Как ответить на стратегические вызовы

Вызовы внешние и внутренние

Веками длилось противостояние экзистенциальных оппонентов — России и Запада. Горячие войны сменялись не менее ожесточёнными холодными, информационными, в ходе которых «отсталая и убогая Россия» неизменно противопоставлялась «цивилизованному и культурному Западу». Холодная война, начатая сразу после Второй мировой войны, завершилась распадом СССР, в результате которого Запад получил доступ к огромному незащищённому российскому рынку, добился от России одностороннего разоружения и согласия по всем внешнеполитическим вопросам, обеспечил себя дешёвым трудом высокообразованных мигрантов и почти бесплатными природными ресурсами.

Когда вдруг оказалось, что Россия с таким положением дел мириться не собирается, да ещё заявляет о своих интересах, против неё началась ожесточённая «гибридная война» без правил. Запад стремится доказать остальному миру агрессивность и опасность России для «всего цивилизованного мира», обвиняет в попытках пересмотра сложившегося мирового порядка, во вмешательстве во внутренние дела «партнёров», в нарушении демократии и прав человека и т. д. и т. п. НАТО наращивает военное присутствие по всему периметру наших границ, в новой ядерной доктрине США расширены поводы для применения ядерного оружия, которое может быть пущено в ход в ответ на удары обычными вооружениями и даже кибератаку. Пентагон уже заявил о возможности войны в космосе. Усиливаются экономические санкции.

В 2007 г. после Мюнхенской речи Путина американская пресса назвала российского президента «вошью, которая зарычала». Спустя 11 лет, когда Путин в послании Федеральному собранию (1 марта 2018 г.) предъявил Западу новые образцы новейшего российского оружия, его выступление было названо «дерзким», «агрессивным» и «конфронтационным». Но в целом резонанс от выступления не соответствовал эмоциональному накалу и аргументам речи Путина.

Дело в том, что западные «партнёры» прекрасно видят, что продемонстрированная президентом военная мощь не подкреплена в настоящее время динамичной многоотраслевой развивающейся экономикой. Российская экономика переползает из одной рецессии в другую и по темпам роста за последние 10 лет отстаёт от экономик и развивающихся, и развитых стран, имея при этом более низкий потенциал роста за счёт низкой доли инвестиций в основной капитал. Только за последние пять лет ВВП России упал на 8 процентов. По динамике экономических и социальных показателей за 2008-17 гг. академик Аганбегян назвал этот период «потерянным десятилетием». По доле российской экономики в мировом ВВП (по текущему курсу рубля к доллару США) мы сегодня в 14 раз уступаем Соединённым Штатам и в 8 раз Китаю. Экономическое удушение в этих обстоятельствах — дешёвый и эффективный ответ на любое «чудо-оружие» России.

Год от года разбухает чиновничий аппарат (более чем в два раза за последние 18 лет) при росте его безответственности, коррумпированности и некомпетентности, ведущих к росту аварийности и даже к человеческим жертвам. Рост числа чиновников происходит на фоне абсолютного сокращения количества учёных и инженеров, а также научно-исследовательских и проектных организаций. Россия — единственная страна «двадцатки», где происходит сокращение численности учёных и инженеров! Мы существенно уступаем промышленно развитым странам и по показателю доли расходов на научные исследования и разработки в ВВП.

Двадцать пять лет следования безжизненной экономической модели были потеряны для реальных реформ и развития страны. Последние 18 лет Россия пытается сочетать несочетаемое — суверенную внешнюю политику с полностью зависимой экономической политикой. Очевидно, что при сохранении статус-кво те новые социальные обещания, которые дал Путин народу в послании Федеральному Собранию, принципиально неосуществимы. Достаточно обратиться к итогам последних шести лет. В майских указах президента 2012 г. был предусмотрен полуторакратный рост доходов населения, на деле же реальные доходы населения за 6 лет сократились! Растёт число бедных: с 15,5 млн человек в 2013 г. до 22 млн человек в первом квартале 2017 г. В значительной мере это бедность работающего населения, что является уникальным явлением в социальной сфере. Почти 5 млн работающих получают за свой труд чисто символическую зарплату на уровне МРОТ — 7800 руб.

Доля россиян, у которых не хватает денег на покупку одежды или продуктов питания, по данным на конец июля 2016 г. была оценена экспертами Высшей школы экономики в 41,4%. Отсутствие справедливого вознаграждения за труд деформирует в обществе отношение к труду и трудовой дисциплине, является мощным демотивирующим фактором.

Чудовищных масштабов достигло социальное неравенство, по показателям которого Россия занимает одно из первых мест в мире. По данным Росстата, коэффициент дифференциации в среднем по России приближается в настоящее время к 17 (критическим считается уровень 10), а в Москве доходит до 43. По данным Global Wealth Report, на долю 1% богатых россиян приходится 71% всех личных активов России, в США — 37%, в Китае и Европе — 32%, в Японии — 17%. Рост неравенства свидетельствует о том, что власть, вопреки собственным заявлениям, способствует перекачке ресурсов к богатому меньшинству. Высокое социальное неравенство, как было многократно доказано экономистами, препятствует(!) экономическому росту.

В результате «реформ» российское общество претерпело дезинтеграцию. Связностью общества пожертвовали, чтобы разрушить общественный строй, политическую систему, культурное ядро и само государство СССР. Разрушить получилось, а вот собрать новые дееспособные конструктивные системы, институты и выстроить отношения людей на новой основе до сих пор не сумели. Нет классов, сословий, профессиональных сообществ. Есть короткоживущие группы и кланы, особенно в бизнесе и теневой экономике.

При такой разрыхлённости структуры общества множество групп и субкультур не соединяются солидарностью, а значит, невозможно выработать проекты будущего и договориться о цели и пути, нет движущей силы.

Одним из самых разрушительных факторов является глубокое преобразование культуры населения. За 25 лет удалось втянуть большую часть граждан в зависимость от потребительства не по карману. Вирус потребительства, особенно тяжело поражающий молодежь, заставил отвернуться от творчества, созидания, общения, размышления. Изменённая культура стала барьером для возрождения гражданской солидарности, без которой не только не вернуть справедливость в отношениях людей, но и не выбраться из нашей исторической ловушки.

Третья Отечественная?

Совокупность внешних и внутренних этих вызовов создают реальную угрозу самому существованию России как государства и самобытной цивилизации. Как минимум несколько лет мы находимся в состоянии необъявленной войны за наше будущее. Условием победы в этой войне является консолидация общества, аналогичная той, которая обеспечила победу в Отечественной войне 1812 года и в Великой Отечественной войне, когда на защиту Отечества поднялся весь (!) народ — независимо от сословия и имущественного положения.

После победы на выборах в 2012 г. Путин заявил, что выборы президента привели к консолидации российского общества, и это их «самый главный результат». Действительно, президент пользовался большой поддержкой народа в течение всего президентского срока, особенно после возвращения в Россию Крыма в 2014 г. В последнем послании Федеральному собранию президент уже говорит об «имеющейся» сплочённости российского общества и необходимости «дальнейшего» укрепления единства. Но на данном этапе это скорее желаемое, чем действительное. О какой реальной сплочённости и консолидации общества можно говорить, когда минимальной заработной платы хватает работникам лишь на макароны и картошку, а «капитаны госкорпораций» получают при этом по несколько миллионов рублей в день; когда доходы населения падают уже несколько лет подряд, а доходы министров и депутатов (не говоря уже об олигархах) растут? Объединение вокруг личности национального лидера и поддержка его инициатив (прежде всего внешнеполитических) отнюдь не означают реальной консолидации общества, необходимой для реализации всего комплекса стоящих перед страной задач. И сколько может продолжаться консолидация вокруг лидера, если по данным социологов при высоком рейтинге одобрения президента (82,5%), большинство (60,2%) населения выступает за новый курс экономической политики?

В условиях, когда экономика сжимается, население сокращается (ООН прогнозирует в ближайшие 10 лет сокращение как минимум ещё на 7 млн человек), технологическое отставание нарастает, наука и образование в глубоком кризисе, внешнее, в том числе военное, давление на наших рубежах усиливается, стране необходим мобилизационный проект, объединение усилий на общее дело, на решение масштабных созидательных (!) задач с опорой (в условиях ужесточения санкционного режима) на собственные силы. Только такой масштабный проект может стать отправной точкой для «сборки» российского социума. Таким проектом может и должна стать новая индустриализация страны, без которой невозможно создание надёжной материально-технической базы национального хозяйства как основы реального суверенитета. Эксперты ВЦИОМ ещё в начале 2016 г. фиксировали, что в российском обществе сформировался запрос на новую промышленную политику и положительное отношение к новой индустриализации с опорой в основном на собственные ресурсы. Чем ответит власть?

О новой индустриализации

В лихие девяностые «реформаторы» оправдывали стремительную деиндустриализацию высокими «постиндустриальными ценностями» и безнадёжной отсталостью российской промышленности. В результате криминальной приватизации страна инженеров, конструкторов и квалифицированных рабочих в одночасье превратилась в страну торговцев и офисного планктона, мелких и крупных жуликов (превратившихся в предпринимателей), и целой армии охранников. Безоглядное следование рецептам МВФ (дерегулирование, открытость рынков, уход государства из экономики) «убило» 70 тыс. предприятий обрабатывающей промышленности. На полную мощность заработал «дьявольский насос» (выражение академика Н. Н. Моисеева), перекачивающий на Запад природные ресурсы, материальные богатства, финансы и ставшие ненужными «мозги». С 1992 г. по 2016 г. из России украдены в виде незаконных финансовых потоков 1,7 триллиона долларов, на 5 триллионов долларов вывезено сырья. Массовое закрытие промышленных предприятий привело к перекосу в системе высшего и среднего специального образования, перешедшего на подготовку исключительно юристов и экономистов. За 25 лет страна вслед за промышленностью практически лишилась квалифицированных кадров, необходимых для ее восстановления, угробила науку и образование. Полтора миллиона молодых и перспективных учёных уехало на Запад, поскольку наука и образование необходимы в первую очередь для развития промышленности, а её де-факто не стало.

Ущербность экспортно-сырьевой модели для дальнейшего развития страны стала очевидной отнюдь не сегодня. В апреле 2011 г. премьер-министр В. Путин, выступая в Госдуме с отчётом о деятельности правительства, говорил: «Убеждён, нам необходимо запустить новую волну индустриального, технологического развития России, создать условия для притока долгосрочных, «умных» инвестиций и передовых технологий». Этот путь, по его словам, поможет России через десять лет войти в число пяти крупнейших экономик мира с уровнем ВВП в 35 тыс. долларов на человека. Благими намерениями оказалась вымощена дорога… в ВТО.

В 2012 г. Путин стал президентом, в том же году страна вступила в ВТО, призванную закрепить статус промышленно развитых стран за небольшим числом ведущих экономик мира и ставящую все прочие страны в зависимое положение сырьевых придатков. Про индустриализацию можно было забыть.

Но те важные задачи, которые президент поставил в послании Федеральному Собранию, без смены экономического курса останутся не выполненными; средствам на их реализацию (оцениваемым в 8 трлн руб.) при сохранении экспортно-сырьевой модели экономики взяться просто неоткуда. Многовековой опыт человеческой цивилизации говорит о том, что богатели всегда те страны и народы, которые из природного сырья создавали продукты его переработки. Увеличение масштаба производства обрабатывающих отраслей снижает стоимость единицы продукции (возрастающая отдача), что выгодно отличает их от добывающей промышленности, для которой характерна убывающая отдача.

В настоящее время все развитые страны охватила волна новой индустриализации, связанная с появлением секторов экономики, в которых интеллектуальная и производственная деятельность тесно переплетаются. На долю новых знаний, воплощаемых в технологиях, оборудовании, образовании кадров, организации производства, в развитых странах приходится от 70 до 90% прироста ВВП. Современный неоиндустриальный базис (путём технологического импортозамещения и совершенствования современных зарубежных технологий) нам необходимо создать в самые короткие сроки. Одновременно с реализацией стратегии «догоняющего развития» необходимо развивать производства, связанные с «шестым технологическим укладом», формирование которого только начинается в мире, т.е. переходить к стратегии опережающего развития и модернизации всей экономики на его основе. Его главные элементы — биотехнологии, нанотехнологии, системы искусственного интеллекта, космические технологии, атомная энергетика. Упустив «микропроцессорную революцию» и не вписавшись в «пятый уклад», Россия, благодаря имеющемуся научно-техническому заделу, обладает необходимым потенциалом для «рывка» и последующего лидерства на этих направлениях.

Только новая индустриализация и активная промышленная политика могут покончить с длившимся более четверти века техническим одичанием, стимулировать реформирование образования и отраслевой науки, восстановить трудовую и технологическую дисциплину, вдохнуть новую жизнь в моногорода, а главное — вывести из апатии, дать реальное дело и реальный заработок миллионам россиян, создав наконец те самые 25 млн высокопроизводительных рабочих мест, которые должны были быть созданы ещё в соответствии с майскими указами президента 2012 г.

Семь лет назад Путин премьер видел в роли главной движущей силы новой индустриализации частный бизнес. Однако пристроившийся у «дьявольского насоса», встроившийся в политическую систему и жирующий на экспорте природных ресурсов частный бизнес был занят другим — распихиванием капиталов по западным банкам, обустройством семей на западных квартирах, спекуляциями на бирже и нескончаемым потреблением всего и вся. В 2012 г. «успешно» закончились 18-летние переговоры о вступлении России в ВТО, что означало закрепление итогов деиндустриализации и консервацию отсталости на долгие годы.

В новом послании президента Федеральному собранию про индустриализацию, кстати, уже ни слова, лишь несколько слов про инновационную экономику. Президент признаёт, что скорость технологических изменений в мире нарастает стремительно, но считает при этом, что «мы готовы к настоящему прорыву».

Что же для этого прорыва нужно? Оказывается: «Мы обязаны сконцентрировать все ресурсы, собрать все силы в кулак, проявить волю для дерзновенного, результативного труда. Чтобы идти вперёд, динамично развиваться, мы должны расширить пространство свободы, укреплять институты демократии, местного самоуправления, структуры гражданского общества, судов, быть страной, открытой миру». То есть мы вроде должны мобилизоваться, собрав все силы в кулак, но при этом укреплять институты демократии?! Однако опыт России последней четверти века свидетельствует о том, что на самом деле, открывшись миру и укрепляя демократию, мы лишь растеряли ресурсы, рассредоточили и подрастеряли силы и практические утратили «волю для дерзновенного труда». Бедным не до дерзновенного труда, они с трудом выживают на макаронах и картошке, богатые погрязли в гедонизме и рассматривают «эту страну» только как источник сверхприбылей, а власть «заворачивает» отсутствие реальной работающей стратегии и собственной политической воли в красивые словесные «обёртки» о демократии и свободном рынке и в нескончаемые долгосрочные и среднесрочные стратегии и программы, которые никогда не выполнялись. Исповедовать стратегию открытия миру, когда США уже объявили всем, по сути, торговую войну, мягко говоря, недальновидно. Ещё ни одной стране не удалось создать или возродить промышленность, не защитив своего производителя.

Возможна ли в таких условиях новая индустриализация, и кто может и должен стать её движущей силой?

Ответ на первый вопрос: да, возможна! Если мы хотим сохранить суверенитет, то у нас просто нет иного выхода, кроме как построить материально-техническую базу для этого суверенитета! Что касается движущей силы, то в качестве таковой может выступить только государство со всеми своими властными институтами. Власть должна забыть либеральные грёзы об исключительно регулирующей роли государства, об открытости миру и свободной конкуренции, о демократии, в условиях которой дальше разговоров дело не движется, и, засучив рукава взяться за планирование, организацию, финансирование, контроль, учёт и другую кропотливую и тяжёлую работу, от которой она самоустранилась.

На развилке (направо пойдёшь — налево пойдёшь)

Путин шёл на выборы как кандидат от народа и получил огромный «кредит доверия» (почти 77% голосов избирателей). При этом почти две трети населения выступает сегодня за новый курс экономической политики. Может ли этот новый курс осуществить старая либеральная команда? Какие возможны сценарии?

1. «Направо пойдешь» — сценарий инерционный, он же пессимистичный. Вероятность его (исходя из предложений президента «расширять пространство свободы» и «укреплять институты демократии») оценивается в 80 процентов.

Ненавидимый народом либеральный клан, имеющий по результатам последних президентских выборов поддержку всего 2,5% населения, определяет реальную экономическую политику уже более четверти века. Либеральная стратегия Минфина при Силуанове, как и в предыдущие годы, де-факто направлена на замораживание средств налогоплательщиков и недопущение направления их на нужды социально-экономического развития страны. Бюджет на 2018−2020 гг. предусматривает сокращение(!) расходов к 2020 г. (с учётом официального прогноза по инфляции) на 9,7% по отношению к уровню 2017 г. Расходы будут сокращены по 13 из 14 укрупнённых расходных статей бюджета, в т. ч. по здравоохранению и образованию. Никаких значимых мер стимулирования социально-экономического развития не предполагается в принципе, зато доведение населения до крайней степени отчаяния при таком бюджете гарантировано. Как заметил М. Г. Делягин, с учётом враждебного давления Запада, принятый на 2018-2020 гг. бюджет «можно считать бюджетом государственного переворота»…

На тех же «высоких» принципах построена и политика Центрального банка, одного из крупнейших в мире регуляторов (60 тыс. сотрудников), контролирующих карликовую (!) по мировым меркам финансовую систему. Возглавляемый Э. Набиуллиной ЦБ исправно выполняет все указания МВФ, которому мы уже много лет абсолютно ничего не должны и польза которых хорошо известна. Своим огромным достижением ЦБ считает снижение инфляции до четырёх процентов. Возможно, она действительно снизилась до четырёх процентов для тех, кто скупает и перепродаёт недвижимость и покупает предметы роскоши, но она явно не 4% для большинства населения, расходующего деньги лишь на оплату коммунальных услуг, лекарства и продукты питания. Главная причина снижения инфляции — продолжающееся уже 40 месяцев подряд снижение реальных располагаемых доходов граждан. И если их снизить ещё процентов на пятнадцать, то можно будет и к нулю инфляцию свести…

Как и Минфин, ЦБ де-факто поддерживает финансовую систему США и держит на голодном кредитном пайке российских производителей, лишив их источников дешёвых длинных денег. Как можно всерьёз говорить об инновациях, о рывке, об опережающих среднемировые темпах роста, если ключевая ставка ЦБ в разы выше, чем в ведущих экономиках мира? И это в условиях санкций и несомненного их дальнейшего ужесточения! В отсутствие доступа к долгосрочному кредиту российские предприятия не могут освоить даже имеющиеся у них разработки и в результате сдают конкурентам перспективные рынки новой продукции.

Чудовищных размеров достиг чистый отток капитала из России. По данным ЦБ за 2000-2016 гг. он составил 550 млрд долл. С учётом неучтённого оттока (неофициальный вывоз из страны наличности, вывоз сырья, за которое не поступила оплата, поставки по заниженным ценам и др.) общая сумма, по оценкам, превышает триллион долларов. Причем всё это было сделано на вполне законных основаниях! О любых известных разумных механизмах, позволяющих ограничить трансграничное движение капитала, ЦБ и слушать не хочет. В 2017 г. чистый отток капитала опять увеличился в 1,6 раза по сравнению с предыдущим годом.

В условиях усиливающихся санкций все вывезенные из страны активы, как частные, так и государственные, находятся под угрозой ареста и конфискации. Украина уже подготовила иск по Крыму на 100 млрд. долл. и работает над другими исками, фантастические претензии собираются выставить России Эстония, Латвия, Литва. И всё это может быть раскручено в самые короткие сроки! То, что сейчас представляется бредом, вполне может оказаться тяжёлой реальностью. Если после Второй мировой войны международные активы центробанков имели высокий иммунитет от любых санкций, то сегодня мы живём в другом мире, что уже наглядно продемонстрировало замораживание активов центробанков Ирана и Ливии. При этом у России в составе ЗВР есть средства Минфина в форме ФНБ, которые вообще арестовываются «на раз», достаточно вспомнить недавний арест 22 млрд долл. Нацфонда Казахстана по иску молдавского бизнесмена А. Стати на 0,5 млрд долл. Всё более реальной представляется и угроза отключения от системы банковских расчетов SWIFT, что может привести, особенно на первых порах, к полной дезорганизации экономики.

Весь российский реальный бизнес функционирует сегодня не благодаря, а вопреки действиям ЦБ и Минфина, которые не только перекрыли возможные каналы дешёвых денег для российского производителя, но и всячески лоббируют предоставление льгот ТНК при реализации любых крупных проектов. Один регулярно продлеваемый беспошлинный ввоз самолетов чего стоит. В этих условиях российскому производителю конкурировать с западными компаниями, получающими льготы как от своих правительств, так и от российского, практически невозможно. Оценивая отношение ЦБ и Минфина к российскому производителю, президент Российской ассоциации производителей сельхозтехники «Росагромаш» Константин Бабкин заявил, что главным препятствием на пути новой индустриализации в России является политика правительства и Центробанка.

Д. Трамп с упорством носорога борется за новую индустриализацию Америки и создание новых рабочих мест, наплевав на все принципы свободной торговли. Введение Трампом 25-процентных пошлин на сталь, и 10-процентных на алюминий фактически знаменует начало новой глобально-торговой войны. Ущерб для отечественных металлургов Минпромторг уже оценил в 3 млрд долл. Вместо того, чтобы печься о защите интересов наших производителей и готовить адекватный ответ, наши либералы продолжают цепляться за принципы умирающей ВТО.

В отличие от США, снижающих налоги для своих производителей, наши власти постоянно увеличивают фискальную нагрузку на бизнес. В качестве последних новаций уходящее правительство пытается пропихнуть внесение неналоговых платежей в налоговый кодекс, что означает автоматическое ужесточение санкций за любые нарушения и вызывает обоснованную тревогу бизнес сообщества.

Свои шансы усидеть в прежних креслах либеральный клан оценивает явно выше, чем в 80%. Иначе нельзя оценить очередные предложения, такие как повышение для всех ставки НДФЛ на два процента (т. е. снижение зарплат на эти два процента), отказ от перехода на прогрессивную шкалу подоходного налога, введение налога с продаж (опять же удорожание всего и вся для населения), отмена льготной ставки НДС для социально значимых товаров (удар по наименее обеспеченным). Всё это означает, что фискальная нагрузка на население опять увеличится, реальные доходы вновь сократятся; ЦБ в очередной раз порадуется низкой инфляции, а у российских производителей будет ещё меньше возможностей для развития производства из-за падения покупательского спроса. Ну а для невыполнения задач, поставленных в послании президента, опять найдутся объективные причины…

Ключевые фигуры либерального клана пользуются полной поддержкой Запада (в качестве «антипутинского резерва»). У них давно отстроены собственные финансовые потоки, у многих вывезены на Запад семьи. Им категорически не нужен никакой «напряг» с развитием «этой страны», они прекрасно себя чувствуют, обслуживая западный спекулятивный капитал и наивно полагая, что «Запад им поможет». Адресованная пенсионерам циничная формула Медведева «денег нет, но вы держитесь», экономические итоги 2012-2018 гг. и бюджет 2018-2020 гг. наглядно иллюстрируют «готовность» либерального клана решать намеченные президентом новые социальные задачи. Не дожидаясь новых майских указов с мерами по реализации послания президента Федеральному собранию, либералы уже начали их саботировать. Набиуллина уже заявила, что по расчетам ЦБ темпы роста ВВП в 2018-2020 гг. составят 1,5%-2%, хотя для выполнения поставленных президентом задач необходимо выйти на темпы роста 7%-8% в год. Силуанов в свою очередь заявил, что социальные программы будут реализовываться в основном за счет региональных и местных бюджетов, в большинстве из которых денег нет даже на зарплату. Именно таким образом Минфин саботировал майские указы 2012 г. Можно ли с опорой на такую команду ставить перед обществом мобилизационные задачи?

Назначение на должность премьера одного из членов либерального клана (Кудрина? Набиуллиной? Силуанова? etc.) в мгновение ока обрушит рейтинг президента и лишит его поддержки даже самых горячих сторонников. Предсказуемый саботаж либералами новых майских указов президента приведёт к дальнейшему росту социального неравенства до запредельных критических значений и росту социальной напряжённости. Необходимость очередного затягивания поясов на фоне полного отсутствия перспектив развития и продолжения сверхпотребления наверху, в том числе и государственными служащими, будет вызывать не только социальную депрессию старшего поколения, но и ярость и ненависть молодого поколения, которая неизбежно выльется в деструктивные политические формы. Московские власти уже имели возможность убедиться, как легко с помощью социальных сетей вывести на улицы молодёжь. В воздухе и социальных сетях как закономерный итог «потерянного десятилетия» уже витает «мы ждём перемен!», что подтверждают многочисленные социологические опросы.

Сегодняшняя молодежь выросла в условиях гипертрофированного социального неравенства и постепенной ликвидации социальных лифтов, насаждения через СМИ потребительской идеологии и невозможности удовлетворения своих растущих потребительских запросов, в условиях беззастенчивого карнавала потребления «элиты» и коммерциализации образования, спорта и любых востребованных молодёжью видов досуга. Двадцать семь миллионов интернет-пользователей, среди которых преобладает молодёжь, уже посмотрели на youtube опус Навального «Он вам не Димон», 4 млн просмотров — у сюжета про дворец Шувалова. Эти миллионы, как и многие другие, ждут от вновь избранного президента обещанных перемен. Если вдруг окажется, что верхи не могут, то низы явно не захотят, и революция снизу со всеми вытекающими отсюда последствиями практически гарантирована.

2. «Налево пойдёшь» — сценарий мобилизационный, оптимистичный. Вероятность его оценивается примерно в 20 процентов. В отличие от первого сценария, чреватого «революцией снизу», он фактически является «революцией сверху». «Революцией», поскольку речь идёт о кардинальной смене вектора развития в интересах большинства населения. «Сверху», поскольку для этого необходима прежде всего политическая воля и решимость вновь избранного президента. Поддержка 56 млн граждан даёт ему уникальный шанс на решительные меры по реализации (свежими силами!) прорывного мобилизационного технологического проекта в интересах будущего страны.

Россия — традиционно левая страна. Если в западном понимании справедливость — это прежде всего закон (что законно, то и справедливо), то в русско-православной цивилизации справедливость веками считалась выше любого закона. Для западной цивилизации высшей ценностью является свобода, понимаемая в индивидуалистическом, либеральном ключе, тогда как справедливость для Запада вторична. Для русско-православной цивилизации справедливость превыше всего, и ради неё могут быть ограничены и некоторые свободы. Если на Западе бедность рассматривается как рациональный социальный механизм, то русская православная философия и традиционные культурные установки, выводимые из крестьянского общинного коммунизма, всегда основывались на принципиально ином положении: бедность есть порождение несправедливости, и потому она — зло. «Сознание неправды денег в русской душе невытравимо», — говорила Марина Цветаева. При таких культурно-исторических традициях неолиберальные идеи не имеют перспектив в российском обществе. Показанные правыми кандидатами на последних выборах 2,5% поддержки электората — это абсолютный потолок поддержки либералов. Общество никогда не забудет два их главных преступления — криминальную приватизацию и создание коррумпированного государства, осуществлённые с благословения и при непосредственном участии и поддержке Запада.

По мере снижения доходов населения, увеличения числа бедных и опускания вниз по социальной лестнице представителей среднего класса число сторонников «левого поворота» в политике растет. Нищающее население перестаёт верить в возможность адаптации западного капитализма к исторически антикапиталистической России и ждёт от государства(!), а отнюдь не от рынка выхода из тупика. В представлении 56 млн избирателей, отдавших свои голоса Путину, президент является государственником, именно в этом причина такого рекордно высокого результата, показанного им на выборах. Реальные же дела Путина свидетельствуют о том, что в экономике президент является таким же убеждённым либералом, как и его команда. Собственно, именно в этом — главная причина её парадоксальной несменяемости. Осознает ли президент, безусловно обладающий сильной волей и интуицией, в период раздумий перед инаугурацией необходимость «революции сверху», покажет время. Можно ограничить отток капитала из страны, а можно обложить налогами все дачные туалеты на шести сотках; можно национализировать в интересах всех россиян минерально-сырьевую базу, а можно увеличить НДФЛ для всех; можно ввести государственную монополию на табак и алкоголь, а можно (как предложила Голикова) начать пересчитывать кур и кроликов с единственной целью отказаться от показателя прожиточного минимума; или, например, сделать платным пользование лифтами…

Отдавшие Путину свои голоса избиратели ждут от президента не красивых слов, а реальных дел. Забота о суверенитете, державная риторика должны быть подкреплены мощной экономикой, производящей машины, станки, самолёты, приборы, а не одни лишь инновационные нанокремы, которые в отсутствие собственной многоотраслевой промышленности вряд ли будут востребованы. Вдохнуть жизнь в наше развитие могут только свежие силы, которые верят в такую возможность и предлагают пути решения. Поручать «рывок» тем, кто даже в своих прогнозах этого не допускают, — тупиковый путь. ЦБ, Минфин, Минэкономразвития должны возглавить люди, которые готовы продвигать интересы российского производителя с не меньшим упорством и последовательностью, чем Дональд Трамп интересы американского. Дело за осознанием необходимости этих перемен и политической волей президента.

Необходимые изменения в денежно-кредитной политике, источники финансирования новой индустриализации детально прописаны в работах Аганбегяна, Глазьева, учёных РАН и МГУ. Что делать — было понятно все эти годы, но не было (да и сейчас пока ещё нет) политической воли. Некоторые из них (прежде всего социальные задачи, модернизация инфраструктуры, инновации) названы в послании президента Федеральному собранию. Дело за тем, чтобы слова превратились в реальные дела.

В связи с обсуждением возможности осуществления «левого поворота» и мобилизационной повестки дня для построения высокоразвитой экономики необходимо остановиться ещё на одном важном вопросе — роли бизнеса и его взаимоотношениях с властью и большинством населения.

О социализации бизнеса

Сегодняшняя Россия, в которой доля среднего класса ничтожна и продолжает сокращаться, представляет собой два разных мира, — мир трудно живущего в условиях падающих доходов большинства, в котором свыше 40% испытывает нехватку денег на покупку одежды, продовольствия и лекарств, и мир богатеющей год от года верхушки. Эти два мира в реальной жизни практически не пересекаются, поскольку мир богатых существует, по выражению академика Львова, в рамках «замкнутого контура жизнеобеспечения»: элитное охраняемое жильё, элитные загородные поселки, дорогие магазины, частные школы и т. д. и т. п. Мир богатых относится к России как к второсортной стране и предпочитает значительную часть времени проводить на Западе, где уровень социального неравенства, создающий дискомфортную среду, существенно ниже. Население, живущее на мизерную зарплату, отвечает «замкнутому контуру» взаимностью. Для большинства олигархи — это, если и не социальные враги, то, как минимум, люди из другого мира, с которыми не может быть никаких общих интересов. Демонстративное сверхпотребление богатой верхушки лишь усиливает антагонизм.

Перед государством сегодня в полный рост встала проблема снижения этого антагонизма и выработки государственной стратегии социализации бизнеса. Без восстановления социальной справедливости и установления хотя бы минимального доверия между гражданами и крупным бизнесом никакие общие задачи решать в стране невозможно и развитую экономику не построить.

Когда-то один из наших думающих олигархов сказал, что в результате проведённых «реформ» в нашем обществе не осталось счастливых людей: большая часть населения испытывает огромные каждодневные материальные трудности и просто выживает, прослойка среднего класса ничтожна мала, а крупный бизнес с его родовой травмой приватизации существует под постоянным стрессом — как сохранить свой капитал.

Население крайне негативно относилось и продолжает относиться к итогам приватизации. По данным социологических опросов около 90% россиян считают, что приватизация проводилась нечестно, около 80% россиян выступают за полный или частичный пересмотр её итогов. Интересно, что мнение о нечестном характере приватизации разделяет 72%(!) предпринимателей. Впрочем, удивляться особо нечему, достаточно вспомнить приватизацию практически любого предприятия (так, автозавод ЗИЛ, одно оборудование которого стоило более 1 млрд долл., был продан за 4 млн долл. — дешевле стоимости металлолома имевшегося оборудования); или историю мошеннических залоговых аукционов (сначала Абрамович приватизирует Сибнефть за 100 млн долл., к тому же с использованием бюджетных средств, а через десять лет государство в лице Газпрома выкупает её обратно за 13 млрд долл.). Нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц не раз отмечал, что приватизация девяностых является корнем имущественного неравенства в России и призывал признать её незаконность.

Экспертами и политиками выдвинуто много предложений по итогам приватизации девяностых. Так, аналитик и политолог Михаил Хазин выступил с идеей принятия закона о люстрациях, констатирующего, что с точки зрения общественных интересов приватизация была преступным деянием. Поэтому все люди, которые принимали в ней участие, в соответствии с предлагаемым законом не должны иметь права занимать государственные должности пожизненно, не могут получать государственные пенсии (только страховую), не могут участвовать в программах, предполагающих государственное финансирование. Если они были бенефициаром приватизации, то в этом случае они не имеют права ни копейки получать из бюджета. Признание преступного характера приватизации и отстранение от любых государственных должностей главного приватизатора девяностых годов, несомненно, имело бы большое символическое значение для общественного мнения.

Не утихают дискуссии о необходимости пересмотра итогов приватизации. Опросы показывают, что число сторонников пересмотра с годами меньше не становится. Шесть лет назад накануне своего предыдущего президентского срока Путин призывал «закрыть тему приватизации 90-х годов» «разовым взносом» в пользу государства. Идея «разового взноса» родилась из опыта других стран, где был введен так называемый windfall tax — налог на «доходы, принесённые ветром». Так, в Великобритании он был введён лейбористами в 1997 г. и представлял собой одноразовый сбор, который должны были выплатить предприятия, приватизированные в 1980-е годы при Тэтчер. Благодаря этому налогу правительству Блэра удалось пополнить казну более чем на 5 млрд фунтов, которые были направлены на социальные программы. В России однако обсуждение этой идеи прекратилось с окончанием предвыборной президентской кампании 2012 г… Справедливости ради надо сказать, что использовать опыт Великобритании и рассчитать одноразовый налог достаточно непросто. Правительство Блэра взяло за основу для расчёта налога прибыль, которую компании получили в течение четырёх лет после приватизации. В российской практике установить эту прибыль будет крайне проблематично: она, как правило, выводилась за пределы РФ, и определить её размер по «серой бухгалтерии» будет сложно. Не избежать и многочисленных разбирательств в иностранных судах.

Помимо введения windfall tax высказываются и другие идеи. Отклик в России получила в частности «клятва дарения» (The giving pledge) — пропагандистская кампания, развёрнутая по инициативе американских миллиардеров Уоррена Баффета и Билла Гейтса, которые в 2010 г. призвали богатейших людей США объявить о намерении направить на благотворительность не менее половины своего состояния. Сделать эти пожертвования миллиардеры могут как во время жизни, так и после смерти, внеся соответствующий пункт в завещание. Сам Баффет передал в благотворительный фонд Билла Гейтса 37 из принадлежащих ему 44 млрд долл. Инициативу поддержали Майкл Блумберг, Дэвид Рокфеллер, Марк Цукерберг и некоторые другие американские миллиардеры. Первым из российских олигархов «клятву дарения» принёс В. Потанин, заявивший в том же 2010 г. в интервью газете Financial Times, что все его капиталы пойдут на благотворительность. «Клятву дарения» поддержал в 2013 г. инвестор и основатель фонда DST Юрий Мильнер, публично взявший на себя обязательство пожертвовать на благотворительность не менее половины личного состояния. В 2016 г. о решении направить практически всё своё состояние на благотворительность заявил Михаил Фридман. Чисто теоретически широкое участие в этой инициативе богатейших людей России могло бы дать значительно больший положительный эффект, чем разовый взнос. Однако пока очереди из желающих не выстроились. К тому же главный вопрос — о нелегитимности приватизации девяностых опять же не снимается. Все прекрасно понимают, что огромные состояния наших олигархов не были ими заработаны, а были получены в результате применения различных мошеннических схем в смутный для страны период. И поэтому, если уж говорить о «клятве», то это скорее должна быть «клятва служения», а не «клятва дарения».

Для окончательного «закрытия» вопроса о нелегитимной приватизации девяностых государство рано или поздно будет вынуждено поставить олигархические корпорации перед выбором: либо системное решение социальных задач или иное использование всего капитала на благо общества, либо национализация. Закрытие этого больного вопроса могло бы стать отправной точкой для реальной консолидации российского общества.

Санкционная политика Запада подталкивает к его скорейшему решению. Олигархи фактически уже поставлены перед выбором: либо договариваться с российскими властями, либо полагаться на милость западных партнёров, действия которых могут оказаться значительно более жёсткими, чем задержание во Франции и помещение под домашний арест С. Керимова в ноябре 2017 г.

Первый тревожный сигнал для наших олигархов прозвучал в октябре 2012 г. на ежегодной встрече представителей Международного валютного фонда и Всемирного банка, где глава МВФ Кристин Лагард указала на необходимость экстраординарных мер в связи с тем, что долг промышленно развитых стран достиг 110% по отношению к их ВВП. В качестве такой чрезвычайной меры она предложила конфискацию «молодых денег», для чего потребуется создание соответствующей моральной атмосферы. Изъятие «молодых денег» (по оценкам экспертов, речь может идти о суммах от 20 по 34 триллионов долларов, заработанных в последние годы в России, СНГ, Бразилии, Индии и ещё нескольких странах — в основном нелегальным путём), по мнению Кристин Лагард, поможет решить целый ряд проблем мировой экономики. Что касается юридического обоснования, то оно, можно считать, уже было обеспечено в Лондоне в ходе скандального процесса Березовский-Абрамович (по делу Сибнефти) в 2012 г.: было установлено и широко растиражировано, что практически все российские капиталы девяностых годов являются «внелегальными», то есть (с точки зрения права) «криминальными» или «сомнительными». Би-Би-Си тогда назвала итоги процесса «плохой новостью для российского бизнеса».

Российские олигархи все последние годы скупали в Великобритании недвижимость, цены на которую непрерывно росли. Наиболее распространённой формой владения активами были оффшорные компании, что позволяло скрывать истинных владельцев, а заодно экономить на гербовом сборе, налоге с прироста капитала и налоге на наследство. Ситуация резко изменилась в апреле 2017 г., когда в Великобритании вступил в силу закон «О криминальных финансах». Аналогичный закон одновременно был принят и в США. Теперь британские и американские суды имеют право направлять владельцам недвижимости, банковских счетов и другого имущества запрос «о состоянии имущества неясного происхождения». А владелец, получив такой запрос, обязан в течение 31 дня указать конечного бенефициара, объяснить происхождение средств, на которые была приобретена недвижимость и подтвердить уплату налогов. В противном случае дом, квартира или денежный депозит могут быть конфискованы в доход государства. Схожий порядок изъятия имущества или депозитов принят и в США. Проверки и конфискации уже идут полным ходом и рано или поздно придут ко всем. Принятые США и Великобританией законодательные акты частично дублированы Францией, Испанией, Италией и Германией. В Испании в 2016-2017 годах уже было проведено несколько спецопераций с арестами выходцев из СССР. По информации британской The Guardian, вскоре правительство Великобритании может объявить о возможной конфискации имущества российских олигархов и чиновников на территории Англии. Антироссийская истерия вокруг отравления Скрипаля, несомненно, ускорит процесс.

Агентство национальной безопасности США как минимум с 2004 года контролирует все SWIFT-переводы и расходы по кредитным картам. Правоохранительные органы получили право контролировать все телефонные звонки и переписку при малейшем подозрении в уклонении от уплаты налогов. Это означает, что при необходимости любые транзакции наших бизнесменов можно легко отследить, а потом начать задавать неудобные вопросы и оказывать психологическое давление: на какие деньги покупаются квартиры, на какие деньги учатся дети и т. д. и т. п.

58% российских миллионеров имеют двойное гражданство, 45% рассматривают возможность отъезда на ПМЖ. Но пространство возможностей на «благословенном Западе» стремительно сокращается, а в конце тоннеля — снятие с самолета на каких-нибудь райских островах (американцы — большие мастера подобных операций) и конфискация «внелегальных» «молодых денег» в доход государства, вероятнее всего американского. И моральные, и юридические основания уже подготовлены, процесс пошёл. Впрочем, потеря капиталов это далеко не все «приятные» новости. Шумиха в СМИ по поводу криминального происхождения денег, коррупционных схем и неуплаты налогов сделает наших олигархов на Западе не только «нерукопожатными», но и париями.

В сложившейся обстановке для российских олигархов наступает время принятия решений. Оказавшись между молотом и наковальней, они, естественно, нервничают. Кто-то нанимает в США лоббистов, кто-то затаился и выжидает в надежде, что всё рассосётся, кто-то в январе перевёл свои капиталы в Россию, а уже в феврале вывел обратно.

«XXI век станет временем жесточайшей борьбы за будущее, когда целые государства, этносы, культуры будут нещадно, без сантиментов стираться Ластиком Истории. В этой борьбе выживут и победят сплоченные социальные системы, спаянные единым ценностным кодом, характеризующиеся минимальной социальной поляризацией и имеющие в себе высокий процент носителей знания. Олигархические системы в этой борьбе не выживут, их участь — стать экономическим удобрением, навозом для сильных. Иного они и не заслуживают», — пишет историк и социальный философ Андрей Фурсов.

Как это ни страшно осознавать, но именно «экономическим удобрением» для находившейся в глубоком кризисе капиталистической системы стала Россия в девяностые годы в результате либеральных «реформ», когда на полную мощность заработал «дьявольский насос». Если сегодня «у последней черты» избранный народом президент сохранит прежний курс, делающий богатых ещё богаче, а бедных ещё беднее, никакое новейшее оружие в борьбе за будущее страны нам уже не поможет.

В январе 2018 г. вице-премьер А. Дворкович заявил в интервью Bloomberg-TV: «Боюсь, у нас нет олигархов, это концепция 1990-х годов. Сейчас у нас есть хорошие трудолюбивые бизнесмены, которые заботятся о стране и зарабатывают деньги, занимаясь ответственным делом». Двух таких «хороших трудолюбивых бизнесменов» и одновременно друзей г-на Дворковича, братьев Магомедовых, на днях как раз арестовали за организацию ОПГ и хищение бюджетных средств в особо крупном размере, за что им грозит до 20 лет тюрьмы… Под «ответственным делом» вице-премьер, видимо, имел в виду бегство от юрисдикции, т. е. уход от налогов с помощью оффшорных схем, в чём замечен практически весь российский бизнес. Ущерб бюджету от использования оффшорных схем уже превысил 1 триллион (!) долларов США.

С резкой критикой оффшорных схем Путин выступил ещё пять лет назад: «По некоторым оценкам 9 из 10 существенных сделок, заключённых крупными российскими компаниями, включая компании с госучастием, не регулируется отечественными законами. Нам нужна целая система мер по деоффшоризации нашей экономики. Поручаю Правительству внести соответствующие комплексные предложения по этому вопросу. Нужно добиваться прозрачности оффшоров, раскрытия налоговой информации…».

Поначалу в соответствии с поручением президента предполагалось отказать в господдержке и госконтрактах компаниям с российскими активами, которые зарегистрированы в иностранной юрисдикции. Речь шла о 199 юридических лицах, на которые приходится 70% валового национального дохода, включая таких гигантов как Газпром, Норникель, Роснефть, АЛРОСА и др. Но… хотели как лучше, а получилось как всегда. Федеральное правительство пришло к выводу, что это создаст значительные риски для экономики страны и 3 октября прошлого года приняло решение не переводить в юрисдикцию страны из оффшоров весь крупный бизнес. И такое решение принято спустя три года после введения санкций и перспективы их дальнейшего ужесточения и начатой Западом охоты за «молодыми деньгами», ставящей вывезенный в оффшоры триллион долларов под реальную угрозу ареста или конфискации. Как говорится, комментарии излишни…

Как заявил Збигнев Бжезинский, оценивший объём денег, хранимых российской элитой только в американских банках в 500 млрд долл.: «Вы ещё разберитесь, чья это элита — ваша или уже наша. Эта элита никак не связывает свою судьбу с судьбой России. У них деньги уже там, дети уже там…». Никакая социализация такого бизнеса, разумеется, невозможна в принципе. И об этих деньгах, и об этой элите, видимо, придётся забыть навсегда. Деньги, судя по всему, достанутся американскому дяде как наша плата за развал СССР.

Важнейшей внутриполитической задачей президента будет в ближайшие шесть лет работа с крупным бизнесом, который сделал свой выбор между Россией и Западом в пользу России. Сегодняшняя внешнеполитическая напряженность явно поможет определиться колеблющимся. Логика обстоятельств сильнее логики намерений, и она сегодня диктует (спасибо Терезе Мэй и Дональду Трампу!) выбор в пользу России. Та же логика обстоятельств предопределяет переход России к модели развития, в противном случае у всех нас нет будущего, и мы будем «стёрты Ластиком Истории». А на пути развития перед национальным капиталом и энергичными предпринимателями открываются огромные возможности. Д. Менделеев в своё время так определил модель взаимодействия государства и предпринимателей: государство должно покровительствовать предпринимательству, а предприниматели должны помогать государству. В этой простой формуле — задачи, которые предстоит решить власти.

Справедливости ради надо сказать, что работа с бизнесом ведётся. В качестве антиоффшорной меры подписан пакет законов об амнистии капиталов, второй этап которой стартовал 1 марта. Другой антиоффшорной мерой должен стать закон о наследственных фондах, который Госдума приняла в первом чтении. Этот закон должен существенно расширить российскому бизнесу возможности для филантропии. Медленно и со скрипом, но всё-таки постепенно меняется отношение крупного бизнеса к благотворительности. Так, совокупный бюджет филантропических программ участников конкурса «Лидеры корпоративной благотворительности» в 2017 г. составил 43 млрд руб., увеличившись более чем вдвое по сравнению с предыдущим годом. Наивно было бы полагать, что мизантропы массово превратятся в филантропов, а либеральный Савл в аскета Павла. Направить их на этот путь убеждением а, если потребуется, то и силой — задача власти.

В непростой период, который предстоит России в ближайшие годы, крайне важно, чтобы бремя преодоления трудностей не перекладывалось на средние и нижние слои общества (как это спешит сделать пока ещё действующее правительство), его должны нести «пропорционально своим возможностям» все члены общества. Только такая справедливая в своей основе политика обеспечит основу создания здоровой социальной основы для экономического роста.

Президент Института национальной стратегии М. Ремизов и эксперт этого института М. Восканян предлагают следующие направления формирования социально-ответственной модели бизнеса:

- расширение участия трудовых коллективов в собственности и управлении компаний, развитие солидарных отношений между нанимателями и работниками, особенно на уровне малого и среднего бизнеса;

- выравнивание оплаты труда в крупных компаниях;

- развитие форм и механизмов социального предпринимательства, так называемых преобразующих инвестиций (речь идёт о проектах, развивающих территории и дающих новые возможности населению);

- развитие корпоративных систем социальной поддержки и социальных инфраструктур (сады, поликлиники, льготные кредиты, жилищные программы, поддержка пенсионеров);

- легитимация крупного бизнеса, связанного с историей приватизации 1990-х гг. через масштабные публично значимые промышленные и инфраструктурные проекты общенационального уровня, реализуемые соответствующими компаниями.

«Даже при нынешних параметрах экономического развития мы сможем стать более здоровым и солидарным обществом, если будем готовы выработать и реализовать комплекс мер по преодолению острых социальных диспропорций. Такие меры должны образовать своего рода «пакт социальной ответственности элиты» в условиях экономической стагнации и внешнего давления на страну», — отмечают М. Ремизов и М. Восканян.

Примеры подписания подобных актов в истории хорошо известны; достаточно вспомнить пакт Монклоа в Испании, подписанный в 1977 г. и ставший классическим образцом компромисса между различными политическими силами на основе общенационального консенсуса для реализации общих задач в переходном периоде. Однако при реализации такой идеи неизбежно возникнут многочисленные вопросы, прежде всего, относительно списка подписантов, а главное — относительно реального выполнения взятых на себя сторонами обязательств.

Представляется, что значимости проблемы социальной справедливости и создания здоровой социальной основы для ускоренного экономического роста отвечает скорее принятие федерального закона «О социальном государстве в России», в котором бы в реализацию статьи Конституции РФ были прописаны все обязанности бизнеса и власти. Не вернув каждому гражданину ощущение справедливости, не снизив в разы чудовищные показатели социального неравенства, не восстановив отношения солидарности, мы никогда не сможем адекватно ответить на стоящие перед страной стратегические вызовы. Государство должно способствовать экономическому и общественному прогрессу каждого гражданина, поскольку развитие каждого (а не просто «достойный прожиточный минимум») в конечном счёте выступает условием развития другого, а также условием развития государства в целом.

Необходимо превратить сегодняшнее общество атомизированных потребителей в общество соработников, объединённых общими целями и общими задачами и решающих их сообща. Проявит ли президент, получивший беспрецедентный мандат доверия от народа, необходимую мудрость, волю и стратегическую инициативу, покажет время. Как говорил Пётр I, которому этих качеств было не занимать, «понеже пропущение времени подобно смерти невозвратно» — иначе говоря, «промедление смерти подобно».

Очевидно, что внешние вызовы и угрозы будут лишь усиливаться. Промедление с решением внутренних экономических проблем давление извне усилит дополнительно. Сегодня есть запрос общества на проведение новой экономической политики, её цели и механизмы понятны и многократно прописаны. Это лишь вопрос воли президента и выбора им и адекватной новым задачам команды исполнителей. Если мы не хотим стать, по выражению Фурсова, «навозом для сильных», то мысли и стратегическая инициатива президента должны быть обращены в Будущее, далеко за шестилетний срок его пребывания на этом посту. И это Будущее должно быть построено с учетом нашего культурного кода и запроса на солидарное жизнеустройство. И, конечно, оно не должно иметь ничего общего с нашим сегодняшним криминальным коррумпированным капитализмом. Если образ нашего Будущего станет привлекательным для большинства наших граждан, то и о внешних вызовах можно будет меньше беспокоиться.