Дорогой Юрий Михайлович, вот Вам и 70. В таких случаях юбиляру несут букеты цветов, произносят заздравные тосты, желают жить до ста лет. Я присоединяюсь ко всем здравицам, ставлю на Ваш стол вазу с букетом из семидесяти благоухающих волшебных роз, наливаю чашу вина и выпиваю её до дна, так, чтобы капля не упала на мою праздничную белую манишку. Славлю Вашу изысканную прозу, ваш чудесный русский язык, ваши романы, ваши многочисленные пьесы, собирающие тысячи зрителей в русских театрах — этот удивительный сосуд, хранящий волшебный русский язык, во многом истаявший, иссохший среди наших говорливых репортёров, велеречивых депутатов и политиков, печальных и скучных проповедников.
Сегодня Ваши романы и пьесы — это острова, на которых во время потопа спасаются хранители русского языка и культуры. Ныне, когда Россия сбрасывает с себя оккупационную идеологию, оккупантов-экономистов, оккупационную литературу, Ваша роль в этом восставшем Государстве Российском, в этой восставшей русской культуре огромна. Союз писателей России, многочисленный, объединяющий русских писателей от Владивостока до Смоленска, был десятилетиями демонизирован, отодвинут на задний план государством. Победоносные либералы именовали его фашистским союзом писателей, объединившихся русских художников, именовали красно-коричневыми. Вы поможете Союзу писателей России вернуть себе прежнее достоинство, величие, поможете стать драгоценным элементом сегодняшнего российского общества. Вы поделитесь своим опытом, когда, став главным редактором "Литературной газеты", Вы вернули ей полифонию и русскую многомерность, открыв страницы Вашей газеты угнетённым и демонизированным русским писателям и критикам. И Вы расскажете, как Ваше начинание было задавлено, и "Литературная газета" вновь стала промокашкой с отпечатками рукописей ныне иноагентов Быкова, Улицкой, Акунина и примкнувшей к ним Рубиной — всех тех, чьё доминирование в русской культуре казалось неизбывным, и кого сквозняк Специальной военной операции сдул прочь с российской земли.
Юрий Михайлович, за 70 лет Вы пережили много печалей, много хлопот, много невосполнимых потерь. Но впереди ещё столько прекрасного, божественного, чудотворного! И как бы хорошо нам с Вами погрузиться на теплоход где-нибудь на пристани у волжского Городца с его милыми пёстрыми домиками и амбарными замками и поплыть по великим русским рекам и озёрам. И увидеть под Калязиным встающую со дна озера колокольню. И восхититься деревянными янтарными солнечными Кижами, а в Ферапонтовом монастыре среди лазурных фресок Дионисия ещё раз ощутить необъятность русских небес, откуда и по сей день направлен на Русь перст Божий. И послушать соловьёв, которые гремят по берегам, а негасимая заря отражается в русских водах. А потом, проплыв по России, сойти на берег в Санкт-Петербурге. И, конечно, восхититься золотой иглой и медным наездником, и статуей Кутузову у Казанского собора, на голове которого сидит неизменный воробей.
А потом пойти в респектабельный питерский ресторан, быть может тот, что содержит Шнур и поёт там свои матерные частушки. Я закажу стол, лучшие вина, изысканные яства, среди которых коронным является козлёнок в молоке, подниму тост за Вас, Юрий Михайлович, за Ваше великолепие, за вашу русскую возвышенность, за вашу чудесную усмешку в ваших мягких добрых усах.
Ваш Александр Проханов
