Фантастика соцреализма

Созданные в Советском Союзе литературные произведения стали заметным явлением культурной жизни ХХ века и внесли немалый вклад в сокровищницу мировой литературы. Горький, Шолохов, Бондарев – одни имена заставляют трепетать сердца интеллектуалов. Размах социальных преобразований в стране, успехи первых пятилеток и смелый вызов, брошенный мировому капиталу, будоражили общественную жизнь, породив целую плеяду романтиков и фантастов. Среди них такие культовые фигуры, как вятчанин Александр Грин (Гриневский), опубликовавший в 1923 году свою бессмертную феерию «Алые паруса», самарянин Алексей Толстой – автор фантастических романов «Аэлита» (1923) и «Гиперболоид инженера Гарина» (1927) и смолянин Александр Беляев, основоположник советской научной фантастики, автор таких шедевров, как «Голова профессора Доуэля» (1924) и «Человек-амфибия» (1928). А его роман «Продавец воздуха», вышедший в 1929 году, можно смело назвать пророческим: в нём советский фантаст впервые предсказал, что некая мировая закулиса превратит воздух в товар, и людям придется оплачивать каждый глоток свободы – ведь именно такой сценарий просматривается за охватившей человечество пандемией.

В 1924 году вышел научно-фантастический роман знаменитого русского геолога, уроженца города Ржев Тверской губернии Владимира Афанасьевича Обручева «Плутония», написанный им еще в 1915 году — после того, как царские чиновники отстранили его от преподавания в Томском технологическом институте за вольнодумство (в советское время академик Обручев стал Героем Социалистического труда и дважды лауреатом Сталинской премии I степени). По своей научной глубине, богатству фактического материала и художественному уровню «Плутония» Обручева намного превосходит схожий по сюжету роман Жюля Верна «Путешествие к центру Земли». А вышедший в 1926 году роман Обручева «Земля Санникова» стал культовым произведением многих поколений советских покорителей Севера. Книга заканчивается словами: «Может быть, она возбудит интерес к таинственной Земле Санникова в ком-нибудь из нового поколения и побудит отправиться на поиски её среди ледяных просторов Северного моря».

Именно так и поступил сын академика Обручева – Сергей Владимирович Обручев, который в том же 1926 году по инициативе отца отправился изучать неизвестные районы Северо-Востока СССР, в результате чего была установлена золотоносность бассейнов рек Индигирки и Колымы, и началось промышленное освоение колымского золота. Кроме того, в ходе экспедиции Сергей Владимирович сделал смелое предположение, что полюс холода Северного полушария расположен в Оймяконской котловине, что в дальнейшем блестяще подтвердилось. Член-корреспондент АН СССР и лауреат Сталинской премии I степени, Сергей Владимирович Обручев стал автором ряда научно-популярных книг, в числе которых «В неведомых горах Якутии» (1928), «На „Персее“ по полярным морям» (1929), «Колымская землица» (1933), «На самолёте в Восточной Арктике» (1934), «В неизведанные края» (1954), «По горам и тундрам Чукотки» (1957) и другие. Именно он на основании архивных изысканий обнаружил, что русские поморы освоили Шпицберген в XV веке, по крайней мере на сто лет раньше, чем он был открыт экспедицией Баренца.

Ещё одним ярким представителем советской научной фантастики является Александр Петрович Казанцев. 2 сентября 2021 года мы отметили 115-ю годовщину со дня его рождения, поэтому хотелось бы подробнее остановиться на жизни и творчестве этого выдающегося советского инженера, изобретателя и фантаста. Он родился в городе Акмолинске (впоследствии Целиноград, Астана, Нурсултан), нынешней столице Казахстана, в богатой купеческой семье. В 1930 году Александр Казанцев окончил Томский технологический институт и был направлен на Урал, где сразу стал главным механиком Белорецкого металлургического комбината. Здесь же он сделал свое первое изобретение, которое существенным образом повлияло на всю его дальнейшую судьбу. Он изобрел «электрическую пушку», которая, по его расчетам, могла бы стрелять на огромные расстояния — и не только на земле, но и в космосе. Изобретением заинтересовались в Москве, предоставив ему отдел в КБ артиллерийского завода в Подлипках.

Работая над «электрической пушкой», Казанцев познакомился с «отцом советской физики», академиком Абрамом Фёдоровичем Иоффе, и будущим лауреатом Нобелевской премии, академиком Петром Леонидовичем Капицей, а также с Андроником Гевондовичем Иосифьяном, впоследствии также академиком, с которым они были дружны до последних дней жизни.

Именно академик Иоффе посоветовал Казанцеву принять участие в международном конкурсе на лучший сценарий научно-фантастического фильма. В 1936 году на конкурсе побеждает сценарий Казанцева и Шапиро «Аренида», однако режиссер Эггерт, взявшийся за постановку, был репрессирован, и фильму не суждено было выйти на экран. Но издательство «Детгиз» предложило Казанцеву написать на основе его сценария приключенческо-фантастический роман для детей. Так возник легендарный роман «Пылающий остров», вышедший отдельными главами в 1940-1941 годах в газете «Пионерская правда» и впоследствии в газете французских коммунистов «Юманите».

Сама канва романа во многом перекликается с упоминавшимся выше романом «Продавец воздуха» Александра Беляева – на острове Аренида находится природный источник газа-катализатора, вызывающего цепную реакцию содержащихся в воздухе кислорода и азота, что сопровождается выделением большого количества тепла. В результате начавшейся реакции остров мгновенно превращается в огромный костер, пожирающий кислород из атмосферы планеты, что угрожает гибелью всему живому. При этом катастрофе планетарного масштаба противостоят два мира: советский и капиталистический. Если в СССР начинается форсированное освоение подземного пространства (здесь мы видим отсылку к романам Обручева «Плутония» и «Земля Санникова») с целью эвакуации туда женщин и детей, а также поиск способов погасить реакцию (с помощью ингибиторов), то капиталисты используют открывшиеся возможности для получения сверхприбылей и строят подобные убежища для миллионеров. Остальные жители, неспособные купить билет на подземные Мальдивы, предаются унынию и грехам. В конце романа советским ученым путем направленного выстрела из «электрической пушки» в последний момент удается разрушить остров и остановить реакцию.

Накануне войны Александр Петрович участвует во многих творческих и научных конкурсах, в том числе в конкурсе механизмов, выигрывает его и в качестве поощрения отправляется в Нью-Йорк на Всемирную выставку «Мир завтрашнего дня», где становится главным инженером Советского павильона. Выставка проходила с 30 апреля 1939 года по 27 октября 1940 года. Проработав в Нью-Йорке почти год, Казанцев описал свои впечатления об этой выставке в своем первом литературном очерке («Новый мир», 1939, № 12).

Но война неотвратимо приближалась. В свою последнюю мирную ночь Казанцев написал сценарий «Арктического моста». А утром, по направлению военкомата, он прибыл в город Серпухов. Там он должен был попасть в 39-й запасной саперный батальон. Но батальон еще только предстояло сформировать. И тут Александру Петровичу повезло – услышав его фамилию, комбат первым делом спросил, не он ли написал «Пылающий остров». Получив положительный ответ и уточнив инженерную специальность писателя, комбат назначил Казанцева своим помпотехом.

Вскоре Казанцев изобрел знаменитую «сухопутную торпеду». Небольшая танкетка, управляемая по проводам, быстро преодолевала препятствия, а попасть в нее было практически невозможно. Из подручных материалов изготовили опытный экземпляр и испытали в присутствии начальства. Начальство оценило. И вместе со своим старинным другом, профессором Иосифяном, Александр Петрович наладил в эвакуирующейся Москве производство этого нового вида оружия. Созданный ими завод-институт впоследствии был преобразован во Всесоюзный научно-исследовательский институт электромеханики (ВНИИЭМ), первым директором которого стал Иосифьян, а главным инженером – Казанцев. Об эффективности нового оружия сам Казанцев узнал лишь спустя сорок лет. Экземпляр танкетки, которая использовалась при прорыве блокады Ленинграда, выставлялся в Музее Победы на Поклонной горе.

В 1942 году для дальнейших испытаний новой техники Казанцев был направлен на Керченский полуостров в качестве начальника особой опергруппы Главного военно-инженерного управления Красной Армии при заместителе командующего Крымским фронтом. Однако, несмотря на успешно проведенные испытания, группу пришлось срочно эвакуировать с Керченского полуострова вместе со всеми войсками в период с 14 по 20 мая 1942 года.

В самом конце войны Александр Петрович получил новое задание – в качестве уполномоченного ГКО при 26-й армии 3-го Украинского фронта отправиться в австрийскую Штирию, где уже в звании полковника начать демонтаж нацистских заводов, отправляя оборудование в качестве репараций в Советский Союз. Вместе с отправкой немецких заводов, он организовывает работу австрийских предприятий, без которых репарации были бы невозможны.

Возвращаясь из Австрии в 1945 году, Казанцев обратил внимание на известную аналогию последствий атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки и свидетельств очевидцев падения Тунгусского метеорита 30 июня 1908 года. Среди последних был Семён Семёнов, житель фактории Ванавара, находившейся в 70 км от эпицентра взрыва: «Вдруг на севере небо раздвоилось, и в нём широко и высоко над лесом появился огонь, который охватил всю северную часть неба. В этот момент мне стало так горячо, словно на мне загорелась рубашка. Я хотел разорвать и сбросить с себя рубашку, но небо захлопнулось, и раздался сильный удар. Меня сбросило с крыльца сажени на три. После удара пошёл такой стук, словно с неба падали камни или стреляли из пушек, земля дрожала, и когда я лежал на земле, то прижимал голову, опасаясь, чтобы камни не проломили голову. В тот момент, когда раскрылось небо, с севера пронёсся горячий ветер, как из пушки, который оставил на земле следы в виде дорожек. Потом оказалось, что многие стёкла в окнах выбиты, а у амбара переломило железную закладку для замка двери». Оказалось, что многие подробности, в особенности, сохранившиеся в эпицентре взрыва отдельные дома и стоячие деревья, имели место как в случае тунгусских событий, так и в случае атомных бомбардировок японских городов. Это послужило для Казанцева отправной точкой его гипотезы о природе Тунгусского метеорита, с подробностями которой он был хорошо знаком по сообщениям минералога Леонида Алексеевича Кулика, организовавшего и возглавившего в 1927-1939 годах четыре экспедиции на место катастрофы. Леонид Кулик, ученик академика Вернадского, 6 июля 1941 года в возрасте 58 лет вступил добровольцем в ряды народного ополчения (17-я Московская стрелковая дивизия народного ополчения Москворецкого района), в ходе битвы за Москву был ранен и умер 14 апреля 1942 года в немецком плену от тифа.

Работая над своей гипотезой, Казанцев встречался с советскими физиками, консультировался с ними по конструктивным особенностям атомной бомбы. В результате своих изысканий он предположил, что в действительности над сибирской тайгой взорвался инопланетный корабль, оснащенный атомным двигателем. Взрыв был мощностью 10-40 мегатонн в тротиловом эквиваленте, что соответствует энергии средней водородной бомбы. Взрывную волну зафиксировали сейсмографы по всему миру. При этом Казанцев впервые употребил понятие «инопланетянин» и высказал версию, что одна из инопланетянок выжила при крушении и затем жила среди эвенков (тунгусов). В январе 1946 года в журнале «Вокруг света» был опубликован рассказ-гипотеза Казанцева под названием «Взрыв», с которого и началась отечественная уфология.

В 1947 году Казанцев с помощью Александра Фадеева получил возможность принять участие в двух арктических рейсах на ледоколе «Георгий Седов». Посетив множество северных портов и полярных станций, Александр Петрович написал серию научно-популярных рассказов, вошедших в сборник «Георгий Седов». Это рассказы «Против ветра» (1950), «Остановленная волна» (1950), «Гость из космоса» (1951), «В тумане» (1951), «Ныряющий остров» (1958), «На короткой волне» (1973) и многие другие. Сюда же относятся романы «Мол “Северный”» (1952), «Полярная мечта: “Мол “Северный”», 1956), «Льды возвращаются» (1964), «Подводное солнце: “Мол “Северный”», 1970).

Вскоре состоялась встреча Казанцева с другим выдающимся советским фантастом Иваном Ефремовым, будущим автором таких знаменитых романов, как «Туманность Андромеды» (1957) и «Лезвие бритвы» (1963). Они познакомились в кабинете главного редактора издательства «Молодая гвардия» Михаила Ивановича Тюрина. Потом встретились в клубе писателей на улице Воровского, где Казанцеву впервые в жизни предстояло прочитать перед писательской аудиторией свой первый рассказ «Взрыв». По окончании чтения Ефремов сказал:

– Хочу быть вашим учеником.

– Это мне надо у вас учиться, Иван Антонович.

– Тогда будем взаимно. Парная упряжка в литературную гору воз лучше вывезет.

Они станут друзьями, и Казанцев окажется единственным писателем, который встанет на защиту флагмана советской фантастики, уже покойного, оболганного клеветниками.

В 1960 году вышла в свет повесть Казанцева «Лунная дорога», в которой была предвосхищена конструкция Лунохода – гордость советской космической техники. А вышедший в 1961 году художественный фильм «Планета бурь» режиссера Павла Клушанцева, сценарий к которому написал Александр Казанцев, стал настоящей сенсацией. В заставке к фильму говорится: «Научные сведения о планете Венера скудны и противоречивы. Лишь фантазия способна заглянуть в неоткрытый мир. Он может оказаться и не таким, как в нашем фильме. Но мы верим в грядущий подвиг советских людей, которые воочию увидят планету бурь». Венера оказывается богатой жизнью — планета населена животными, похожими на динозавров. Автору настоящей статьи, тогдашнему первоклашке, всегда было жаль робота, спасшего космонавтов и гибнущего в потоках раскаленной лавы. Перед стартом с поверхности Венеры один из членов экспедиции случайно обнаруживает в камне, поднятом со дна океана, скульптурный портрет женщины — «венерианской Аэлиты». После взлета происходит кульминация — зрители видят в отражении в озере фигуру женщины в белых одеждах, протягивающей руки вслед улетающему кораблю.

Немалое впечатление фильм произвел и на американских кинематографистов. Признанный мастер комбинированных съемок Роберт Спотак писал: «Появлением на экране масштабных сцен в космосе мир обязан не космическим войнам Лукаса и Кубрика, а русскому режиссеру Павлу Клушанцеву». Стэнли Кубрик и Джордж Лукас сами признавались, что без этого фильма не было бы ни «Космической одиссеи», ни «Звездных войн». Не случайно «Планета бурь» входит в учебную программу американских киношкол.

А в романе Казанцева «Сильнее времени», вышедшем в 1973 году, заслуженный деятель науки и техники РСФСР, профессор Михаил Михайлович Протодьяконов-младший насчитал около ста новых открытий и изобретений, большинство из который принадлежат автору романа.

Постепенно вопросы внеземных цивилизаций и возможных контактов с инопланетянами становятся одной из центральных тем в творчестве Казанцева. 17 мая 1967 года в Москве состоялось собрание инициативной группы по изучению НЛО под руководством генерала-майора П.А. Столярова. Заместителем руководителя группы стали доцент МАИ Феликс Юрьевич Зигель и Александр Петрович Казанцев. В октябре было создано Отделение по НЛО Всесоюзного комитета космонавтики ДОСААФ. В апрельском номере журнала «Смена» появилась статья Зигеля о готовящейся публикации сборника «Населённый космос» под эгидой Академии Наук СССР, куда вошли многочисленные свидетельства очевидцев НЛО, в том числе и предоставленные по разрешению Министерства гражданской авиации СССР отчеты лётчиков, наблюдавших неопознанные летающие объекты. С целью организовать массовый сбор такого рода информации 10 ноября 1967 года Столяров и Зигель выступили по Центральному телевидению с просьбой присылать свои сообщения. Однако, как писал Зигель, «последствия этого выступления оказались неожиданными. Наблюдения были получены… Однако научную их обработку провести не удалось». В конце ноября 1967 года Отделение по НЛО, в котором работало более двухсот ученых, было распущено.

Однако это не остановило первопроходцев уфологии. Рекордное количество свидетельств о внеземных цивилизациях приводится в ярчайшем романе Казанцева «Фаэты» (1968-1971). Писатель пытался раскрыть секреты «красной планеты», великих катаклизмов на Земле, вызвавших гибель Атлантиды и поднятие Анд, появление на земном небе Луны, отсутствие промежуточного звена в эволюции от животного мира к человеку и прочее. Толчком к рождению «Фаэтов» послужила беседа Александра Казанцева с величайшим физиком Нильсом Бором, который согласился с дерзкой идеей Казанцева о том, что обнаруженные скопления астероидов между Марсом и Юпитером – это не результат столкновения кометы с планетой, условно названной астрономами Фаэтоном, а ядерный взрыв, произведенный на пятой планете Солнечной системы разумными, но агрессивными существами. Согласно Казанцеву, цивилизация на планете находилась в состоянии демографического кризиса из-за перенаселения и противоборства двух государств — Властьмания и Даньджаб, расположенных на разных континентах, разделенных океаном. Для решения проблемы перенаселения фаэты разрабатывают проекты колонизации Марса и Земли. С этой целью на Землю направляется экспедиция на космическом корабле «Поиск». Однако в ходе начавшейся ядерной войны планета Фаэтон оказывается уничтоженной в результате взрыва термоядерных устройств в океанах. После прибытия «Поиска» на орбиту Марса выжившие фаэты начинают колонизацию Марса, используя одну из орбитальных баз и корабль «Поиск». На Земле у Аве Мара и Мады Юпи рождаются дети (если прочитать эти имена наоборот, получится соответственно Адам и Ева – фамилии же соответствуют фаэтонским названиям планет Солнечной системы — Юпитера и Марса). Прототипом космонавта генерала Крутогорова послужил дважды Герой Советского Союза (единственный, кто удостоен первой звезды Героя за Великую Отечественную войну, а второй — за полет в космос), лётчик-космонавт СССР, генерал-лейтенант авиации Георгий Тимофеевич Береговой: «Крутогоров был старейшим из космонавтов. Он прославился ещё во время Великой Отечественной войны, свершая на своём истребителе невероятные подвиги. После победы он продолжал летать, испытывая новые самолеты, помогая конструкторам создавать самые смелые конструкции, которые он и перегружал выше всякого предела в воздухе. Уже будучи Героем Советского Союза, он стал космонавтом» («Фаэты», ч. II, гл. 1).

Еще одним единомышленником Казанцева был дважды Герой Советского Союза, лётчик-космонавт СССР, доктор физико-математических наук Георгий Михайлович Гречко. В своем интервью в журнале «Культура и время» (№ 2 за 2014 год) на вопрос о том, отправлял ли его Сергей Павлович Королёв на Подкаменную Тунгуску искать обломки инопланетного корабля, Георгий Михайлович ответил: «Тунгусская тайна манит меня много лет. Еще в юности, в 1946 году, я прочитал рассказ Александра Казанцева “Взрыв” – о том, что Тунгусским телом на самом деле был межпланетный марсианский космолёт, потерпевший катастрофу. Штернфельд, известный исследователь межпланетных полетов, рассчитал, что на Землю космолёт летел не прямо с Марса, а сначала посетил Венеру. Прочитав Казанцева, я решил во что бы то ни стало побывать на месте аварии инопланетного корабля. Дал себе слово. И его сдержал». Королёв, по словам Гречко, сказал: «Поезжайте и разберитесь на месте!» Причем потребовал найти обломок корабля… «И хотя мы так ничего и не нашли, – завершает свой рассказ Гречко, – я уверен: над Тунгуской взорвалось нечто необычайное. Мне нравится такая версия: братья по разуму, зная, что мы не можем защитить себя от крупных метеоритов, установили в окрестностях нашей планеты “антиракеты”. Тунгусский метеорит летел прямо на Петербург, но они его сбили и перенаправили в безлюдную тайгу. С тех далеких пор во мне живет мечта вернуться и продолжить поиски. Ведь тайна Тунгусского метеорита не разгадана».

В 1980 году выходит «Купол надежды» – роман Казанцева, написанный под впечатлением работ академика Несмеянова. Увидев самое начало работ по созданию искусственной пищи, Казанцев в своей новой книге развивает почти утопическую идею о том, как накормить человечество, никого не убивая.

Александр Петрович Казанцев был человеком необычайно разносторонним и одаренным. Он сочинял музыку, писал стихи, многие из которых вкладывал в уста героев своих книг, вел изобретательскую деятельность, проектируя подкожную электростанцию для кардиоэлетростимуляторов, поддерживал и пропагандировал методики лечения, разработанные Дикулем и Илизаровым. Кроме того, Казанцев был известен и как шахматист. Пятнадцать лет он был председателем Комиссии по шахматной композиции Шахматной федерации СССР, и десять лет – вице-президентом Постоянной комиссии по шахматной композиции ФИДЕ. С 1926 года он опубликовал 70 этюдов, многие из которых отмечены на конкурсах (восемь первых призов). Казанцев является участником пяти личных чемпионатов СССР, с 1956 года он был международным арбитром по шахматной композиции, с 1975 года — международным мастером. В книге «Дар Каиссы» (1975) соединены фантастические рассказы и шахматные этюды автора.

В круг увлечений Казанцева входила и история. В своих произведениях он заставляет читателя по-новому взглянуть на известные факты. Вслед за Александром Дюма, Александр Казанцев в своих романах «Острее шпаги» (1983) и «Клокочущая пустота» (1986) переносит читателей во Францию XVII века. Но если у Дюма это эпоха придворных интриг и дуэлей, то у Казанцева это – эпоха великих умов: математика Пьера Ферма, над теоремой которого до сих пор бьются ученые всего мира, и Сирано де Бержерака, писателя, вольнодумца и провидца. Казанцев настолько проникся изображаемой эпохой, что написал ряд удивительных по красоте сонетов, а стиль писателя стал витиеватым и изящным в духе того времени. Торжество коммунистической идеи наперекор «перестройке» отражено в его трилогии «Возвращение в грядущее», состоящей из романов «Тайна нуля» (1988), «Донкихоты Вселенной» (1988) и «Спустя тысячелетие» (1997). В историко-фантастической дилогии «Озарения Нострадамуса» (1996) и «Звезда Нострадамуса» (2000) Казанцев рассказывает о жизни самого неординарного человека средневековья и раскрывает загадочные пророчества, зашифрованные в его катренах.

Жизненный путь очевидца ХХ века, фронтовика, изобретателя, автора 120 произведений, изданных общим тиражом более 4,4 млн экземпляров и переведенных на более чем два десятка языков мира, был положен Казанцевым в основу автобиографического двухтомника «Фантаст», где все события не выдуманы и совпадения с реальными фактами и именами не случайны, увидевшего свет в 2001 году и ставшего его последним крупным произведением. Эту книгу Александр Петрович написал вместе со своим сыном Никитой Александровичем, который оказал большую помощь и при работе над этой статьей.

Александр Петрович Казанцев до конца жизни сохранил верность своим идеалам. Вот что сказал 93-летний писатель в 1999 году газете «Советская Россия» (№ 134 за 16 ноября 1999 года): «Всякая власть, сосредоточенная на деньгах, есть смерть. <…> Победа труда неизбежна. Кто скажет другое — солжёт».

Поэтому значение творчества Александра Казанцева многократно возрастает в наши дни, когда человечество постоянно сталкивается со всё новыми и новыми глобальными вызовами. Основные достоинства литературно-фантастического метода Александра Казанцева — научный подход, яркость и масштабность изображения событий, героизм и романтика — оказывали и оказывают огромное воспитательное влияние на молодежь нескольких поколений, да и сегодня вряд ли могут кого-то оставить равнодушным. Писатель предвосхитил космический век своей фантазией, опиравшейся на научное предвидение, и приблизил долгожданную пору великих космических свершений. В своих произведениях он изобразил лучшие миры, проникнутые чувством гуманизма и идеей справедливости – миры, в которых хотелось бы жить. На его долю выпало великое счастье стать неистощимым «генератором идей», увлекшим за собою миллионы современников.

Существуют сведения о городской публичной библиотеке, которую содержал Пётр Григорьевич Казанцев — купец, почётный гражданин города Петропавловска, щедрый покровитель просвещения, отец знаменитого писателя-фантаста. В то время это была единственная в городе библиотека с научной и технической литературой. В областном госархиве сохранилась учетная карточка на журнал из библиотеки Петра Григорьевича Казанцева. Запись на ней относится к 1908 году — что весьма символично.

Там же был обнаружен и формуляр на книгу из городской публичной библиотеки, которую содержал Пётр Григорьевич на свои средства. В фондах областной библиотеки им. С. Муканова хранится книга «Полное собрание сочинений Чернышевского Н.Г., том 10, С.-Петербург, 1906 г.» с экслибрисом, на котором напечатано «Библиотека П.Г. Казанцева».

По нашему мнению, было бы справедливо, если бы современный читатель, держа в руках книгу одной из московских библиотек XXI века, прочитал на её экслибрисе: «… имени А.П. Казанцева»!