Всего лишь исповедничество
До распада Советского Союза в Таджикистане проживало чуть менее четырёхсот тысяч русских, сегодня – не более сорока тысяч. То есть ровно в десять раз меньше. В соседних Узбекистане и Киргизии картина такая же. Правда Таджикистану пришлось сложнее – страна пережила в 90-е тяжелейшую гражданскую войну.
Эти данные приводит зав. отделом истории науки и техники Института истории, археологии и этнографии им. Ахмада Дониша Академии наук Республики Таджикистан В.В. Дубовицкий. Он же – один из основателей и первых руководителей Русской общины Таджикистана.
Его данные совпадают с данными Госкомстата СССР и результатами переписи населения Таджикистана за 2002 год. Впрочем, подчёркивает Дубовицкий, с момента последней переписи ситуация с русским населением Таджикистана стала ещё сложнее. И сегодня уезжают уже не из-за бытового национализма и декларативной русофобии элит, как в 90-е, а в первую очередь по экономическим причинам.
И вот в такой ситуации Священный Синод Русской православной церкви принимает решение о разукрупнении епархий, то есть о создании новых – в числе которых возникает Душанбинская и Таджикистанская.
С августа 2012-го её возглавляет епископ Питирим (Творогов).
У решения о разукрупнении епархий было и есть много, мягко скажем, комментаторов. И не то, чтобы кто-то переживал о чистоте святительских риз, которые могут испачкаться от частого хождения непосредственно по земле. Нет, излишне ревнительным «комментаторам» и здесь мерещатся неистощимые византийские заговоры и вековечные московитские интриги. Хотя решение более чем понятно – «посадить» административное руководство церковными общинами непосредственно «на землю». Особенно на окраинах Русского мира. Где в каждой из республик своя специфика, да и что там – свой контингент верующих.
По принципу: сто генералов в Генштабе не заменят одного – на Донбассе. И тема Донбасса возникает здесь не случайно, потому что церковную жизнь и там, и в Средней Азии сегодня объединяет одно слово – исповедничество.
И настоятель Свято-Покровского храма в Зайцево (там по окраине Горловки проходит линия фронта), протоиерей Николай (Марковский), который под обстрелами ездит служить в полуразрушенный нацистами посёлок, и епископ Питирим и митрополит Ташкентский и Среднеазиатский Викентий (Морарь), которые по селевой дороге едут освящать место закладки храма в честь святителя Луки Войно-Ясенецкого, сегодня это исповедничество являют. Что не так уж часто встречается в нашем апостасийном мире. Но, слава Богу – встречается.
Впрочем, мир своё дело знает. И в адрес того же владыки Питирима уже давно не смолкает унылое прототявканье главного церковноблогера всея Руси, да и владыке Викентию, давнему ревнителю Царского дела, «доставалось» ещё в бытность его на Екатеринбургской кафедре. Тем более, что церковные и внецерковные либералы не забыли ему этой ревности и по сей день. Хотя представить себе их, рясофорных свободомыслов, на дороге в Варзобском ущелье, где за несколько минут до тебя селевой поток смывает в пропасть три машины с людьми, я не могу. Также как и под миномётным обстрелом в Зайцево. Слишком уж боятся своё московское благоутробие растрясти. А вот владыку Питирима и владыку Викентия представляю. Ясно и выпукло. Потому что это и есть исповедничество. Всего лишь.
Русскоговорящее кладбище
Так назвал кладбище, где похоронены русские, один таджикский чиновник. Назвал не со зла, просто речевая ошибка. Но – ошибка значимая. Потому что в русскоговорящее кладбище может вполне превратится замирающая жизнь на окраинах Русского мира. И чтобы этого не произошло – тоже необходимо было разукрупнить епархии. Потому что плодом этого стало очевидное оживление русской жизни. В том же Душанбе теперь регулярно проводятся ежегодные Иоанновские чтения (в честь святого праведного Иоанна Русского, просиявшего именного в иноплеменном и иноверческом окружении). При финансовой поддержке конкурса «Православная инициатива» выходят научные материалы Иоанновских чтений, проходят встречи с известными современными русскими писателями. А ведь эти чтения едва ли не единственная площадка, где реально происходит сегодня культурный диалог между Исламом и Православием. И неслучайно, что в нём активно участвуют исмаилиты, представители шиитской ветви Ислама, традиционно уделяющие большое внимание истории и взаимопроникновению культур. Именно на Иоанновских чтениях можно узнать об Исходарском михрабе Х века, где находят цитату из апостола Павла, говорящую о несторианском влиянии на местное мусульманство, и о знаменитой Пехлевийской псалтири VI века, которая свидетельствует о начинавшемся тогда процессе христианизации Древней Персии, и о многом другом.
Что не менее важно, новая епархия окормляет крупнейшую за пределами РФ российскую военную группировку – прославленную 201-ю Гатчинскую дважды Краснознамённую, ордена Жукова базу, расквартированную в Таджикистане. А это, на минуточку, несколько гвардейских мотострелковых, артиллерийских, зенитно-ракетных полков и авиагрупп, которые не только держат в страхе бородатых халифатчиков и их заокеанских спонсоров за ниточкой Пянджа, но и обеспечивают мир и порядок во всей Средней Азии.
А чтобы русская жизнь в этих землях и в самом деле не превратилась в «русскоговорящее кладбище», в том числе стараниями нерадивых, а иногда и строптивых прихожан – Церковь поневоле вынуждена возвращаться к древней простоте и доступности. Лично мне никогда не забыть архиерейского богослужения в окрестностях Пенджикента, в туганах (по здешнему – в камышах) на берегу чистяков (небольшие озёра) в долине реки Зарафшан! Перед чудотворной иконой святителя Луки Войно-Ясенецкого, одной из святынь кафедрального Свято-Никольского собора в Душанбе.
И здесь сходится всё – и святитель Лука, архиепископ Симферопольский и Крымский, спасший тысячи раненных бойцов Красной армии и получивший Сталинскую премию за учебник по гнойной хирургии; и Пенджикент, место, где его в 1923 году рукоположили во епископы и откуда он прямиком отправился с свой исповеднический скорбный путь тюрем и лагерей; и чудотворная икона этого святого врача, от которой сегодня исходят в Душанбе исцеления; и наш и его, святителя Луки, Крым, наконец-то, вернувшийся на Родину; и, конечно же, будущий храм в честь святителя, который должен появиться в Пенджикенте. Всё это, как в мощнейшем потоке света, сослагается в совместном архиерейском богослужении под открытым небом! И как некогда два архиерея рукополагали святителя Луку во епископы, так сегодня владыки Викентий, Ташкентский и Среднеазиатский и Питирим, Душанбинский и Таджикистанский служат на месте будущего храма в его честь.
А Зарафшан несёт свои мощные воды дальше – мимо Саразма (переводится с таджикского как «начало земли»), древнейшего арийского города, возникшего за пять с половиной тысяч лет до Рождества Христова.
Город, раскинувшийся на площади свыше 100 гектаров и (!) не имевший стен, то есть – докаинитский (согласно Святому Писанию отгораживаться стенами от мира и от других людей начал именно Каин). И как же это отличает Саразм от современных ему семитских культур Междуречья, начавших с возведения высоченных стен и закончивших Вавилонской башней!
Чудо о пророке Данииле и месть Железного Хромца
А Зарафшан, тем временем, безмятежно пересекает государственные границы и течёт уже по территории Узбекистана. Мимо древнего Самарканда, столицы империи жестокого и непобедимого завоевателя эмира Тимура, Тамерлана, Железного Хромца, как его звали в Средневековой Руси.
В величественном мавзолее Гур-Эмир уже на протяжении шести веков покоится прах эмира и его семьи. Он был потревожен всего лишь один раз…
Один из старожилов Самарканда, знающий многие древние легенды города, Олег Гагарин рассказывает эту историю так: накануне празднования 500-летия великого узбекского и таджикского поэта (писал на двух языках – чагатайском и фарси) Алишера Навои, который был близок Тимуридам, руководство СССР решило воссоздать подлинный облик Тимура по методу академика Герасимова. И в июне юбилейного для Навои 1941 года была организована научная экспедиция, которую возглавил сам М.М. Герасимов.
Несмотря на предостерегающие надписи в самом мавзолее Тимура о том, что небезопасно тревожить покой мёртвых и звучавшие предостережения местных жителей, члены экспедиции начали работы по вскрытию саркофага великого эмира. Собственно, на какой посмертный покой мог рассчитывать полководец в эпоху, когда беззастенчиво извлекались из-под спуда (а то и вовсе вытряхивались) даже мощи святых? И к вечеру 21 июня кости и череп Тамерлана впервые за много веков увидели свет. А утром 22 июня началась Великая Отечественная война...
Многие в мусульманском мире и тогда, и сейчас связывают это с разгневанным духом великого завоевателя…
Как это ни странно, время его повторного захоронения (после того, как академик Герасимов воссоздал облик древнего полководца) – конец 1942 года – совпадает с коренным переломом в Великой Отечественной войне, началом наступления Красной армии под Сталинградом.
Это – одна из недавних легенд древнего Самарканда. Но есть и более новые случаи чудесного. Которые, в отличие от почти уже вековых преданий, каждый сегодня может увидеть своими глазами и даже прикоснуться руками.
И они тоже связаны с Тамерланом. Дело в том, что во время одного из своих походов в Персию великий эмир никак не мог взять древний город Сузы. Тогда ему рассказали, что город охраняют мощи библейского пророка Даниила (в мусульманстве – ходжи Данияра). Тогда Железный Хромец договорился с правителем города, что он уходит и не разоряет Суз, но взамен получает часть мощей святого для защиты уже своей столицы. Так на одном из въездов в Самарканд появился мавзолей пророка Даниила с его мощами.
Растущее рядом с мавзолеем пророка древнее фисташковое дерево (по преданию его возраст свыше 500 лет) с каждым годом всё больше и больше мертвело (что не удивительно), и к концу 20 века совсем перестало цвести, да и зелёной листвы на нём почти не появлялось. Вместо листвы на ветках висели лоскутки ткани, которую повязывали паломники, загадывая желания. Несмотря на то, что дерево очень почиталось мусульманскими паломниками, его всё же решили срубить.
Однако в ноябре 1996 года, когда Русской православной церкви местные власти вернули храм святителя Алексия Московского, сам Святейший патриарх Алексий II приехал освятить его. Посетил он и мощи пророка Даниила. Служители мавзолея, рассказывает Олег Гагарин, попросили отслужить молебен на мощах святого, что патриарх и сделал, окропив дерево святой водой. Правда, предварительно попросив убрать языческие лоскутки с веток.
А следующей весной древнее фисташковое дерево расцвело и вновь покрылось зелёными листьями. Что и происходит с тех пор ежегодно, за исключением одного года – когда умер блаженной памяти святейший патриарх Алексий II…
Правда, дерево не плодоносит. Но и история на этом не заканчивается. Через несколько лет после случившегося чуда – от одного из длинных подземных корней древнего дерева пробилось на свет Божий новое фисташковое дерево, как раз в изголовье мавзолея. И вот оно уже плоды приносит.
Это в каком-то смысле символизирует и современную русскую духовную жизнь в Средней Азии – в странах с официально господствующим Исламом она всё равно неумолимо продолжается, как бы движется под спудом, чтобы когда-нибудь вот также процвести: новым чудом или новым подвижником веры, или даже целым созвездием святых.
И ещё – глядя на Красной площади на Собор Василия Блаженного (Покровский собор), теперь уже невольно вспоминаются мавзолей Гур-Эмир, мечеть Биби-Ханым и площадь Регистан в Самарканде. Потому что купола московского собора являются уменьшенными копиями куполов, венчающих эти древние святыни. Именно такими они увиделись Грозному Царю после взятия Казани, когда он разворачивал Русское царство на Восток.
двойной клик - редактировать галерею
