Эпидемия 2019-nCoV и биологическое оружие.
Бег по лезвию
В декабре прошлого года человечество столкнулось с новой угрозой — смертельным коронавирусом, провоцирующим тяжёлую форму пневмонии. Всего за месяц, к 28 января этого года подтверждено уже 4559 случаев заболевания, погибли 106 человек.
Первые заболевшие появились в середине декабря 2019 года в китайском городе Ухань с населением 11 миллионов человек. Очагом заболевания назвали городской продовольственный рынок морепродуктов и мяса экзотических животных. Из-за относительно небольшого числа заболевших, сперва считалось, что болезнь не передаётся от человека к человеку, поэтому масштабной эпидемии не произойдёт. Но вскоре начался резкий рост числа заболевших, а география распространения вируса расширилась. За считанные дни вирус добрался до Пекина, Шанхая, а затем прорвался через границы КНР, появившись в Таиланде, на Тайване, в Гонконге, Сингапуре, Японии, Южной Корее, Австралии и даже в США. Под подозрением также несколько человек на Филиппинах.
Сегодня уже точно установлено, что вирус передаётся от человека к человеку воздушно-капельным путём. Среди заболевших — медицинский персонал и родственники больных, посещавшие их в больницах. Пока не ясно, был ли такой путь распространения изначальным, или же произошла мутация вируса, сделавшая его более мобильным.
К основным симптомам инфекции относят высокую температуру, усталость и сухой кашель, быстро переходящие в воспаление лёгких и их отёк. Национальная комиссия по здравоохранению КНР классифицировала начинающуюся эпидемию штамма коронавируса 2019-nCoV, как инфекционное заболевание класса B — в эту же группу входит и вирус атипичной пневмонии. Но для борьбы с её распространением китайские власти уже применяют меры, которые обычно используют для заболеваний класса A: холеры, чумы, лихорадки Эбола. Выявляют и изолируют не только самих заболевших, но и всех, кто находился с ними в контакте.
Всемирная организация здравоохранения также рассматривает новый тип коронавируса в качестве "особо опасного": наряду с лихорадкой Эбола, свиным гриппом и полиомиелитом. На внеочередном заседании пока не сочли нужным вводить чрезвычайную эпидемиологическую ситуацию во всём мире, но почти сразу было решено проводить заседания по ситуации с 2019-nCoV каждые несколько дней.
За все годы существования ВОЗ чрезвычайная ситуация объявлялась этой организацией всего пять раз: из-за эпидемий свиного гриппа и полиомиелита (2009 год), вируса Зика (2016-й) и болезни, вызванной вирусом Эбола, в Африке (2014-й и 2019-й).
Не дожидаясь решения ВОЗ, в аэропортах многих стран мира уже начали проверять с помощью тепловизоров прибывающих из Китая пассажиров на наличие симптомов заболевания.
Ситуация усугубляется тем, что сейчас начинается празднование китайского нового года, которое традиционно сопровождается большими миграционными потоками в Поднебесную и из неё. Сотни миллионов китайцев отправляются в гости к родным и близким, навещают родителей, закупаются на рынках, участвуют в массовых гуляниях и отправляются в заграничные путешествия. По сути, это крупнейшая в мире ежегодная миграция населения. И в подобных условиях распространение вируса действительно может получить взрывной характер. Так что вскоре станет окончательно ясно, какие масштабы примет данная эпидемия.
Конечно, в связи с сегодняшней вспышкой коронавирусной инфекции сразу вспоминается атипичная пневмония 2002 года. Тогда вероятным источником вируса были названы летучие мыши, чьё мясо употребляется в пищу в китайской кухне. Поначалу китайские власти скрывали сообщения о вспышке новой инфекции и отрицали её, однако она быстро распространилась на Гонконг и Вьетнам, а затем — на другие страны и континенты. Только в Китае от эпидемии умерли 350 человек, 5 тысяч заболело. В целом же по миру тогда заболели почти 8,5 тысячи человек, более 800 из них скончались. В России был выявлен только один случай заболевания тяжёлым острым респираторным синдромом, заразившийся был помещён в больницу Благовещенска и выписан через месяц.
Сегодня китайское политическое руководство наоборот, демонстрирует политику максимальной открытости, требуя от властей на местах не скрывать информацию, и предоставляет её всем заинтересованным странам.
Оружие для бедных?
Конечно, почти сразу после появления новой опасной эпидемии возникли и конспирологические версии относительно её источников. По одной из них, данный вирус вырвался из секретной китайской биолаборатории, по другой — наоборот, стал ударом по Китаю со стороны США, выпустивших смертельного монстра из пробирки на волю. Насколько эти версии реальны?
После известной истории с пробиркой, когда госсекретарь США Колин Пауэлл тряс с трибуны ООН пробиркой со стиральным порошком, выдавая его за споры сибирской язвы, якобы выращенные в секретных биологических лабораториях Ирака, тема биологического оружия прочно вошла в международный политический фольклор. На долгие годы призрак "биологического терроризма", наряду с "атомной программой", стал любимым инструментом в руках американцев и их союзников для оправдания любой своей военной агрессии. В разработке таковых последовательно обвиняли всех противников Америки: от Саддама Хусейна и Муаммара Каддафи до Слободана Милошевича и Башара Асада. Биологическое оружие, с подачи американских пропагандистов, получило даже звание "оружия массового поражения (ОМП) для бедных". Мол, это такое оружие, которое любой тиран может создать буквально на заднем дворе своего дворца. Но насколько такие утверждения соответствуют действительности?
Скажем сразу — на деле всё "с точностью до наоборот". Разработка и производство биологического оружия по своей сложности и дороговизне ничем не уступят, а по некоторым параметрам — даже превзойдут атомную программу.
Пик усилий по созданию биологического оружия пришёлся на первую половину прошлого века. Тогда вся Европа была буквально инфицирована "военно-бактериологическим зудом": Англия, Германия, Франция. Даже в Румынии были полигоны, где испытывалось биологическое оружие. И чем мельче был европейский хищник, тем больше амбиций он проявлял в разработке этого "оружия бедных". Особо "отличились" поляки. Полковник Карышковский (J. Karyszkowski) ещё в 1935 году предложил использовать военнопленных в качестве подопытного материала: "для экспериментального изучения путей распространения возбудителей инфекционных болезней и обоснования необходимых для бактериологической войны данных". И, упреждая любые упрёки в безнравственности, польский "жолнеж" цинично пояснил свою позицию: "Много чудовищных вещей творится на свете". Но уже к началу 30-х годов всеобщий бум вокруг создания биологического оружия стал сходить на нет. В 1931 году профессор Конрих, референт по гигиене при германском военном министерстве, сформулировал три главные проблемы биологического оружия:
1) невозможно в лабораторных условиях удержать в течение долгого времени возбудитель инфекционной болезни в вирулентном состоянии;
2) наличие вирулентности у микроорганизмов недостаточно, чтобы вызвать эпидемию;
3) при рассеивании микробов значительное количество их погибает от несоответствующих условий.
Германские военные раньше других поняли, что создание "ОМП для бедных" на самом деле — очень дорогое удовольствие для их страны. За ними к аналогичным выводам пришли и другие участники этой гонки. Все попытки создать реально эффективное биологическое оружие заканчивались ничем. И в годы Второй мировой войны ни одна страна, кроме Японии, не пыталась на практике применять свои разработки в этой области. Эффективность же японской биологической войны оказалась более чем сомнительной! Имея огромный комплекс по разработке биологического оружия: 731-й отряд с тремя тысячами человек персонала, десятки лабораторий, полигонов, отдельный авиаотряд, — японцы в итоге специально проведённой атаки, где испытывались возможности разработанных ими биологических боеприпасов, заразили в Китае в четыре раза меньше людей, чем у них умерло в ходе опытов, — не более 800 человек.
Всё это привело к тому, что уже к концу 50-х годов большинство стран отдавали себе отчёт, что разработки в этой области — не более чем бесполезное выжигание ресурсов, и в 1972 году страны ООН подписали Конвенцию, запрещающую не только применять, но также разрабатывать и хранить биологическое оружие. Казалось бы, человечество смогло вздохнуть спокойно. Но, по словам известного российского микробиолога, полковника медицинской службы запаса Михаила Супотницкого, работы над биологическим оружием на этом не остановились: "В США никуда не делись группы заинтересованных лиц, которые не прочь были бы продолжить выколачивать финансирование на свои проекты. Особенно они активизировались в связи с появлением технологий генной инженерии в 1970-х годах. Эти чрезвычайно дорогостоящие технологии подали разработчикам американского биологического оружия новые надежды. И тогда была осуществлена грандиозная провокация. Американские военно-промышленные круги представили вспышку сибирской язвы 1979 года в Свердловске как результат "выброса с советского военного объекта". СССР был обвинён в нарушении Конвенции 1972 года. Шла "холодная война", и эта обманка сработала: расходы на американскую военно-биологическую программу увеличились в 5 раз".
Новые технологии
В 1990-х годах тема "свердловского выброса" была использована вторично — уже для того, чтобы добить остатки советской военно-биологической инфраструктуры. Ведь в СССР средства биологической защиты значительно опережали возможности средств биологического поражения противника. К тому же СССР мог самостоятельно справиться с любой смертельной эпидемией благодаря наличию собственных производств антибактериальных и противовирусных препаратов, чётко работающей системы противоэпидемических мероприятий и квалифицированных кадров. В СССР не занимались профанацией эпидемиологии, выдавая "птичий грипп" за "испанку" с последующим уводом из бюджета государства колоссальных денежных средств. Поэтому учёных, накопивших с 1940-х годов громадный опыт в области защиты населения страны от биологических угроз, надо было представить преступниками, а страну — преступной. Интерпретация свердловских событий заполнилась тупой и многократно повторяемой ложью.
Параллельно в общественное сознание вновь вбрасывается нарочито нелепая идея о биологическом оружии как "мощном оружии бедных", которое можно создать даже в школьной лаборатории. За биологическое оружие принялись выдавать сам возбудитель инфекционной болезни, а не боеприпас, что является нонсенсом для специалиста, но позволяет бесконечно предъявлять обвинения в нарушении Конвенции 1972 года любому государству. Ирак был объявлен страной-изгоем, и с ним делали всё, что хотели: объявили блокаду и морили голодом людей, разрушали инфраструктуру страны бомбёжками и т.д. Если Россия в те годы подобной участи избежала, то лишь потому, что располагала ядерным оружием.
В результате мир получил войну в Ираке, а Россия — полное разрушение микробиологии. К началу 2000-х в нашей стране не производился ни один антибиотик! А в российской научной литературе по вопросам биологической безопасности до сих пор фигурируют мифы и нелепицы, невозможные даже в 1930-х годах.
При этом создать эффективное биологическое оружие массового поражения так никому и не удалось!
Так может ли оказаться, появившийся, кажется, из ниоткуда вирус 2019-nCoV чьей-то боевой разработкой? Все данные утверждают, что нет! Даже самые современные достижения микробиологии не позволяют "конструировать" вирусы и, тем более, сделать их "управляемыми". Причина эпидемии в другом. Юго-Восточная Азия, Китай — по своим природным условиям являются биологическим реактором планеты, где в теснейшем взаимодействии находятся сотни тысяч видов живых существ, постоянно обменивающихся биологическим материалом. Здесь непрерывно происходили и происходят мутации миллионов микробов, вирусов и бактерий. Просто по мере роста плотности здесь человеческой популяции, расширения её доступа к различным биологическим ресурсам, растут контакты человека с ранее незнакомыми ему бактериями и вирусами. А по мере роста мобильности человечества, способного перемещаться за считанные часы на другой край планеты, любая инфекция из частного случая легко может стать эпидемией.