План реиндустриализации Америки Барак Обама провозгласил ещё в конце своего первого президентского срока, 25 января 2012 г. Этот план предусматривал конкретные меры по поддержке бизнеса — в обмен на сохранение и открытие им новых производств на территории США, и по стимулированию возвращения домой ранее выведенных оттуда производств.
Однако что-то не сложилось: задача оказалась гораздо более сложной и трудновыполнимой. Ибо восстановление в полном объёме американской промышленной мощи требует в качестве предварительного условия коренного изменения всей сложившейся парадигмы отношений Вашингтона с Пекином, а также всей глобальной экономической архитектуры, которая выстраивалась глобалистами в течение всех «постсоветских» десятилетий.
В связи с этим администрации Трампа пришлось взять на себя очень непростую задачу: полностью перезагрузить американо-китайские отношения после длившейся сорок лет глобалистской идиллии. Пересмотр старых договоренностей — времён ещё Клинтона и Буша-старшего — не мог пройти безболезненно, и взаимоотношения двух главных экономик мира вступили в пору перманентного кризиса и даже «торговых войн». Но после почти трёх лет жёстких переговоров, 15 января 2020 года в Вашингтоне было, наконец, подписано первое большое торговое соглашение в духе этой «перезагрузки».
Однако Трамп не успел в полной мере воспользоваться всеми внешнеполитическими и внутриэкономическими дивидендами от этой сделки. Ибо уже через несколько дней ВОЗ резко изменила своё отношение к новому виду коронавируса, проявившемуся в 2019 г. в Китае, и в одночасье объявила о его опасности для всего мира. А уже через месяц, 13 марта, Трампу пришлось объявить о применении на территории США чрезвычайных мер по борьбе с инфекционной угрозой.
Сегодня главной, насколько можно понять, претензией команды Трампа к Китаю является то, что в момент подписания упоминавшейся сделки китайская сторона, очевидно, уже понимала всю серьёзность вирусной опасности для мира, но ничего не сообщила об этом американской стороне (в тот момент, напомним, не была официально подтверждена даже сама возможность передачи нового коронавируса от человека к человеку).
Исходя из этого, в рамках борьбы с инфекционным кризисом заместитель главы Департамента внутренней безопасности Уильям Брайан, курирующий в нём науку и технологии, а также Центр биологической обороны, начал официальное расследование всех аспектов появления COVID-19. И информация о ходе расследования и появляющихся версиях предоставляется в Белый дом незамедлительно, а значит, она влияет на все хитросплетения американской внутренней и внешней политики. В первую очередь — на ужесточение политики в отношении Китая.
Так, уже в середине мая госсекретарь США Помпео, находясь с рабочим визитом в Израиле, заявил: «Придёт день, когда мы решим, что должно быть сделано для того, чтобы убедить Китайскую коммунистическую партию в том, что есть реальная цена такого плохого поведения… Страны должны отвечать за него».
Ещё более важные события на китайском фронте борьбы за возвращение американского величия произошли 18 и 20 мая, когда Трамп подписал два, по сути, обвинительных документа.
Вначале было опубликовано обращение Белого дома в ВОЗ, на четырёх страницах по пунктам излагающее, как официальный Пекин при поддержке ВОЗ скрывал распространение вируса COVID-19. А через два дня появился уже 20-страничный меморандум об официальном отношении США к КНР: в нём, среди прочего, Китай прямо обвинялся в «преступлениях против человечества» в связи с сокрытием жизненно важной информации о новом вирусе.
О серьёзности американских претензий говорит и тот факт, что Майк Помпео тогда же, 20 мая, подчёркнуто тепло поздравил президента Тайваня Цай Инвэнь, сторонницу полной независимости острова, с победой на выборах и началом её второго президентского срока. И тут же в Вашингтоне одобрили сделку на 180 млн. долл. по продаже Тайваню американских тяжёлых торпед MK-48 Mod 6 — плохая новость для флота КНР.
20 мая американский Сенат принял билль о запрете работы на американском фондовом рынке для тех китайских компаний, которые не предоставят полного доступа к их бухгалтерской отчётности. За этот билль республиканцы и демократы голосовали единогласно; по данному поводу существует консенсус у непримиримых во всем остальном, противников.
О степени ежедневной вовлечённости сотрудников президентского аппарата и всей его администрации в полную «перезагрузку» отношений с Китаем говорит как степень проработки выпускаемых ими документов, так и скорость принятия ими решений.
Например, ещё в начале мая Белый дом начал изучать меморандум Австралийского института стратегической политики, подробно обвиняющий Пекин в использовании бесплатного труда заключённых уйгуров и представителей других этнических меньшинств на китайских предприятиях. Причем на тех именно, которыми владеют и управляют такие глобальные компании, как Apple, Nike, Samsung, Sony, BMW и Volkswagen.
16 мая Трамп учредил специальную Комиссию по противодействию использования неоплачиваемого труда и запретил ввоз в США товаров, производимых с использованием такого труда. За попытки нарушения этого запрета менеджерам соответствующих глобальных компаний будет грозить реальный тюремный срок — вплоть до пожизненного.
Практически одновременно Трамп пригрозил полностью прекратить отношения с континентальным Китаем, а также объявил о введении новых налогов для американских компаний, производящих товары за пределами США, с целью заставить их перенести свои производственно-технологические цепочки на американскую территорию — ясно, что, прежде, всего из Китая. 21 мая указом Трампа глобальная компания HiSilicon, поставляющая Huawei все необходимые той микрочипы, была отрезана от доступа к американской технологии, жизненно важной для любого производителя микрочипов.
В общем, к концу июня всем стало ясно, что происходящее обострение китайско-американских отношений не является лишь частью обычного давления на партнёра по переговорам с целью выбивания для себя лучших условий в неизбежной сделке. Нет, судя по всему, имеет место фундаментальное изменение американского отношения к КНР — впервые за 40 лет.
Советник по национальной безопасности Роберт О`Брайен 24 июня прямо заявил, что «времена американской пассивности и наивности в отношении Китайской Народной Республики прошли». По его мнению, десятилетия попыток уговорить китайских руководителей сделать их коммунистическую систему более умеренной привели к обратным результатам, и стали «одним из величайших провалов американской внешней политики, начиная с 1930-х гг.»
Не прошло и месяца, как генпрокурор (министр юстиции) США Уильям Барр обвинил пекинские власти в попытке «экономического блицкрига» с целью «достижения первенства в глобальной экономике и, соответственно, замещения США в качестве главной сверхдержавы». В частности, Барр обратил особое внимание на то, как Пекин осуществляет своё финансово-политическое влияние на собственно американские массмедиа и на индустрию развлечений. Согласно его данным, начиная с ноября 2016 г., китайская государственная англоязычная газета China Daily выплатила 4,6 млн. долл. газете The Washington Post и почти 6 млн. долл. газете The Wall Street Journal за публикацию в них своих платных приложений, излагавших американским читателям точку зрения Пекина на происходящие события. Всего же China Daily потратила за это время на рекламу в американских газетах 11 млн. долл. Среди её клиентов значились, например, The Los Angeles Times, The Seattle Times, The Chicago Tribune и The Boston Globe.
Антиглобалистский трамповский истеблишмент явно шокирован тем фактом, что знаменитая американская индустрия развлечений, некогда бывшая одним из важнейших инструментов американской «мягкой силы», стала работать без оглядки на мнения как вашингтонской администрации, так и тех, кого принято называть «простыми американцами».
Барр прямо обвинил Apple, Google, Microsoft и Yahoo в том, что они «слишком хотят сотрудничать с китайской коммунистической партией» ради доступа на китайский рынок, с его многими сотнями миллионов потребителей (в частности, компания Apple убрала новостное приложение Quartz из своего онлайнового магазина из-за того, что китайским властям не понравилось, как там освещались протесты в Гонконге). Голливуд, с той же целью, цензурирует свои фильмы (в качестве примера названы ленты «World War Z» и «Doctor Strange»): «Китайским правительственным цензорам ничего и говорить не нужно, потому что Голливуд делает нужную им работу сам».
Всё это происходило на фоне резкого роста напряжённости между США и КНР в военной сфере: уже во второй половине мая Трамп приказал отправить в Южно-Китайское море авианосец «Теодор Рузвельт» с ядерным оружием на борту. Поводом для такой спешки были объявлены демонстративные действия китайского флота вокруг американских кораблей и самолётов-разведчиков, а также «обеспокоенность» других прибрежных стран региона китайской активностью.
Оставив на берегу несколько сотен членов экипажа, выздоравливающих от коронавируса, авианосец 4 июня покинул базу на о. Гуам. Ещё один авианосец, «Нимиц», 8 июня вышел из Сан-Диего туда же, в Южно-Китайское море. И в 20-х числах июня там начались совместные учения одновременно двух американских авианосных групп, оснащённых ядерным оружием. Они вызывали особенно большой интерес иностранных наблюдателей из-за того, что в тех же водах уже находились американские подлодки, несущие ядерные боеголовки W76-2; а третий американский авианосец «Рональд Рейган» с 8 июня патрулировал западную часть Тихого океана.
В начале июля КНР провела в регионе свои военно-морские учения, на которых отрабатывались десантные операции. В то же время там появились американские бомбардировщики B-1B — после 32-часового перелета из Южной Дакоты. А к середине июля в совместных учениях с «Нимицем» вторую авианосную группу возглавил «Рональд Рейган», пришедший на смену «Теодору Рузвельту»; ежедневно с их палуб происходят сотни вылетов.
Явная нервозность американских стратегов объясняется, в частности, и тем, что они всерьёз рассматривают возможность того, что Народно-освободительная армия Китая (НОАК) в какой-то момент решится использовать те возможности в Западном полушарии, которыми никогда не обладал СССР, но которыми обладает сегодня КНР.
Дело в том, что китайские компании за последние два десятилетия получили, как путём строительства, так и путём покупок, контроль над впечатляющей сетью портов по всему миру. В отличие от частных портовых операторов мирового уровня – таких, как датская Maersk Line или дубайская DP World (каждая из которых управляет более чем 70 портами в 40 странах), китайские операторы нередко проявляют готовность платить за новые объекты такие суммы, которые никто из рыночных игроков инвестировать просто не готов.
Ещё в середине 1990-х годов китайская судоходная компания Cosco (юридическим владельцем которой была НОАК) пыталась арендовать бывшую американскую военно-морскую базу в Калифорнии с целью размещения там своего логистического центра. Несмотря на благосклонное отношение к проекту президента Билла Клинтона и прямое лоббирование двумя бывшими госсекретарями – Генри Киссинджером и Александром Хейгом, эта сделка не состоялась.
Но сегодня «китайские» порты окружают США со всех сторон: и на западном побережье Мексики, и на островах Карибского моря, и в зоне Панамского канала. Под контролем КНР находится также самый большой канадский контейнерный оператор Asia Pacific Marine Container Lines.
И теперь американским военным приходится учитывать, что китайская сторона способна — в течение нескольких дней или даже часов — перевезти в миллионах контейнеров сотни тысяч тонн военного снаряжения. И если ещё недавно перспектива логистической поддержки китайцами внутренних мятежей в пограничных штатах США казалась многим чем-то фантастическим, то теперь — напротив.
Понятно, о чём болит голова у членов военного кабинета Трампа: ведь в тех же Калифорнии, Орегоне, Иллинойсе или Нью-Йорке сосредоточены, ко всему прочему, и десятки тысяч китайских студентов, проходящих обучение в университетах, являющихся оплотами демократического (проклинтоновского) истеблишмента.
Всё это вполне объясняет ту торопливую жёсткость, с которой в США сейчас вводятся ограничения на выдачу и продление виз китайским студентам и учёным, у которых имеется доказанная связь с китайской армией. А так как практически все китайские студенты отправляются в США после прохождения ими обязательной военной подготовки, то доказывать подобную связь совсем не сложно.
Генеральный прокурор Барр взялся за чистку американских университетов и научных центров от китайцев и их «пособников». Возглавляемый им Минюст США почти каждую неделю — в рамках противодействия тому, что практически официально называется «китайской деятельностью, связанной со шпионажем», — сообщает о предупреждениях обвинениях и арестах, как граждан КНР, так и их американских контрагентов.
Нужно также иметь в виду, что все эти слова произносятся и все эти действия производятся в условиях террористической угрозы высокого уровня, которую приходится учитывать властям США, причём источник этой угрозы никто вслух не называет. Так, в те же самые дни, когда Белый дом готовил и публиковал свои заявления с обвинениями в адрес Пекина, то есть между 15 и 20 мая, американские ВВС один за другим потеряли целых два из самых дорогостоящих военных самолётов: F-35 стоимостью 89 млн. долл. и F-22 стоимостью целых 334 млн. долл. Оба рухнули на землю по неназванным причинам, едва взлетев с авиабазы Эглин во Флориде.
Там готовят саудовских авиационных техников, но очевидно, что подобного уровня диверсии выходят далеко за рамки «обычной» деятельности любых разновидностей так называемого «Исламского государства». Поэтому сторонних наблюдателей в этой связи интригует вопрос о том, кому могут быть в наибольшей степени выгодны эти события?
Когда 21 мая американские новостные каналы сообщили, что в перестрелке у ворот авиабазы «Корпус Кристи» в Техасе был убит саудовский техник-курсант (сирийского происхождения), многие посчитали это событие следствием информации, полученной американскими спецслужбами по международным каналам (у них самих просто нет на Ближнем Востоке таких системных разведывательных возможностей, которыми обладают другие участники ближневосточной «большой игры».)
С учётом сказанного выше, становится ясно, что все текущие решения принимались и принимаются военным и политическим руководством США в таких условиях, когда любые — даже совершенно случайные — события могут восприниматься как инспирированные геополитическим противником (особенно – после начала серии протестов и разрушительных бунтов, преимущественно, в контролируемых демократами городах США).
Именно поэтому бывший британский советник по национальной безопасности лорд Петер Риккеттс громко заявил о том, что «опасность катастрофического конфликта, могущего возникнуть просто из-за ошибки в коммуникации между силами Соединённых Штатов и коммунистического Китая, слишком реальна».
Собственно, обе стороны нынешнего внутриамериканского и глобального противостояния – как «патриоты», так и «глобалисты» — действуют, исходя из условий, приближенных к состоянию «гибридной войны».
Все понимают, что стоит на карте, поскольку чаемая Трампом и его сторонниками (как в истеблишменте, так и среди простых работяг Среднего Запада) реиндустриализация Америки, едва начавшись, практически перечеркнёт все радужные перспективы, к которым успели привыкнуть противники 45-го президента США и их партнёры — «комсомольские капиталисты» КНР, а также связанные с ними одной цепью глобалисты во всём мире.
