гражданской войны встали на сторону Советской власти, остались в Советской Украине. Да и многие из тех, кто вернулся на родину (на этот раз в Польшу), не встали в ряды буржуазных националистов Коновальца, а вступили в ряды Коммунистической партии Западной Украины (КПЗУ). При этой партии даже существовала боевая организация из числа бывших стрельцов (около тысячи участников), аналогичная Союзу красных фронтовиков при Компартии Германии.

Да и в советских спецслужбах, кроме Василия Хомяка, галичан хватало. Самые, пожалуй, известные — это братья Дидушки, один из которых (тоже Василий) интересен тем, что в годы мировой войны был одним из организаторов и руководителей УСС, а после революции, ещё до Коновальца, в октябре-ноябре совместно с Романом Дашкевичем и другими членами Галицко-Буковинского комитета сформировал из бывших пленных галичан Галицко-Буковинский курень УСС и возглавил его. Ещё раз обращаю внимание: до Коновальца. Позднее работал в советской военной разведке, какое-то время даже был соратником легендарного Рихарда Зорге на Дальнем Востоке.

Вот справка на него:

Дидушок Василь (в СССР: Василий Фёдорович; пс.: Барон, Фридрих, Окунь, Толстяк, Людвиг, Гюбнер), 27.08.1889, Княжин, Галиция, Австро-Венгрия — 03.11.1937, Сандармох, Карельская АССР. Украинец. Капитан армии Австро-Венгрии. Член компартии. Владел семью языками.

Участник Первой мировой войны (1914–1917). Командир первой сотни, затем куреня Украинских сечевых стрельцов в составе австро-венгерской армии. С 1917 года — в русском плену. Служил в войсках Центральной Рады Украинской народной Республики, одного из органов госвласти, который сформировался после Февральской (1917) революции на Украине. Участвовал в формировании куреня сечевых стрельцов в Киеве (1917).

Советский военный разведчик-нелегал (1920–1932), работал в Польше, Румынии, где был осуждён за шпионаж (1923) и провёл три года в тюрьме. Сотрудник нелегальной резидентуры в Харбине, Китай (1926–1929), в Финляндии (1929–1930), заместитель резидента в Вене, Австрия (1931–1932), резидент в Берлине, Германия (1932). Отозван из-за рубежа, арестован.

Приговорён к ВМН (02.09.1933) с заменой на 10 лет ИТЛ. Отбывал наказание на Соловках. Вновь приговорён к ВМН (09.10.1937).

Не менее интересен его брат-близнец Петро Дидушок. Он отличался от своего боевого, наделённого лидерскими качествами брата большими способностями в области политики, идеологии, теории.

Дидушок Петро (в СССР: Пётр Фёдорович; пс.: Гельмер, Герц), 27.09.1889, Княжин, Галиция, Австро-Венгрия — 03.11.1937, Сандармох, Карельская АССР. Украинец. Из крестьян. Член Социал-демократической партии Австрии (СДПА) в 1912–1919 годах, компартии Австрии в 1925–1927 годах, ВКП(б) с 1927 года. Окончил гимназию, юридический факультет Львовского университета (1914), экономико-политический факультет Берлинского университета (1921).

Принимал участие в социал-демократическом движении ещё гимназистом, состоял членом подпольной студенческой организации. Работал среди студентов и строительных рабочих (1907–1908), состоял членом ЦК студенческой организации "Зедночене" (1908–1912), "которая стояла на платформе СДКПиЛ (Социал-демократия Королевства Польского и Литвы. — Ред.)", в СДПА работал в областной организации Галиции и Буковины.

Участник Первой мировой войны на Восточном фронте. Рядовой, командир взвода Украинских сечевых стрельцов в составе австро-венгерской армии (1914–1916), попал в русский плен (1916–1917), работал в Киеве в эмигрантских организациях, будучи членом Украинской социал-демократической рабочей партии — УСДРП (1917–1918), активно выступал против гетмана П. Скоропадского, в связи с чем летом 1918 года арестован и военно-полевым судом приговорён к смертной казни вместе с группой украинских эсеров. Однако уход немцев и взятие Киева войсками Директории спасли его от смерти (декабрь 1918 года).

Вернулся на родину (начало 1919 года), от партии участвовал в конференции II Интернационала в Люцерне, Швейцария (август 1919 года), где входил в её левое крыло. Потом уехал в Берлин, работал среди молодёжи, был секретарём закордонного бюро УСДРП (с 1920 года).

Сотрудник советской военной разведки в Германии (1920–1922), боролся со спекуляцией и взяточничеством в СССР в составе ГПУ—ОГПУ (1922–1924), вновь работал в Германии по линии РУ Штаба РККА (1924–1925), где был секретарём полпредства СССР, затем в Вене, Австрия (заместитель резидента), работал главным образом по Балканам (1925–1926). Сотрудник генконсульства СССР в Харбине от ГУ Управления Штаба РККА (с 1926 года), потом снова работал в Европе.

Перед арестом — экономист, начальник иностранного отдела ГУ Гражданского воздушного флота СССР (Аэрофлота).

Репрессирован 04.12.1934, Особым совещанием при НКВД СССР 26.03.1935 приговорён к 5 годам ИТЛ, отбывал наказание на Соловках. Особой тройкой УНКВД Ленинградской области приговорён к ВМН 09.10.1937.

Были и другие. К сожалению, жизнь многих из этих героических людей оборвалась в годы проклятой "ежовщины".

* Запрещённая в РФ экстремистская организация