В Белоруссию я ездила много раз - в пресс-туры. Помнится, когда наши СМИ в лучшем случае игнорировали эту страну, а в худшем- поливали, чем могли, в поездку вместо тридцати приглашённых и заявивших о своём согласии побывать там журналистов поехало тринадцать человек- остальные просто не являлись, боялись «засветиться» контактами с Белоруссией. Помню и молочные -йогуртовые войны, смехотворные обвинения в испорченной продукции. На поверку всё оказалось фейком, как сейчас выражаются.
Но потом вдруг Запад задружил с Белоруссией. И газету «Завтра» перестали приглашать в поездки. Мы не в обиде: была нужна наша поддержка, мы были всегда рядом. Нужда в нас отпала, о нас забыли, в чести стали либералы- вечные предатели всех благодетелей. Я даже свои материалы, написанные по итогам поездок, собрала и издала за свой счёт две книги - моя любовь к этому народу, к их лелеемой ими стране поистине бескорыстна и действенна.
Сейчас либералы себя повели вполне ожидаемо: их власти приблизили, они и укусили.
А я помню, как такого рода волнения в Белоруссии начинались несколько лет назад. Был тогда какой-то праздник, шла его репетиция на Ратушной площади Минска, я спешу в гостиницу к назначенному времени (мы собирались в определённое время, обменивались мнениями и планами, потом шли обедать), вижу - большая - несколько десятков человек- толпа идёт через дорогу и аплодирует. Ей навстречу другая толпа, и тоже аплодирует, при этом они не дают проехать транспорту - машины стоят, гудят. То есть толпа движение перекрывает, не стоя на дороге, а шагая на запрещающий знак. И так с одной стороны на другую - машинам не проехать.
Прибыли ГАИшники, стали регулировать. Народ - в восторге: им не дают свободы! Орут что-то, типа, «позор». Я не поняла, в чём дело, поначалу приняв этих людей за потенциальных зрителей, которые репетируют, как будут аплодировать на ожидаемом вечером концерте. Вижу юнцов, которые собрались стайкой и с восторгом делятся, как они вот так показали милиционеру. Я спросила, что тут? Они мне: «Как, вы не знаете?» А я и не знаю. «А вы кто?» Говорю, что журналист, из России. Они мне: «Да вы же за нас, протестующих!» Я опять: против чего и за то вы? Они, эти школьники, сообщили, что они- за свободу. Свободу чего? Вы же пока не избиратели. Свободу всего! Спрашиваю конкретнее: чтобы через дорогу переходить в любом месте? Нет. Кушать, что хотите, одеваться, как хотите? Если позволяют средства, кто мешает? Нет, не это. Ваш папа маме говорит, что хочет свободы и пиво пить? Смеются. На уроки не ходить? Да! Эти протестующие «онижедети» не хотят ходить в школу. Поэтому пополняют ряды немногочисленных тогда ещё протестующих.
Пошла дальше, уже надо поторапливаться, не люблю опаздывать. Мне всего и дел - за угол завернуть и пройти до гостиницы метров пятьсот. Но вот стоит страж в камуфляже, не пускает меня, а направляет в подземный переход на другую сторону проспекта, куда мне не надо, и при этом приличный крюк пришлось бы делать при том, что время поджимает. Но других людей не останавливают, они свободно проходят. Я почти уже собралась в переход спускаться, но спрашиваю: почему мне-то нельзя, если другие вон идут? Он, закрытый шлемом, наподбородником, видны только злые глаза, заявляет: «Я так хочу. Вы мне как женщина не нравитесь».
Я ему говорю, что нравлюсь достаточному количеству, и от его нелюбви страдать не буду. Но он не дома у себя, я не в гости к нему прошусь и не в жёны навеливаюсь. Он на работе, и личные симпатии не при чём. Он мне грозно: «В обезьянник хочешь?» Я говорю, что не хочу, но выбора, видимо, нет, потому что не пойду в переход, пока он не объяснит, почему не пускает именно меня. Я по работе спешу, опаздываю.
Этот силовик мне: «Всё! Надоела мне!» Хватает за руку, тащит в переход на другую сторону (но не через проспект), где стоят «воронки». Грубо тащит, я - на каблуках, того и гляди, упаду. Притащил к старшему, сообщает, что он меня задержал. Старший спрашивает: «За что?» Тот: «Борзеет».
Старший сказал, что «воронки» уехали (хотя один стоит), и мне надо ждать, пока приедет свободный. Спокойно стою. Задержавший меня ушел. Старший говорит: «Если хотите, можете идти». Я ушла.
Вот разве этого полицая кто-то заставлял так грубо обращаться со мной - не со мной? Будь я либералкой, орала бы, что попирают свободную прессу, раздула бы шумиху.
В гостиницу я пришла, немного опоздав, и коллега спросил, чего я припозднилась - все уже на столом. Я рассказала, он поохал.
Вечером говорит: встречался с руководством силовиков, пересказал ситуацию с вами, они возмутились, просят опознать этого «героя». Я отказалась: не хочу вредничать! Даже если бы и узнала по одним злым глазам и голосу (лицо-то почти полностью закрыто), не хочу портить ему биографию. Жаловаться отказываюсь категорически. А коллега говорит: есть мнение, что они специально провоцируют, кем-то не бесплатно подстрекаемые, чтобы вызывать у людей неприязнь к властям.
Ещё какую, скажу я вам, неприязнь! Очень неприятный момент я пережила. Даже не потому, что оказалась бы в милиции. Но этот силовик получал удовольствие, унижая меня, таща, грубо схватив за руку, как нашкодившую кошку.
Слушая сообщения о забастовках рабочих на предприятиях, думаю, что не последнюю роль в этом играют директора-профсоюзные лидеры, действуя исподтишка. Не скажу про всех, но многим покоя не даёт та возможность, которую сулит приватизация, то есть прикарманивание, созданного народом. Вон у нас красные директора стали красными миллиардерами. Просто захватив заводы, а лидеры профсоюзов - отписав себе за ваучер по санаторию в Крыму-Сочи. А Лукашенко не даёт хапнуть! А хочется. Упустить исторической момент нельзя! Пара лет пройдёт, и ты - на пенсию, на твоё место- другой, и прощай, вожделенное миллиардерство. А рабочие, как вон наши шахтёры, порой и не ведают, что их руками творят.
Знакомый, некогда руководитель крупнейшего предприятия, говорил: не всё так хорошо в Белоруссии. Там к его приятелю - директору завода пришли люди, потребовали отгрузить три вагона продукции просто так, без оплаты, иначе плохо будет. Тому пришлось. Я говорю: «А чего он не обратился в органы?» Да ты что?! Сразу же убьют.
Кто? Заказные убийства и разборки -это про нас, а не про них. Пока. Дальше увидим. Может, такое же счастье их накроет. И как это на госпредприятие пришли и потребовали у того, кому не принадлежит эта продукция, у управляющего. Да ещё вагоны. Это же целая цепочка: кто склад открывает, кто отгружает, кто подписывает, куда направляется груз... Масса людей задействована.
Этих деталей он не знает. А их и нет. Но такими вот сказками унаваживали почву перед протестами: всё там не так хорошо, и коррупция там тоже процветает. Прокукарекали, а там – хоть не рассветай.
Давно не была в Белоруссии. Всё хотела поехать просто на выходные: погулять по любому из городов - все ухоженные, спокойные, красивые, люди прекрасные, кормят вкусно. И даже не могу представить агрессивных белорусов. И не хочу. «Больно мне, больно». Да и кто, как не поляки, немцы и литовцы желают добра и процветания белоусам? Вся история свидетельствует. Да только Тихановские даже слова «история» не знают. Не то, что историю.
…Бывшая коллега, живущая в селе в западной части Белоруссии, рассказывала, как в советское время ещё зашёл разговор на завалинке: кто-то был в Польше, похвалил, что там лучше, вот были бы мы под поляками, тоже бы лучше жили. А всегда спокойная пожилая соседка буквально взорвалась: «Ты под поляками-то не жил, а я жила. За людей нас не считали. Мой глухонемой сын при них за печкой бы дурачком всю жизнь просидел, выглядывал, мычал, скотником бы в лучшем случае работал. А он вон в специнтернате выучился на всём готовом, в институт поступил, конструктором работает! Семья, дети, квартира. Я советской власти не то руки, ноги готова целовать».
Раньше захватывали почту, телеграф- и ковали победу. Сейчас- соцсети. И куют не менее успешно.