-Ну переводчикам-то зачем наука тактической медицины? – спросил я у Бурята, пока мы искали место, где припарковаться.
- Ну, им, может и не надо, а вот руководство озаботилось тем, чтобы ребята знали современные азы оказания само- и взаимопомощи. – ответил Бурят, – И попросило нас, вот и вся история. Мир меняется, неизвестно, каким образом у каждого судьба сложится.
- Ну, поскольку ребята, скорее всего, весят немного, и в соответствующей физической форме, можно будет устроить «гонки на выживание», – начал фантазировать я.
- Только давай сначала покажем представление, – сказал Бурят, - разыграем ситуацию, когда одного из пары ранили, всё по протоколу.
В кабинете директора учебного заведения, мы переоделись в «боевое», нацепили обвес, чтобы всё было по-серьёзному. Каждый проверил наличие турникетов: в конфигурации «петля» для руки, и в конфигурации «улитка», дня ноги. От чая с тортиком, предложенного руководством мы отказались, когда наешься, не очень хочется валяться, а валяться приходится.
Мы поднялись на четвёртый этаж правого крыла огромного учебного комплекса. На лавочках занимали места курсанты в чёрной униформе с нэймтегами и патчами «военные переводчики». На этаже присутствовали завкафедрой, полковник МЧС и полковник-преподаватель.
На этаже было жарковато, Бурят скинул китель, обнажив татуированные лапы. Курсантам его «лук» явно нравился.
Когда все расселись, когда мы разложили на партах учебные пособия, завкафедрой спросил у нас, можно ли начинать. Мы кивнули.
Денис Бурят представился и представил меня.
- Давайте поговорим, - начал он, - про современную медицинскую подготовку, которая сейчас очень важна и в повседневной жизни, и на поле боя.
Он передал слово мне, чтобы я не стоял, как бедный родственник.
- То, что мы вам сейчас покажем, это не медицинская подготовка, но алгоритм действий человека, когда рядом с вами появился раненый. - сказал я.
Бурят продолжил:
- Это составляющая тактики, огневой и медицинской подготовки, а также командная работа.
Он вскинул висевший на груди СХП АК-47 и произнёс: «спереди». Я опустился на колени, вскинул свой СХП, направив в стену и произнёс «держу!». Бурят начал перебежку за моей спиной, и около прохода завалился и закричал «Ранен». Он достал турникет «улитку» и начал накладывать себе на левую ногу, сообщив: «Ранен, работаю!»
Я в это время стоял на колене, имитировал ведение огня, задав вопрос:
- Двигаться можешь?
- Двигаться не могу! – ответствовал Бурят, и лёжа на спине развернулся головой на мой голос.
Я схватился за карабин своей эвакуационной стропы, сорвал её с резинок (по методу доктора Евича), распутал аккуратно, после чего произнёс громко:
- Стропааа!
Денис Бурят привычно прикрыл правой рукой голову, а левой пах.
Карабин стропы приземлился на уровне его плеча.
Тридцать пар глаз следили за нашими действиями. С задних рядов курсанты привстали.
Бурят накинул стропу себе на торс, сделал петлю, и застегнул карабин себе на груди, после чего скомандовал: «Готов».
Стоя на колене (за столом, который являл собой имитацию укрытия), я подтягивал к себе Бурята с помощью стропы. По паркету учебного заведения тащить товарища было очень легко. Денис ехал вдумчиво, держа своё оружие на груди дульным срезом в направлении «противника».
Я подтянул его к себе. Дети и взрослые зааплодировали.
Погодите, ребятушки! – сказал Бурят, - ещё не всё.
Я снял с Дениса его обвес, и произвёл поверхностный осмотр, потом осмотрел смежные зоны, после чего соорудил из эвакуационной стропы «обвязку». Сформировав из стропы две «ручки», я позвал одного из курсантов, который показался мне физически более крепким, чем его товарищи. Я велел ему взять оружие Бурята, после чего вдвоём с курсантом мы без напряжения подняли раненого и спокойно отнесли в самый торец рекреации.
двойной клик - редактировать изображение
Курсанты и преподаватели зааплодировали снова. Прозвенел звонок. Пока мы приводили себя в порядок в коридоре появились новые банкетки, и места занял ещё и кадетский класс. Дебют нам явно удался.
- Первое и главное правило, - сказал Денис, - это слаженность и коммуникация. Вы обратили внимание на то, что как только меня «ранили», я сразу же сообщил об этом товарищу. Как говорил Дмитрий, наш инструктор в РУСе: «Пока боец не сообщил, что он ранен, никто не узнает, что боец ранен».
- Второе, - продолжил я, - необходимо, по возможности, иметь современные медицинские средства оказания самопомощи и взаимопомощи, для того, чтобы делать это наиболее быстро и эффективно.
Посыпались вопросы от курсантов и кадетов: «Что надо закончить, чтобы стать, например, военным парамедиком?»
Сказать по правде, я испытывал некоторую гордость за то, что юноши и девушки в данном учебном заведении прекрасно владеют современной терминологией.
- Дорогие друзья! - сказал Бурят, - дело в том, что боец-спасатель, или по зарубежной классификации CLS, это человек без медицинского образования, прошедший специальный курс, знающий, как оказать эффективную помощь на догоспитальном уровне.
Мы решили немного нарушить наш порядок подготовки: показали курсантам и их преподавателям, как работать с турникетом, используя для этого учебный турникет. Народу было много. Курсанты, по одному подходили ко мне, и я учил их накладывать турникет на руку, снимать его, разглаживать, укладывать в «петлю». Потом учащийся подходил к Буряту, который учил его как работать с турникетом, если «испортилась» нога.
двойной клик - редактировать изображение
Для себя мы проговорили, что в нашем лексиконе, во время работы с курсантами, мы не будем использовать «кровавые» слова, а заменим их на более приличные. Поэтому «травматическая ампутация» или «левая нога оторвана ниже колена» мы заменили на «нога отсутствует», или «рука ниже локтя испорчена». Курсанты заулыбались.
После курса по турникету, к моменту, когда прозвенел звонок, мы взяли небольшой перерыв для того, чтобы курсанты и кадеты собрались, переоделись и вышли на спортплощадку на улице. Мы тоже облачились в пуховики, взяли рюкзак с учебными пособиями и две стропы. От тридцати ртов валил пар, но все были настроены позаниматься. Денис многократно уточнил у преподавателей и ребят, допустимо ли им немного поваляться с пользой на снегу, и получил согласие.
И началась потеха. Сначала мы объяснили ребятам принципы переползания (на животе, на боку, на спине). Потом курсанты выстроились в шеренгу и переползали по моему свистку от одного конца площадки до противоположного.
Светило яркое февральское солнце и холода не чувствовалось. Покончив с переползаниями, мы приступили к процедурам эвакуации. В противоположных концах спортплощадки выстроились две шеренги. Курсанты первой шеренги ложились на спину и изображали раненых, курсанты второй шеренги, на противоположном конце поля, становились на колено и «врубали коммуникацию»:
- «Ранен!» - орали лежащие.
- «Двигаться можешь?» - орали стоящие на колене.
- «Двигаться не могу!» - орали лежащие.
- «Рука!» - орали «спасатели», стоя на колене.
Раненые вытягивали над головой «здоровую» руку, и махали.
Теперь «спасатели» как можно быстрее бежали к «раненым», особым способом крепко хватали товарища за руку и волоком по снегу тащили через всё поле.
К тому моменту, когда мы приступили к разучиванию алгоритмов работы с эвакуационной стропой, многие курсанты скинули верхнюю одежду, - преподаватели не возражали. Валяние в снегу было в радость.
Мы разучили работу со стропой и переноску раненого вдвоём, заодно показав детям и протокол работы парой: один «держит», второй осуществляет движение, потом роли меняются.
После звонка, мы взяли часик на перерыв, и пошли к руководителям пить чай с тортом. После обеда нам предстояло продолжить занятия в рекреации. Вечером, когда все уже изрядно устали, к нам с Бурятом подошли несколько ребят и попросили померить шлем и обвес. В коридоре собралась изрядная толпа, - сделать сэлфи в шлеме и обвесе хотелось всем. Ребята спрашивали, как можно обучиться на бойца-спасателя, и сколько это стоит.
О, счастливая юность, когда война воображается весёлым героическим карнавалом!
двойной клик - редактировать изображение
