Несмотря на ожесточенное санкционное давление, которое коллективный Запад оказывает на Беларусь и Россию, Евразийский экономический союз, куда входят два союзных государства, демонстрирует устойчивость к негативным внешним факторам. Согласно оперативным данным, в первом полугодии 2022-го объем промышленного производства ЕАЭС составил 101,8 процента к уровню января — июня 2021 года. Наиболее существенно производство увеличилось в горнодобывающей промышленности и разработке карьеров — на 3,9 процента. В складывающихся условиях коллегия Евразийской экономической комиссии приняла рекомендацию по активизации межрегионального торгово-экономического сотрудничества в Евразийском экономическом союзе. Документом предлагается рассмотреть целесообразность разработки совместных межрегиональных проектов для реализации на приграничных территориях и финансовых инструментов их поддержки. Также странам рекомендуется проводить в регионах евразийские торгово-промышленные ярмарки и биржи контактов для представителей бизнеса. Как странам интеграционной «пятерки» удается противостоять внешнему давлению и нивелировать их последствия? Об этом газете "Рэспублiка" рассказал министр по интеграции и макроэкономике ЕЭК Сергей Глазьев
— Санкционная война, объявленная Беларуси и России, не могла не отразиться на деятельности ЕАЭС. Как интеграционному объединению удается противодействовать внешнему давлению на своих членов, и какая выбрана антисанкционная тактика? Удается ли нивелировать негативные последствия для граждан стран «пятерки»?
— Сначала о логике ведущейся войны. Ни Беларуси, ни России к санкционной агрессии коллективного Запада в рамках ведущейся им гибридной войны на уничтожение против Союзного государства не привыкать. Попытки западной агентуры организовать в Беларуси очередную цветную революцию в 2021 г., как и превращение Украины в лагерь для шайки натренированных неонацистов, готовых к новому «Дранг нах Остен», были ожидаемы. Целенаправленная деятельность русофобов всех мастей по разрыву славянского триединства, Русского мира, если угодно, является генеральной линией американской властвующей элиты, связанной с физиологической ненавистью ко всему русскому и к нашим традиционным славянским ценностям.
В экономическом плане такая политика оправдывается необходимостью торпедировать любые усилия по становлению и развитию евразийской экономической интеграции, которая по своей имманентной модели дополняет геоэкономический ландшафт Евразии, благодаря Китаю и восходящим экономикам Юго-Восточной Азии стоящей в авангарде сформированного нового интегрального мирохозяйственного уклада. Ему, в отличие от вассально-феодальной системы торгово-экономического и политического подчинения американцами стран с т.н. «развивающимися» экономиками, а теперь, очевидно, и Европы, присущ диаметрально противоположный подход к организации межгосударственного сотрудничества на принципах прозрачности, взаимного уважения суверенитета и недискриминации.
Абсолютный императив для нас – подтянуться экономически, поскольку от динамики совместной работы в рамках ЕАЭС будет зависеть не только ощущение бизнесом и гражданами санкционного давления, но и нашей собственной конкурентоспособности. Пока, несмотря на обнадеживающие успехи предшествующего периода (в 2021 г. стоимостной объем взаимной торговли составил рекордные для Союза 73 млрд. долл.), результаты деятельности «пятерки» не соответствуют потенциалу интеграции, доля Союза в мировой экономике, торговле и экспорте высокотехнологической продукции более чем скромна, а развитие ЕАЭС идёт по инерционному сценарию. Удельный вес взаимной торговли Союза не превышает 15% внешнеторгового оборота в то время как в ЕС на взаимную торговлю приходится около 2/3 торгового оборота, а в регионе АТЭС - около 60%.
Вызывает вопросы и реакция на введённые внешнеэкономические ограничения. Избранный путь дерегулирования импорта с временной отменой таможенных пошлин на широкую номенклатуру товаров и ослаблением требований к контролю качества импортируемых товаров подрывает многолетнюю методичную работу по развитию собственного производства и союзной кооперации. Вместо того, чтобы, пользуясь моментом, загрузить имеющиеся производственные мощности (на сегодняшний день в среднем по промышленности около их половины простаивает) для наращивания выпуска востребованной общим рынком продукции, интересы отечественной промышленности отодвигаются на второй план. Это губит на корню усилия по организации производственной кооперации, в том числе, в высокотехнологических отраслях.
В качестве инструмента защиты внутреннего рынка решением Евразийского межправсовета используется инструмент нетарифного регулирования в форме квотирования экспорта по согласованному перечню стратегических товаров. Как показал мониторинг исполнения этого решения, оно реализуется со значительными отклонениями от целей стабилизации внутреннего рынка. Де-факто, односторонние меры нетарифного регулирования, вводимые в отношении третьих стран, распространяются на взаимную торговлю, создавая дополнительные барьеры на внутреннем товарном рынке. Такой подход чреват накоплением взаимных претензий, подтачивая совместные масштабные планы на перспективу.
— Недавно одобрена структура основных направлений экономического развития Евразийского экономического союза до 2035 года. Насколько реалистично в нынешних условиях делать долгосрочные прогнозы? И каким видится будущее ЕАЭС?
— Вне зависимости от переменчивости конъюнктурных факторов, Союз уже состоялся в качестве регионального экономического объединения со всеми присущими атрибутами – управляющими структурами, четким нормативно-правовым регулированием, политической волей углублять межгосударственное сотрудничество в ключевых сферах. Вместе с тем, сдержанный оптимизм подтачивается инерцией, не позволяющей ЕАЭС приступить к расширенному воспроизводству своей экономики. Вы сказали о Стратегии-2035, но проектируя ее, мы можем и должны осуществить рывок, уже сейчас, реализуя мероприятия Стратегических направлений развития евразийской экономической интеграции до 2025 года. Отмечу, что текущий год является ключевым для их реализации с точки зрения осуществления основных направлений: по созданию гибких механизмов поддержки экономического роста; развертыванию стратегического планирования, инвестиционных программ и инновационных проектов; запуску научно-технического сотрудничества; формированию механизмов кредитования кооперации и производства совместно изготавливаемой продукции. Очевидно, что без выработки форм и механизмов содействия эффективной кооперации и определения источников финансирования союзных программ и проектов по согласованным производственно-технологическим приоритетам дальше достигнутого уровня мы не продвинемся.
Вместо того, чтобы предлагать меры по мобилизации имеющихся свободных ресурсов, наши экономические ведомства рисуют мрачные прогнозы падения ВВП, инвестиций и доходов в этом и последующем годах на 6-10%. В то время, как располагаемый ЕАЭС ресурсный потенциал позволяет обеспечить прирост этих показателей на 5-15% при проведении опирающейся на наши конкурентные преимущества экономической политики.
Примеры? Пожалуйста. В куда худшей ситуации преодоления последствий дефолта августа 1998 г. правительство Примакова-Геращенко в России буквально за месяц стабилизировало макроэкономическое положение, выведя промышленность из штопора на темпы ежемесячного прироста в 2% (более 20% по году). За счет чего тогда удалось добиться такого результата? Вместо повышения ключевой ставки при значительно превосходящей сегодняшнюю инфляции Геращенко оставил ее на неизменном уровне, кратно ниже инфляции. При этом была зафиксирована валютная позиция коммерческих банков и ужесточен контроль за вывозом капитала, что уберегло валютный рынок от спекулятивных атак, и при положительном торговом балансе курс рубля быстро стабилизировался. Были заморожены тарифы на услуги естественных монополий и усилена антимонопольная политика, а также восстановлены экспортные пошлины на вывоз сырьевых товаров, что сбило инфляционную волну и обеспечило значительные доходы бюджета. Одновременно открылись возможности ускоренного замещения импорта за счет потока дешевых кредитов благодаря введенных механизмов целевого рефинансирования коммерческих банков под кредитование промышленности. Экономика посредством таких системных и настойчивых мер вошла в режим расширенного воспроизводства на собственной технологической базе.
Не изобретая велосипеда, нам следует транслировать этот опыт на ЕАЭС. Расшивка общих для всех государств Союза «узких мест» финансирования инвестиционной и инновационной деятельности необходима для достижения установленных главами государств Основных ориентиров макроэкономической политики на 2022-2023 гг., предполагающих возможность роста экономики ЕАЭС на 4,5-5,5% Для этого, как я уже сказал, должны быть задействованы все резервы, при вовлечении в народнохозяйственный оборот производственных мощностей, а также существенном усилении ответственности центральных банков за создание условий для наращивания кредитования производственных инвестиций. Вместе с преодолением инерционного сценария развития это позволит эффективно реализовать и сквозную политику выравнивания регионов Союза.
— От каких планов пришлось отказаться ЕЭК в связи с санкционным давлением, а какие наоборот появились вопреки внешним ограничительным мерам?
— Повторюсь ещё раз, этиология хронической – с 2014 года – стагнации в ЕАЭС – не внешние ограничения, а уровень согласованности нашей собственной политики развития, который не может удовлетворять тем масштабным задачам, которые поставили перед нами главы государств. Напротив, введенные санкции, скорее, являются для нас проверкой на прочность и решимость наращивать инвестиции в совместно определяемые приоритеты, по которым и с научно-технической и операционной точек зрения существует консенсус. Они полностью соответствуют предложенной нами стратегии опережающего развития, согласно которой «первую скрипку» играют кластеры производств нового технологического уклада – комплекс нано-, био-, информационно-коммуникационных и аддитивных технологий. Здесь между предприятиями Союза может быть организована прочная кооперационная сеть, подтянуты находившиеся в забвении компетенции. Помимо этого следует наращивать производство и в традиционных отраслях специализации – авиа-, станко-, машиностроении, заняться опережающим инвестированием в создание производственных мощностей для углубления технологического передела сырья.
Чтобы эти планы состоялись, нужно, наконец, снять шоры и отказаться от апологетики рыночного фундаментализма и создать комфортную для промышленников и бизнеса макроэкономическую среду. Управление развитием ЕАЭС предполагает: создание системы стратегического планирования, способной выявлять перспективные направления экономического роста, а также направлять деятельность государственных институтов развития на их реализацию; формирование каналов финансирования проектов создания и развития производственно-технологических комплексов нового технологического уклада и сфер потребления их продукции; развертывание ориентированных на достижение запланированных целей сети контрактных соглашений между государствами и экономическими агентами ЕАЭС; обеспечение благоприятных условий инновационной деятельности.
Но, прежде всего, надлежит определить источники финансирования развития. Полагаю, что уже перезрело принятие решения о переходе от сметного финансирования к бюджетированию ЕЭК с дополнением сметы на содержание Бюджетом развития ЕАЭС. Источниками доходов бюджета ЕАЭС, наряду с практикуемыми сегодня взносами государств-членов, могут быть: платежи за трансграничное загрязнение окружающей среды; экспортные пошлины на вывоз биржевых товаров с таможенной территории ЕАЭС. При этом ориентировочный объем финансирования мероприятий в рамках реализации Стратегических направлений евразийской экономической интеграции до 2025 г. в части достижения целей макроэкономической политики, по нашим оценкам, составляет около 1,5 трлн. рублей (около 1% ВВП ЕАЭС).
Кроме того, следует активно использовать денежно-кредитные источники поддержки развития Союза – механизмы целевого кредитования совместных инвестиционных проектов и развития производственной кооперации, в том числе за счет многократного расширения возможностей ЕАБР путем фондирования в национальных валютах центробанками под залог облигаций ЕАБР. Целевая кредитная эмиссия может вестись центральными банками государств ЕАЭС в национальных валютах посредством специальных инструментов рефинансирования уполномоченных коммерческих банков, национальных и межгосударственных институтов развития в целях кредитования ими предприятий, реализующих инвестиционные проекты с интеграционным эффектом и расширяющих научно-производственную кооперацию. Ставка процента по этим кредитам для конечного заемщика не должна превышать 2%. Исходя из возможностей неинфляционной ремонетизации экономики, объем кредитов, выделяемых таким образом, может составить до 10 трлн. руб. в год. Займы должны оформляться по аналогии с реализуемыми в России специнвестконтрактами - многосторонними инвестиционными соглашениями, предусматривающими целевое использование кредитов.
ЕЭК здесь могла бы взять на себя ответственность по обоснованию и ведению перечня предлагаемых к целевому кредитованию проектов и программ, включая оценку их макроэкономического эффекта и анализ создаваемых за их счет кооперационных цепочек и дополнительной добавленной стоимости. Но для этой работы Комиссии необходим соответствующий мандат национальных правительств.
— Политики в ЕС уже в открытую говорят о безрезультативности санкций в отношении стран-членов ЕАЭС, и признают, что больше всего сами страдают от своих же ограничительных мер. Будут идти до конца, или же включат здравый смысл? И как будет ЕАЭС выстраивать в дальнейшем диалог с Западом?
— Иммерсивность европейской бюрократии, раболепствующей перед своим заокеанским сюзереном, заслуживает отдельного рассмотрения с точки зрения современной психотерапии. Не без сопротивления отдельных просвещенных лидеров государств, отчасти сохранивших политический суверенитет в рамках западного политического проекта, вполне благополучный ЕС на наших глазах превращается в бюрократический дурдом, уничтожающий перспективы выгодной для всех широкого и взаимовыгодного торгово-экономического сотрудничества в Евразии. В Вашингтоне, разумеется, потирают руки. Как дважды в истории до Первой и Второй мировых войн, Великобритания преуспела в стравливании России и Германии с целью недопущения их стратегического союза, так и сейчас США бросили все силы на «отмену» России, доведя русофобскую истерию в Европе до предела. По факту, американцы отменяют ЕС как суверенный субъект мировой экономики, неспособный к воспроизводству и поддержанию достигнутого уровня социального благополучия без российской энергетики и возможностей России как транспортно-инфраструктурного каркаса Большой Евразии.
Очевидно стремительное ухудшение ситуации и в самих США. Хотя Вашингтон достиг всех своих целей в развязанной против России гибридной войне – консолидировал под своим контролем страны НАТО и управление ЕС, влил десятки миллиарды долларов в оживление своего военно-промышленного комплекса с одновременным замораживанием своих долговых обязательств перед Россией, мобилизовал подконтрольный украинский режим на войну против России – этого явно недостаточно для реанимации одряхлевшей американской экономики. Четырехкратное увеличение долларовой массы ушло, в основном, в раздувание финансовых пузырей, обеспечив стабилизацию, но не рост экономической активности. За счет эмиссии дополнительных 9 трлн. долл. только за 2020 г. (около 20% всей мировой долларовой массы; в 2021 г. масштаб эмиссии вырос ещё на 27% - самый большой прирост за последние 60 лет) с использованием массивных операций экстренного РЕПО денежным властям США удалось перевести неизбежную в условиях смены технологических укладов великую депрессию в великую стагнацию. Но даже в сравнении с экономической катастрофой 30-х годов прошлого столетия общий прирост экономической активности за десятилетие после начала мирового кризиса сегодня ниже, чем за соответствующий период прошлого века. А прирост потребительской инфляции за 2021 г. составил 8,6% - также рекордный показатель за прошедшее 20-летие. В ЕС в силу глубокой связанности внутриконтинентальной торговли с Россией макроэкономическая динамика демонстрирует еще худшие показатели. Прирост индекса потребительских цен за май 2022 г. в среднем по ЕС составил 8,8% (от 5,8% во Франции и на Мальте, до 20,1% в Эстонии).
— Как будут развиваться отношения ЕАЭС со странами Азии?
— Юго-Восточная Азия продолжит бурно развиваться, в то время как в США и ЕС кризисные тенденции будут нарастать по мере ретрансляции ими же искусственно созданных шоков на промышленность и доходы домохозяйств. Опережающее развитие Китая и Индии будет в обозримой перспективе продолжаться. Развернутая Вашингтоном антироссийская кампания объективно способствует их усилению: потоки российских углеводородов и других природных ресурсов с дисконтом переориентируются с ЕС на рынки этих стран. С Китаем государства ЕАЭС заключили обширное соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве, идёт сопряжение ЕАЭС и "Одного пояса–Одного пути". Принято принципиальное решение о начале переговоров о заключении преференциального торгового соглашения ЕАЭС и Индии. По мере усиления антироссийских санкций ускоряется рост товарооборота между нашими странами. Так, в 2021 году по сравнению с 2020 г. внешняя торговля ЕАЭС с Индией и Китаем выросла на 131,7% и 132,2%, соответственно. За январь 2022 г. внешнеторговый оборот Союза (к январю 2021 г.) вырос на 146% с Индией и 150,7% с КНР. Наметившаяся тенденция наращивания товарооборота с нашими ключевыми партнерами в Азиатско-Тихоокеанском регионе на фоне фактического замораживания взаимной торговли ЕС и ЕАЭС будет укрепляться.
Вместе с тем, ЕАЭС все ещё не нащупал свое место в евразийском разделении труда – объективно мы по-прежнему дрейфуем в арьергарде отмирающего имперского мирохозяйственного уклада, чьи институты полностью подчинили свое воздействие целям консервации американской гегемонии любой ценой. Вместо формирования суверенной системы управления развитием по принципам, лежащим в основе нового – интегрального – мирохозяйственного уклада, лидерами строительства которого как раз являются принципиально расходящиеся политическими структурами Китай, Индия, Малайзия и Южная Корея. Находясь в условном формационном межвременье, мы обречены плестись в хвосте обоих укладов в качестве транзитно-сырьевой периферии. Тому лишнее подтверждение - неравнозначность роли торговых отношений между регионами для КНР и ЕАЭС: доля поставок в Китай в совокупном экспорте государств – членов Союза (12,6% в 2019 году) значительно превышает долю ЕАЭС в импорте Китая (3,4%). Масштаб торговли невелик: около 15% (по итогам 2019 г.) от аналогичного показателя между Китаем и США. Китай входит в десятку крупнейших рынков сбыта для всех государств Союза. Конкурентоспособными на китайском рынке оказываются преимущественно товары, не требующие значительного уровня переработки. Доля несырьевого неэнергетического экспорта велика лишь в Республике Беларусь (93,5%), где, однако, основу экспорта составляют преимущественно товары невысоких переделов. Ориентация поставок стран ЕАЭС на сырье и товары, не требующие высокого уровня обработки, в торговле с КНР более выражена, чем в совокупном экспорте ЕАЭС, и значительно более заметна, чем во взаимной торговле.
В силу сложившейся структуры торговли государств-членов ЕАЭС и КНР перспективным представляется развитие торговли товарами, которые в значительных объемах экспортируются государствами-членами Союза в третьи страны, но поставляются в Китай лишь в малых объемах и одновременно активно закупаются Китаем (соответственно, не из стран ЕАЭС). Данная категория продукции включает широкую номенклатуру товаров высокой степени переработки - автомобильная промышленность, фармацевтика и медицинские изделия, авиационное двигателестроение, текстиль и др.
В сфере взаимной торговли и финансового сотрудничества предлагается: государственным банкам перейти на кредитование взаимной торговли и совместных инвестиций в национальных валютах; использовать механизм валютно-кредитных свопов рубль/юань для кредитования взаимной торговли и совместных инвестиций; найти пути для обеспечения сопряжения национальных систем обмена межбанковской информацией. Ранее принятые и ныне действующие соглашения могут сохраняться в своих требованиях в прежней форме, а новые должны основываться на использовании национальной валюты.
Необходимо предусмотреть создание двусторонних механизмов демпфирования рисков (валютных и финансовых) для рынков обеих стран. Они могут быть созданы на базе объединенного участия крупнейших госбанков каждой из сторон, которые могли бы сформировать специальные фонды для указанных целей. Эти механизмы могут включать: организацию страхования транзакций; упрощение механизмов хеджирования; эффективное ценообразование форвардных контрактов по нефти в юанях и в рублях.
В сфере инвестиционного сотрудничества предлагается повысить долю совместных инвестиций и создать систему инвестиционных фондов и банков, обеспечивающих прямые инвестиции и инвестиционные кредиты в национальных валютах. Подобная система могла бы, наряду с существующим совместным Фондом прямых инвестиций, включать совместные Фонды регионального развития, венчурного финансирования и развития промышленности.
Для развития сотрудничества в сфере инфраструктуры рекомендуется создавать наднациональные инвестиционные консорциумы, которым предоставлять в концессию транспортные коридоры для сооружения дорог и развития прилегающей к ним территории. Финансирование инвестиций предлагается осуществлять за счет размещения облигаций на финансовом рынке КНР и ЕАЭС, привлечения кредитов Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ), Фонда Шелкового пути (ФШП), Нового банка развития БРИКС (НБР) и Евразийского банка развития (ЕАБР).
— Экономисты утверждают, что доллар и евро становятся токсичными валютами. И санкции в отношении Беларуси и России значительно ослабляют их позиции. Какой ваш прогноз по дальнейшему развитию ситуации? Удовлетворены ли Вы уровнем расчетов в национальных валютах в ЕАЭС?
— Около 75% взаимной торговли в ЕАЭС сегодня обслуживается в национальных валютах, преимущественно в рублях. Значительный резерв наращивания расчетов в национальных валютах имеется во взаимной торговле в ЕАЭС вне России: существенная доля торговли стран Союза между собой по-прежнему обслуживается в валютах третьих стран. Исключение токсичных долларов и евро из взаимных расчетов в ЕАЭС лежит в плоскости реализации системной политики поддержания стабильности курса российского рубля и придания ему статуса международного расчетно-платежного средства.
Для поддержания конкурентоспособности российской экономики, обеспечения макроэкономической стабильности, наращивания инвестиций, придания рублю функции резервной валюты ЕАЭС необходимо зафиксировать его курс на комфортном для экспортеров и потребителей уровне. Такой подход позволит сформировать надежные каналы торговли нефтью, нефтепродуктами, лесом, минеральными удобрениями, металлами, зерном, водой и другими биржевыми товарами в рублях и валютах государств Союза. При этом в целях обеспечения рыночного ценообразования и предотвращения использования трансфертных цен для уклонения от налогообложения необходимо обязать российских производителей биржевых товаров продавать через зарегистрированные Правительством России биржи не менее половины своей продукции, в том числе поставляемой на экспорт. Это ускорит «отвязку» воспроизводства экономики ЕАЭС от западного ценообразования, приведет к замещению импорта и развитию собственной промышленности, росту доходов граждан, суверенизации единого экономического пространства.
Стабильность курса российского рубля создаст основу собственной платежно-расчетной инфраструктуры: расчетов в национальных валютах государств-членов ЕАЭС на базе Межгосбанка СНГ со своей системой обмена банковской информацией, оценки кредитных рисков, котировки курсов обмена валют, а также альтернативного расчетного средства. Устойчивость новой синтетической расчетной валюты обеспечивается корзиной национальных валют государств-членов (агрегированный индекс) и запасами производимых в них биржевых товаров («товарный жгут»). Математическая модель конструирования такой валюты показала ее высокую устойчивость.
Фиксация курса рубля вслед за переходом к экспорту углеводородов и других сырьевых товаров за рубли позволит придать российской валюте функции одной из резервных в ШОС и БРИКС. Следующим шагом в формировании соответствующей нашим интересам валютно-финансовой системы может стать переход к новой международной расчетной валюте, о целесообразности введения которой Президент Российской В.В.Путин указал в своем выступлении на саммите БРИКС. Она должна быть основана на международном договоре, предусматривающем прозрачные правила эмиссии и обращения, обеспечена корзиной национальных валют стран-участниц этого договора и оборотом производимых в них биржевых товаров.
Ускорить переход к новой прозрачной, соответствующей стратегическим целям ЕАЭС, международной валютной системе могло бы обеспечение полноценных котировок российского золота на мировых рынках, что предполагает фиксинг его цены на Московской бирже для чего, очевидно, потребуется ее ренационализация. Внутреннее ценообразование на этот драгметалл заложит основу российского «золотого эталона» и создаст предпосылки для привязки курса национальной валюты и международного платежно-расчетного инструмента (условного стейблкоина) к ликвидному активу – золоту.
Осуществление перечисленных мероприятий повысит привлекательность валютно-финансового рынка ЕАЭС для наших партнеров и окончательно устранит его зависимость от играющих на спекулятивной раскачке игроков.
— В условиях оказываемого внешнего давления по-новому звучит тема импортозамещения. Беларусь и Россия уже нашли точки соприкосновения в данном вопросе. А если брать шире – как бы Вы оценили проводимую политику в данном направлении в ЕАЭС? Ещё одна тема, которая зазвучала во время санкционного давления – параллельный импорт. В Беларуси и России его уже легализуют. Какова позиция ЕЭК по данному вопросу?
— Если наша система управления, наконец, научится решать довольно элементарные задачи по планированию производства и инвестиций, разговоры про «бумажное» замещение импорта, наконец, трансформируются в реальные проекты и программы. Сегодня всё активнее спекулируют на тему мобилизационной экономики, традиционно понимая под ней экономику сталинского типа периода индустриализации и послевоенного восстановления. Вместе с тем, вполне возможна мобилизационная экономика с обширным рыночным инструментарием. Это, прежде всего, система мер, которая обеспечивает полное связывание имеющихся в экономике ресурсов в процессе ее расширенного воспроизводства для достижения конкретных целей. Что касается остроты стоящих угроз, то говоря языком военных мы действительно функционируем в «особый период», поэтому и управленческие решения, в том числе по возрождению отечественной промышленности, должны быть ему под стать.
Беседовал Владислав Сычевич
Коллаж: Марина Бондарь
