Лимонов в Италии, дни сочтены,
на фото сидит у какой-то стены.
И взгляд безучастен и жизни итог
подводит не зря итальянский сапог.
Он черных рубашек отвагу воспел,
однако с нацболами не преуспел.
Их бунт был подавлен железной рукой.
Им честь и хвала. Но пора на покой.
Пора на покой Дон-Кихоту пера -
Везувием высится книжек гора.
В них ярость и гнев, и кипучая страсть,
В них жутких прозрений дремучая масть.
В них жизнь поместилась, как в старом кино:
Подросток Савенко - старик Доктор Но.
И красные флаги, кричащие рты,
всё, дон Эдуардо, раскручивал ты!
Сидишь у стены, словно дервиш святой,
закончилась битва с Железной пятой.
Твой путь был прекрасен, но близок финал,
фрегат выйдет в море, покинув канал.
И все же, и все же мне жаль старика –
увы, одиночества ноша легка
для тех, кто любим, нелюбимым – печаль.
Я галстук поэта храню, как Грааль.
