Начиная с середины XVII в. за счёт капиталистического расширения и научно-технического прогресса Западноевропейская цивилизация была сильнейшим, а потом и доминирующим центром сил в мире. После опережения остального человечества на два технологических уклада (середина XIX в.) разрыв стал столь большим, что европейские колониальные империи взяли под контроль весь мир. В рамках позитивистских моделей могло показаться, что ничего не может поколебать такое положение, и вся последующая история станет конкуренцией крупных стран Европы и Северной Америки (переселенческие колонии), без малейшего шанса для других.
Прогнозы неограниченного по времени величия стран, народов и цивилизаций в парадигме непрекращающегося развития делались многократно, но каждый раз ожидания не оправдывались. В природу человека и создаваемых им объединений заложены механизмы старения. История состоит из описаний мощнейших, великих держав и империй, бывших непоколебимыми и неодолимыми на пике, но терявших всё. Основной противник находится не вовне, а внутри. Могучие державы точно так же подчиняются законам термодинамики, в этой борьбе нельзя победить, нельзя остаться при своих и нельзя выйти из игры.
Однако, если человеческий биологический организм может лишь замедлять процессы старения и деградации, то общественные формы (страны, этнические системы, культуры и цивилизации) могут за счёт внешних, направляемых вовнутрь и ассимилируемых ресурсов с меньшей энтропией перестраивать, «омолаживать» себя. Речь не идёт о захвате большого количества ресурсов и энергии, необходим сбалансированный комплекс, состоящий из условных: питания, образа жизни, поступления микроэлементов, постоянной эволюции, развития, пересадки органов (общественных институтов и структур).
Поддержание вечной молодости или зрелости этнической системы архисложно, успешные примеры подобного сознательного процесса, ставшего имманентной частью общественной сферы в истории человечества отсутствуют. Управление собственной эволюцией на порядок сложнее, чем обычное, привычное управление страной. Вопрос не сводится к количеству вычислительных мощностей, нужно совсем иное качество, например, «Скрытое Основание». В рамках подобного подхода вопросы управления пассионарностью, подержание меритократии и т.д. являются прикладными задачами. Может казаться, что пройдёт ещё несколько десятилетий и подобные инструменты появятся, что человечество стоит на пороге таких качественных изменений, но это иллюзия.
Для второй половины XXI в., после того, как будут пересобраны все общественные науки, через переход от предмета к цели, появится новая иллюзия – можно очень долго играть вничью, сдерживать рост энтропии в обществе. Однако, первый, новый, сильный, внешний, ранее неизвестный и/или неучтённый фактор вызовет кризис в общественной системе, требуя срочных изменений, динамического стратегирования, внешних ресурсов и внесения корректировок в модели. В какой-то момент удар будет таким, что конструкции разрушатся и придётся строить заново, опять столкнувшись с катастрофой.
Последние четыре столетия Западноевропейская цивилизация была в авангарде изменений, активно развивалась, перестраивалась, эволюционировала и присваивала ресурсы, снижая свою энтропию, так как система не была замкнутой. При достижении границ расширения, совпадающих с границами мира, наступил не постулируемый «конец истории», а переход общественной системы в замкнутое состояние, что справедливо как в отношении всей мир-системы, так и её метрополии. После чего стало очевидно, что современное человечество не то, что не научилось, а даже не поняло, как жить в таких условиях, войдя в эпоху войн и катастроф.
В начале XX в. закат Европы через сто лет стал виден, как и конец капиталистического расширения, но эти прогнозы не были поняты и приняты современниками. Одни ждали краха практически завтра, другие отказывались верить в саму возможность подобного, и лишь в начале XXI в. стала ясна глубина прозрения столетней давности. Последние десятилетия видимый фасад благополучия и крепости Европы держался за счёт уничтожения внутренних ресурсов и запасов, энтропия нарастала, но её игнорировали, не обращали внимание, живя в иллюзии обратимости и незначительности происходящего. Только после того, как разрушились этнические, индустриальные, научно-технологические, геополитические, культурные институты, отношения и опоры, катастрофа стала видна.
И, да, геостратегия - суть общественная наука о методах снижения энтропии обществ, элит, стран, этнических систем и цивилизаций, но не человечества в целом, так как последнее противоречит законам термодинамики…
Илл. Жоан Миро
