Новая эпоха позднероссийской истории нередко расставляет иные, отличные от традиционных и устоявшихся, акценты в названиях событий мирового уровня. В данном случае речь идёт об известной дате 22 июня 1941 года, разделившей историю нашего Отечества на "до" и "после".
Какое-то время назад, в июне 1996 г., указом первого президента усечённой России за этим днём закрепилось название "День памяти и скорби". По социальным сетям стали приходить открытки под таким же названием. Но их не хотелось пересылать, да и пришло этих изображений гораздо меньше обычного. Видимо, чувства у многих были схожими.
Люди интуитивно чувствовали, что есть какая-то теснота и недостаточность в этом наименовании свершившегося тогда события, что эти слова не отражают всей полноты и глубинного смысла той, действительно, трагической для нашей страны календарной даты, навсегда запечатлённой в соборной памяти народа как день вероломного нападения фашистской Германии на Россию—СССР. Этим днём открывалась первая страница Великой Отечественной войны. Тем не менее, это был день не только вражеского нападения, но и начала героического отпора, уже заключавший в себе отголосок будущей вселенской Победы над мировым злом. Символом этого сопротивления врагу стала Брестская крепость.
Известно, что в 1941 году дата 22 июня приходилась на переходящий праздник Всех Святых, просиявших на Русской земле. И с самого начала Великой войны рядом с поднимающейся ратью народного сопротивления святые встали на защиту земного Отечества. И ещё, 22 июня — это также день памяти русских святых: преподобного Кирилла, игумена Белозерского и почитаемого московского старца святого праведного Алексия Мечева, да и других прославленных у Бога святых. На эту дату приходятся, конечно, престольные праздники, многочисленные именины и рождения. Интересно, кто хотел бы родиться в день скорби? А вот в день, вобравший не только трагедию, но и мощный заряд сопротивления, когда вставала в оборонительный строй вся страна, являя уроки мужества наспех завоёванной Европе (отделим от неё героических сербов), — это уже другое дело.
Видимо, эта дата гораздо многограннее и глубже, чем данное ей наименование, в котором, повторю, есть большая недосказанность и теснота. Не будем говорить о целенаправленной подмене. Если она и произошла, то, скорее всего, как бессознательная, соответствующая времени, с его приверженностью штампам. Да, и скорбь, и память, — всё это несет в себе тот не столь отдалённый от нас июньский день. Но, главное — за этим наименованием не стоит Победа.
Здесь есть какие-то — возможно, не ярко выраженные — параллели с восьмидесятыми годами (второй половиной), подготовившими грандиозные разрушения девяностых и ту глобальную катастрофу мирового масштаба, которой стало разрушение Союза ССР. Тогда, в частности, выходили фильмы о войне, взламывавшие заданную ещё поколениями фронтовиков безусловную систему координат, в рамках которой были созданы мировые шедевры советского кино о войне. Однако в канун сценарной дезинтеграции единой страны требовалось иное — так называемая "правда о войне", где была полуправда, тоска и совсем не просматривалась Победа. Последняя не вписывалась в технологию развала страны, её значение трудно было девальвировать, она мешала демонизации прошлого. И именно поэтому, начиная с "перестройки", разного рода средствами массовой информации упорно внедрялся миф о "заградотрядах". Но в действительности для того героического времени определяющим было совершенно противоположное явление — миллионы добровольцев: убегающие на фронт мальчишки, отказывающиеся от брони рабочие, учёные, уникальные специалисты, которые рвались на передовую. И всё это — начиная с первых дней войны, которая отозвалась почти в каждом из бесчисленного множества заступивших на оборонительную вахту представителей того героического поколения.
В нашем доолигархическом прошлом враг был поименован — нацистская Германия. И при этом было глубокое осознание тезиса, сформулированного верховной властью и принятого пережившим горе и тяготы войны незлобивым нашим народом — что война шла не с немцами, а с германским фашизмом. И сразу с объявлением войны — всенародное сопротивление и, как уже говорилось, заложенная в нём Победа. Зазвучал потрясающий, мощный призыв к мобилизации всех и вся: "Вставай, страна огромная, вставай, на смертный бой!" А дальше назван враг — "С фашистской силой тёмною, с проклятою ордой". И враг этот выпал в новом варианте именования дня начала войны. В современных реалиях, когда на территории нашей общей Родины, победившей мировое зло, в совсем ещё недавно благодатной Украине, развязана война, пестуется неонацизм и гибнут мирные люди, тем более полезно было бы называть явления своими именами. Там тоже идёт сопротивление. И пока в России реалии нашей жизни погружают подрастающее поколение в агрессивное инфернальное пространство компьютерных игр, там отбивают реальные атаки неонацистов, защищая от посягательств бандеровской власти свою землю и право быть русскими.
Вечная и благая Память сражавшимся на всех фронтах — и на передовой, и в тылу — защитникам нашего Отечества и многоликого русского мира, не только тех, победителей, но и современных, непобеждённых! Да обратятся "враги наши вспять". И да свершится Божья Правда!
