"ЗАВТРА". Ансамбль существует уже четверть века. Как вы оказались в "Казачьем Круге", чем ансамбль стал за эти годы?
Владимир ИВАНОВ. "Казачий Кругъ" состоялся в 1987 году. До этого был такой период, когда люди просто собирались в разных местах и пели песни. Огромная заслуга в организации ансамбля Владимира Николаевича Скунцева, который тогда провидел образ "Казачьего круга" и решил создать его именно как мужской ансамбль казачьей песни. И все эти годы ансамбль существует фактически без изменений. Молодежь приходит, но практически все, кто начинал ансамбль или пришел в первые годы существования — и сейчас поют.
Идея была создать ансамбль, который будет петь казачьи песни так, как они поются в станицах, как пелись столетиями. Что нам удалось, и что не удалось — показало время. Нас достаточно хорошо знают и в России, и за рубежом. Ансамбль состоялся.
Николай ТРИФИЛОВ. Я увидел "Казачий Кругъ" в 1989 году на сцене ДК Ильича и был поражен таким мужским началом. Доселе на сцене видел каких-то непонятных аморфных мужчин, а тут был явлен сильный мужской дух. Я удивился: "Откуда такие мощные ребята?". Оказалось, дело не в ребятах, а в песне, которая несёт мужское начало сотни лет. Я, ещё будучи студентом театрального института, прочёл повесть об азовском осадном сидении донских казаков, которая меня потрясла. Я подумал: "Вот с такими ребятами и можно сделать эту замечательную повесть". Принес повесть в ансамбль, все очень воодушевились. Правда, диск выпустили только через десять лет, непростое это дело.
"ЗАВТРА". Мне кажется, вы со временем находитесь в таких сложных взаимоотношениях, потому что "Казачий Кругъ" — ансамбль пространства. Времени для вас не существует. Хотите — обращаетесь к очень древним вещам, хотите — используете произведения XX века.
Владимир ИВАНОВ. Это правда, потому что ансамбль выражает идею честного пения и настоящих песен. За двадцать пять лет жизнь, конечно, в нашей стране изменилась очень сильно. Но те ориентиры, которые были приняты ансамблем на момент создания, оказались настолько устойчивы и верны, что не изменились за эти годы. Страна поменялась, а мы остались прежними. Поэтому творческое время внутри ансамбля бежит не с той скоростью, как меняется историческое время в нашей стране. Да, потребовалось десять лет для того, чтобы создать "Азовское сидение". Ведь создать его можно было только тогда, когда ты прочувствуешь, что пелось, как эти люди жили, чего они хотели и против чего они боролись. Утвердить то главное, о чём сказано в "Азовском сидении", в литературном памятнике XVII века.
"ЗАВТРА". Что всё-таки такое "Казачий Кругъ"? Есть ощущение, что вы нечто большее, чем просто творческий коллектив.
Владимир ИВАНОВ.Я считаю, что главным в "Казачьем Круге" для его участников является желание и возможность петь вместе. Внутреннее желание петь в каждом заложено, но возможностей петь в городе очень и очень немного. Тем более, петь коллективно. Казачья песня воздействует на какие-то бессознательные центры ощущения, понимания. Сам звук, сама техника пения очень многое рождают в человеке. Пробуждают какую-то память. Поэтому неминуемо создается особое взаимопонимание между поющими. Народное пение воспитывает внимание к психологическому состоянию товарища, к его физическому состоянию, что он может спеть, а что не может. Достаточно сказать, что мы ощущаем, кто в какую секунду вздохнет, уже не говоря о том, кому и как надо помочь, кого нужно исправить по высоте звука. Так создается хорошее пение.
"Казачий Кругъ" — больше, чем музыкальный ансамбль, потому что вместе осуществляется погружение в культуру и в то счастливое состояние казака в родной стороне. Все становится понятно, проясняются причины и следствия. То, что хорошо, становится ясно и хорошо. То, что плохо — воспринимается плохо. Самое главное — появляется сила принимать хорошее и спокойно отвергать плохое. Это у поющих казачью песню проявляется и проясняется очень чётко за пять-десять лет пения. Человек становится цельным и его очень тяжело спихнуть на какой-то ложный путь. У него есть правильное понимание жизни, и он спокойно живет.
"ЗАВТРА". То есть, песня вас фактически перестраивает?
Владимир ИВАНОВ.Песня настраивает. Современный человек может много читать, знать, но песня она конкретизирует эти знания. Она их соизмеряет, сопоставляет. Нельзя рассказать на практике, как человеку плыть или как ехать на велосипеде. Если говорить о мужских взаимоотношениях, то пение их воспитывает. Амбиций в пении очень-очень много. На сколько ты можешь притушить свои амбиции и насколько ты можешь вытерпеть амбиции поющего. Ведь мы вместе создаем произведение. Человек многое узнает и о себе, и о людях, с кем поет. Потом двадцать пять лет с некоторыми участниками мы фактически прожили. С кем поём по три-четыре года — относим к молодёжи, хотя это заслуженные люди. Самому старшему нашему участнику, Николаю Никифоровичу, года семьдесят три, а самому молодому — тридцать пять лет.
"ЗАВТРА". Где проходит граница "Казачьего Круга", кто входит в состав, как пополняется ансамбль?
Владимир ИВАНОВ. Есть объединение "Казачий Кругъ". В него входят люди, которые занимаются боевыми искусствами, и те, кто занимаются коллекционированием и изучением костюма, и художники, и наездники.
Однако, пение — дело тонкое. Для того, чтобы петь хорошо, нужно знать человека. Когда человек приходит в ансамбль, сначала он не поет. Какое-то время сидит, прислушивается. Потом начинает петь на репетициях, к нему привыкают. Проходит время — не месяц и не два, а год, два, три, четыре — он постепенно становится участником ансамбля.
"ЗАВТРА". Как вы выбираете свой репертуар? Что точно не будете петь?
Николай ТРИФИЛОВ. Материала много, но то, что ложится на сердце, то и делаем. Песня приносится в "Казачий Кругъ", её пытаемся, как говориться, попробовать на язык, на слово, на чувства. Постепенно привыкаем, пытаемся воспроизвести.
Владимир ИВАНОВ. У "Казачьего Круга" достаточно много проектов, которые стоят на очереди. Мы постепенно подбираем песни, разучиваем, примерно раз в два года выходят диски, ставятся спектакли. Поём песни, которые принадлежат казачьей культуре и культуре русского народа в самом широком понимании. Не поем стилизации, не поем авторские песни, но не потому, что жанр плохой. Просто у нас нет времени заниматься такими вещами — там своя есть наука о том, как их петь. Нам очень многое пришлось бы в себе изменить для того, чтобы начать петь эти песни. Все же, когда поется стилизация или авторские песни, все ансамбли стараются каким-то образом понравиться или зрителю, или автору. У "Казачьего Круга" одна цель — это спеть глубоко, правильно, достоверно, чтобы не мы понравились, а чтобы песня дошла до слушателя.
"ЗАВТРА". То есть, вы себя воспринимаете как проводники?
Николай ТРИФИЛОВ. Да, мы проводники. Еще не будем петь песни а-ля рюс, которыми грешат некоторые коллективы и исполнители. Недавно нас попросили выступить на празднике около станции метро "Варшавская". Устроители спрашивают: "У вас есть минусовка?". — "Нет у нас минусовки, у нас акапельное пение". Звукорежиссер говорит: "У всех других ансамблей будет только под минусовку, получится разница звуковая между вашим пением и всеми остальными". Уже идет некоторая подмена. А зачастую просто — всё записано. Я был на одном таком концерте в Кремлевском дворце съездов, который устраивала Надежда Бабкина. Чистая фанера, которую слушать просто невозможно.
Владимир ИВАНОВ. Есть технологические моменты, когда без этого обойтись нельзя. Если ты согласился на телевидение — придётся соответствовать. Или не ходи, или принимай правила игры. Иногда бывает сложно сделать акустику. Тоже — не ходи на эту сцену.
Можно так понять, что любим, а что не любим. Любим правдивое исполнение песни, правдивую ситуацию. С меньшим интересом относимся к постановочным моментам.
Хотя ансамбль состоялся в какой-то мере как театр. Стилистика подачи песни и видеоряд, когда все участники ансамбля в разных костюмах — позволяет зрителю ощутить, с одной стороны, достоверность, а с другой — многоплановость явления. Если бы мы надели форму одного времени или какого-то конкретного войска, это сильно ограничило бы наши возможности по исполнению песен. Как мучается, допустим, "Кубанский хор". Они — кубанские казаки, в этом амплуа состоялись, и им же ограничены.
"Казачий Кругъ" — ансамбль более широкого плана. Мы поем песни — от былинного пласта до фактически современных. Песни бывают и терских казаков, и донских, и кубанцев. Однако при этом это не винегрет, не ассорти. Каждую из традиций мы изучаем очень пристально. Не то что взяли одну песню и исполнили. На самом деле мы знаем их сто, прежде чем мы исполним одну. К счастью, у нас есть "проверяющие" — участники других коллективов, которые сразу заметят фальшь.
То, что "Казачий Кругъ" сумел сохранить свою марку, свой уровень пения — следствие, в том числе и нашего внимательного подхода — как и что петь.
"ЗАВТРА". Как вы находите материал — идёте в библиотеки, сидите в архивах или общаетесь с какими-то носителями традиций?
Владимир ИВАНОВ. Когда всё начиналось, само пение было неизвестно для городского человека. Хотя оно было хорошо известно фольклористам и тем людям, которые профессионально занимались собиранием казачьей песни. Сейчас интерес к казачьей песне набрал силу, архивы открыты, многие фольклористы опубликовали песни. Нет дефицита на песни, есть недостаток правильно поющих. Если вы откроете Интернет, то без труда найдёте несколько сот песен казаков, но далеко не всё равноценно.
Когда мы начинали, песни были не опубликованы, и приходилось много ездить, самим записывать. Сейчас песни без проблем можно получить в городе. Но если вы хотите понять, как и зачем они поются, стоит напитаться местным воздухом. Стоит посидеть где-то на берегу реки, поездить на коне, попеть песни в тамошних условиях — чтобы было понятно, что такое казачья песня.
Николай ТРИФИЛОВ. Лучше, конечно, общаться с народными исполнителями. От кого эта песня пришла.
Владимир ИВАНОВ. Вспоминая о фольклоре, городской человек говорит: "Бабушки поют". Дедушек редко кто упоминает. Образ, что существует умирающая народная культура, хранительницей которой являются бабушки, — очень живой для городского человека, культивируется, на моей памяти с середины семидесятых. А ведь прошло более тридцати лет. Уж не знаю, те ли это бабушки. Либо они очень долгоживущие, либо это уже другие бабушки.
Культура обладает внутренними возможностями выживания. Ансамбли "Бузулук", "Станица", Юрий Щербаков и другие широко известные исполнители — люди, которым нет и пятидесяти.
"ЗАВТРА". Должна быть особая общественная атмосфера, или это искра, которая может разгореться совершенно неожиданно?
Владимир ИВАНОВ. Не только казаки, но и все деревенские исполнители говорят: "Для того, чтобы исполнять песню, нужно быть достаточно зрелым человеком". Потому что песня исполняется не только голосом, но чувством, ритмом и пониманием. Это же потрясающий феномен, когда один человек спел, а другой человек заплакал. Сочетание звуков и мелодика так подействовали, какие-то чувства нахлынули на него… всё ему стало ясно, или он что-то вспомнил, в чём-то покаялся. Молодому человеку это сделать тяжело, потому что все его песни — это песни о себе: "Я такой молодой, красивый, прекрасный, так хорошо пою, если я что-то такое сделаю для вас, то это все равно, чтобы вы посмотрели, какой я хороший".
Человеку зрелому смотреть на него возможно с точки зрения искусства, с точки зрения красоты его голоса, но не с точки зрения той правды, которая заложена в песне. Что бы ни пел современный эстрадный исполнитель, я воспринимаю это как песни о сотнях долларах. Он поёт, а в его глазах гонорар виден. А сельский человек придет, и ты просто не понимаешь, как он старым, надтреснутым голосом может так много сказать.
Николай ТРИФИЛОВ.Как-то мы слушали песню в исполнении Быкадорова. Он пел простую песню о том, как в долине дуб стоял, подули ветры с горы, корнями дуб перевернуло, на этой же долине возрос цветочек аленький, он долину украшал. Подули ветры, морозы ударили, цветочек завял. Такова и наша жизнь с годами пролетит. Песне веришь и понимаешь — это и про мою жизнь.
"ЗАВТРА". Какое будущее у казачьей песни?
Николай ТРИФИЛОВ. Национальная песня не умрёт, это однозначно. Когда я первый раз приехал в станицу, то удивился: оказалось, что мы большинство знакомим с песнями. Старшее поколение-то поёт, но молодёжь этих песен уже не знает. А тут москвичи приезжают и открывают казачьи песни.
Владимир ИВАНОВ. С моей точки зрения, увлечение народной песней современного человека — явление городское и многоплановое. Именно в городе ощущается необходимость в таких песнях. Для того, чтобы играть произведения Моцарта — не обязательно быть австрийцем. Казачья песня шире, чем непосредственная культура казаков. Вопрос: будут ли те люди, которые поют казачьи песни, стремиться к казачьему образу, или же будут петь казачьи песни как городские люди. А может, они как-то трансформируют казачью песню. Сейчас город переваривает фольклор. Уже появились направления, где аутентичный фольклор трансформируют, там играется и поется по-другому. То есть, пришла пора казаков послужить — теперь их песни начинают брать и использовать. Если выдержат казаки, если они будут петь лучше, чем городской человек, тогда все скажут: "Мы ваши песни не берем, потому что вы их поете так, как нам не спеть". Однако если этого не произойдет, тогда все казачьи песни придут в город, и с ними сделают то, что город сочтёт нужным.
Беседовал Андрей Смирнов
