Конец прежнего миропорядка
Старый мир кончился. Ушел безвозвратно. Именно 24 февраля 2022 года, когда войска РФ перешли рубежи Украины и начали операцию по её разоружению и денацификации. Вне зависимости от исхода битвы за Украину — за Малороссию и Новороссию. Владимир Путин, как ни крути, ударил под основание всей шаткой и прогнившей конструкции, что так долго создавали господа глобалисты.
Не будем оплакивать прежнюю реальность. Тем более что в ней мы обрекались на роль сырьевой периферии не только богатого Запада и мощной индустриальной КНР, но даже растущей промышленной Турции. Периферию, которая хотя и сильна в военном плане, демографически угасает, теряя позиции в гражданской индустрии, в передовой науке и высоких технологиях.
24 февраля 2022 года стало поворотной точкой мировой истории.
Но уже накануне, на протяжении полутора десятков лет, чувствовалось зарождение бури глобального смутокризиса. Душно было на земле, словно перед ударом могучего, разрушительного тайфуна. И вот он разразился. Одно понятно: что впереди — горнило жесточайшего мирового кризиса. Глобального смутокризиса, в который планету сбросят беспрецедентные санкции Запада, введённые им против нас. Не может остаться безнаказанным дикий рост цен на природный газ на Западе. Налицо разгул инфляции в США и ЕС. И когда я пишу сии строки, уже очевидно, что планету ожидают и голодные потрясения. Перспектива прекращения вывоза хлеба и важных продовольственных продуктов из РФ и с Украины (30% глобального экспорта пшеницы, ячменя, мескина, подсолнечного масла и семечек), равно как и блокирование поставок минеральных удобрений из РФ и Белоруссии (50% мирового рынка калийных фертилизаторов) уже вызвала лихорадочный рост цен на зерно. А куда шла украинская и российская пшеница? В страны Магриба и Египет, в Бангладеш и Турцию, в Саудовскую Аравию, Индонезию, Пакистан, Йемен. То есть там могут начаться бунты из‑за роста цен на еду. Со всеми последствиями для глобальной политики. Ибо продовольственная инфляция теперь и Европы коснулась.
Словно какие‑то хтонические силы, поднимаясь снизу, дорожающие зерно и энергоносители буквально взламывают прежний миропорядок. Они разрушают прежнюю глобализацию и её промышленнологистические цепочки. Множество бизнесов разоряются, становясь нерентабельными, летят под откос прежние налаженные схемы. Глобальная буря возвращает человечество к земле, к самым насущным вопросам и делам. К тому, что, прежде всего, нужно в поте лица добывать хлеб свой. Что не производство фиктивных ценностей и финансовых «пузырей», а именно энергия и продовольствие лежат в основании нашей жизни. Снова род людской вспомнит, что именно труд и творчество, производство массы необходимых вещей и техники, поиск новых знаний и создание на их основе передовых технологий и лежат в основе нашей жизни. А никак не финансовое «казино», не спекуляции и делание денег «из воздуха» и на фикциях.
Очевидно, что мы вступили в аналог конца Древнего мира, в фазовый переход между историческими эпохами. С гибелью не просто союзов (вроде ЕС), а уж и целых стран. С новым Великим переселением народов, новыми голодом и эпидемиями. И с рождением новых великих держав, с витками нового этногенеза. С чередой революций, смут, распадов и гражданских войн. Как и с появлением новых создателей империй.
Инферно мирового кризиса — это на всю оставшуюся нам с вами жизнь, друзья. Слишком много зла, откровенного безумия и проблем накопилось на свете по состоянию на 24.02.2022 года. На тот момент западные экономики, сильно подорванные ковидными локдаунами и сгибающиеся под тяжестью триллионов напечатанных долларов и евро, ничем по сути не обеспеченных. Эмитированных ради отчаянной борьбы с системным кризисом позднего капитализма — финансового и бесплодного. Точно так же западные экономики задыхались под тяжестью небывало возросших государственных долгов. Фондовые рынки надулись огромными пузырями: средняя капитализация акций на них достигла тридцати (!) годовых прибылей компании. Всё и так балансировало на грани срыва в лопание этих пузырей и в штопор экономического спада
На тот момент Запад погряз в безумии «декарбонизации» и «водородизации» энергетики, которое является тяжким бредом экологического фундаментализма. Элементарные расчёты говорят, что для добычи водорода из воды или природного газа потребуется энергии больше, чем ты получишь при сжигании полученного аш-два как топлива! Что для воплощения сумасшедших планов придётся половину Евросоюза застроить полями ветряков и солнечных батарей. Однако именно благодаря сему бреду начался кризис с поставками природного газа в Евросоюз. Цены на «голубое топливо» метнулись к двум тысячам долларов за тысячу кубометров. Началось яростное перетягивание танкеров со сжиженным газом между Азией и Европой. От поспешного сокращения потребления угля грянули веерные отключения электричества в Китае. Мир стал соскальзывать в пасть энергетического кризиса. Ибо выяснилось, что долгие годы никто не вкладывал достаточно средств в нефте- и газодобычу. Нынче цены на энергоносители взвинчиваются, грозя разрушением производственных цепочек даже в богатых странах Запада.
И в то же самое время почти везде низы народные возненавидели свои обанкротившиеся, спессивые, впавшие в маразм «элиты». И ладно бы только в странах третьего мира или на обломках СССР! Нет, бунты низов в том или ином виде стали сотрясать и США, впадающие в социально-политический и экономический кризисы, Францию, Канаду. Везде людей разъярила и оторванность «элит» от народа, и их попытка загнать всех в электронный концлагерь под предлогом борьбы с пандемией ковида. Повсюду люди разозлены падением уровня жизни, повышением цен и налогов, беспросветностью дальнейшей жизни.
А это значит, что мы увидим не только падение старых кумиров и разрушение привычных политических моделей, не только бунты внутри стран бывшего Золотого миллиарда и потоки голодных и нищих беженцев-выгонцев в Европу из стран Ближнего Востока и Чёрной Африки, но и рождение нового технологического уклада и новых цивилизаций.
В этой зыбкости для русских открываются совершенно фантастические возможности. Если мы устоим и сможем начать Новый курс своего развития. Свой, без оглядки на заграницу. С осознанием собственного национального гения. В народившемся супертайфуне, где бешеный ветер Истории гонит по океану седые от пены валы-гиганты, выжить и выстоять в силах лишь могучая Держава-Ковчег. Развитая во всех смыслах, устойчивая Империя.
Смерть неолиберальной глобализации как рождение нового мира
К 2022 году исполнилась мечта британского журналиста Нормана Энджелла. Помните, как он в 1909 году издал книгу «Великая иллюзия», доказывая: отныне большая война в Европе невозможна? Слишком уж тесно переплетены экономики европейских держав. Завоевание одной индустриальной страны другой — непомерно разорительная затея. Любой крупный вооружённый конфликт ведёт к социально-экономической катастрофе. Настаёт, дескать, эра международного права, войны уходят в прошлое.
Всего лишь пять лет спустя разразилась Первая мировая, неслыханная по размаху и жертвам. Каковая, в общем, с двадцатилетним перерывом продолжалась аж до 1945 года.
Порядок, сложившийся в мире по состоянию на 24 февраля 2022 года, превзошёл самые смелые мечты 1909‑го. Помимо сети железных дорог и телеграфных линий буквально все страны опутала паутина интернета и вообще электронных коммуникаций. Экономики переплелись намного сильнее. Вряд ли Ральф Норманн Эйнджелл мог представить себе, что британцы будут есть огурцы, доставляемые из Индии, и что почти каждый человек среднего достатка, сев на воздушный корабль, со скоростью в 850 километров в час может перенестись за тысячи миль. Чтобы позагорать на пляжах Египта или экзотического острова Бали. При этом расплачиваясь не звонкой монетой и не пачками фунтов стерлингов, а некоей карточкой из неизвестного в 1909 году пластика. И что и в Англии, и в Британии прилавки магазинов станут ломиться от китайских товаров…
Но проступило и другое. В этом мире, где каждая страна стала специализироваться на том, чтобы снабжать глобальный рынок лишь теми товарами, которые делать (в условиях открытого планетарного рынка) рентабельно, наступило время мертвящего и опасного монополизма. Здоровая конкуренция, сей двигатель развития и инноваций, стала исчезать. В самом деле, коли поставки магистральных авиалайнеров — дело всего двух центров («Боинга» в США и «Эрбаса» в ЕС), если львиную долю электроники (микросхем) для множества применений делает тайваньская TSMC, а страны третьего мира кормятся хлебом почти исключительно из РФ, с Украины и из Казахстана, то это глубоко ненормально и порочно. В самом деле, когда нищие обитатели страны — плантации масличных пальм, работая на снабжение всего мира заменителем молока, при этом сами себя не кормят, а зависят от потока зерна с русских просторов, они превращаются в настоящих заложников глобального рынка. Если война, революция или эпидемия нарушат логистику, то они обречены на голодную смерть. Что, в общем, показала вакханалия коронабесия в 2020–2021 годах. Когда нарушение работы той же микроэлектронной индустрии Тайваня вызвало падение производства автомобилей и бытовой техники даже в развитой и богатой Европе. А прекращение поставок из находящегося в карантине Китая вообще вогнало многие рынки в лихорадку: замены поставкам не нашлось.
Ещё два момента: если весь мир состоит из монопольных поставщиков, особенно технически сложных изделий, то замирает развитие. Не с кем соревноваться, жадно подхватывая смелые новации. Финансируя прорывных изобретателей и конструкторов. Прогресс не останавливается совсем, но замедляется и «коснеет», боится идти нехожеными тропами. Идёт бесконечное улучшение старых систем и схем. В той же авиации сиё наиболее наглядно. А замедление развития ведёт к застою и загниванию. Простой пример: если от первого перелёта через Атлантику на аэроплане (Олкок и Браун в 1919 г.) до высадки на Луну прошло ровно полвека, за полвека с последней экспедиции экипажа Сернана на ночное светило в 1972‑м подобного рывка нет и близко. И зависимость от нефти тоже не преодолена на деле.
Второй момент: когда разделение труда и специализация дошли до апофеоза (одна страна делает подушки для дивана, вторая — фурнитуру для него), выяснилось, что большинство населения попросту не нужно. Они не нужны как работники — на 80%. А значит, они нужны лишь как потребители, но им негде заработать деньжат на то, чтобы покупать товары и услуги на мировой ярмарке. (Такая проблема ещё не встала во весь рост, но тенденция её нарастания очевидна.) Что само по себе закладывает бомбу замедленного действия под сей порядок, сложившийся после гибели СССР и Второго мира.
В этом порочном порядке, всё более напоминающем дурной сон разума, стали твориться престранные вещи. Мир не только стал чертовски однообразен (везде — один и тот же набор товаров, мод, вкусов, а гибель разнообразия есть смерть развития) — смысл существования всего свелся к банальным прибыльности-неприбыльности, к ежеквартальным финансовым отчётам. Всё, что не обеспечивает быстрой окупаемости и больших гешефтов, не важно. Потому стали сворачиваться дорогие и долгие фундаментальные исследования в Большой Науке. Ибо они не сулят скорой финансовой отдачи. А коли так, то стало меньше научных открытий — нового Знания, на основе коего и рождаются новейшие технологии. Само понятие «экономика» свелось к хрематистике — к деланию денег.
В такой зазеркальной реальности с 1980‑х годов невиданно разрослась сфера фиктивной, а по сути — паразитической «экономики». Здесь не производится ни физической продукции, ни новых знаний и технологий. Нет, здесь спекулируют деньгами, выстроив умопомрачительную «вселенную» финансовых бумаг и «продуктов», порождая деньги из денег. Тут продают кожаные сумки за десятки тысяч долларов штука, когда тщеславный покупатель платит всего лишь за престижный ярлык на товаре. (При этом китайская подделка какого‑нибудь «Луи Вьюиттона» стоит в десятки раз меньше, и по качеству её не всякий эксперт отличит от подлинника.) Здесь торгуют пустыми «впечатлениями» и всяким бредом, подаваемым как «смыслы». Здесь надулись невообразимые «пузыри», где капитализация компаний, якобы оседлавших будущее, достигает подчас нескольких сотен их годовых прибылей. Достаточно вспомнить примеры и «Нетфликса», и «Теслы». Капитализация последней — почти век её годовых профитов. Впрочем, как и у развлекательной корпорации «Нетфликс» до падения её котировок, когда её капитализация в полтора раза превышала аналогичный показатель «Бритиш петролеум». А ведь есть примеры и чудовищных капитализаций компаний, которые годами производят лишь убытки. Той же «Убер», скажем.
Вся эта «паразитосфера» и обречена сегодня.
Поразительно, но власти РФ десятилетиями пытались «вписать» нас в эту модель, хотя в ней русские обрекались на статус поставщиков сырья. Для чего и нужна‑то максимум десятая часть нашего населения.
Сегодня сей порядок разрушается. Чего нам ждать?
Финал ещё одной «тюльпановой лихорадки»: смерть сферы фиктивных ценностей
В феврале 1637 года Голландию потряс страшный крах — лопнул «тюльпановый пузырь». До этого несколько лет трезвомыслящие кальвинисты-нидерландцы сходили с ума: на бирже продавались и покупались луковицы тюльпанов разных сортов. Цены на них росли и достигали заоблачных небес. За одну луковицу можно было приобрести сорок добрых свиней. За четыре — хороший дом. И так продолжалось до тех пор, пока всё не обвалилось 4 февраля 1637 года…
То был самый хрестоматийный пример помешательства на торговле совершенно фиктивными ценностями. Но так ли далеко ушёл от средневековой Голландии нынешний фондовый рынок Запада? Нет. Просто теперь в роли цветочных луковиц выступают акции «Теслы», ещё недавно в совокупности стоившие триллион долларов. Хотя все специалисты хором твердили: компания никогда не сможет вернуть такие вложения, её производство не сможет конкурировать с признанными старыми автогигантами, если те перейдут на производство электромобилей.
Можно предвидеть, что в результате нынешнего глобокризиса произойдёт гигантская переоценка ценностей. Лопнет пузырь фиктивных ценностей. Сдуются курсы акций массы компаний, имеющих ныне запредельные и ничем не обоснованные котировки. Когда они лишатся возможности черпать на фондовом рынке миллиарды долларов и брать кредиты фактически под ничтожные проценты, и наступит момент истины.
Ничто не ново под Луной. Мы уже видели подобный «тюльпанный крах», но в 2000–2001 годах. Так называемый взрыв «пузыря доткомов». Почти три триллиона долларов тогда пропало из‑за обрушения курса акций интернет-компаний. Накануне капитализация поисковика «Яху» доходила до 1200 годовых прибылей, а сайт футбольных фанатов оценивался в миллиард долларов. Но сегодня пузырь в разы больше, чем тогда. И в 2000–2001 годах не было такого бурного подорожания энергоносителей и продовольствия.
Впереди — потрясения сродни Великому Потопу
Но именно сей неминуемый крах фиктивных ценностей несёт нам новые возможности.
Экономика после «потопа»
Всё это совершенно не означает, что напрочь погибнут все IT-новаторы и вся оная сфера. Этого ведь не произошло и после 2001 года. Просто стоимость таких фирм придёт к норме. Просто информтех теснее свяжется с материальным производством. Ибо, прежде всего, людям нужны калории и киловатт-часы. Им потребна масса осязаемых вещей и техники с использованием передовых технологий, экономящих время, силы и ресурсы.
Великие достижения IT прочно интегрируются в самое разнообразное производство действительно нужных вещей. В роботизированные комплексы тесно связанных между собой проектирования и производства. Именно они позволяют создать сверхэкономичную, но при этом крайне производительную индустрию с минимумом работников. Мы увидим дальнейшее развитие высокоточного, умного сельского хозяйства, роботизированные агромашины, умные биотехнологические и пищевые комплексы. Без информтехнологий будут немыслимы рациональная добыча природных ресурсов, строительство и городское хозяйство, персонализированная медицина, передовое образование, транспорт и связь. Впрочем, как и сегодня.
Если совсем вкратце, то жестокий кризис, с его голодом и пандемиями, социальными потрясениями и войнами, вновь поднимет на щит лозунг «Сделаем науку великой производительной силой!». Делу — время, потехе — час. Всё будет брошено на то, чтобы обеспечить себя едой, доступной крышей над головой (жилищем), пресной водой и энергией. Причём, не исключаю, начнутся активные работы по освоению реальной альтернативы углеводородам — по термоядерному синтезу и низкоэнергетическому ТЯ-синтезу. Наконец‑то человечество заметит величайшее открытие русского геолога Владимира Ларина: выходы природного водорода из недр на поверхность Земли. Разовьётся и безопасная ядерная энергетика с использованием необогащённого урана: реакторы на быстрых нейтронах и тяжеловодные реакторы.
Самое бурное развитие получат новые индустрии: полная переработка отходов, переработка отвалов и «хвостов» старой промышленности (по сути, ещё один вид месторождений), превращение орошённых пустынь в новые агрохозяйственные земли. Сюда же отнесём и рекультивацию земель, освобождающихся после закрытия старых индустриальных комплексов, что уступают место компактным высокопроизводительным заводам-роботам.
В создании будущего информтехнологии будут незаменимы в сверхтонком биохимическом синтезе, в создании «умных» конструкционных материалов, в генной инженерии и проектировании живых систем. Большие потрясения снимут многие нелепые табу: человечеству придётся выживать.
Именно гибрид физических технологий с информационными породит новые техносистемы, что убьют некоторые из старых индустрий. Это касается, например, производства легковых авто и их обслуживания. В городах личные машины будут вытесняться траспортными электромодулями, которые — благодаря умным системам управления дорожным движением — быстро и дёшево станут доставлять пассажира туда, куда надо. Личные автомобили останутся для тех, кто живёт в усадебных пригородах и для любителей автопутешествий по стране.
Всё больше люди начнут переходить на аэромобильность — на личные летательные аппараты (авиетки, аэромобили, гиропланы-винтолёты). Грузы всё больше станут доставляться экономичными беспилотниками. Я не о развозке пиццы в городах с помощью лёгких квадрокоптеров-электролётов — а о замене транспортных самолётов и вертолётов на группы БПЛА. С вертикальными взлётом и посадкой, например, но с крейсерским режимом по‑самолётному (прототипом можно считать дрон «Фрегат» компании «Кронштадт»). Ибо летать по кратчайшим маршрутам означает экономию ресурсов и времени, экономию на строительстве автодорог, особенно в обширных регионах Сибири. Организация пилотируемого и беспилотного воздушного движения (массового!), применение для этого комбинации из наземных пунктов управления и спутниковых систем — дело высоких информтехнологий.
Уверен, что после сильнейшего потрясения мир откажется от производства гор одноразовых и недолговечных изделий. Люди снова начнут ездить на автомобилях (летать на лёгких ЛА) десятилетиями, всё время их модернизируя. Также человек примется годами носить одежду и обувь, пользоваться бытовой техникой. Покупая новые не так часто, как ремонтируя и обновляя прежние вещи. (Примерно так же мы жили в СССР.) Смысл перехода понятен: именно так, не насилуя людей глупыми запретами, можно беречь природу и сокращать выбросы углекислого газа в воздушный океан. Не бензиновые двигатели, а именно производство недолговечной продукции и есть главная причина загрязнения окружающей среды. Новая налоговая политика государств сделает невыгодным фабрикацию одноразовых и короткоживущих вещей. Но именно скрещение инфо-, нано- и биотеха позволит производить изделия новой эпохи: с долгим сроком службы и с возможностями модернизации/апгрэйда.
В роли же мощного локомотива развития выступит космонавтика. С её дальними космическими миссиями, на пределе сложности. Хотя можно говорить шире: об аэрокосмосе. Причём оная сфера получит почти религиозное значение, станет своего рода крестовым походом, цель коего — сохранить Человека как высшее разумное существо. При этом запредельная сложность миссий позволит разрабатывать множество самых прорывных технологий и технических решений, необходимых на земле. Как вы понимаете, тут информтехнологии также сыграют огромную роль.
Особо отмечу новые виды наземного скоростного транспорта, каковые послужат и «сшивателями пространств», и дополнением к гражданской авиации, и сгустком прорывных технологий.
Всё это, вкупе взятое, принесёт действительно драматические перемены в геоэкономике. Роботизация и новейшие технологии позволят производить как можно больше всего на местах, без огромных транспортных «плеч», так уязвимых при пандемиях, войнах и гражданских смутах. А это означает, что в упадок — и с тяжелейшими последствиями — придут дешёвые азиатские страны-мастерские, где дешёвая рабсила производит тьму товаров для стареющего богатого Запада. Там грядёт массовое закрытие производств, излишних для внутреннего рынка, со всеми «прелестями» — безработицей и социально-политическими потрясениями. Да и рынок морских дальних перевозок сильно сожмётся. Впрочем, как и авиационно-грузовых и трансконтинентально-железнодорожных.
Вот тут, собственно говоря, и развивается битва двух главных проектов будущего. Именно она открывает русским пускай опасные, рискованные, но всё‑таки победные варианты.
Битва двух грядущих
Под грохот ломающихся устоев прежней реальности мы наблюдаем битву двух главных проектов для постапокалиптического мира.
Первый вариант: разделение прежнего One World глобалистовнеолибералов на имперские блоки, миры-экономики. Каждая — с мощным индустриальным потенциалом, своими технологиями и денежнокредитной системой, общим обводом протекционистских границ. Империи становятся полюсами нового мирового порядка, торгуя между собой тем, чего не могут произвести сами. Примерно как в 1930‑е годы, по двусторонним соглашениям и клирингу. Примерно в эту сторону пытался повести Соединённые Штаты националист-протекционист Трамп.
Второй вариант: индустриализация-4.0 по Клаусу Швабу. А на самом деле — мировое правительство и электронный концлагерь. Этакий реванш глобалистов на новой основе.
За два года до 24 февраля 2022‑го мы с друзьями из Изборского клуба начали работать над темой создания Руси-Ковчега. Знали мы, что прежнему миру приходит конец, что живём мы в подобии времён накануне нового Потопа. Потопа, конечно, не в прямом смысле сего слова — а гигантского, ужасающего Кризиса кризисов. Сравнимого с крушением Древнего мира в V столетии нашей эры и наступлением Тёмных веков — перед наступлением Средневековья.
Мы только начали работу по созданию настоящей карты возрождённой Русской цивилизации ещё и потому, что перед началом войны, в пору ковидных затворов-локдаунов, на свет божий в начале 2021 года появилась концепция Клауса Шваба — об индустриализации-4.0 и «дивном новом мире». Там нам показали, какая участь отведена роду людскому: превращение в «четвертьразумных» овощей-веганов с промытыми мозгами, помешанных на Грете Тунберг. Мы должны стать придатками социальных сетей, заменяющих нам разум, стадными заключёнными электронного концлагеря, где контролируется и оценивается каждый твой шаг, каждая эмоция или даже мысль. Мы должны стать жвачными, верящими в воспалённый «эколожский» бред, лишёнными собственности (вы должны всё арендовать или брать напрокат у крупных корпораций), привычной семьи из папы, мамы и детей (детей должно воспитывать государство-Голем). Человеческая любовь заменяется на «гендерное равенство» и тому подобную мерзость. В финале «четвертьлюди», получив подачку в виде безусловного базового дохода (аналога хлебных раздач римскому люмпен-пролетариату, плебсу), вообще превращаются в полукомпьютеры, в киборгов-транслюдей. В жалкую пародию на сверхлюдей-звездолётчиков. И мы назвали всё это попыткой создания Голем-цивилизации, изуверского глобального порядка, где всем заправляет всего один процент «избранных». Которые образуют мировое наднациональное правительство.
Между двумя главными проектами находится Китай. Он, с одной стороны, строит свою имперскую зону, но отказывает всем прочим в праве на такое же геополитическое зодчество. КНР борется за то, чтобы рынки всех остальных стран оставались открытыми для его товаров, услуг, инвестиций. (По принципу: «Твоя жена — моя жена, моя жена — твоя сестра».) По сути, он пробует осуществить новую колонизацию мира, объятого кризисом, и проект «Один пояс — один путь» — план сего. А у себя дома Пекин создаёт свою систему контроля над обществом — так называемый «социальный кредит». Слабостью Китая остаётся то, что если швабизаторы претендуют на обладание некоей универсалистской идеей (подаваемой как экологический инклюзивный капитализм), то китайцы сугубо меркантильны. Они ведут именно экономическую экспансию, и это очень ослабляет их позиции. При Мао у них было больше идейного влияния.
Вариант у русских остаётся один: строить свою Империю-Ковчег. Со своим миром-экономикой и новой идеологией. Как воплощённую Русскую Мечту о новых земле и небе, причём по принципу «Делай как я!». Надо задать логику развития для мира после катастрофической ломки.
Избежать почивания на лаврах и сурковских упований
Постигнув в общих чертах ту штормовую эпоху, что предстоит нам пройти, приступим к наброску русской победной футурологии. Ведь её задача теперь — не просто предсказать, но сформировать грядущую реальность. Самим стать властелинами времени и обстоятельств — вот наша цель.
Начну необычно — с главной опасности даже в варианте успешного завершения украинской кампании. Ведь мы знаем, что независимо от её исхода мир угодит в мегакризис, кладущий конец старому миру. Почти гарантирован раскол Евросоюза и жестокий его системный кризис. Впрочем, и Соединённые Штаты получают свою тяжёлую перестройку. А кризис в ЕС и Америке точно затянет в кризисную воронку и весь прочий мир.
Надо признать, что сложилась по‑своему уникальная ситуация. Обычно промышленно и научнотехнологически развитые страны всегда доминировали над теми, кто в основном производит сырьё (углеводороды, зерно, руды металлов, лес и т.д.). Но в 2022‑м вышло так, что именно РФ, как поставщик нефти, природного газа, зерна и минеральных удобрений, смогла не только противостоять западным санкциям, но и подтолкнуть противника к системному кризису.
Если Москве удастся добиться своего в б. УССР и принудить Запад к переговорам, снятию санкций и принятию русских условий, то и это станет для нас серьёзным вызовом. Хуже всего будет, коли бомонд РФ сочтёт, что если победа состоялась, то ничего менять не надо — продолжим жить в статусе мирового ресурсного поставщика. На нефти и газе выедем. Зачем предпринимать сложную операцию по неоиндустриализации и структурной перестройке страны? Ведь привычнее жить так, как привыкли, как прежде. Ну разве что сменим технологическую зависимость от Запада на зависимость от дружественного Китая.
Угроза оная вполне реальна, и такая «стратегия» имеет своих идеологов. Дадим слово Владиславу Суркову.
«Примеры достижения цивилизациями опасного предела сложности известны. Дальше следовал либо крах, либо спасительная симплификация (упрощение. — М. К.) системы.
Сложнейший демократически-олигархический организм древней Римской республики в какой‑то момент стал слишком сложен и начал воспроизводить вместо порядка хаос. После Гракхов и Сульпиция, после мятежей и гражданских войн пришли Сулла, потом Цезарь и, наконец, Октавиан, постепенно фактически упразднившие республику. На её месте возникла империя. Императоры не называли себя царями, не желая оскорблять память о республике, но они были царями. И это обновлённое лицемерие ещё на несколько веков продлило жизнь римскому миру.
Буквально все институты республиканского Рима служили одной главной цели — не допустить возвращения царей. Страх перед узурпацией власти заставлял римлян создавать всё более изощрённую систему сдержек и противовесов, и они так увлеклись этим, что запутались в собственной «цветущей сложности», из которой пришлось выпутываться с помощью простой имперской вертикали. Цари вернулись.
Возможно, и завтра из «всего этого хаоса и всей этой лжи» растерянные толпы будут выведены сильной рукой. Царь Запада, основатель цифровой диктатуры, вождь с полуискусственным интеллектом уже предсказан вещими комиксами. Почему бы этим комиксам не сбыться? Тоже вариант.
«Я жду здесь кого‑нибудь, кто очистит это всё», — поёт 5FDP. Поёт Америка…».
В одном из западных романов-катастроф цивилизация на Земле гибнет от глобального потепления и подъёма уровня океана. И кто становится властью в полузатопленном Лондоне? Бомжи. Жестокие до ужаса, всеядные, небрезгливые, научившиеся выживать в складках Большого Города, они превращаются в королей в мирепосле-катастрофы. Ибо все сложные структуры современной цивилизации погибли, и именно бомжи оказались лучше всего приспособленными к новой реальности.
С 2014 года Максим Калашников получил несколько «разведсводок» о том, что некоторые придворные «теоретики» свято верят в то, что Запад ожидает такое же катастрофическое упрощение, какое постигло нас с гибелью СССР в 1989–1991 годах и с Великой криминальной революцией 90‑х. Мол, и США, и Европу ждут свои перестройка а-ля Горбачёв с последующим развалом. Это ожидание прослеживается именно в текстах Суркова. Что очень напоминает умствования некоторых публицистов эпохи Николая I: дескать, это хорошо, что Россия — и аграрная, и крепостническая. Зато, мол, мы избегаем ужасов пролетаризации, как в Британии. Стоит ли напоминать, чем это кончилось тогда?
Вот такие настроения нужно давить безжалостно! Потому что мало устроить историческое «землетрясение» для расчистки арены (что Москве уже неплохо удалось) — надо ещё и построить на ней свою высокоразвитую цивилизацию, а никак не новоархаичную.
Нельзя недооценивать врагов. Если старый Запад (США и Западная Европа) испытают глубокий упадок, никто не может гарантировать, что Китай не станет промышленно развитым суперхищником. Ведь если раньше он видел в нас союзника против всё ещё сильной Америки, то без неё РФ, оставшись с сырьевой экономикой, станет лакомой добычей для Поднебесной. Огромные земли с фантастическими природными кладовыми и вымирающим населением просто манить будут бурно растущую Жёлтую империю.
Свою промышленно развитую державу совершенно точно продолжат созидать и турки, рождая нечто среднее между османизмом и пантюркизмом. А уж они непременно бросят русским вызов и в Причерноморье, и на Кавказе, и в Средней Азии. Турция уже сейчас показывает, что по ряду позиций обгоняет нас (по тем же ударным беспилотникам). И вряд ли прекратит своё развитие даже в условиях обрушения прежнего миропорядка. Тем паче что нынешняя Анкара уже отлично понимает, что прежние реалии «плывут» и не стесняется напористо творить свою имперскую «ойкумену».
Да и часть Запада никак не стоит сбрасывать со счетов. Пережив шоковые удары кризиса, Соединённые Штаты ещё могут не развалиться, а предпринять попытку реиндустриализации, причём при достаточно жёстком политическом режиме. Уже с ново, национальной валютой, имея в одном имперском блоке с собою Канаду и, возможно, Мексику. Причём у американцев есть неплохие возможности для промышленного ренессанса. По части хорошей инновационной системы они изрядно нас превосходят, науку свою и инженерию не развалили. Да и их внутренний рынок окажется достаточно ёмким и платёжеспособным.
Учтём и возможную траекторию будущего Германии в случае краха Евросоюза. Самая мощная, научноиндустриальная держава ЕС, она также может предпринять попытку создания своего имперского блока. Именно на обломках Евросоюза. Нам нужно будет выстраивать полезные взаимоотношения с немцами. Просто предложить им сырьё под их технологии — не выход. Хотя так думают некоторые обломовы в РФ. Когда Советский Союз при Брежневе наводил мосты с ФРГ, он мог предложить не только природные ресурсы, но и впечатляющие совместные научно-технические программы. Вторая подобная попытка предпринималась уже при Горбачёве, хотя всё и оказалось обрушенным крушением СССР. Но прекрасно помню, как тогда великий авиакосмический конструктор Глеб Евгеньевич Лозино-Лозинский (создатель корабля «Буран») носился с идеей совместного с ФРГ проекта развития бескосмодромной многоразовой космической системы. Он предлагал доработать проект европейского лёгкого челнока «Гермес» так, чтобы его можно было запускать с борта советского тяжёлого самолёта «Мрия» Ан-225. Ведь в Европе негде разместить свой космодром, а тут его и не понадобится. Увы, беспощадный исторический разлом отправил в небытие и СССР, и проект «Гермес».
Но если грянет новое историческое землетрясение, новой России не пристало просто менять нефть и газ на скоростные поезда и станки из Германии. Нам нужно предложить немцам совместные проекты создания новой цивилизации. И тут собственной индустриализацией не обойтись. РФ в её теперешнем виде на такое вряд ли способна.
Наконец, надо выстраивать свою стратегию с учётом жестокого кризиса середины века, когда воедино сольются кризисы климатической ломки, нехватки пресной воды и пахотных земель, нового Великого переселения народов.
Образ грядущего как стратегическое оружие
Россия-Ковчег индустриальная, пронизанная дерзким духом науки — вот то, чему альтернативы действительно нет. Вне всякого сомнения, с суверенной финансово-кредитной системой, способной обеспечить инвестиции в развитие страны и благосостояние её народа. Тема новой финансовой системы хорошо разработана в Изборском клубе, потому не считаю нужным повторять уже написанное.
Однако провести индустриализацию на основе Шестого технологического уклада просто невозможно, не обладая русским Образом будущего. Этого до сих пор не могут понять верхи РФ. Ибо благодаря чьей фантазии возникло богатое индустриальное общество Запада? Фантаста Жюля Верна и его собратьев калибром поменьше (например, Альбера Робида). Отчасти и создатели СССР пили из тех же источников. США самого «золотого века», с 1945‑го до второй половины 70‑х, воплощали фантазии плеяды своих научных фантастов. Как, впрочем, и Западная Европа, и послевоенная Япония (от неё же «отражённым светом» питались Южная Корея, Сингапур, ряд «тихоокеанских тигров» и Китай). И только с унылого конца семидесятых и Рейганового турбокапитализма приходит время футурологии бескрылой, обслуживающей интересы финансистов-глобализаторов и IT-магнатов.
Тем не менее даже сегодня образ Западной Европы образца 1975 года, уже, в общем, не существующей, оказался невероятно притягательным для Украины. Хотя он и остался в минувшем, но для малороссов Европа-1975 выступила как альтернатива Русскому миру.
Потому, если мы хотим и сами подняться к вершинам развития, и объединить русские земли, то должны породить свой облик Грядущего. Причём и в художественных грёзах, и в реальности — как их воплощение «на марше».
Тут Москва, к сожалению, ещё мало что может предложить.
Вряд ли кого‑то привлечёт жизнь в стране, где гипертрофированно развита столица (на манер стран Третьего мира), а в сонной угасающей глубинке самыми нарядными выглядят здание местной администрации да офис Пенсионного фонда.
Вряд ли кого‑то прельстит страна, закупающая почти всё сложно-техническое за границей и лишь вспоминающая дни былой славы в космосе, науке и технике.
Мало чьи души завоюет страна, говорящая о святых идеалах (не люблю слова «ценности») Богом освящённой семьи из мужчины и женщины, любви между супругами и любви к детям, но при этом не могущая похвастаться ни крепостью семей, ни рождаемостью коренного народа.
Попытка ничего не менять и лишь прижаться к огромному китайскому «телу» приведёт к печальным последствиям. Мы рискуем превратиться в аналог того же Китая, только цинского, застойного — XIX века. Тогда его Запад сделал своей полуколонией, а теперь в роли Запада относительно русских может выступить уже Поднебесная, ставшая ведущей индустриальной сверхдержавой.
Потому без вариантов: к операции на Украине и принуждению Запада признать за нами статус одного из полюсов силы в новом мире русским потребуются и революционные изменения в самой РФ. Без оных и Украину не удержать…
На крыльях бури
Теперь, когда курс к новой Победе принципиально ясен, мы в силах наметить основные направления наших прорывов. Грамотно, расчётливо распределив силы и воздействуя на самые чувствительные точки мировой истории. Так, чтобы получить максимум на приложенные усилия. (Мы не полуторамиллиардный Китай, нам придётся куда более синергетически работать.. Примером нам послужит Министерство торговли и промышленности Японии, которое в начале 1950‑х совершенно чётко определило приоритеты в грядущем мире «золотого» послевоенного века. Потому наследники самураев и выстроили сильнейшие электронную, машиностроительную, кораблестроительную и автомобильную отрасли.
Можно только горько вздохнуть, что подобная работа оказалась несделанной в РФ намного раньше. В пору нефтяного бума 2000–2014 годов, когда и сырьевые доходы лились через край и никакой торговой изоляции не существовало, и всему Изборскому клубу было ясно, что время неолиберального шабаша-глобализации близится к финалу. Но лучше уж поздно, чем никогда.
Наша философия понятна каждому: поздний капитализм превращается в мрачное ново-кастовое общество, где всем заправляет Античеловечество. Разрушающее всё, что нам свято. Мы — воители, стоящие за род людской против сего Зла, созидающие светлый мир, где антилюди не выживают. Мы зовём на свой Ковчег всех, кто нам подобен по духу и стремлениям. Кто готов отверженно творить и трудиться во имя Русской Мечты. Каковую мы всё время транслируем в мир.
Располагая идеологией Русской Мечты, планом Победы побед, прорисовав контуры желаемого будущего, русские в силах определить свои приоритеты.
Это — Новая, густо замешанная на передовой науке индустриализация. Ибо мы — повелители техники, мастера совершать невозможное и побеждать расчеловечивающую бедность. Равно как и бессмысленность жизни. Человек созидающий и производящий есть высшая ступень развития. Лишь он подлинно разумен и обладает и волей, и свободой выбора, и высоким интеллектом, не поддающимся разрушительным усилиям ни «постиндустриального» Античеловечества, ни распоясавшимся силам дремучей архаики. Наша философия опирается на заводы и фабрики, университеты и лаборатории, на агробиокомплексы и футурополисы — города нового типа. Мы по максимуму производим всё сами. Это хорошо, что в новой индустрии нам нужны всего лишь двое там, где в 1980‑м трудился десяток. Тем больше производств русские смогут разместить у себя, не боясь нехватки живой силы. Роботизация позволяет компенсировать наши демографические беды — и даст нам выиграть время для повышения рождаемости. Дождаться вступления во взрослую жизнь новых, более многочисленных поколений. Политика поощрения трёхдетной семьи тоже обеспечена доходами от отечественного производства, а не только неверными сырьевыми барышами.
Именно научно-промышленная сила вызывает уважение к нам, интерес к нашим культуре и славной истории. А никак не наоборот!
Попытки сырьевой РФ влиять на внутриполитические процессы в Соединённых Штатах, в европейских странах и даже на Украине пока терпели неудачи. Москва не могла толком использовать расколы в чужих обществах и создать дееспособные прорусские силы, равно как и силы, могущие быть таранами для сноса неугодных нам режимов. Оно и немудрено: властителем дум в прежнем виде стать невозможно. А вот к Великой России, славной своими высокими достижениями в развитии и полнокровной жизнью своих граждан, отношение будет совершенно иным. Да и в России промышленно-технической, в стране Мастеров, надо заметить, государственные мужи намного лучше смогут играть на расколах в стане противника и создавать свою «пятую колонну».
Особенность исторического момента такова, что русским придётся мчаться Новым курсом буквально на крыльях бури. Всё действительно напомнит полёт сквозь грозовой фронт, с дикими болтанкой и порывами ветров. Потому невозможно создать окончательный и жёстко сконструированный План (некие новые пятилетки). Работать рулями, образно говоря, придётся неизбежно. Любой план будет «живым», изменяющимся, с обратной и даже «опережающей» связью.
Потому сейчас важнее хотя бы в общих чертах набросать систему государственного управления, достаточно умную и гибкую, с быстрой реакцией и предвидением. Ту, что позволит сделать полёт сквозь ураган успешным. Готовой к любым ударам ветров и шквалов. Имеющаяся в РФ система пока не обладает ни гибкостью, ни предвидением, ни способностью к опережающим действиям.
Потому мы достраиваем государство. Помимо привычных правительства и нужным образом трансформированного Центробанка придётся сформировать то, что условно назовём «правительством развития» или «спецкомитетом». Структуру, сформированную из отраслевых ассоциаций промышленников, а не из чиновников, — и разделённую на отраслевые же секции.
Помимо бюрократических структур мы создаём проектантов и носителей Образа будущего: «фабрики мысли» из свободных интеллектуалов, учёных, представителей спецслужб, представителей высокотехнологичных отраслей. У нас возникает ротация кадров: из бизнеса — в госаппарат или в спецслужбы, оттуда — в «фабрики мысли», из них — снова в бизнес или на службу государству.
Используем вовсю практику создания временных «министерств» и «спецкомандований»: под решение конкретных проблем. Она решена? Структура распускается. Авторы успеха щедро вознаграждаются.
Подкрепляем всю схему сильным местным самоуправлением. Равно как и полноценной судебной властью. Ибо без них невозможно обуздать проклятие русской истории: косную, норовящую задушить всё бюрократию. Поощряем гражданские объединения. И — вперёд!
Постоянная составляющая: стратегические программы и мегапроекты
Наша индустриализация (Новый курс) — дело весьма проектное. Мы делим его на три части.
Жизненно важные, стратегические программы развития, воплощаемые под эгидой государства.
— Мегапроекты общенационального уровня, творящие историю завтрашнего дня.
— Сфера инициативных прорывных проектов в промышленности, науке и инноваторском предпринимательстве.
Если брать стратегические программы, то они — часть новой индустриализации, и набор их очевиден. Это то, что русские после катастрофы 90‑х утратили, причём с угрозой для национального суверенитета. Микроэлектроника, станкостроение, авиапром (шире — авиакосмос), судостроение, моторостроение, машиностроение разных видов. Тонкая химия и фармацевтика. Генная инженерия и селекция. Роботика. Технологии добычи полезных ископаемых.
Отнесём сюда проект высокотехнологичной переработки углеводородов и угля (не всё же быть кочегаркой-бензоколонкой для других!), реконструкцию систем ЖКХ, создание передовой системы уже не просто здравоохранения, но здраворазвития.
Такой набор создаст связка из «правительства развития» и обычного кабинета министров. Ни в коем случае не сводим всё к мертвящим монополиям-госкорпорациям! Если мы их и создаём, то как минимум две конкурирующие. Но, прежде всего, во главе таких программ становятся сильные лидеры. Их отбор — отдельная тема. Они больше распределяют средства и ресурсы, как это, в общем, делали и сталинские наркомы. Или американское аэрокосмическое агентство — НАСА. В деле участвуют и государственные, и частные фирмы, а наши капитаны-ответственные поддерживают здоровую конкуренцию — и создают схемы сотрудничества предприятий, что воплощают мегапроекты. (Как мы отбираем таких энтузиастов-вождей проектов из числа успешных индустриалов и ученых — тема отдельная.
Мегапроекты формируют будущее, одновременно преодолевая последствия тридцатилетия деградации и проедания страны. Это то, что придётся делать в любом случае, независимо от того, как пойдёт глобальный кризис (от порывов бури, сквозь которую придётся лететь). Если продолжить аналогию, то самолёту при любой погоде нужны двигатели и авионика, гидравлика и топливо. А если смотреть дальше, то необходимо то, что формирует грядущую реальность, задаёт тенденции. Делает то, чего ещё нет ни у кого в мире.
Наши мегапроекты устроены по образу и подобию приоритетов в послевоенной Японии. И по аналогии с атомным и космическим проектами СССР и США. Причём чем больше их носит двойное (военное и гражданское) значение — тем лучше. Ими мы обеспечиваем и себе победы, и задаём логику развития всего мира.
Какими они могут быть?
Во-первых, это энергетика будущего. От новой атомной — до термоядерной. От природных выходов водорода из недр — до ветротурбин.
Второе: экспансия в дальний космос. По-религиозному фанатичная, неудержимая, порождающаяся множество новых технологий, годных для преображения земной жизни. И дающая нам новые знания.
На третье место поставим создание следующей ступени развития человека. Именно как большой государственный проект.
Ведь известно, что именно гении движут вперёд развитие цивилизации. Величайшие изобретения и научные открытия, военные победы и чудеса в организации производства, успехи в государственных делах и создание жемчужин культуры — вот их вклад в историю. Но разве мы не можем поставить дело отбора и подготовки гениев на государственную основу в Великой России? Создав систему, которая позволит им развернуться во всю мощь? Ведь сотня гениев масштаба да Винчи, Теслы, Ньютона, Менделеева, Кондратюка или Королёва в силах обеспечить нам невиданный импульс для рывка.
Самым логичным будет дополнить нашу наукоёмкую индустриализацию системой не только поиска гениев, но и наделения человека фантастическими способностями. По всем линиям — от открытия природных резервов до применения высших когнито-, нано-, инфо-, биотехнологий. При этом на самом массовом уровне создаётся система полного раскрытия талантов детей, их развития и высочайшего образования. Так, чтобы наши гении не возвышались сверкающими пиками среди серенькой посредственности, а жили в очень восприимчивой к ним и их прорывам среде.
Такого ни одна страна мира не сделала своим государственным проектом? Тогда русские опередят всех, получив гигантское цивилизационное преимущество. И фактически дадут толчок эволюции человека. Попутно питая сим мегапроектом все прочие.
Четвёртым вижу мегапроект по развитию принципиально новых и прорывных видов скоростного транспорта. Воздушного и наземного. Для «сшивки» русских пространств и развития новой экономики — креаномики. Частью такого сверхпроекта становится массовая авиатизация страны: всяческое развитие малой, личной авиации.
Пятым считаю строительство сети отличных автодорог. Аналога немецких автобанов.
О «золотых звеньях» и творении новой реальности
Продолжая перечень нужных мегапроектов, отмечу: именно они наделят нас живым, «мускулистым» и целеустремлённым обликом грядущего. Позволив расстаться с долгим проклятием: рабским следованием чужим проектам, убогим копированием западной футурологии (к чему, собственно, и сводятся нынешние «форсайты» или «откровения» Г. Грефа). Мегапроекты — могучее средство сотворения новой реальности, как и локомотивы развития страны.
Возьмём шестой мегапроект: возвращение в оборот почти сорока миллионов гектаров пахотных земель (площадь Германии), которые забросили с 1991 года. Даже если снова использовать хотя бы половину из них, то русские получат дополнительные сотню миллионов тонн зерна ежегодно. Его можно превращать в самое качественное продовольствие или же экспортировать, спасая от голода экваториальную Африку, Магриб и Ближний Восток. Хлеб и продовольствие, как и энергоносители, ныне по факту становятся орудием геополитики. В обмен на провиант русские способны получить доступ к самым необходимым им ресурсам в бедном мире развивающихся стран.
Однако такой мегапроект («Новая целина») потребует смежного развития и очень передового агромашиностроения (уже роботизированного), и пищевого, и биотехнологического машиностроений. Вместе с развитием сети автотрасс, строительством сети усадебных футурополисов (агробиополисов) — поселений нового типа, причём вокруг старых городов или новых центров торговли, культуры и сервиса (возрождённые проекты советских агрогородов). Добавим сюда и массовую лёгкую авиатизацию. Видите, сколько всего сразу потянет за собой «Новая целина»?
Но новые объёмы агроэкспорта потребуют строительства русского торгового флота, независимого ни от каких санкций. Мы сами должны возить своё продовольствие в дальние страны.
Но глядите: «Новая целина», начиная переосвоение России и строительство усадебных «будущеградов», одновременно работает и на увеличение рождаемости коренного народа (зажиточность и простор в личном доме крайне благоприятны для трёхдетной семьи), и на привлечение в Россию самых энергичных европейцев, не желающих жить в аду распадающегося ЕС и при наплыве иноверных, инокультурных мигрантов. А это — пополнение нашего народа самым здоровым элементом, свежая кровь — ибо приехавшие к нам быстро обрусеют. А вокруг возрождённых земель бурно разовьются и прочие предприятия, виды деятельности. Вплоть до слободок айтишников и художников. Мы избежим кошмара: скапливания населения в нескольких мегаполисных агломерациях.
Мы можем подкрепить «Новую целину» седьмым мегапроектом — «Новой Гардарикой», передовой урбанизацией. То есть строительство тех самых футурополисов с домами на одну семью для одного типа людей. А для другого — сверхплотная модель заселения в гелиотектурных кластерах Сергея Непомнящего, в просторных квартирах в городахсверхдомах, с садами на плоской крыше. Что, в свою очередь, связано со всем: и с новой индустриализацией, и с переосвоением огромных просторов, и с развитием нового транспорта, и с энергетическим суперпроектом, и с народосбережением. Добавим к сему то, что «Новая Гардарика» потянет за собой развитие самых передовых жилищно-коммунальных систем, водоснабжения новой эры и полной переработки отходов. Как и жизнь мощного самоуправления граждан.
И всё это дополнят собой инициативные проекты имеющихся «очагов будущего» в виде уже сейчас развивающихся предприятий с инновациями, научно-технических центров, новаторских местных самоуправлений. У каждого из таких очагов есть свои достижения и дерзкие планы развития. Они в совокупности видят больше, чем самый лучший бюрократический аппарат. Их проекты и прорывы питают и дополняют государственные мегапроекты, указуют власти новые направления прорывов и сами выстраиваются по «силовым линиям» новой индустриализации. Они очень гибко и опережающее реагируют на бурно изменяющийся «мир-после-катастрофы», по сути, создавая новые индустрии и потенциальные корпорации мирового уровня.
Нет никакой роковой предопределённости. Разум и непреклонная воля дадут возможность создать крайне живучую страну-Китеж, Русь-Ковчег. Вы скажете, что такие планы и мечты не так‑то просто воплотить? Конечно. Но это — совсем отдельная тема…
