Казаки и евреи
На статью Э. Наипова «Есть ли у казачества иудин грех?»
Казачья тема в общем-то весьма себе заезженная и не очень популярная на этом сайте. Но, считаю нужным сделать несколько уточнений к статье Э. Наимова. Во-первых, о тюркских, вернее татарских, словах и выражениях донских казаков. Никогда не слышал чтобы у нас говорили, а тем более писали «Когольник». И говорят и пишут «Кагальницкая» или, разговорно «Кагальники», – там чудесно клюёт, в Кагальницкую хорошо ездить на рыбалку. Вероятно, название действительно произошло от коган, т.е. князь, но это слово вовсе не иудейского происхождения, а вполне себе тюркского, а в России попросту татарского. Ещё Чингисхан именовался Великим коганом. «О» смягчилось до «а», произносили «каган», затем сократилось до привычного «хан», – это слова одного корня. Вообще, у нас на Дону очень много наименований и слов татарского происхождения, например: Семикаракоры, Кизитеринка и прочее. В начале 50-тых в Ростове вышел трёхтомник «Донского говора», на плохой бумаге, клеёный, в мягком переплёте. Так вот, там был совсем незнакомый для нас, горожан, язык. Также, когда я приезжал в гости к родственникам в станицы, некоторые слова просто не понимал. Ведь тогда телевидения у нас не было, а радио на всю станицу только «колокол» на майдане возле сельсовета, который иногда включали о «последних известиях». Сейчас радио и телевидение, да и интернет, в каждом курене и язык станичников почти неотличим от городского и все говорят одинаково. А почему у нас так много татарских слов, так потому что в крови и быте казаков действительно много татарского. Совсем не секрет, что в Казанском ханстве существовал высший народный орган Курултай, где присутствовали все социальные слои страны. Там были представлены два военных сословия: огланы (по-русски уланы) и казаки. При чём, казаки в Казани играли заметную роль. Атаковали Казань тоже казаки, но другие; их много уже тогда было на Руси. В казачьих жилах намешано много всего. У казахского историка М. Тыньшипаева в «Истории казахского народа» есть много интересного о раннем происхождении и казаков, и самого слова. Вот выдержка о ранних упоминаниях:
«В 1397 и 1410 годах часть крымских татар переселилась в Литву (предки литовских татар); татары, которые несли почтовую службу при королях, назывались «казаками» (русских казаков еще не было).
В 1474 году (когда на востоке жили джаныбекские «казаки») крымский хан Менгли — Гирей прислал своему союзнику Ивану III грамоту, в которой говорится: «мне твоей земли не воевать, ни моим уланам, ни князьям, ни казакам». В 1501 году И. Мамонов пишет Менгли-Гирею «послал бы своих казаков воевать».
В 1523 году И. Морозов говорил Султану турецкому: «Твои казаки азовские наших имают в поле, да водят в Азов, да продают».
В 1471 году в походе на Новогород участвовал касимовский царевич Данияр со своими «казаками».
В 1481 году в начале января на последнего Золотоординского хана Ахмеда напали шибанский хан Ибак с 1000 «казаками» и ногайские мурзы Муса и Ямбрчы (правнуки Едыгея) с 15.000 «казаками» и убили его.
В 1499 году в сентябре «татарове», ордынские «казаки» и азовские под Козельск пришли, взяли село Олешню… придоша азовские «казаки».
В 1508 году казанский царь Аблуллатиф дает грамоту великому князю Василию, обещая не пускать воевать своих «казаков».
Далее о казанских и крымских «казаках» упоминается в 1531, 1532, 1534, 1535, 1536, 1538, 1551, 1577, 1587 годы. Вельяминов-Зернов утверждает, что в те времена (15—16 века) «простые татары казанские, крымские и прочие обыкновенно звались казаками и сами они называли себя казаками» (л. 1 стр. 74).
Князь Жаровой-Зесекин, посланный в 1598 г. к персидскому шаху Аббасу, сообщая о ногайских делах, пишет, что «Сибирский царь Кучум казаковал в поле».
Известный историк Фишер пишет, что «Кучум-хан Муртазин из Шибанхана их Казачей Орды, был степной казак между Яиком и Сыртом».
Небольсин приводит выдержку из Есиповской Летописи: «прииде же степью из Казачей Орды царь Кучум». А сам Кучум в 1570 году писал через князя Ромадановского: «нынеча у меня война с Казацким царем и если одолеет меня казацкий царь, сядет на Сибири».
Из приведенных справок ясно видно, что одновременно с существованием Казанского ханства под владычеством дома Джаныбека все народы бывшей Золотой Орды от Крыма и Кавказа до Сибири назывались «казаками».
Не менее интересные сведения о «казаках» можно почерпнуть из истории Туркестана и Моголистана (Семиречья и Кашгара).» – конец цитаты.
Но казачья народность формировалась не только из тюркских племён периода Золотой Орды; начался этот процесс намного раньше. Самым загадочным в этногенезе казаков является история бродников. Этот народ упоминается с древнейших времён, когда ещё не существовало Киевской Руси, и упоминается у греческих, персидских и арабских путешественников и хроникёров. Бродники проживали у рек, что объяснимо, так селились почти все народы: без воды никуда. Но они были полукочевниками и нет достоверных сведений об их занятиях. Некоторые авторы выводят слово «бродник» от брода, т.е. места где можно пересечь реку вброд. Там мол они селились, и то ли грабили проходившие караваны, то ли за деньги помогали им пересекать реки. Другие выводили название из слова «бродить», бродяжничать, так как кочевниками были. К сожалению, ни одна из версий не может быть принята, так как тогда и русского языка ещё не было. Несомненно, бродники вели кочевой образ жизни и были очень воинственны, что вполне понятно, т.к. обитали в местах степных и диких. Язык их одни авторы называли славянским, другие кипчакским, но вероятно, они владели, в силу необходимости, и тем и другим, а какой был роднее, тоже не определено. Известно, что они здорово помогли монголам в битве на Калке одолеть русских и половцев, и как проводники, и как знатоки русского военного строя. Но после этого бродники практически сразу исчезли, растворились во времени, и доподлинно неизвестно куда они девались, хотя многие утверждают, что превратились в первых казаков, просто стали называться этим тюркским словом. Считается, что на формирование казачьей народности также повлияли чёрные клобуки, берендеи и торки. Это народности смешанного тюрско-угорского происхождения, возможно с примесью иранских кровей, издревле служили в Киевской Руси и прикрывали её порубежье системой богатырских застав, протянувшихся от Карпат и Дуная, через днепровские пороги, до среднего Дона, и дальше вверх на север к Волге. Жили они полевыми станами и вели полукочевой образ жизни. А потом пришли татаро-монголы и вскоре стали появляться упоминания о казаках. Нельзя не упомянуть об ушкуйниках – речных разбойниках. Начинали они как нынешние коллекторы со сбора недоимок с данников Новгородской республики. Двигались по рекам на лёгких и быстрых судах – ушкуях, отсюда и прозвище. Потом разохотились, стали лишку брать, а затем вообще превратились в пиратов досаждавших всем народам Поволжья: татарам, русским, черемисам и всем, кто попадался на речных просторах. И среди самих ушкуйников были «сыны» разных народов. Кстати, казаки использовали не только лошадей, но были и прекрасными водниками, ходили и в ближние, и в дальние плавания. В любом случае, в формировании народности принимали участие и русские племена, они роднились ещё с берендеями и чёрными клобуками, а в золотоордынский период и позже к вольной казачьей жизни бежало много русских. Сюда же приливалось немало кавказских народностей. Первая столица Дона – Черкасский городок, названием свидетельствует, что создали его кавказцы. После падения Казани, казанские казаки массово присягнули русскому царю. Вскоре добровольно присоединились к России башкирские племена, среди которых тоже было немало казаков. Служилые татары и башкиры и в российский период сохранили свою мусульманскую веру. Сюда ещё надо присовокупить татар касимовских, самых давних и верных воинов России, которые издавна покрыли себя славой во многих сражениях. Касимовские, проживая в самом центре Московии, всегда непоколебимо оставались верны исламу. В Суворовских походах принимали участие как татарские, так и башкирские казаки. А вот у героя-партизана Отечественной войны 1812 года Дениса Давыдова (самого, кстати, потомка чингисидов), в отряде было больше половины казаков-башкиров. Именно в благодарность за службу башкир в 1812 году, Александр I высочайше дозволил построить в Москве первую мечеть. Служили в казачестве и некоторые представители кавказских народов, например, осетины. Часть из них исповедовала ислам, а часть православие. Было несколько полков казаков-азербайджанских, или как их тогда называли «кавказских татар». В одном из этих полков офицером служил Реза Пехлеви, основоположник последней династии иранских шахов. Так как русские воинские награды в большинстве своём включали изображение креста, которые не могли носить правоверные, специально для них в российской армии учредили аналоги для мусульман, которые отвечали представлениям благообразия этой религии. О казаках татарах и башкирах и спорить не о чем: такое количество документов, свидетельств, семейных фотографий сохранилось, так что тут всё ясно. А вот с духовным окормлением представляется маловероятным, что в одной сотне или эскадроне могли служить одновременно капелланами православные и мусульманские священнослужители. Дело в том, что казачьи части были иррегулярно-территориальными формированиями, т.е. в одной сотне служили вместе жители одной станицы или аула, соответственно, в эскадроне – хутора́ одной станицы, полки – из одного юрта и т.д. Это помогало быстро отмобилизоваться и незамедлительно выступить в поход, не собирая разрозненные части из «всех волостей». Поэтому такие варианты разноверцев в одной сотне маловероятны, разве что у осетин, там смешано живут христиане с мусульманами. Ещё можно предположить такое в «учебках», или как тогда называли в «казачьих лагерях», где казаки разных станиц, и даже разных казачьих войск, проходили первоначальную подготовку и служили вместе в учебных сотнях. Так, у нас под Новочеркасском были такие лагеря, расположенные даже по сегодняшним меркам на огромных территориях, там проходили одновременно подготовку казаки всех южных войск: Донского, Кубанского, Терского, горские, астраханские. Ещё в Донском войске состояло три-четыре (со временем изменялось) юрта донских казаков из калмыков. Это были действительно кровные калмыки, но непременно принявшие православие. Эти юрты после революции отошли к Калмыцкой республике, в районе Маныча. Но казаки-калмыки, как и все донцы, помнят своё происхождение и сегодня там тоже возрождаются казачьи обычаи. Ну, а в отношении казаков-евреев, то были у нас и такие. Навскидку можно вспомнить знаменитый атаманский род Евреиновых, среди которых и генералы бывали. Есть ещё несколько типичных еврейских фамилий. Но все они были православного исповедания. Вероятно, во времена отдалённые, когда приписывались к войску, то и сменили религию. Все донцы были православными. Только небольшая часть в верховых станицах – старообрядцами. Кстати, самый наш знаменитый атаман Матвей Иванович Платов был старовером-поповцем. Неверно и утверждение Наимова, что все хазары были иудеями. Правители коганы и верхушка Коганата действительно исповедовали иудаизм и среди них были кровные евреи. Предполагают, что первые евреи попали к хазарам во времена арабских наступлений, когда хазары удержали Дербенские ворота от наступающих сарацин, те отступили, а сопровождавшие обозы евреи мирно проникли в Хазарию. Быстро подобрались к правящему дому (вернее, юрте) и хан женился на волоокой «дочери сиона», затем следующий хан опять взял в жёны еврейку и через несколько поколений это были уже на 32/36 по крови евреи. То же происходило и в верхних эшелонах власти. Потом еще в Хазарию перебралось немало евреев из Византии, когда там случались смуты, да и гонения на евреев тоже случались, а здесь правитель сам был иудеем. Вот эти круги и приняли иудаизм. А простые хазары сопротивлялись, оставались язычниками. Пойди в чистом поле, догони их. По косвенным подсчётам, в Хазарии в самые «иудейские времена» процент исповедовавших еврейскую веру не превышал 20-30%. Вполне можно предположить, что часть из них впоследствии расселилась и слилась с народами на территории нынешней России. А вот что известно точно, так то, что в Крыму жили, и сейчас чуть-чуть осталось, караимов. Это евреи по крови, которые говорят на тюркском языке, но они не иудаисты, а именно караимы. Имена, отчества и фамилии у них типично еврейские, язык богослужения – иврит. Отличие их в том, что караимы не признают тору –священную книгу иудеев, а только библию, т.е. ветхий завет. Так как караимы не признают тору, книгу где всячески ругают христиан, то и в Российской империи на них не распространялась черта оседлости, они могли селиться где угодно и не ограничивались в выборе профессий. Интересно, что караимы были очень воинственны и с удовольствием шли на военную службу, среди них было немало высших офицеров. Также служили караимы в Литве, а в Венгрии они составляли костяк знаменитых мадьярских гусар. В старые времена евреи и караимы очень не дружили, но в советское время в паспорте писали национальность, а не вероисповедание, как при царе, и караимы перемешались с евреями, теперь сами не знают, кто из них кто. Правду ещё сказать, на Дону среди казаков издревле тоже жило немало евреев, но не казаков. Занимались они своим привычным делом: торговали, шили, сапожничали, были маркитантами и фуражирами, лекарями и коновалами (ветеренарами), и прочими сродными им промыслами. На Дону не было такого антагонизма между казаками и евреями, как на Украине, где поляки сдавали евреям в эксплуатацию целые волости, из которых выжимались все соки, а затем запорожцы громили и католиков и евреев. На вольном Дону ничего такого не было, да и казаки никогда себя в обиду не давали и это знали евреи, поэтому все жили мирно и каждый занимался своим делом. Когда была введена черта оседлости, то евреям было предписано покинуть Область Войска Донского. Но это расстраивало обычные, как ныне говорят «логистические потоки», создавало бытовые трудности. И власти Дона обратились на Высочайшее Имя с просьбой оставить на Дону евреев. И получили разрешение, но с условием: на Дону разрешалось проживать только тем семьям, которые на момент Указа там находились. Все их фамилии были переписаны по алфавиту. С тех пор повелось называть донских евреев просто «Алфавит». Но их нельзя путать с другим донским сословием: торговыми казаками. Чтобы перейти в эту категорию, Алфавит должен был принять, как минимум, православие. Были среди Алфавита и люди очень состоятельные, такие как братья Лазарь и Соломон Пастуховы. Они построили сначала Воронежскую (Юго-Восточную) железную дорогу, а затем Владикавказскую (Северо-Кавказскую), которые функционируют и поныне. Алфавит, едва не первые в России, занялись торговлей нефтепродуктами. В степи отрадясь не было лесов, топили кизяками. Горят кизяки жарко как кокс, но собирать и сушить его, занятие муторное и долгое, знаю по себе. Поэтому, когда появился керосин, «гас», по-нашему, то все станицы сразу перешли на него ещё в XIX веке. Таким нефтяником-алфавитом был, например, отец актрисы Фаины Раневской. Видимо, многие из Алфавита и сами были не робкого десятка. Во всех дальних походах они сопровождали казаков, выполняя роль «службы тыла». Среди них выделяется, пожалуй, Иосиф Трумпельдор. Он родился в Пятигорске, где военным фельдшером служил его отец. Вскоре семья вернулась в Ростов-на-Дону, где прошло детство и юность Оси, здесь он закончил с отличие еврейскую гимназию. В начале ХХ века был призван в армию, служил рядовым и попал, по случаю, на Японскую войну. И там вдруг проявилось его исключительное мужество и самоотверженность. Началось с того, что японцы атаковали роту, где служил Трумпельдор, солдаты дрогнули и отступили. У пулемёта остался один Иосиф и открыл точный огонь по противнику, сдерживая его. К нему пробрался русский офицер и спросил, где солдаты, Трумпельдор ответил: отступили. Офицер зло выругался и сказал: «сбежали как жиды!» Иосиф прекратил стрельбу, повернулся к офицеру и сказал: «а ведь я еврей, Ваше Благородие». Офицер взглянул на солдата и ответил: «прости, братец». Так они вдвоём удерживали позиции до подхода подкрепления. После боя офицер ходатайствовал о награждении Трумпельдора, настаивал, хотя евреев не очень-то награждали, но всё же наградили первым георгием. Дальше Трумпельдор стал полковым разведчиком, по тогдашнему «охотником». Совершал немыслимо дерзкие рейды в тыл врага, ходил за линию фронта, добывал важных «языков». Был награждён следующим георгием. Его произвели в унтер-офицеры. Потом совершил со своими охотниками несколько диверсий в тылу врага, за что опять был награждён. В изнурительных оборонительных боях за Порт-Артур Иосиф был тяжело ранен и лишился руки. В окружённом городе он не спрятался, а сбежал из инвалидной команды, к которой его приписали, попросил выдать ему шашку и револьвер и оказался снова на передовой, где вновь проявлял чудеса храбрости. О его подвигах комендант Порт-Артура генерал Смирнов распорядился зачесть приказ во всех подразделениях осажденного города. Об удивительном герое узнали и японцы. Когда героический город пал, а русский гарнизон попал в плен, с удивительным русским воином пожелал познакомиться сам японский император. Когда ему сообщили, что Трумпельдор не офицер, он очень удивился, но Иосиф объяснил, что он иудей, а в русской армии их не производят в офицеры. Вскоре после возвращения из плена в Ростов, Иосиф получил вызов в Петербург: «Канцелярия Его Величества просит явиться для представления Императору Николаю II». Император предложил Иосифу принять православие, чтобы царь мог произвести его в офицеры. Но герой твёрдо ответил Николаю, что он верен присяге, служил Государю и Отечеству, но как иудей, верен своей религии и ни за что в жизни от неё не отречётся. Иосифа многие уговаривали сменить веру, но это был ни такой человек, чтобы изменить своим принципам. Наконец, Император вновь вызвал его к себе и, учитывая исключительное мужество и героизм, в порядке исключения, лично вручил офицерские эполеты, назначил офицерскую пенсию за инвалидность и дозволил поступить, сверх еврейского процента, в любой ВУЗ Империи, с полной стипендией за государственный счёт. Трумпельдор выбрал юрфак Петербургского университета и блестяще его окончил. В годы учебы Трумпельдор познакомился с идеями сионизма и после окончания университета уехал в Палестину и организовал сельскую коммуну – кибуц. Там он тоже удивлял окружающих своей работоспособностью. Трумпельдор с одной рукой справлялся с работой, которую другие с трудом выполняли парой рук. В это время началась Мировая война. Русских евреев турки депортировали в Египет. Здесь Трумпельдор добился зачисления в английскую армию, сформировал отдельный добровольческий еврейский батальон и начал свою вторую войну. Батальон формировался как тыловой, но вскоре оказался на одной из самых горячих точек: на малом галлиполийском плацдарме, где под губительным огнём противника получал с кораблей и доставлял на передовую снаряды, патроны и продовольствие, эвакуировал раненых. А потом уже втянулись в настоящие бои. Было много раненых, погибших. Сам Трумпельдор был ранен в плечо, но продолжал сражаться. Его непосредственный командир подполковник Паттерсон впоследствие писал, что Иосиф «преображался под огнем противника, и чем жарче становилось, тем больше это ему нравилось». После Галлипольской операции и лечения от ранений, Трумпельдор вернулся в Россию, пытаясь и здесь создать еврейскую воинскую часть, но началась гражданская война и ничего не добившись, он вернулся в Палестину, где в 1920 году погиб в нелепой стычке с бедуинами. В сегодняшнем Ростове ничего не напоминает о единственном еврее полном георгиевском кавалере, первом на Дону иудее-русском офицере, герое двух войн, алфавитном Иосифе Трумпельдоре. Зато другой ростовский Алфавит широко прославлен в нашей стране – майор Цезарь Куников. Этот морской пехотинец со своим десантным батальоном захватил и удерживал в Новороссийске пятачёк, который вошёл в историю Отечественной войны под названием Малая Земля. Защищая её, герой там и погиб. Ему установлены памятники, в составе Черноморского военно-морского флота плавает большой десантный корабль его имени, установлены памятники, названы улицы, школы, библиотеки. А ещё, помнится в пятидесятые-шестидесятые годы, был один Алфавит очень популярен в Ростове. Это тренер по стрельбе Семён Гурвич. Особенно прославилась его дочь Лариса Гурвич, которая много лет была лучшей в стране, Европе и мире в стендовой стрельбе. К сожалению, тогда не было этого упражнения для женщин на олимпиадах. Но не только этим был знаменит Семён Гурвич, – это был сталинский сокол, фронтовой лётчик-штурмовик, Герой Советского Союза, патриот Родины и Дона, который для нас, мальчишек, был предметом подражания, вне зависимости ни от национальности, ни от веры. Вот какой «иудин грех» водился за нашими казаками, как назвал свою статью Э. Наипов.
