КИЕВЛЯНКЕ – ОТ ДОНЧАНКИ!
Жизнь. В предчувствии весны.
Я в этом городе бываю очень редко и вот приехал на какие-то часы.
Со мной гитара, чемодан, сирени ветка и сердце, полное загадочной любви.
Моя знакомая живет на Бесарабке, нас разделяют километры и года.
И я ношу в своей потрепанной тетрадке, лишь для нее одной понятные слова.
Киевлянка, Киевлянка, Киевляночка: ни путана, ни воровка, ни цыганочка.
А простая Украиночка красивая, Киевлянка, Киевляночка строптивая…
ГАРИК КРИЧЕВСКИЙ.
Оценка, суждение, рассуждение… Примерно так определяется план изложения мыслей, изрядно потрепав которые в сознании, повертев, так и этак, перед глазами, наконец, приблизишься к пониманию того, для чего вообще было затевать всю эту круговерть с воспоминаниями. Когда знаешь, наверняка, как наспех проглоченные читателями откровения, хорошо, если не по диагонали печатного текста, так же быстро выветриваются они из памяти, как бесследно растворяются в скучной бесцветности зимней оттепели истаявшие в февральской слякоти дни нового календарного года.
Из нового в новом Донецком году – только новые дни. Всё остальное – по-прежнему, знакомо. СтарО знакомо, затяжно-облачно, туманно-расплывчато, разве что, интенсивность повтора обязательных в данном историческом моменте слов стала зашкаливать на индикаторе их потребительского спроса.
Он очень оживился. Хотя разнообразием не отличается. Да и что нового могут предложить оракулы, типа – поднаторевшие на дрожжах всемирной непонятности оккультные всезнавцы, нетерпеливо толпящиеся у раскалённого от потока “глубокомысленных”, по сему поводу, предсказаний микрофона. Краснеет он, бедолага, от напора тарабарщины – много охочих узнать и попрогнозировать народное будущее. Как говорят: ты – народ, и мы – народ. Краснеет, почти что плавится микрофон, да всё терпит. Время сейчас такое, обновлённо-ускоренное. В котором все только и делают, что что-то предсказывают друг другу.
Хорошая работа, непыльная, развивает в бурлящем словесном разносоле речевую артикуляцию пламенно-пылкую речь держащего. К тому же полезно активизирует энергичность его изнывающих от застойного безделья и страстно жаждущих хоть какой-нибудь физической работы рук, корректирует работу лицевых мышц, на случай удачного изображения внезапного удивления на лице. Или обязательного проявления солидарности с в данную минуту рядом вещающим. Одним словом, процесс активного взаимодействия мышечно-мускулистой ткани на телах примелькавшихся ораторов обильно бурлит Ниагарой. Но, в отличии от которой, не привносит он кислородную свежесть в застоявшуюся атмосферу болотного словоблудия.
Донецкая непруха, одним словом, восьмой год братоубийственной разобщённости. Уже не сдерживается она условным приличием стыдливой терпимости к некоторым недостаткам, что изрядно подпортили когда-то абрис Донбасской трудовой доблести. Ну были здесь такие, чего мелочиться, донецкие. Можно и добавить, чтобы без иронического фарса - пацаны. Косяками сметали они, как ненасытная прожорливая саранча, всё, что глаза мозолило стихийно сбандяженной бесхозностью. Забылось? Аккурат тогда, когда ватой немощи валился на колени насквозь проржавевший в разгильдяйстве распада великой страны Донбасский гигант – промышленная зона, на сотни километров протяжённостью. Четвёртый десяток он уже валится, не в силах освободиться от пут гнилых стальных руин, что пуповиной родства связали между собой шахтёрские городки и посёлки.
Вот это гигантская мощь была! Что могло с ней сравниться по энергетике!? Если, только приближаясь к любому заводу, часто – в городской черте, сразу же чувствовалось, какая несокрушимая внутренняя сила живёт и, подобно часикам швейцарским, пашет, минутка в минутку, в огромных механизмах, что металл стране десятилетиями гнали, что уголь из-под земли на-гора больше века тащили, что что-то в огромных, высотой в несколько этажей жилого дома цехах паяли, лепили, кроили, перекраивали. Одним словом, приелась стабильность. Но это – если по-простому. А на самом деле, что – очень трогательно и обязательно, захотелось донецким часиков, швейцарских, да только на руки. Да и всё, что к ним полагается, в раскрепощённом обществе демократического плюрализма. А то, как же светиться тяжко выстраданной европейской роскоши поверх робы чумазого работяги-гопника, в эре свободного мнения выражения? Вот это смех! Да ещё грузно вылезающего перед входом в хрущёвскую пятиэтажку из просевшей до земли, заметно раздобрели пацаны!, советской лады-копейки!
Недолго длилась скука постсоветского апокалипсиса. Даёшь, фортуна, МЕРСЕДЕСЫ пацанам! Дала! Засверкали пышным безвкусием витрины бурно обновившихся магазинов. Свои заморочки и уоль-стриты в городе появились, в чём сказывалось желание изнывавшей в бриллиантово-швейцарском времяизмерении новой, ладно отёсанной костюмами от BRIONI буржуинской рати походить на эталоны заграничного изобилия. Ложищами, не ложками, начали его здесь, захлёбываясь слюной потреблять! Переели, видать…
И рядом. Там, куда лучше не соваться. Погрязнешь-забуксуешь в новой напасти – беспросветной нищете бредущих по разбитым шпалам городам-призракам, что когда-то питали Донбасскую промышленность рабской рабочей силой. К слову, рельсы, трамвайные, везде в тех убогих селениях давно пацаны на металл порезали. Перемещается народ по разбитым дорогам на автобусном хламе, лучше и не пытать о его древнем происхождении.
Теснят нынче степь Донецкую шахтные норы-копанки. Подземная вахта в таких лопатами вырытых норах, на глубине смердящего мраком грехопадения – это тебе, абориген заморский, продукт вражеской фантасмагории, не есть вахта кривляния, в кругу себе подобных, в ежедневном эфире оккультного пустобреха.
Но интересно, каким пеплом оседает он в маленьких, чудных украинских городках. Такими они были до начала Донбасской трагедии. Люди там - по-особому, приветливы и удивительно терпеливы. Были. Они умудрялись жить на свои нищенские зарплаты, пенсии и не терять при этом своё человеческое достоинство. Последняя прибавка в три гривны (четвёртая часть доллара) и то не всем – изощрённый трюк государства, которое эти “маленькие” люди отстояли во второй Мировой войне, отстроили заново, и которому теперь они не нужны. Их обманывали, годами, осознанно и жестоко унижали, низводя до состояния беспрекословных и покорных рабов, рабочей скотины. Цинично пичкали “царским изобилием” в их потребительских корзинах, где была одна пара носок на несколько лет. Или два яйца - не несколько месяцев… А как же насчёт того, что у владельца такой “корзины” могут болеть зубы, или, по старости, обостряются болезни, и надо платить много денег, чтобы лечиться. Об этом - очень не внятно и не вслух. И очень много сладких обещаний о светлом будущем (это вполне возможно в современном отреставрированном рабовладельческом строе), за которым никак не угнаться, когда приходится трудно жить на жалкие подаяния.
Чрезмерная серьёзность слов. Двигала она моими мыслями, когда обрушился на Донбассе окончательно догнивший свод рисованного благополучия, летом 2014 года. И когда случайно мелькнул на экране телевизора сюжет из одного из Закарпатских сёл.
…16 июля 2014 года. Западная Украина. Протесты обезумевших от горя матерей. Их сыновей отправили на восток, на войну.
Что бросается сразу в глаза, так это то, что среди протестующих нет так называемых благополучных дам с растянутыми до ушей лицами, после пластических операций. Простые женщины, украинки с трудными судьбами в своей трудной, непутёвой стране. Деребаня страну, изничтожая беспрерывным подсолнечниковым засильем её земли, её теперешние хозяева у них отобрали когда-то фабрики и заводы, которые они построили, поля, которые они дружно возделывали. Им, хозяевам нашей оболганной Нэньки, было всё равно, что свои “тяжёлые” деньги женщины зарабатывали в Италии, Испании, Португалии, Греции. Ухаживали за стариками в тех более или менее благополучных странах. Униженные, обезличенные, втоптанные в грязь в своей родной стране, они оказались нужными, востребованными, для унизительно грязной работы, за пределами своего родного края. По крайней мере, там, в заграницах, хорошо за такое рабское горбатство платят…
СЛУШАЙТЕ ВСЕ! Трудно забыть репортажи из опустевших сёл Западной Украины, где не было женщин, было много одряхлевших стариков и слонявшихся по пыльному бездорожью, без дела, подростков. И совсем маленьких детей, в остановившемся времени. И малышей, игравших самодельными игрушками на колдобинах сельских разбитых дорог. Отцы их, тех безродных бедолаг, и по сей день - где-то на заработках.
Но, кто забыл, жизнь человека начинается с детства. Которое отобрали у тамошних детей, вместе с их матерями. И искорёжили-изничтожили, тысячам недокоханых их матерями детям, всю их дальнейшую жизнь. Никто же им не сказал, тем необразованным пидлиткам, что делать, чтобы затеплилась в теле добрая душа. Что, скажите!, что надо делать, чтобы стать человеком!? В этом, грубо надломленном человеческой подлостью, жестоком мире.
На Донбассе - тоже женщины батрачили заграницей. В Славянске погибла женщина, десять лет ублажавшая вонючие прихоти престарелых чужаков. Мывшая им, в прямом смысле, их грязные задницы. Очень тяжёлый труд, каторжный, стоивший ей здоровья. Приезжая на месяц летом домой, она две недели лежала в больнице, восстанавливая подорванное этим так называемым “трудом” здоровье. И она очень надеялась, что, хоть, на старости будет покой в её, бурлящей безработицей стране. Её покой стал вечным… Она погибла в своём городке, на автобусной остановке, во время минометного обстрела.
…А теперь пришла очередь сыновей, мужей, братьев, отцов из Волыни и Приднепровья. Мужчин, почти поголовно безработных, послали на войну без правил. А не пошли бы, так уже и закон новый “слепили” – несколько лет тюрьмы за дезертирство.
Кстати, обещанные воякам по контракту деньги так и не заплатили… А раненым – лечение за свой счёт: ну не война же это вовсе!
К чему всё это?
Да всё к тому же, как говорил один известный дипломат-самоучка – лучше водки хуже нет. Изрядно увлёкшись раздуванием мехов на своей гармошке – аккомпаниатор жёнин, преступно беспечно недосмотрел, по долгу ответственной государственной службы, как ловко и беспринципно удалось заморским ваятелям заблудших человеческих душ “вразумить” беспризорный украинский молодняк.
Хороша сказочка Сергея Михалкова о мышонке. Убаюкала его своими острыми зубками сладко помурлыкавшая кошка. А юнцы, бойко сегодня марширующие на брусчатке Крещатика, как раз из тех, из босоногих ничейных сопливцев. Из Западной Украины…
…
А потом стало понятно, почему название нашей общей Родины всё реже и реже вспоминалось после её позорного коллапса, после её умышленно обречённого и тщательно спланированного падения в небытие, подлого дерибана. А, если и упоминалось, то только в отрицательно-порочащем её достоинство значении: ведь не принято же осуждать матерей своих, которые в великих муках дали нам всем жизнь. Вот так и вышло, что и дети, и вполне образованные взрослые в моей стране уже вовсю носили с превеликим удовольствием футболки, сумки, значки и всё, что только можно, с огромными буквами на вещах, что прославляли ту далёкую и незнакомую страну: USA. В то, совсем ещё не далёкое время, самой большой мечтой каждого было однажды оказаться там: легально, нелегально. Но только там… В удачном месте и в удачном времени, которое никак не кончалось… С абсолютным, дико-невежественным пренебрежением к тем местам, где все мы однажды появились на свет, явились миру беспомощными несмышлёнышами. Но зачем-то, всё-таки, пришедшими в этот заждавшийся нашего появления удивительный и неразгаданный мир…
Недоумки…, мы позволили себя так назвать, внутренне негодуя и недоумевая … Но почему совершилось это нравственное падение? Почему совершилось надругательство над нашим человеческим достоинством?
Почему мы забыли, что самое сильное в человеке – разум? Почему стало позволительным жестоко издеваться над теми, кто физически не в состоянии дать отпор ощетинившемуся мракобесию…?
Смешные в своем невежестве, возьмите, наконец, в руки книги по всемирной истории и экономике и узнайте, что такое прибавочная стоимость в производстве, как она распределяется между всеми участниками этого производства. Может, наступит тогда запоздалое прозрение и, как результат, осознание бездонной глубины всей Донбасской трагедии, глубины обрушившегося на нас горя...
Дети, чудом выжившие под обстрелами, многие – уже инвалиды. Уже многие из них осознали глубину горя от потери своих родных, дети, рано научившиеся делать взрослую работу: таскать тяжёлые сумки, жить в подвалах, перевязывать раны, готовить еду на костре, искренне сочувствовать боли незнакомых людей, наконец... Мы, взрослые, научились понимать это страшное, красноречивое безмолвие… Оно - страшнее детских слез… Грубое и внезапное взросление детей очень больно и, по-варварски, без сострадания отторгнуло их из детства и вплотную приблизило к нашему жестокому и несправедливому миру. И что же ещё…? Укор всем нам, мыслителям-наблюдателям-“сострадателям”-“доброжелателям”, лишивших мальчишек и девчонок того счастливого времени, когда рождаются у них в головах светлые мысли и хорошие надежды.
Детям, молящих, широко открытыми глазами, человеческий мир избавить их от страданий, поверили… Как оказалось, есть в мире честные и умные люди. Людская боль, она одинаковая для всех и не зависит от страны и континента, где ты живешь. Сказать “прозреть”, когда речь идёт об убийствах под обстрелами, это равносильно тому, что сознательно признаться в собственном ничтожестве. Стонать можно от боли физической и от боли моральной. Страшнее – последнее. Это – когда вас не понимают и не слышат, веря в свою особую исключительность. Да нет её в природе, как таковой! Есть адский бумеранг, который настолько точен и меток, что всегда возвращается туда, откуда его послали, сохраняя и умножая во много раз силу карающего возмездия за содеянное. Особенно - за то, что принесло людям горе. Горе нашим детям... Как и когда возобновится для них мирная жизнь? Кара небесная, она - неизбежна, по-другому и не бывает.
…Бездарные правители, проФФИсора-барыги, вначале - тихо, трусливо оглядываясь, а потом - всё громче и громче, призывавшие и призывающие сократить население страны. В этом, де, вся беда. Много лишних ртов, обнищавших нахлебников оказалось вокруг. И трубили, и трубили о нагрузке на пенсионный фонд, на все государственные системы. Бывшие “стойкие” партийцы, пронырливые, как шакалы, чувствующие разлагающуюся падаль на километры вокруг, бывшие, хитроскроенные стяжательской туфтой комсомольцы, сделавшие загнившую, по их же вине, идеологию хорошим, весьма и весьма доходным бизнесом… И всё сравнивали себя с Европой: вот платят же там за коммунальные услуги в разы больше, чем у нас. Но, хотя бы раз!, громко “прокукарекали”!, что нет там такого количества миллионеров и миллиардеров, как здесь, у нас. И у вас.
А не в том ли была и есть БЕДА, что довели вы страну до такого лиха, не имея элементарных знаний управлять государством (всё продолжаете рисовать себе дипломы об образовании, кто не успел!?), а одно только желание – хватать, выдирать, присваивать всё, что только можно, или, как всегда говорили в народе – что плохо лежит. И пользоваться, жадно-ненасытно-нахально, чудовищно раздутыми правами паразитов-иждивенцев: жить за счёт государства под лозунгом: налоги платят только трусы!
Благодетели, что тут все без вас? Если бы ни ваши многоосмысленные благодетельные фонды, совсем бы поумирали, вымерли бы все, на корню. Вот всё ждали и ждали, когда же построится больница будущего в столице, так, наверное, и не дождёмся. Деньги на постройку собирали всем миром, да канули они, народные денежки, в пропасть. Считай, жадные загребущие руки опять общественное бабло прихватили.
Ну-ка, все вместе, уши развесьте! И хлопайте в ладоши!
…
Такая вот преамбула, дорогая киевлянка!
Не нахожу её неоправданно растянувшейся в словах. Потому что большая часть этого моего послания тебе была озвучена в моей книге МЫСЛИ ВСЛУХ ИЗ БЛОКАДНОГО ДОНЕЦКА.
Когда принесла её, сразу же после написания, в 2014 году, в местный писательский затышок - уже переродился он из клятого, украiнського, в новый, в полном своём теперешнем размере - задали мне там, как оказалось, традиционно-остроумный, для этой быстро набиравшей коммерческие обороты мишпухи вопрос: ну и шо мы на этом заработаем?
- А, шо – я споткнулась на мерзко поразившем меня удивлении – и патриотизм ныне продаётся!?
Почестей, как это понятно, за своё чистосердечно осмысленное писательство не получила. Но, старательно и терпеливо отмываясь от любви к романтически-возвышенному, растянула я своё смирение перед обстоятельствами аж до этого дня. В котором узнала, как же сильно проигрываем мы, тутошние, в информационной потасовке с теми, кто против нас. Одним словом, продолжили то, что уже много наделали.
Но, цитирую бойкого на язык гармониста, “все мы доживём. В какой конфигурации? В хорошей конфигурации!
Фу-у-у… Как же легко стало! Значит, рано или поздно, придёт время. когда надо будет мириться. Не юродивыми же сумасшедшими все поголовно стали. А как бы здорово было, если бы почитали люди, желающие мыслить, мои записи, из 2014 года. Которые я пачками бесплатно людям раздавала. И где нет никаких предсказаний. Но есть толковый и своевременный анализ случившейся на Донбассе трагедии. Которая разрослась из искусственно раздутой агрессии. А сейчас льёт она ядовыми потоками отовсюду, откуда только возможно. И, по мере своего распространения по земле, заражает людей паранойей поиска врагов.
А дальше – как по нотам. Ужасает только, что по-прежнему актуальна среди нечистых на руку людей, грязно и подло приласканных-прикормленных мамкой-войной, партитура злодейства. В нынешнем, Донбасском времени, это уже долголетняя кровавая летопись братоубийства, замешанная на позорно греховном падении человечности в пропасть звериного кошмара. А, что, много усилий надо, чтобы говорить об этом, понятно –доходчиво, а не скулить, убого-немощно, об отставании в пропаганде ценностей, которыми определяется в человеческом обществе главная канва сегодняшнего бытия.
В стране, изничтоженной экономически и попавшей, недобровольно – руками оскотинившихся от своей жадности предателей-мздоимцев, в рабство современного одичания. Без знаний и не дознаться, что в век глобализации ничтожному нулю равна человеческая жизнь. Миллионы лишних – жестокий счёт странным образом оживившегося геноцида. Сотни тысяч одурманенных “прозрением” ненавистнической демократией – готовое к убою стадо. Толпа. Массовка в задекорированном привитым отупением вертепе абсурда.
Километры и года, что нас теперь разделяют, незнакомка-киевлянка, не ровен час, могут стать началом непоправимой беды. Протоптав по нашей земле тропу – восемь лет насилия на Донбасской земле, каждый шаг наполнит она кровью. Не трусов – они уже давно, славно и, главное!, своевременно, для себя, помаячив по местным ресторанам и, улыбаясь, попозировав на фоне осевшей в руины Донбасской солидарности, сделали отсюда ноги. Но хлопцев-мальчишек.
Что их жизни в этом мире? Бесславная игра.
А потом будет, как в Югославии, которую залётные шакалы-ястребы безжалостно разодрали на куски, потопив в крови раздора остатки нравственной терпимости друг к другу. В Белграде, который бомбили фосфорными бомбами, до сих пор есть районы с разрушенными домами. Нет смысла их восстанавливать. Или строить что-то новое. По сей день бегут югославы по миру. В поисках мира. А была страна, так же, как и Украина, когда-то, сильной, зажиточной, наполненной хлебосольным достатком, а не хламом стреляющего во все стороны металла, направленным на уничтожение жизни. Не имеет смысла говорить в отдельности о каждом. Пришло время говорить об одной большой беде. Чтобы высвободить понимание кошмара, из намытого на нашу землю безумия.
Равнодушие к чужому горю. Такими увиделись мне годы Донбасского лиха. Превратившего пригороды Донецка в руины, обглодавшего человеческие души до состояния взаимной ненависти. Радует, что может быть по-другому. Как в Белоруссии. Которой посчастливилось, как же завидно посчастливилось!, не вляпаться, по уши, в силки адового демократического хаоса, разлива западного пещерного скудоумия. И сохранить целостность страны, в которой реальные ценности определяются доступностью государственной поддержки в образовании и в медицине. Одними из лучших в современном мире.
Как называется такое общество, да кому какое дело, главное – у каждого, имеющего желание быть полезным обществу, в котором он живёт, есть возможность быть таковым.
Погрязнуть в глупости – дело нехитрое. Выбраться из неё – куда сложнее. Особенно, если сознание ежедневно торпедируется ядовитой патокой о процветании, образца ответственности запада об устройстве славянского миропорядка. Наелись мы здесь такой. Когда звёздно-полосатые волонтёры десантировали Донбасс, да и всю, разомлевшую от доверия Украину, своим поганым присутствием.
К чему это привело? Да ПРИВЕТ ИЗ ГОРОДА NON-GRATA! получился. Или… как же далеко в не достойное человеческого разума непонимание нас всех занесло… Липнут ноги к грязи раздора… Надо выбираться.
И хочется слушать Гарика Кричевского… Хороша его ПРИВОКЗАЛЬНАЯ… Из того времени, когда каждое утро начиналось с рассвета. Солнечного и доброго.
С уважением, Людмила Марава. ДОНЕЦК!!!
