Британское судно вошло в территориальные воды России в Чёрном море. Британцы сознательно шли на обострение, заявляя, что не признают территории российского берега российскими, что территории эти несправедливо оккупированы. На борту корабля очень удобно находился журналист крупнейшего английского медиаконгломерата, тщательно зафиксировавший произошедшее во всех деталях. Создавалось впечатление, что корабль нарывался на боевые действия, желал быть потопленным, намеревался стать жертвой ради начала военного конфликта. Случилось это в ноябре 1836 года — дело шхуны "Виксен" венчалось не столь ярким исходом, на который рассчитывали режиссёры конфликта. Предполагалось, что шхуна, везущая оружие для черкесских сепаратистов, будет уничтожена, что станет поводом для резких действий со стороны Британии и Турции, действовавших заодно. Британцы упорно не признавали Западный Кавказ российской территорией, утверждая, что у турок его отвоевали незаконно и несправедливо. От очередной всеевропейской войны мир спасло лишь то, что никто почему-то не желал воевать против России при моральной поддержке англичан. На минувшей неделе колесо сансары, очевидно, сделало полный оборот — история повторилась практически слово в слово у побережья Крыма. Тот же спорный статус территории в глазах британцев, тот же прямолинейный, слишком прямолинейный, заход в чужие воды явно в попытке спровоцировать, тот же журналист, "случайно" оказавшийся на борту. Другим оказался лишь исход.
Описание последовательности событий менялось по нескольку раз на дню, причём это были не трактовки одного и того же с разных сторон конфликта, а новые и новые подробности, которыми обрастала база. База эта состояла в том, что 23 июня британский эсминец Defender на три километра вошёл в российские воды в районе мыса Фиолент, что к югу от Севастополя. Минобороны сразу заявило, что сторожевые корабли российского флота открыли предупредительный огонь, а поднятый в воздух самолёт Су-24М совершил такое же предупредительное бомбометание перед носом британского судна. Реакция российских военных заняла около 14 минут, а заблудшим джентльменам для понимания тонкого намёка понадобилось 3–4 минуты. Defender развернулся и ушёл прочь из негостеприимных вод, и на этом событие оказалось исчерпано. Наступило время реакции. Британское Министерство обороны, чей эсминец, очевидно, оборонял Британию у крымских берегов, включило дурачка. Уайтхолл на голубом глазу заявил, что ни в какие территориальные воды они не вторгались, а если и вторгались, то случайно, да и не территориальные воды это вовсе, а воды оккупированной территории. Русские, сказали британские вояки, никаких предупредительных выстрелов не делали, ни о каком вторжении не предупреждали, а проводили неподалёку учения, следствием чего и стало бомбометание. Заявление могло бы достичь цели, если бы оно, облачённое в красивую форму простого и понятного пресс-релиза, сразу было отправлено в британские и иностранные крупные СМИ. Это позволило бы оперативно сформировать нарратив, прочертить рамки допустимых трактовок и старательно игнорировать все факты, не укладывающиеся в эти рамки. Британское Минобороны этого не сделало. Результатом поразительной неспособности этой структуры вести военные действия в информационном пространстве стало поражение на пропагандистском фронте. Из ниоткуда возник тот самый журналист, Джонатан Билл из BBC, который, всё ещё находясь на борту британского эсминца, изложил дорогой редакции лондонской телерадиокорпорации всё, что видел и слышал за время инцидента. И надо же было такому случиться, что свидетельства Билла в общем совпали со сводкой, данной российским Министерством обороны, и полностью опровергали информацию Уайтхолла, которую к тому моменту принялись распространять и британские внешнеполитические структуры. Билл в материале BBC заявил, что командир эсминца сознательно двинулся маршрутом, который, как планировалось, вызовет наиболее резкую реакцию у российских военных. Эта реакция, пишет Билл, состояла в предупредительных выстрелах (отрицавшихся британским Минобороны), в постоянных предупреждениях по радиосвязи (что сводит на нет версии о заблудившемся эсминце) и в пролёте конкретно над Defender примерно 20 самолётов (что сводит на нет версию об учениях). Другой британский журналист, Марк Никол из Daily Mail, заявил, что заход в российские воды осуществлялся совершенно сознательно, но делалось это во имя свободы судоходства. После этого всплыл Винс Оуэн, командир корабля. Он, в противовес собственному начальству, признал-таки факт произведения предупредительной стрельбы со стороны российских пограничников. Тогда в Британии поняли, что концепция изменилась.
Официальные лица моментально забыли о своих недавних заявлениях. На смену отрицанию фактов пришла их изобретательная трактовка. Согласно этой трактовке, воды вокруг Крыма должны быть свободными для прохода британских военных судов. Во-первых, потому что Британия — союзник Украины, чьей территорией, по мнению Лондона, и являются эти воды. Во-вторых, согласно Конвенции ООН по морскому праву, мирный проход судов в этих водах действительно возможен. В-третьих, предупреждения по радиосвязи (теперь британцы их признали) можно трактовать по-всякому, и если хитрым образом вывернуть смысл сказанного, то получается, что русские угрожали применить оружие на ровном месте. В трактовке Бориса Джонсона, выступившего по теме тем же вечером, всё превратилось в акцию по защите навигации в международных (не украинских) водах. Толкований оказалось слишком много, все они были чересчур невнятными и скучными, поэтому британские СМИ принялись искать виноватых. Сначала в массмедиа уплыла информация о расколе в кабинете министров — якобы упомянутый Джонсон повздорил с министром иностранных дел Британии, Домиником Раабом. Мистер министр не хотел идти на провокацию, так как опасался использования результатов этой провокации в пользу России. Ему противостоял Бен Уоллес, министр обороны. Джонсон же, если верить хитрым на выдумки газетам, поддержал Бена и сам отдал приказ о начале операции, а публично свалил всё на военных, назвав это "личным делом Минобороны". Дальше события приобрели ещё более странный характер. Некий гражданин графства Кент хмурым утром 27 июня рылся в сырой помойке около автобусной остановки — обычное времяпровождение почтенного джентльмена. Вдруг — представьте себе, вот это совпадение! — он наткнулся на 50-страничную папку из Министерства обороны, содержавшую в себе секретные сведения по поводу всей этой канители с Defender. Гражданин тут же позвонил в BBC — не в полицию же звонить, в самом деле — а те с радостью опубликовали выдержки из секретных документов. В них говорилось, что основная мотивация ведомства, чуть было не отправившего Defender на свидание с крымскими рыбами, — желание выразить поддержку Киеву. Очевидный слив документов очень похож на инструмент тайной внутриполитической борьбы. Некая фракция, оппозиционная Джонсону и Уоллесу, желает крушения их опасных планов и провала их рискованных провокаций. Вовсе необязательно, что эта фракция имеет политическое воплощение, вероятно, речь идёт о теневой структуре внутри дома номер 10 по Даунинг-стрит (Официальная резиденция премьер-министра Великобритании — Прим. ред.) Так или иначе, следует обратить внимание на переполох в британских СМИ. Такой громкий провал мгновенно был замаскирован так удачно подоспевшим скандалом вокруг министра здравоохранения. Если вкратце, министр Мэтт Хэнкок изменил жене с помощницей, что попало в выгребную яму английской журналистики — The Sun. Хэнкок принялся извиняться, ему в ответ вспомнили провалы на фронте борьбы с коронавирусом, все эти острые и приятные для обсуждения темы мгновенно наполнили массмедиа и соцсети, Хэнкок подал в отставку, а про позорную историю с эсминцем и кучей мусора около остановки все вроде бы забыли. Но надолго ли?
История с Defender была попыткой переложить сюжет XIX века на современные реалии — так в своё время BBC, отправившая на борт Defender журналиста, поступила с рассказами про Шерлока Холмса. Но нынче от грозной владычицы морей, от могучей империи, над которой не заходило солнце, остался лишь наводнённый индусами клочок земли где-то к северу от Франции. Конечно, Россия сама уже далеко не та, что решительно перехватывала британскую шхуну и лихо отвоёвывала у Турции Западный Кавказ. Но британские власти, попытавшись разыграть в сегодняшних декорациях пьесу двухсотлетней давности, не учли того, насколько изменилась конъюнктура, насколько недоверчивой и привередливой стала публика, насколько малозначительным стал авторитет Лондона в нынешней мировой политике. Провокация была убого задумана, ужасно спланирована и отвратительно проведена, так что из этого не вышло ничего, кроме скандала внутри самой Британии. Если по первому дню после инцидента казалось, будто Россию ждёт неминуемое поражение в битве пропагандистских машин, то чем дальше, тем более очевидным становилось поражение британцев от самих себя. Не стоит обольщаться — однократная осечка нашего врага не свидетельствует о нашей силе. В этой ситуации грамотно действовали только военные, ограничившиеся описанием предпринятых действий и сухим заявлением. Российская пропаганда вела себя в точности так же, как британская: путалась в показаниях, выдумывала странные трактовки и отвлекала внимание. За те несколько часов, в течение которых BBC пустили крахом безыскусную ложь собственных военачальников, российские массмедиа наполнились гневом и обидой. Лишь спустя некоторое время наши СМИ, поняв, что враг одолевает сам себя, принялись переводить и вбрасывать и инфополе самые вкусные материалы британских СМИ.
В связи с суетой вокруг Defender на ум приходит аналогичный эпизод в ноябре 2020 года, когда американский эсминец "Джон Маккейн" вошёл в российские территориальные воды неподалёку от Владивостока. Тогда, как и сейчас, оперативно и корректно действовали только военные: противолодочный корабль "Адмирал Виноградов" выдавил американцев из вод залива Петра Великого. Необходимо понять, что подобные операции — сознательная тактика западных флотов, активно применяемая не только против России, но также против Китая и Ирана. К таким уколам пора привыкнуть и выработать алгоритм реагирования на них, при этом военный ответ (возможно, более жёсткий, чем в случае у мыса Фиолент) должен сопровождаться внятной трансляцией недвусмысленной позиции Российского государства на весь мир, а не истериками во внутреннем информационном пространстве.
