В ответ на постоянные обстрелы Донецка, миллионного мирного города, я бы предъявил ультиматум "нацикам": в течении суток отвести войска и прекратить обстрелы, а затем поднял бы в воздух авиацию, вынес бы сначала этим ВСУкам всё их ПВО вместе с "Буками", затем всю систему управления, затем жестоко и с особым цинизмом подавлял бы любую обнаруженную артиллерию, умножил бы на ноль десяток госзданий в Киеве, после чего отправил бы первую танковую армию и ещё пару общевойсковых в туристическое путешествие по украинским степям и превратил бы Украину — это "несостоявшееся государство" — в обрубок, зажатый между Россией, Польшей и Белоруссией. Всю пленную бандеровскую мразь отправил бы выводить морозоустойчивую породу "скакальщиков" на колымские урановые рудники. И всё равно, как там после этого будут выстраиваться отношения с Трампом, на сколько столетий объявят нам санкции, и на сколько упадёт цена барреля нефти. Всё равно от этого зависит только уровень жизни олигархов, "креаклов" и прочей их обслуги..
Вот потому я и не стану никогда президентом России!
…И ведь очевидно всё! Как я и писал, Порошенко идёт ва-банк — любой ценой пытаясь спровоцировать республики на наступление, чтобы обвинить Россию в срыве "Минска-2", залить кровью стол переговоров, за который должны сесть Путин и Трамп, развести их в разные углы, растащить, стравить ещё до того, как они успеют разобраться друг в друге и понять баланс интересов. На это толкает Порошенко отчаяние — его время заканчивается. Его покровители сдают ключи от вашингтонских кабинетов. Его экономика катится в пропасть. Только война и роль "жертвы агрессии" способны продлить его существование.
На это его толкают Обама с Клинтон и Байденом, для которых новая "Ялта" или новые "Хельсинки" смерти подобны. И не только здесь, на Украине, но и в Сирии, где они все эти годы выступали спонсорами и покровителями ИГИЛ, террористической организации, запрещённой в России.
На эти эксперименты киевские власти толкает Ангела Меркель, не желающая принимать Трампа и признавать его "доминанту" над построенной ею Европой.
Наступление в Донбассе — это путь в давно расставленный капкан.
И, видит Бог, даже понимая всё это, я бы не смог сдержаться. Слишком тяжело смотреть в затравленные, обезумевшие от боли и горя глаза детей и стариков Донбасса.
Нужно иметь нервы из титана, охлаждённые до абсолютного нуля, чтобы выдерживать всё это и не сорваться. Удерживать своих солдат, с глазами, плавящимися от ненависти, в окопах. Давить в горле команду "Вперёд!" И только артиллеристы — счастливые люди — гвоздь за гвоздём вбивают в крышку гроба "Уркаины" свои "восемьдесят два", "сто двадцать пять", "сто пятьдесят два". Огонь! Огонь!
…И можно не сомневаться: "У них хватит боеприпасов для того, чтобы отвечать…"
И каждый выигранный день без открытой войны — это вычеркнутый месяц власти для "нациков", теряющих в этой игре всё поставленное на кон. Но каждый такой день — это ещё и смерти людей, убиваемых в своих постелях и колыбелях, в школах и больницах, в автомобилях и в очередях за хлебом. Это гибель прекрасных молодых ребят, которые умирают, но ни на метр не сдают свои позиции.
Что должно перевесить?
Священная ненависть и право покарать преступников, смешать их с землёй, заставить их в смертных муках грызть её в бессилии?
Или просчитанная до последнего хода геополитическая партия, победа в которой создаст новую реальность, новое будущее для сотен миллионов людей?
Но не для тех, кто погибнет в эту ночь…
Что правильно?
Не знаю!
Поэтому я не смогу быть президентом России…
