Необходимость новых подходов к аграрному развитию очевидна в свете последних прогнозов Минэкономразвития. По ним рост сельхозпроизводства замедлится с 2,9% в 2014 году до 1.7, а то и до 1,4% в 2020.
Зерна, скота и птицы будет производиться меньше, чем предусмотрено госпрограммой. К 2030 году среднегодовой прирост сельхозпродукции ожидается в 2%: ниже, чем в мире. Отказ от напряженных планов позволяет хорошо отчитаться, но сценарий Минэкономразвития — не прогноз, а признание своего бессилия.
Объективная оценка политики государства проста: из 12 показателей первой госпрограммы не были выполнены 10.
Объем сельхозпродукции ниже дореформенного 1990 года на 15,4%. С 2000 по 2012 годы цены на промышленную продукцию возросли в 6,6, а на сельхозпродукцию — в 5,1 раза. Доля сельхозтоваропроизводителей в конечной цене ниже 30%.
Доля торговли в конечной цене продовольствия — 40%, а по крупам — 60%.
Рентабельность сельхозпроизводства в 2012 году без субсидий чуть более 1%, а с субсидией — 12%. О каком расширенном воспроизводстве может идти речь?
А многие хозяйства из-за жестких условий вообще не получали субсидий. В результате в среднем на 1 гектар пашни было получено лишь 2 тыс.руб. чистой прибыли, что недостаточно для эффективного производства.
Действующий экономический механизм загоняет сельхозпроизводителя в долговую яму. Кредиторская задолженность приблизилась к 2 трлн.руб., что на треть выше объема производства и выше 1,3 млн. на каждого работника.
Это привело к угрожающему росту импорта продовольствия и углублению разрыва между городом и деревней. Зарплата на селе — 53% среднероссийской.
Новая госпрограмма развития села до 2020 года не предполагает ни технологического, ни инвестиционного прорыва, ни коренного улучшения условий жизни.
Деградация идет более 20 лет и намного снизила производственный потенциал.
Действующий экономический механизм исчерпал себя.
Первое необходимое изменение — снижение инфляции и изменение соотношения цен промышленной и сельскохозяйственной продукции, в том числе долгосрочным замораживанием цен естественных монополий для села.
Замораживание тарифов в 2014 году даст нашим хозяйствам экономию лишь в 0,4% затрат. А вот при долгосрочном варианте это не только ослабило бы диспаритет цен, но и снизило бы инфляцию в целом, которая съедает у села около 100 млрд. рублей в год.
На эту проблему обращают внимание в открытом письме президенту 500 руководителей сельхозпредприятий и фермеров. Они просят исключить из цены горюче-смазочных материалов для сельскохозмашин все налоги и акцизы, а также снять с них отчисления в дорожные фонды. Ведь сельхозмашины ездят не по автодорогам, а по полям.
Эффективный инструмент поддержки сельхозтоваропроизводителей — минимальные гарантированные закупочные цены. В США используется механизм залогового кредитования, когда государство обязуется купить урожай фермеров (по 15 основным видам продукции растениеводства и молоку) по заранее объявленным ценам в 85% от рыночной цены прошлого года.
Чтобы сделать кредит доступным для сельхозпроизводителей, надо снизить рыночную процентную ставку до 2-3% годовых. Ведь более 90% кредитов село получает от двух госбанков.
Надо ввести уплату НДС для организаций, платящих единый сельхозналог. Это увеличит их прибыль на 50 млрд.руб. за счет превышения экономии от снижения стоимости приобретаемых материальных ресурсов над уплатой НДС по реализуемой сельхозпродукции.
Сейчас государство поддерживает только страхование катастрофических рисков, начиная с гибели 30% урожая, что актуально максимум для 15 регионов, и то раз в 5-6 лет.
Надо страховать с господдержкой недобор урожая и до 30%: это наиболее востребовано селом.
Такая корректировка потребует от федерального бюджета 12-13 млрд. руб. в год. Надо обязать страховщиков перейти от формирования страховых резервов к накопительному принципу. На случай чрезвычайных ситуаций с особо крупным ущербом резервный фонд должно иметь и государство как перестраховщик последней руки.
В субсидировании надо усилить несвязанную поддержку растениеводства и ввести ее для животноводства. Несвязанная поддержка доходов должна составить не менее 3 тыс. рублей на гектар, а совокупная поддержка по всем направлениям — 5-6 тыс. рублей на гектар пашни вместо 1700 рублей сейчас и против более 20 тыс. рублей в ЕС и США.
Господдержка должна быть дифференцирована для различных зон и хозяйств с разной доходностью.
Один из наиболее действенных механизмов повышения доли сельхозпроизводителей в цене реализации продовольствия и роста таким образом их доходности — развитие кооперации.
Но село переживает кризис недоверия, преодолеть который может лишь государственная политическая и финансовая поддержка сельских кооперативов.
Важная мера повышения емкости внутреннего рынка — продовольственная помощь бедным. Сейчас 6 регионов за свои деньги проводят такой эксперимент.
Но эта форма поддержки заметно повлияет на доходность сельхозпроизводителей только при условии охвата ею не менее 30 млн. чел. и вовлечения сельхозтоваропроизводителей в закупки продовольствия для нее.
Меры поддержки экспорта, разработанные Минэкономразвития, рассчитаны в основном на крупный, а не средний и малый бизнес. Создание Российского экспортного агентства позволило бы привлечь к экспорту малые и средние предприятия, для которых важно упрощение таможенных процедур и процесса возврата НДС, снижение налогового бремени, облегчение поиска партнеров за рубежом и проверка их репутации.
Для преумножения природного, социально-экономического и культурного потенциала села надо утвердить научно обоснованную систему нормативов социального обустройства, укрепить налоговую базу сельского самоуправления, а для повышения участия бизнеса в жилищном строительстве, развитии социально-инженерной инфраструктуры, создания рабочих мест установить налоговые и кредитные льготы.
Следует ввести льготные условия ипотечного кредитования, разработать механизм регулирования рынка иностранной рабочей силы на селе.
Сейчас управление агропромышленным комплексом дезорганизовано. Надо уточнить ряд управленческих функций на федеральном уровне, так как многие из них возложены не только на Минсельхоз, но и на другие ведомства, что исключает ответственность органов госуправления. Надо создать вертикаль соподчиненности по всем уровням управления; сегодня же вертикаль заканчивается на Садовом кольце.
Надо упорядочить взаимоотношения между органами государственного, хозяйственного и местного самоуправления.
Переход к разумной аграрной политике потребует корректировки всей социально-экономической и бюджетной политики. Чтобы выполнить пороговые значения доктрины продовольственной безопасности, надо 730-750 млрд. рублей в год.
Эти средства можно обеспечить за счет роста закупочных цен на 3-5%, замедления инфляции до 2-3% и в связи с этим отказа от субсидирования части процентной ставки, изменения условий применения единого сельхозналога, уменьшения расходов за счет экономии ресурсов и повышения эффективности их использования благодаря созданию приемлемых условий хозяйствования, повышения доли сельхозпроизводителей в розничной цене.
В результате сбор зерна к 2020 году можно увеличить вдвое по сравнению с последними 5 годами — до 147-153 млн. т, а производство сахара — до 6 млн.т. Производство мяса можно к 2020 году нарастить до 10,5 млн.т, а к 2030 — до 16-17, молока — соответственно до 50 и 70 млн. т.
Экспорт зерна может достичь 35-40 млн. т, сахара — 1,5-2 млн. т, растительного масла — 1,2 млн. т, картофеля — 4-5 млн. т, мяса птицы — 0,5 млн. т, свинины — 0,2 млн. т. При этом страна станет ориентироваться на экспорт готовой продукции, что повысит доходность производителей и пополнит бюджет.
Без радикальных мер по поддержке аграрного сектора следует ждать обезлюдения села, подрыва агроресурса базового промышленного производства, образования очагов социальной напряженности.
