Если верить украинским СМИ, то Россия ежедневно теряет на востоке Украины сотни военнослужащих.
СМИ скрупулезно подсчитывают и перечисляют, сколько, из каких полков и бригад русских солдат и офицеров было сегодня убито.
"…В день вторжения, в первые сутки, около 700 российских солдат стопроцентно погибли. И в последующие несколько суток начисляем еще около 1,5 тысячи…"
"…В ходе боя, произошедшего 13 августа на востоке Украины, погибли 100 российских военнослужащих…"
"…Район донецкого аэропорта. Боевые действия прекращены. Части отведены с зоны прямого боеконтакта. Общие потери состоянием на 6:00 мск частей, задействованных в боестолкновениях: частей 16-й бригады специального назначения ГРУ ГенШ РФ, частей 200-й бригады особого назначения ЮВО (Ростов), мотострелкового батальона и танковой роты 4-й отдельной гвардейской Кантемировской танковой бригады, батальона 22-й отдельной бригады ГРУ ГенШ РФ, штурмовой роты 106-й гвардейской дивизии ВДВ — двухсотых — 299, трехсотых — 190 (из них 96 — тяжело). ТМН (точное местонахождение неизвестно. — Ред.) — 171…"
Приводятся поимённые списки "погибших", по российским кладбищам рыщут "чёрные волонтёры" в поисках "секретных" могил российских военнослужащих. И за таковые выдаются любые, хоть чуть-чуть похожие по датам.
И не беда, что "списки" то и дело оказывались, то списком действующих лиц детективного романа, то составом областной футбольной команды. Не беда, что в обнаруженных могилах оказывались захоронены люди, никогда не служившие в армии или трагически погибшие в дорожных катастрофах — эффект достигнут. Население Украины свято убеждено, что украинская армия ведёт ежедневные тяжёлые бои с русскими войсками, которые оккупировали Донбасс. И побеждает в этих боях — русские гибнут сотнями и тысячами. Воистину, "вийсковослужбовцы" и добровольцы как "лицари свитла" — "мы же эуропейци!" — сражаются против диких восточных варварских орд.
И перед лицом такой вероломной угрозы нация судорожно объединяется. Домохозяйки без устали вяжут шерстяные носки для замерзающих в окопах "вийсковослужбовцев", дети устраивают распродажи сладостей, собирая вырученные деньги на тёплые кальсоны для "захистников" Украины. Рабочие вкалывают по две смены, ремонтируя битую под Донецком и Луганском технику, призывные пункты заполняются добровольцами, готовыми до последнего вздоха сражаться за Украину. Всё для фронта! Всё для победы!
Проблема только в одном — враг, которого нужно победить, исчез! Он как-то смог стать совершенно невидимым.
Неделя за неделей батальоны медленно кровоточат в непрерывных стычках, но вместо бесчисленных русских орд, которыми пугали все эти месяцы украинских обывателей, на пути украинских вояк оказываются сплошь шахтёры и крестьяне Донбасса. И, выбросившись из горящего танка, пленный полтавский или днепропетровский танкист, оказавшись в плену, прячет глаза от страшного вопроса, взявшего его в плен горловского или донецкого ополченца, на который у него нет ответа: "Что ты забыл в моём доме? По какому праву ты пришёл на мою землю с оружием?"
Там, в плену, ко многим приходит прозрение. В плену они быстро превращаются в обычных людей. В Петров, Иванов, Василей, Микол. И словно проспавшись, протрезвев после долгого запоя, они со стыдом оправдываются, что ничего не знали, что их силой заставили прийти сюда и превратиться в убийц. Клянутся, что больше не возьмут в руки оружие, что не дадут себя обмануть.
Но киевская машина пропаганды не устаёт штамповать мифы о русских дивизиях, вторгшихся на просторы Украины, хоронит очередные роты "спецназа" и батальоны ВДВ.
И призраки гонят в бой на смерть живых…
