Виктор Сухоруков – герой. Герой театра, спектаклей, антрепризы, гастролей, камеры оператора, съемочной площадки… Разрывом бомбы ворвался он в культовые фильмы 90-х, и зритель, словно рыба прибитая динамитом, очнулся от анабиоза «пепси» с запахом кукурузы. «Хочу быть братом Виктора Сухорукова» - запел зритель, и назвал Виктора Сухорукова «героем нашего времени».
Артист, балагур, лицедей, баловень судьбы… Много есть «звездных» артистов сегодня, но такой, чтобы «свой в доску», такой родной, брат – один. Виктор Сухоруков. Умеет он судьбой персонажа выразить судьбу народа. Тайна дарования? Одно очевидно. Артист масштаба Сухорукова на авансцене истории случайно не появляется. И за маской «невыразимой легкости бытия» каменоломни восторгов, разочарований, лести, предательств, размышлений, отчаянья, смирения, и снова взлетов и снова падений… Говорят, трудно не упасть. Трудно - подняться. Виктор Сухоруков поднялся. Поднялся в искусстве театра и кино до высот мифов, в которые олимпийские боги принимают только героя. И герой становится равным богам.
Виктор Сухоруков, Народный артист России, кумир нескольких поколений специально для газеты «Завтра» дал интервью.
«ЗАВТРА». Виктор, в своих публичных выступлениях вы не раз называли себя патриотом. Хотелось бы узнать, ваша карьера имеет столь высокий запас прочности, что Вы можете позволить себе столь не толерантное высказывание?
Виктор СУХОРУКОВ. Конечно, я патриотичен. Даже не скрываю это. Патриотизм для меня понятие не политическое, не политизированное, а природное. Земное, пуповинное. Вот как ветер, что врывается в форточку и привносит с собой запах травы, дождя… Я люблю страну, болею за страну, потому что она – моя страна. И мне больно слышать: «Вот надо жить как в Англии!», «Нет, Америка образец для подражания!» Сегодня еще о распаде страны шумят. Зачем? Ребята, больно жирно вам будет разбрасываться своей страной! Если вы её считаете своей. И я очень надеюсь, что те, кому следует, обратят свое внимание более серьезно на кличи о гибели России. Если кричат, значит – надо спасать. Надо делать всё для того, чтобы эти крики были пустыми, вот и всё... Что же касается моей карьеры, то у меня всё непросто. Я живу очень непросто, и многие мои коллеги живут очень непросто.
«ЗАВТРА». Может быть, мешает планка. Слишком высоко подняли, мешает дальнейшему выбору роли?
Виктор СУХОРУКОВ. Безусловно, я оставляю за собой право выбора. Был случай, к примеру, когда мне предложили роль Хрущёва, а мне понравилась другая роль, и я попросил пробу на эту другую роль. Мне отказали в пробе, а я отказался от дальнейшего сотрудничества, от роли Хрущёва. Всякое бывает. Очень хочется не заблудиться сегодня в вере и неверии, в поисках нравственного поведения. Мы так сумбурно живём… Но может быть в этом и есть наша непредсказуемость, что мы сами правой рукой пишем закон, а левой - этот закон зачёркиваем?
«ЗАВТРА». Виктор, ваша роль игумена в фильме «Остров» стала событием. Вы, вероятно, подолгу наблюдали за жизнью в монастыре?
Виктор СУХОРУКОВ. Ничего я не наблюдал, просто жил в той атмосфере, которая располагала быть благостным, умиротворённым. Многое дало общение с Петром Мамоновым, с Павлом Лунгиным; в картине работал еще гениальный оператор Андрей Жигалов, человечный человек, талантище в ощущении пространства, кадра. Был великолепный коллектив; жили в городе Кемь, на Белом море. После съемок каждый вечер мы собирались с Петром Мамоновым, пили чай, он мне ставил какую-нибудь проповедь, записанную на диске. У нас нашлись точки соприкосновения и по биографии, и по пониманию каких-то вещей, потому, конечно, что мы оба верующие. Потом мы обсуждали планы на следующий съемочный день… Я даже стихотворение Мамонову посвятил, так уважал и уважаю его. Конечно, всё что мы делали, не было самодеятельностью, и во многом, наша работа – заслуга режиссера. За «Остров» Патриарх Алексий наградил нас святейшими грамотами.
«ЗАВТРА». В фильме «Бедный, бедный Павел» Вы играете Императора Павла. В спектакле «Царство отца и сына», на который аншлаг просто, вы продолжаете серию исторических портретов. На сцену театра Моссовета выходите в роли Фёдора Иоановича. Ваше отношение к персонажу?
Виктор СУХОРУКОВ. Прежде всего, хотел бы сказать, что как актер и к Павлу и к Фёдору Иоанновичу я не относился и не отношусь как к персонажам с исторической картинки. Для меня они – живые люди. Работая над Фёдором Иоанновичем, я прочитал однажды в одной книге о том, что период его царствования был безвременьем перед Смутой. Удивился. Какое же это безвременье?! Двенадцать лет он был на троне, на царстве. В это время шло великое строительство Руси. Люди жили с интересом, с большими надеждами, рождаемость увеличивалась, вера, церковь укреплялись... Когда Фёдор Иоаннович умер, на похоронах все были объединены горем. И разбойник, и судья, и простой человек, и боярин, и монах, все. Это факт. Хор пел, а его даже не было слышно от плача, воплей и рыданий народа за гробом Фёдора Иоанновича.
«ЗАВТРА». Ваше отношение к истории?
Виктор СУХОРУКОВ. Идти в будущее без тени прошлого нельзя. Тень бывает не только зловещей, но и той необходимой нитью, что связывает в веках. Много за века перепутано, много замешано правильного и неправильного, честного и сомнительного, история - это наука версий, легенд и догадок. И, тем не менее, по всему миру продолжают работать археологи. В песках, лесах, степях они ищут истину, реальность, факты: вот одна косточка, вот другая, вот черепок. Эти факты иногда не сходятся, и приходится фантазировать, домысливать. Факты – свидетельство подлинной истории. Что же касается нашей истории, то сегодня мне очень досадно: какая-то смута в головах даже у серьезных учёных людей. Историю нашей страны всё время перекраивают, чем-то все время недовольны.
«ЗАВТРА». Есть предложение перейти к истории артиста Виктора Сухорукова. Вот вы учились в театральном институте, пришли в театр на излете советской власти. Жизнь артиста в ту пору была богемна: восторженные поклонницы, цветы, море шампанского в гримуборную, вечера в ресторане Дома Актера, так?
Виктор СУХОРУКОВ. У меня? фабричного мальчишки? О чем Вы говорите? Я из рабочего класса, из города Орехово-Зуево. Поступил в ГИТИС, жил в общежитии на Трифоновской улице. Стипендия 40 рублей. Какая богемная жизнь? Были богемные дети, но я не из этого ряда. Богема на наркотики подсаживалась, а я одно время чуть не спился. Так что нет-нет-нет про богему вы мне ничего не говорите. В те времена я жил очень интересной жизнью, потому что кумирами моими были советское кино, советский театр, советский цирк. Я могу сейчас перечислять имена артистов, но страниц газеты не хватит. Я их фотографии собирал коробками. Многие из них погибли, кто-то пропал, кого-то перестали снимать, но поверьте мне, артисты, начиная с «Молодой Гвардии» Сергея Герасимова и кончая «Девчатами» Юрия Чулюкина – все были моими героями, любимыми персонажами.
«ЗАВТРА». Виктор, к каким моментам, эпизодам из жизни мысленно вы обращаетесь чаще всего?
Виктор СУХОРУКОВ. Я обращаюсь к моментам своей биографии, потому что всё то, что прожито – это уже не жизнь. Это - биография. Сегодня в своём возрасте, мне 62 года, я всё больше и больше понимаю: нет настоящего, есть прошлое и будущее. А настоящее – лишь шаг, куда-то поступь, только и всего. Что я вспоминаю? Конечно, я мать вспоминаю свою родную с отцом, которые не увидели меня в удаче, в счастье, в развитии, в признании их сына людьми. Но это не моменты жизни, это некая горькая память. Если говорить об эпизодах... Конечно, это армия.
«ЗАВТРА». Вот как! На мой взгляд, рассказ о службе в армии несет в себе некий шифр. Во всяком случае, истории о том, как зубной щеткой писсуары чистят весьма, весьма характерны. Тем более интересен ваш рассказ.
Виктор СУХОРУКОВ. Я расскажу о себе. В мою молодость не идти в армию было равносильно позору. Это было неприлично. Те, кто «косили» от призыва, притворялисьбольными, делали ложные справки были, конечно, странными. Мягко говоря. Я не будут их обсуждать, судить, потому что у каждого такого парня была своя причина… Я служил в Капяре (Капустин Яр - М.А.) младшим командиром в полковой школе, грубо говоря, это был стройбат.
«ЗАВТРА». Значит, проезжая однажды через Капустин Яр, мой брат в Ахтубинске служил, я могла увидеть вас?
Виктор СУХОРУКОВ. Совершенно верно, всё рядышком. Я числился в войсках связи. Но окончил полугодичные курсы в полковой школе, где и остался. Из армии я вернулся со всеми мыслимыми и немыслимыми наградами, которые были положены солдату срочной службы. Одновременно была и печаль. Меня вдруг отправили на обследование, извините, в психоневрологический диспансер города Астрахани.
«ЗАВТРА». Вспоминая вашу знаменитую фразу из фильма «Брат-2», спрошу: болели?
Виктор СУХОРУКОВ. Старший сержант Сухоруков пришел тогда к командиру батальона майору Кислову и сказал: «Товарищ майор, разрешите с Вами поговорить как комсомолец с коммунистом?» Он присел на краешек стола, и, болтая ногой в сапоге, сказал: «Давай, Виктор, поговорим». Я стал ему объяснять ситуацию с моим подчинённым ефрейтором – художником, которому была объявлена благодарность в виде отпуска домой, а его всё не отпускают и не отпускают, он всё оформляет и оформляет то стены, то стенды, то уголки. Месяц, два… его дома ждут, невеста, он сам киснет. И стал я объяснять майору Кислову, что это неправильно, нечестно, что парня надо отпустить. Майор решил, что я веду себя неадекватно… Вот жизнь прошла, а я эту историю помню. Я никогда её не рассказывал.
«ЗАВТРА». Спасибо за откровенность. И каково было заключение психиатра?
Виктор СУХОРУКОВ. Я приехал в город Астрахань, врач-ординатор беседовал со мной часа полтора. В результате, она пожала плечами, посмотрела в глаза главному врачу и сказала: «Зачем прислали? Понять не могу». Я неделю ждал, когда за мной приедут и заберут обратно в часть. Вернулся в часть, продолжал служить, как ни в чём не бывало. Было это? Было... Но я даже ничего плохого не могу сказать о майоре. По крайней мере, он был самым жёстким, самым дисциплинированным, самым уставным человеком в моём батальоне. Да, без души, да, солдафон, но это тоже может быть и нужно в каких-то ситуациях. Тогда как армия осталась для меня светлым-светлым пятном. Не только потому, что я возмужал в армии, набрался терпения, знаете, я там умом закалился. Я закалился умом. А самое главное, в художественной самодеятельности я апробировал на солдатской аудитории стихи, басни, рассказы, которые готовил для поступления в театральный вуз. Те произведения, на которых мои сослуживцы смеялись, громко аплодировали мне, я взял в багаж для поступления. Вы не поверите, после армии меня брали все вузы!
«ЗАВТРА». Как раз в этом сомневаться и не приходится. Виктор, интересно, как вы, в таком случае, восприняли крушение СССР?
Виктор СУХОРУКОВ. Я не рыдал по этому поводу. Я просто подумал: такая мощная коммунистическая партия с низов до верхов: и члены партии – многомиллионная армия - и горкомы, и обкомы, и ЦК, и беспартийные, которые были тоже как-то подчинены партии. Под этим зонтом партии жили всей страной и как быстро всё разлетелось?! Как будто джин выскочил из бутылки, выдохнул, и все разлетелись к чёртовой матери. Разлетелись и ладно бы, очухались бы от этого вихря, распада, начали бы новую жизнь. Но как раз в тот момент, я это помню, азиатские республики стали изгонять русских людей. И я не понимаю: почему об этом молчат? Их уничтожали, били, насиловали, грабили, им кричали проклятья. Это, извините, и в славянских, если говорить деликатным языком, республиках происходило. Даже из славянских республик доносилось, что Россия такая-сякая, объедала, обжирала, а все они такие замечательные, самостоятельные плохо жили только потому, что Россия им не давала жить хорошо… И вот сегодня, приедешь в самый отдаленный городок Карелии, а они, представители разных республик, там. Если вам было плохо в Советском Союзе, то что вы сейчас сюда едете? Что случилось? Почему вы не спросите со своих руководителей, лидеров, советчиков, хозяев жизни, того, чего вам так не хватает под вашим родным солнцем? И когда мне говорят сегодня: эмигранты из Азии делают самую чёрную, грязную, дешёвую работу – это неправда. Один подметает, а трое уже в чайхане.
«ЗАВТРА». Виктор, не знаю, запомнили ли Вы такой эпизод или нет? Именитый в определенных кругах режиссёр Марк Захаров поджёг в «перестройку» перед телекамерой свой партийный билет, и билет коммуниста Марка Захарова так изысканно, так художественно горел.
Виктор СУХОРУКОВ. Он это сделал в передаче «Киносерпантин». Я это помню. Конечно, я был ошеломлен. Это было предательством. Вот эти костры и уничтожили Советский Союз. Я не был партийным человеком. Когда я поступал в комсомол, мне пионервожатая задала вопрос: «Сколько партий у нас в стране?» Я не задумываясь, сказал: «Пятнадцать». Она побледнела, сжала губы: «А ну перечисли». «А что перечислять? Сколько республик – столько и партий», - говорит с незамутнённым ничем умом Сухоруков. Она говорит: «Запомни, Сухоруков, партия у нас одна – коммунистическая». Я говорю: «Странно, а не много ли тогда ЦК для одной партии? ЦК Украины, ЦК Белоруссии, ЦК Киргизии, не много ли?» Такая была логика у пацана. И меня не приняли в комсомол, и я плакал. Я убеждён, если бы я вступил в партию, я никогда не сделал бы этого. Но я не вступал. Знал, у меня одна партия – публика.
«ЗАВТРА». 90-е годы принесли Вам успех, славу. Казалось, вы должны быть, выражаясь современным языком, в тренде: петь 90-м дифирамбы, славить разрушение «этой страны».
Виктор СУХОРУКОВ. Это же моя страна! Мои кладбища, мои вокзалы, моя история, моя биография, моё рождение… Да, я родился при Сталине, в школу пошёл при Хрущёве, в армии служил при Брежневе. Куда мне всё это деть? Говорят, молодость была, потому и страну жалеете. Но, что вы, ребята! Да не только молодость! Жизнь была! Моя, моих родных, близких, знакомых. Это было всё мое. Я другого не знал. Я другого не ведал. Я другого не нюхал.
«ЗАВТРА». Виктор, вы много ездите по стране, встречаетесь с публикой. Вот недавно вернулись из Приморья, где бушевала стихия. Что вы видите? Как вас принимают?
Виктор СУХОРУКОВ. Ну, я, конечно, наступил уже на хвост бедствию. Стихия бушевала где-то у берегов Амура, а на возвышенностях уже гуляли свадьбы, свадьбы, свадьбы. В том же Хабаровске - шампанское, такси в ленточках, невесты на руках. Илиэто был такой свадебный день?Какой-то солнечный день был в Хабаровске. В Благовещенск приехали, вода уже отступила, на центральных улицах все гуляют, я зашёл в кафе чай попить, так за пирожными целая очередь. То есть город продолжал жить, город прекрасный, народ великолепный.Я был поселён в гостинице «Азия» на высоком этаже и оттуда виден был даже берег китайский. Наш не хуже.
«ЗАВТРА». Виктор, была информация, будто бы жители выражали недовольство проведением кинофестиваля «Амурская осень». Как можно, - обсуждали, - стихийное бедствие, а тут артисты понаехали, праздник.
Виктор СУХОРУКОВ. Жители были как раз довольны, это пресса подняла вопрос: стоит ли проводить фестиваль, когда у людей беда.
«ЗАВТРА». Ваше мнение?
Виктор СУХОРУКОВ. У меня один ответ. На войну Русланова ездила или не ездила? Фронтовые бригады выступали перед окопами? Во время войны артисты мчались на фронт, веселили, развлекали солдат, а в госпиталях, где лежали безрукие, безногие, они перед ними чечётку отплясывали. Это было или не было? Да, беда справа, а слева жизнь, она продолжается. Даже беда – это тоже признак жизни. Есть понятие жизни, есть понятие смерти, а беда – это только часть жизни.
«ЗАВТРА». Меняется ли ландшафт? Страна строится или погружается все глубже в сон?
Виктор СУХОРУКОВ. Я актёр, и я еду с конкретной целью показать спектакль, представить фильм. Я ведь не на площадь иду, иду в кинотеатр или в театр или во Дворец культуры и там вижу публику, благодарную, хорошо одетую, парами – муж с женой, брат с сестрой, жених с невестой. Залы доброжелательны, залы полные, хотя билеты не дешёвые. Я спросил как-то однажды: «Как живёте?» Ответили: «По-разному». Это «по-разному» не значит, что плохо. А когда мы жили легко? Когда нам было просто в России, в Советском Союзе? Когда нам было просто? Никогда. Думаю, не будет просто, легко и дальше. В будущем нам не будет просто.
«ЗАВТРА». Виктор, узнала парадоксальный факт. В то время как российский артист рвет когти в Голливуд, вы от предложения Голливуда отказались. Вы сноб? презираете деньги?
Виктор СУХОРУКОВ. Нет, не сноб никакой, и деньги люблю, и в Голливуд не откажусь, поеду. Всё зависит от времени и места. Ситуация так складывалась, что предложение Голливуда пришло в тот момент, когда у меня были съемки, когда выпускался спектакль, в который я вложил всю душу, когда заканчивалась съемка двух других фильмов. Мне говорят: «надо приехать», но мы здесь тоже не под пальмой лежим, и бананы в рот не падают, мы здесь тоже трудимся. Вот и вся правда. Просто, у меня были обязательства.
«ЗАВТРА». Виктор, позвольте, мы перейдём теперь к явлению знаковому в вашей и нашей жизни, к фильмам «Брат» и «Брат 2». И невозможно не вспомнить Алексея Балабанова. Как начиналась ваша работа? Ваши слова об Алексее Балабанове очень важны.
Виктор СУХОРУКОВ. В далеком 1990-м году Алексей Балабанов дебютировал с картиной «Счастливые дни» по Беккету, это был такой арт-хаус, где я играл главную роль.Потом был «Замок» - трактовка Балабановы Кафки… Фильм получил призы, главным призом назвали поддержку нового проекта режиссера. Балабанов написал сценарий «Ехать никак нельзя», дальнейшее название «Про уродов и людей» и в поддержке ему как раз отказали. Стали говорить: «Это садомазохизм, это безобразие, не будет тебе никакой поддержки».Тогда Балабанов решил: «Ну и фиг с вами, сам заработаю». Он уехал в деревню, где написал сценарий «Брата». Это было зимой-весной, а летом на «Кинотавре» он познакомился с Серёжей Бодровым. Вот так и сложилась история с «Братом». «Брат 2» – продолжение фильма.
«ЗАВТРА». Естественность, органичность вашего пребываниях в этих картинах просто фантастическая. Как удалось таковой добиться? Легко ли Вам было работать с Балабановым?
Виктор СУХОРУКОВ. История простая. Балабанов написал старшего брата специально для меня. Когда Серёжа Бодров прочитал сценарий «Брата-2», он так мне и сказал: «Витюш, поздравляю, это твой фильм». Работать с Алексеем всегда было трудно. Он не умел или не хотел работать с профессиональными артистами, и я потратил немало сил на то, чтобы убедить его в необходимости профессионального артиста в картине. У всех великих режиссеров, - говорил я ему – были артисты, с которыми они шли по творческой жизни, имели успех. В дальнейшем он не спорил со мной. Соглашался или нет, не знаю. После фильма «Жмурки» мы, к сожалению, расстались. Комедии, которую Балабанов хотел снять, не получилось. Фильм мне не понравился, о чем я сказал. Больше Алексей со мной не работал. Но тот период от «Счастливых дней» до «Жмурок» я могу назвать прекрасным творческим романом…
Я его любил, я его обожал, я ему подчинялся. Считаю, страна потеряла великого режиссёра, великого страдальца и человека для России важного и нужного. Он действительно за нашу Родину переживал. Он её любил всякую. Он служил в армии, учился во ВГИКе, большая умница, интеллектуал – в его голове умещались и рок и философия - и при всех своих успехах, признаниях всегда оставался человеком из Свердловска.
«ЗАВТРА». Виктор, что для вас было проще: путь к славе или в славе пребывание?
Виктор СУХОРУКОВ. Если бы мне сейчас сказали: вам придётся еще раз пройти ваш путь, вы согласны? Да ни за что на свете! Я, наверное, вел бы себя по-другому. Хитрил бы, изворачивался, стал бы лицемером, каким-нибудь эгоистом, сволочью. Я многие двери не открывал бы, обошёл бы кое-какие углы, но я не захотел бы снова повторить тот путь, который прошёл. Он затратный, незаслуженно затратный этот путь, несправедливый этот путь. Главное, он безрезультативный. Я очень много потерял времени на этом пути...
«ЗАВТРА». Виктор, что за круг людей, где вы открыты, где вам комфортно?
Виктор СУХОРУКОВ. Я очень одинок.
Беседовала Марина АЛЕКСИНСКАЯ
