Складывавшаяся на протяжении нескольких веков модель денежно-кредитной системы капитализма находится при смерти. Причин этому много. Среди них — резкое снижение процентных ставок по активным и пассивным операциям коммерческих банков, а также по долговым бумагам, обращающимся на мировых финансовых рынках, уход реальной доходности в отрицательную зону.
Соответственно происходит бегство клиентов из банков (безналичные деньги на депозитных счетах) в наличные деньги. Ослабление депозитной базы коммерческих банков ломает механизм частичного резервирования, с помощью которого коммерческие банки создавали громадное количество безналичных денег (под одну наличную денежную единицу, размещенную на депозите банка, можно было создать несколько новых единиц в виде выданных кредитов — это был основной способ обогащения банков). Можно и дальше продолжать детальное описание причин кризиса денежно-кредитной системы капитализма, как их описывают сами банкиры и финансисты.
Но если смотреть на сложившуюся картину не изнутри, а сверху, то можно сказать, что кризис обусловлен тем, что завершилась эпоха классического капитализма, и мир находится на пороге, за которым следует пост-капитализм. Нынешняя денежно-кредитная система не вписывается в модель пост-капитализма. Грядущее общество наиболее прозорливые эксперты называют «новым феодализмом», или «новым рабовладельческим строем». Это такая модель общества, которая в самых общих чертах была описана еще в романах-антиутопиях Е. Замятина («Мы», 1920); О. Хаксли («О дивный новый мир», 1932); Джорджа Оруэлла («1984»); Рэя Брэдбери («451 градус по Фаренгейту») и др. Это общество, характеризующееся тоталитарной властью, люди находятся на положении рабов небольшой кучки мировой элиты.
Привычные товарно-денежные отношения в тоталитарном обществе существуют лишь номинально, деньги со всеми их функциями (мера стоимости, средство обмена и платежа, средство образования сокровищ) теряют свою значимость. Если верить антиутопиям и опираться на исторический опыт так называемого «военного коммунизма» в нашей стране (1918−1921 гг.), то функции денег в пост-капиталистическом обществе должны редуцироваться до меры труда и меры потребления. А если говорить еще проще, — до средства контроля и учета труда и потребления обитателей электронного концлагеря.
Но это сравнительно отдаленная перспектива. А в ближайшее время перед теми, кто строит «дивный новый мир», стоит задача ликвидировать наличное денежное обращение. Наличные деньги дают их обладателям свободу. Эти деньги и совершаемые с их помощью операции выпадают из поля зрения Большого Брата.
Более того, такие деньги невозможно заблокировать, если Большому Брату захочется наказать человека, который живет и думает не так, как предписал Большой Брат. Что только не предпринимают строители «дивного нового мира» для того, чтобы ликвидировать наличное денежное обращение! Проводится активная пропагандистская работа через политиков, СМИ, университеты, нацеленная на то, чтобы представить наличные деньги страшным злом. Мол, это инструмент финансирования терроризма, с их помощью ведется наркобизнес, они порождают коррупцию, теневую экономику, уклонение от налогов и т. п.
Начавшаяся в январе-феврале мировая истерия под кодовым названием «COVID-19», помимо всего призвана была сформировать у людей планеты устойчивую фобию по отношению к наличным деньгам, которые, мол, являются важнейшим переносчиком вирусов и всякой прочей заразы.
На протяжении примерно двух месяцев (февраль — март) у людей действительно возникло и сохранялось настороженно-опасливое отношение к кэшу. Но испуг продержался недолго. Порожденный коронавирусной паникой экономический кризис в мире привел к тому, что процентные ставки по банковским депозитам еще более опустились. Кстати, эта тенденция не обошла стороной и Россию. С учетом инфляции реальная доходность по банковским депозитам у нас, по оценкам экспертов, уже ушла в минус. Да и вообще не понятно, что будет с банками к осени (не исключаются массовые банкротства кредитных организаций). Уже несколько месяцев в России наблюдается бегство из безналичных денег в кэш.
В мае наличная денежная масса выросла на 248,8 млрд рублей, в апреле — на 544 млрд рублей, в марте — на 700,9 млрд рублей. За июнь в обращение поступило еще 391,8 млрд рублей в виде наличных банкнот, следует из данных ЦБ. За март-июнь в обращение поступили купюры на 1,9 триллиона рублей. Ничего подобного статистика ЦБ не фиксировала ни разу за всю доступную историю. Общий объем наличной денежной массы на 1 июня достиг исторического рекорда в 11,2 триллиона рублей.
Спрос на кэш — не только российская тенденция. Объем наличной денежной массы растет в США, Канаде, Италии, Испании, Германии, Франции, Австралии и Бразилии, отмечает Bloomberg. Ожидания, что пандемия ускорит смерть наличных денег на фоне развития электронной торговли и страхов заразиться, оказались ошибочными. Только что подготовлено исследование, авторами которого являются бывший член комитета Банка Англии по монетарной политике Чарльз Гудхарт (Charles Goodhart) и Джонатан Эшворт (Jonathan Ashworth) (). В нем констатируется быстро растущий рост спроса на наличные деньги и увеличение объемов кэша на руках граждан: «Хотя меры по приостановке экономической активности и возросшие обороты онлайн-ритейла сейчас снижают традиционную роль наличных денег как средства обращения, кажется, что это с избытком компенсируется паническим запасанием банкнот».
У Центральных банков родилась идея провести «реформу» системы денежного обращения «сверху» путем замены наличных денег на так называемую «цифровую» валюту, или «криптовалюту». Все чаше используется аббревиатура — ЦВЦБ (цифровая валюта центрального банка), или CBDC (central bank digital currency). Еще в прошлом году Банк международных расчетов (БМР) сообщил, что, по его данным, 70% общего числа Центробанков занимаются исследованиями вопроса о целесообразности и возможности введения цифровых валют. Минусов такого введения не меньше, чем плюсов. Поэтому многие Центробанки предпочитают не спешить (среди них и Банк России), пропуская вперед те Центробанки, которые уже точно определились в пользу цифровой валюты.
В прошлом году, по данным БМР, таковых было пять. Наиболее последовательно реализацию проекта введения своей цифровой валюты, по моему мнению, проводил и проводит Народный банк Китая (НБК). Его руководство дало понять, что цифровой юань будет эмитироваться не в дополнение к наличному юаню, а призван полностью его заменить.
Федеральная резервная система США не относилась к группе лидеров в деле введения ЦВЦБ. Скорее, наоборот, противников этого проекта цифрового доллара как в самой ФРС США, так и за ее пределами было больше, чем сторонников. Председатель ФРС США Джером Пауэлл несколько раз затрагивал тему возможности введения цифрового доллара, но его выступления сводились к достаточно стандартным фразам: мол, Федеральный резерв «изучает вопрос».
Ситуация радикально изменилась в этом году. Разворот был зафиксирован в марте. Одна из версий такого разворота — COVID-19 не привел к ожидавшемуся отказу американцев и нерезидентов от наличного доллара. Скорее, наоборот, спрос на долларовый кэш в Америке и за ее пределами стал расти. Вытеснять наличный доллар придется с помощью энергичных мер «сверху». Вот краткая хроника событий по теме, которую можно назвать «внедрение цифрового доллара».
В начале 2020 года Бывшие руководители CFTC США (Комиссия по торговле товарными фьючерсами) Кристофер Джанкарло и Даниэль Горфин в партнёрстве с компанией Accenture учредили некоммерческую организацию — фонд Digital Dollar Foundation (DDF) с целью изучения цифрового доллара. Указанные деятели, а также Чарльз Джанкарло (судя по всему, брат Кристофера) возглавили фонд.
26 марта фонд DDF обнародовал состав консультационного совета из 24 человек, которые помогут в разработке CBDC для США. В совет вошли очень влиятельные и опытные люди: Сигал Манделькер — бывший заместитьль министра финансов по вопросам терроризма и финансовой разведки; Тим Моррисон — бывший советник Дональда Трампа; Шейла Уоррен — возглавляет подразделение Всемирного экономического форума (WEF), занимающееся инициативами в области технологий blockchain; Дон Уилсон — основатель и руководитель известной трейдинговой компании DRW (пионер высокочастотного трейдинга); Шэрон Боуэн — бывший комиссар CFTC; Майк Пивовар — бывший комиссар Комиссии по ценным бумагам и биржам США; Мартин Чавес — бывший директор по информационным технологиям и финансовый директор банка Goldman Sachs и др. Как видим, в фонде DDF — почти все «бывшие». Но в мире финансов «бывших» не бывает. Консультанты фонда DDF призваны поддерживать контакты со своими alma mater, через них согласовывать проект «цифрового доллара» и лоббировать его внедрение в жизнь.
В конце мая фонд DDF представил концепцию официальной цифровой валюты («Белая книга цифрового доллара»). Базовая модель, предложенная фондом, не является революционной, она не ломает всю нынешнюю денежно-кредитную систему США. Сохраняется двухуровневая структура банковской системы США: верхний уровень (ФРС США) эмитирует цифровой доллар, который далее расходится по экономике через коммерческие банки.
Цифровой доллар не заменяет наличную денежную массу, он должен стать третьей формой денег. Федеральный резерв остается регулятором денежно-кредитной системы, в которой основная роль по-прежнему будет принадлежать безналичным деньгам, генерируемым коммерческими банками с помощью механизма денежного мультипликатора.
Большая роль в новой модели отводится технологии «blockchain», или, как ее сейчас чаше называют, «распределенной бухгалтерской книги» (DLT). Данная технология уже давно используется в проектах частных криптовалют (например, биткойн) для того, чтобы, с одной стороны, исключать любые махинации при проведении различных транзакций; с другой стороны, обеспечивать анонимность участников сделок и конфиденциальность.
Примечательно, что в «Белой книге» вопрос о том, будет ли в проекте цифрового доллара обеспечена такая же анонимность и конфиденциальность, как в случае наличных денег, ответа не содержит. Авторы говорят, что это вопрос, который должен решаться на «политическом уровне». Между тем, это ключевой вопрос. Впрочем, на «политическом уровне» поначалу может быть принято решение о сохранении конфиденциальности, а позднее, когда все подсядут на «цифровой доллар», это решение может быть отменено.
Примечательно изменение тональности выступлений главы американской Федеральной резервной системы (ФРС) Джерома Пауэлла 17 мая он принял участие в передаче «60 минут» американского телеканала CBS и сказал, что США могут приступить к эмиссии цифровой валюты.
В конце мая 2020 года ведущий банк Уолл-стрит JPMorgan Chase опубликовали доклад, в котором предупредил банковский сектор и Федеральный резерв, что без цифрового доллара США утратят влияние в мировой экономике .
Большую «ложку дегтя» в «бочку» «цифрового меда» добавил опубликованный в середине июня 2020 года Федеральным резервным банком (ФРБ) Филадельфии доклад, посвящённый влиянию цифровых валют на развитие банковского сектора (не только в США, а в принципе в любой стране). Его название: «Central Bank Digital Currency: Central Banking for All?» («Цифровая валюта Центрального банка: Центральный банк для всех?»).
Вывод неутешительный для банкиров: цифровые валюты способны уничтожить банковский бизнес. В роли таких убийц в равной мере, выступают как частные цифровые валюты (типа биткойн), так и официальные (типа «цифрового доллара»). Коммерческие банки в эпоху цифровых валют оказываются «пятым колесом в телеге». В классической денежно-кредитной системе функции эмиссии денег четко делятся: Центробанк печатает наличные банкноты, а коммерческие банки эмитируют в виде кредитов безналичные деньги. Если Центробанк приступает к эмиссии цифровых (безналичных) денег, то коммерческие банки как посредники ему уже не нужны. Владельцы цифровых денег в этом случае имеют счета (депозитные) в Центробанке.
Коммерческие банки в лучшем случае могут превратиться в филиалы (отделения) Центрального банка без права денежной эмиссии. Кстати, в последнее время цифровые деньги Центробанков так и определяют: денежные средства на счетах Центробанка. Вывод, содержащийся в докладе: «Внедрение цифровой валюты может вызвать фундаментальный сдвиг в архитектуре финансовой системы, создав центральный банк, „открытый для всех“. Мы рассматриваем ситуацию, в которой CBDC принимает форму депозитных счетов до востребования в центральном банке».
Наконец, в начале июля 2020 года комитет Сената США провел виртуальное слушание по вопросу цифровых валют и, в первую очередь, цифрового доллара ФРС США. Обсуждался международный статус доллара США и вопрос о том, будет ли CBDC обеспечивать потребности людей, не имеющим доступа к основным банковским услугам. По мнению сенаторов, без цифровой валюты трудно будет сохранить международный статус американского доллара.
Тема цифрового доллара ФРС США неожиданно стала топовой в США в последние месяцы. Многие американские политики и финансисты хватаются за идею «цифрового доллара» как способ сохранить гегемонию «продукции печатного станка» Федерального резерва в мире. С моей точки зрения, это не более чем соломинка для утопающего.
Публикация: Свободная Пресса
