«Зелёная повестка» стала в XXI веке одной из ключевых, и тому есть много причин. Объективные причины заключаются в том, что безответственный подход к хозяйственной деятельности, в самом деле, разрушительно влияет на состояние экосистем, от чего страдает, прежде всего, сам человек. Кроме того, многие достижения индустриальной и постиндустриальной эры привели к разрыву внутренних связей человека и природы, которые были актуальны ещё в начале ХХ века.
Такая ситуация несёт нам стресс и дискомфорт, и вполне закономерно желание восстановить оборванные нити. Миллионы людей хотят жить по‑новому, в гармонии с природой, и этот мощнейший мировой тренд невозможно заблокировать или остановить.
Однако есть и привходящие факторы. Экологическому движению на нашей планете уже более семидесяти лет. Изначально крупный транснациональный капитал встречал экологические инициативы в штыки. Однако со временем он понял, что экологическая повестка — это мощнейший инструмент влияния на мировое общественное мнение, и потому процесс лучше возглавить, чем противостоять ему.
В результате сегодня «зелёная повестка» стала своего рода франшизой для множества других проектов, не имеющих к экологии никакого отношения. В мире образовалось целое сообщество политических партий, движений, общественных организаций, которые вместе представляют собой своего рода «Зелёный интернационал».
Сегодня это всё еще достаточно пёстрый конгломерат разных структур с различной степенью самостоятельности — от партийных функционеров на зарплате до настоящих энтузиастов, искренне стремящихся принести пользу планете и работать на благо всех живущих существ.
Соответственно, в мировом «зелёном» движении как много хорошего, так и много плохого. Давайте попробуем отделить зёрна от плевел.
Светлая сторона «зелёной повестки»
Начнем с хорошего. Борьба с загрязнением окружающей среды, очистка рек, озёр, морей и океанов, предотвращение вредных выбросов и загрязнения окружающей среды — это экологическая повестка в чистом виде. В этой же повестке и самый болезненный для наших граждан «мусорный» вопрос — никто не хочет видеть свалку под своим окном и никто не будет рад мусоросжигательному заводу в непосредственной близости от своего дома, пусть даже собственник и уверяет, что он тысячу раз безопасен. К счастью, земли у нас много, и есть все возможности строить такие производства вдали от насёленных пунктов. Чтобы не «платить дважды», при реализации таких проектов нужно прорабатывать социальные риски, чтобы они потом плавно не переросли в риски политические.
«Зелёная» планировка городов, границы для агрессивной урбанизации, поиски новых форматов работы и жилья, в том числе, и в так называемых экопоселениях, новые технологии строительства, в том числе, с «нулевым экологическим следом» — прекрасные вещи. Европейские города, очищенные от грязи, копоти и смога (привычная картина ещё в 1980‑х годах), настраивают на оптимистичный лад. Если у них получилось, то почему бы и нам не добиться того же?
Идём дальше. Развитие альтернативной энергетики — тоже перспективная тема, тем более что, в силу своих природных условий, наша страна может в будущем неплохо заработать на солнце и ветре. И пусть Борис Джонсон обещает поменять своё имя на "Борей" (бог ветра в античной мифологии), рекламируя успехи Великобритании этом направлении. Если мы всерьёз займёмся развитием возобновляемой энергетики, то, как говорится, сто раз догоним и перегоним.
Другое дело — темпы и сроки, и тут не надо быть фанатиками. Торопиться пока никуда не нужно. Мы действительно можем стать одним из мировых лидеров в этом направлении, при этом двигаться поступательно и эволюционно, не повторяя ошибок Запада, не разрушая те энергетические мощности, которые уже работают на привычных нам источниках. То же самое можно сказать и о водородной энергетике, где РФ может занять ту же нишу на мировом рынке, что и в торговле газом.
«Зелёные» выступают сейчас против жестокого обращения с животными — и с этим также можно лишь выразить солидарность. Изделия из меха для современного человека, способного производить материалы с самым высоким уровнем теплоизоляции, абсолютно не нужны. Вопрос эстетики, скажете вы? Но эстетика, построенная на массовом убийстве пушных зверей, — это, мягко говоря, сомнительная эстетика. Что уж говорить об убийстве детёнышей животных, которое с этической точки зрения является чудовищной практикой. Хорошо, что в нашей стране есть примеры закрытия таких бесчеловечных промыслов, например, забоя бельков (детёнышей тюленей).
Из этой же серии вопрос о мясной пище. Современный уровень развития науки позволяет объективно оценить воздействие употребления мясной пищи на организм человека. Уже сейчас понятно, что вреда больше, чем пользы. Красноречивый факт: средняя продолжительность жизни вегетарианцев на 15–20 лет больше, чем у тех, кто регулярно ест мясо.
Есть и ещё один аспект, связанный с мясным животноводством, — это выделение в атмосферу CO2, про которое сегодня так много говорят. Сегодня именно мясное животноводство является одним из основных источников CO2 на планете, обходя все промышленные индустриальные объекты. Это ещё одна веская причина для того, чтобы отказаться от мяса.
Структуры «зелёного» направления выступают за ограничение потребления. Тот факт, что проводники этой идеи могут выполнять чей‑то политический заказ или играть какую‑то роль в трансформации западных экономик и политических систем, в данном случае не важен. Мы оцениваем этот призыв по существу, и по существу он — правильный.
Проблема растущего потребления — это очень серьёзная экзистенциальная проблема, которая носит философский характер. В русской мысли её блестяще проанализировал ещё в XIX веке великий мыслитель Николай Фёдоров. Мы понимаем, что без ограничения потребления не может быть духовного роста, духовного производства. Понятно, что в российском контексте проблема потребления звучит иначе, чем на Западе, и в нашем обществе сторонника концепции ограничения потребления легко могут обвинить в лицемерии.
Но надо проводить чёткую грань между гуманистически мотивированным производством новых продуктов и возможностей в сфере образования, здравоохранения, транспорта, жилья и психологическими установками, определяющими уровень комфорта как критерий достижения жизненного успеха. «Торговля статусами» в рамках потребительской психологии, замена традиционных религиозных представлений карго-культами — это плохо, это безусловное зло, которое калечит психику человеку и блокирует его духовный рост.
А вот новые сообщества людей с позитивным мышлением, стремящихся вести здоровый жизни, правильно питаться, жить в гармонии с природой и проявлять социальный активизм на благо нашей прекрасной планеты, — это хорошо. Согласитесь, с такими людьми приятно находиться в одной компании, разговаривать, общаться, даже если ваши интересы далеки от темы защиты окружающей среды и экологии.
Попадая в подобную атмосферу на всевозможных фестивалях и выставках, сразу ощущаешь — это наши люди, пусть таких будет больше, они несут красоту, здоровье, бодрость, позитивный заряд.
Тёмная сторона «зелёной повестки»
Такое впечатление оставляют люди с правильным экологическим сознанием. Конечно, совсем другие ощущения оставляет после себя знакомство с экологическими фундаменталистами. Сообщества фанатиков, напоминающие тоталитарные секты, — это пока ещё редкость для России. Вместе с тем наивно полагать, что эта «мода» рано или поздно не придёт к нам с Запада. Она придёт, в этом можно абсолютно не сомневаться и к этому приходу надо быть готовыми.
Что принесет нам эта волна? Будем называть вещи своими именами — она принесёт нам много неприятностей. Прежде всего, это привычная для Запада и противоестественная для России и стран Востока (например, Японии) «нагрузка» на экологическую повестку — тотальное неприятие государства, религии, национальной культуры и традиционной семьи. И, к сожалению, продвижение всего этого вместе с идеей «коллективной вины» человечества за глобальное потепление.
Одновременно «Зелёный интернационал» будет стремиться культивировать технофобию, что, применительно к нашей ситуации, выльется в серийные демарши не только против добычи углеводородов, но и против ядерной энергетики.
Вообще, вопрос о «мирном атоме» — это одна из ключевых тем, на примере которой хорошо видна разница между честной экологической повесткой и лицемерием «Зелёного интернационала».
Ядерная энергетика на сегодняшний момент — самая безопасная и самая экологичная из всего, что создано человечеством. В отличие от ветряков и солнечных батарей её использование не подвержено влиянию сезонных факторов и непредсказуемых климатических сюрпризов. Казалось бы, «глобальные зелёные» с их лозунгом «Климат прежде всего» должны были ухватиться за неё, как за волшебную палочку.
Проблема, видимо, заключается в том, что использование ядерной энергетики, по‑видимому, не входит в планы транснационального капитала, контролирующего «зелёную повестку». В обществе с чётко выраженным кастово-иерархическими чертами, которое идёт на смену привычному нам «обществу потребления», изобилие дешёвой энергии — это скорее зло, чем благо. Ядерная энергетика — это шлагбаум на пути социального регресса и движения «обратно в доиндустриальный век».
Ещё более неприятная и неожиданная тема, которую может принести в Россию «Зелёный интернационал», — это антигуманизм, мизантропия.
Мы привыкли к тому, что экологи — это компетентные и нацеленные на всеобщее благо люди, стремящиеся улучшить окружающую природную среду.
Но в радикальных концепциях «Зелёного интернационала» цель эколога — это вовсе не благо человека, а неприкосновенность экосистем, восстановление их в том состоянии, в каком они были пять — семь тысяч лет тому назад. Человечество в том виде, в каком оно существует сейчас, — это, по их мнению, просто опасный вирус (очень хорошо эту идею в своё время развил в "Матрице-1" агент Смит во время допроса Морфеуса). Отсюда — мальтузианские идеи о максимально возможном сокращении численности населения и т.д.
Но и это ещё не всё. Образ будущего «Зелёного интернационала» предполагает «сокращение» не только популяции людей, но и их спутников — домашних животных.
Как это работает, хорошо видно на примере Австралии, где идёт программа массового уничтожения «одичавших кошек», причём самыми жестокими способами. В Новой Зеландии радикальные экологисты вообще призвали к полному уничтожению котов, которые «пожирают птиц и рептилий» и «уничтожают экосистемы». Кстати, тот факт, что в Австралии, недавно произошёл всплеск «мышиной чумы» и массовое нашествие грызунов (что не удивительно, если кошки перебиты), не остановил кошачьих недругов. Надежды на то, что после уничтожения миллиарда воробьёв в Китае в 1957–1958 годах человечество образумилось и не будет снова наступать на одни и те же грабли, оказались тщетны.
Из этой же серии — и шокирующий случай с жирафом Мариусом в зоопарке Копенгагена, которого заживо скормили львам на глазах у напуганных детей. Ещё более ужасна история с котёнком, который переплыл Северное море в трюме грузового корабля, был найден местными жителями и затем, к их ужасу, лишён жизни британскими ветеринарными властями.
Надо понимать одну простую вещь — если в нашей оптике, сформированной под влиянием христианства, знаменитая «пищевая цепочка», где один вид питается другим, не вызывает этического восторга (с религиозной точки зрения это — результат антропологической катастрофы, «падения Адама», вместе с которым оказалась повреждена и находившаяся в его сфере ответственности природа) и навевает мысли о том, что хорошо бы всё это изменить в лучшую сторону (Библия говорит о времени, когда лев будет пастись рядом с ягнёнком), то с точки зрения «Зелёного интернационала» закон взаимного пожирания является сакральным стандартом. Человеческое чувство жалости к людям и тем, «кого приручили», им неведомо. Равно, впрочем, как и чувство брезгливости — коль скоро близкий к радикальным экологистам Стокгольмский институт питания всерьёз предлагает жителям нашей планеты питаться телами усопших.
Ещё один неприятный аспект захода «Зелёного интернационала» на нашу территорию — это организация экологических диверсий. Пробный шаг уже был сделан "Гринписом", пытавшимся в 2013‑м атаковать нефтяную платформу "Приразломная" в Печорском море. Стоит вспомнить и о том, что действующие в интересах транснационального капитала и геополитических конкурентов России экорадикалы уже сегодня прилагают колоссальные усилия для того, чтобы максимально снизить трафик по Северному морскому пути. Пропагандистское обеспечение этих акций выходит на уровень запредельного мракобесия — движение по Севморпути блокируется якобы по «этическим соображениям», из‑за нежелания «пользоваться плодами глобального потепления».
В современной Европе счёт таким эпизодам, в ходе которых радикалы пытаются захватить или блокировать предприятия, связанные с добычей или переработкой полезных ископаемых, идёт на сотни и тысячи. И понятно, что всё это совершенно не вяжется с позитивным образом экоактивиста.
Концептуальные ресурсы экологического суверенизма
Вопрос, однако, заключается в том, что «добрые» и «злые» друзья природы зачастую живут в одном и том же информационном поле, которое модерируют находящиеся на грантовой подпитке транснационального капитала лидеры мнений.
Поэтому, для того чтобы адаптировать у себя по‑настоящему позитивные достижения «зёленой революции» и при этом не стать жертвами её перегибов, мы должны для начала сформировать собственную платформу экологической повестки. Речь идёт о её новом прочтении на базе суверенизма и традиционализма (что уже сделано, например, в Китае, где принята на вооружение концепция «экологической цивилизации», или в Японии, где экоконсервативная партия "Комэйто", продвигающая экологию и буддийские ценности, является правящей партией в статусе младшего коалиционного партнёра).
Реальна ли для нас эта задача? Современная Россия — великая держава в военно-политическом смысле и отчасти в технологическом смысле, однако мы до сих пор остаёмся страной с периферийной экономикой и ещё более периферийным гуманитарным мышлением. Как и тридцать–сорок лет назад, мы продолжаем оставаться зависимыми от глобалистских мировых центров в вопросах мировоззрения, образа жизни, потребительских стандартов.
Достаточно ли у нас концептуальных ресурсов для того, чтобы освободиться от этой зависимости в части «зелёной повестки»? Исторически экоповестка развивалась в России в тесной связи с традиционалистским, консервативным вектором — достаточно вспомнить культовую книгу Валентина Распутина "Прощание с Матёрой" (по сюжету русская деревня оказывается погребена под водой в результате строительства водохранилища), движение против переброски стока северных рек в Среднюю Азию и за сохранение экосистем Русского Севера. Кстати, и современные на первый взгляд экологически окрашенные конфликты часто имеют культурную подоплёку. С философской точки зрения именно нам принадлежит приоритет в сфере экофилософии. Петербургский центр "Метапарадигма", возглавляемый философом Александром Посадским, развивает на базе её традиций направление панентеизма (теистического пантеизма) по следам Владимира Соловьёва и Владимира Вернадского.
Есть все возможности и для того, чтобы перейти от теоретических построений к практической реализации этих идей. Именно этим, к примеру, занимается Центр гуманистической экологии и культуры, основанный Сергеем Лаковским.
Есть все возможности и для того, чтобы перейти от теоретических построений к практической реализации этих идей. Именно этим, к примеру, занимается Центр гуманистической экологии и культуры, основанный Сергеем Лаковским.
Сегодня Центр гуманистической экологии и культуры делает заявку на практическое воплощение суверенного образа будущего, реализуя амбициозный проект в недавно созданном населённом пункте Успенское (Ульяновская область), где реализуется проект создания уникального "Города-парка БРИКС", в рамках которого адаптируются практики новой философии образа жизни, ведётся поиск новых жизненных форматов, альтернативных как технотронному урбанизму, так и «новому каменному веку», культу регрессивной деурбанизации. В настоящее время проект поддержан Итоговой декларацией VI Молодёжного саммита БРИКС (2020 г.) и Итоговой декларацией участников Молодёжного лагеря БРИКС-2021, российскими и международными экспертами разрабатывается генеральный план строительства. По замыслу инициаторов, речь идёт о создании социкультурной модели, пригодной для дальнейшего масштабирования.
Сбалансированное развитие
Работа на стыке теории и практики позволяет говорить о стремлении построить внятный и возбуждающий доверие суверенный образ будущего. Речь идёт не об игре на удержание, а о формировании новых идеологических горизонтов, альтернативных западной проективной футурологии с её «евангелистами» и «визионерами». Речь идёт о создании новой идеологической модели на стыке консервативного экологизма, традиционализма и классической концепции личной свободы, которая проходит успешную адаптацию в диалоге с так называемыми «новыми сообществами».
Ключевое положение в этом идеологическом концепте должна занимать идеология сбалансированного развития. «Сбалансированное развитие» предполагает эволюционное развитие человечества по византийской модели при постепенном накоплении знаний и технологий и соответствующем духовном и культурном росте. Это развитие, в центре которого стоит человек и которое не допускает социального регресса, быстрой социальной, экономической и культурной деградации, примеров которой было достаточно много как в древней, так и в современной истории.
В этом смысле сбалансированное развитие является антитезой «фаустовской модели» (в терминологии Освальда Шпенглера), по которой развивался Запад. Это путь, при котором быстрый технологический рост, не сопровождающийся внутренними изменениями личности человека («рост без осознанности»), приводит к военным, политическим и технологическим катастрофам, примерами которых стали две мировые войны в ХХ веке. Социальный регресс (переход цивилизации к варварству, от правового государства к кастовому обществу, расизму, массовому уничтожению других народов) при определённых обстоятельствах может стать причиной провала в «новые тёмные века», что делает технологические достижения бессмысленными.
В современной ситуации аналогичные вызовы несут в себе и новейшие биотехнологии в сочетании с технологиями искусственного интеллекта. Без параллельного (а лучше — опережающего) духовного и культурного роста они также несут в себе риски социального регресса, вплоть до полного уничтожения цивилизации на Земле.
На этом фоне особое значение приобретает идея восстановления связи человека и природы — вместо обесценивания человека во имя «прав природы», представляющих собой сакрализацию первобытной архаики под прикрытием наукообразной терминологии. Именно на этой идее базируется суверенный образ будущего, в рамках которого может быть реализована «правильная» «зелёная повестка» в соответствии с формулой «ценности-экология-технологии», где иерархическая значимость каждого элемента определяется именной этой последовательностью.
В качестве примера того, как она может быть зафиксирована и оформлена, читателю предлагается "Манифест экогуманизма", который является концептуальной базой для изложенных в настоящей статье выводов и идей. Со своей стороны Центр гуманистической экологии и культуры продолжает поиск партнёров — «братьев по разуму» — в экспертной среде. Мы надеемся, что наш манифест поможет найти новых единомышленников и соратников.
***
Манифест подготовлен Центром Гуманистической Экологии и Культуры, и представлен 30 октября 2017 года в Общественной палате РФ.
1. Экогуманизм — философия двадцать первого века
Давно закончилась эра, когда Земля казалась необъятной, а человек — беспомощным перед лицом природных стихий. Растущее могущество человека сделало его хозяином природных ландшафтов, а растущие потребности заставили понять, что ресурсы Земного шара ограничены. Закономерно, что вопросы охраны природы и сбережения ресурсов заняли приоритетное место в ряду глобальных проблем современности. Экологическое движение стало одной из самых широко распространённых форм гражданской активности.
Тем временем цивилизация перешагнула новый рубеж, когда бурно развивающиеся технологии позволяют менять не только природные сообщества вокруг нас, но изменять природу самого человека. Те угрозы, которые совсем недавно касались внешней среды, теперь затрагивают саму человеческую природу. Актуальной становится защита человеческой природы, охрана человека как уникального существа.
В этих условиях необходимо новое экологическое мышление, способное ответить на современные вызовы и гарантировать поступательное развитие, исключающее катастрофические риски. Важнейшей миссией приходящего поколения видится непротиворечивое соединение двух внешне антагонистичных тенденций: охранительного пафоса экологизма и захватывающей динамики прогресса. Центром равновесия этих разнонаправленных сил может быть только человек, — человек, который, с одной стороны, желает максимально раскрыть свой естественный творческий потенциал и который, с другой стороны, хочет жить в родном для себя, естественном, здоровом и биологически богатом мире. Этической сердцевиной нового мировоззрения должна стать не забота об абстрактной окружающей среде и не бесцельное стремление к абстрактному прогрессу, но забота о ближнем — та самая забота, которая является фундаментом всех, прошедших испытание временем, этических систем прошлого. Наиболее подходящим названием для такого интегрального мировоззрения нам представляется ЭКОГУМАНИЗМ.
Чтобы определить мейнстрим экогуманизма, необходимо недвусмысленно отмежеваться от двух опасных крайностей современных мировоззренческих поисков. К числу таких опасностей относятся: дегуманизация радикального экологизма и денатурализация радикального прогресса.
2. Кризис экодвижения: энвайронментализм как антитеза гуманизму
Ужас перед беспощадным вторжением техносферы в вековое равновесие природных сообществ породил ответную реакцию — парадигму энвайронментализма («environment» — окружающая среда). В своём логическом завершении это учение приобретает черты квазирелигиозного культа девственной природы, в котором человеку отводится роль злого гения-разрушителя, а научно-техническому прогрессу приписывается апокалиптический характер. В этой парадигме идеальной формой сосуществования человека и окружающей природы представляется невмешательство. Крайние формы такого мировоззрения пропагандируют эскапизм, — слияние с дикой природой, и дауншифтинг, — отказ от благ современной цивилизации и от усилий ради их достижения.
Но если человек рассматривается как преимущественно негативный субъект мироздания, угрожающий естественному гомеостазу, бессмысленным становится интенсивный творческий труд, научный подвиг, порыв к изучению и освоению вселенной, — то есть все те качества, которые свойственны человеку как Свободному Разумному Существу и которые по праву считаются достоинствами человеческого общества. Распространение такой идеологии чревато искусственным ограничением человеческих возможностей и даже численности. Догматический энвайронментализм может вести в тупик банальной мизантропии.
О том, что радикальный энвайронментализм приобретает черты квазирелигииозного культа, нелогичного, иррационального, отстранённого от насущных потребностей человечества и даже антигуманного, говорят следующие факты. В современном мире широко распространены призывы отказаться от использования шкур пушного зверя и от употребления мяса домашних животных — из соображений милосердия по отношению к «братьям меньшим». Однако альтернативой привычной до сих пор «жестокости» охотников и скотоводов является отнюдь не благоденствие «избавленных» зверей на заповедных курортах девственных экосистем. В случае с дикими животными альтернативой является ещё более ужасная «естественная» смерть в зубах хищников, а в случае с домашними животными мясных пород — исключение всякой жизни, непоявление на свет, исчезновение целых подвидов. Сочувствуя милосердным мотивам защитников животных, мы не можем согласиться с иррациональным и недальновидным абсолютизмом их требований.
Ещё более гротескной выглядит ситуация, когда те же самые люди и организации, которые протестуют против утилитарного забоя животных, с жаром отстаивают право на умерщвление человеческих младенцев в процессе абортов. Очевидно, мы имеем дело с каким-то провалом, «чёрной дырой» в сознании, не позволяющей сопоставить ценность жизни и степень жестокости, с явным сдвигом мировоззренческих координат в сторону от любви к человеку.
Нам кажется логичным и нравственно оправданным, когда борьба за спасение вымирающих биологических видов должна совмещаться с борьбой за судьбу вымирающих народов, переживающих депопуляцию. Забота о сохранении равновесия в экологических сообществах должна идти рука об руку с заботой о сохранении этнокультурного равновесия в человеческих обществах. Неправильно и несправедливо одновременно боготворить биологическое разнообразие, оберегать природные заповедники и при этом агрессивно относиться к культурному многообразию, третировать традиционные группы и религиозные общины, эпатажно вторгаться в храмы и священные пространства. Энвайронментализму необходимо изменить систему своих понятийных координат, ввести человека и человеческий социум в ряд защищаемых им явлений природы.
Энвайронментализм уже породил ряд издержек, препятствующих всестороннему развитию человечества. Например, кампания против внедрения ядерной энергетики задерживает освоение неисчерпаемых источников энергии, что в конечном итоге истощает ресурсы планеты и наносит экологический вред из-за использования загрязняющих атмосферу углеводородов. Эта кампания порождена фобией перед новыми технологическими возможностями и неверием в силу человеческого разума.
Похожую природу имеют широко распространённые фобии, отрицающие и даже требующие запретить многие современные достижения науки. Все эти интенсивно нагнетаемые страхи перекликаются и смыкаются с радикальным энвайронментализмом, тормозят распространение исключительно важных технологий, призванных спасать здоровье и жизнь десятков миллионов людей, страдающих от болезней и голода.
Наконец, ещё одной издержкой одностороннего «зелёного» мышления являются нередкие политические и коммерческие заказы, призванные направить протестную энергию экологических активистов на крупные экономические проекты конкурентов. При этом производительная и социальная ценность данных проектов, как правило, не только не сопоставляется с возможным ущербом окружающей среде, но вообще игнорируется. Вместо стремления к продуктивному диалогу промышленников и экологов, позволяющему принять более эффективные меры безопасности, демонстрируется чистый нигилизм, замораживающий экономическое отставание территорий и целых стран.
Необходимо констатировать, что для нас неприемлемым является отказ от интересов и потребностей людей, пренебрежение технологическим развитием ради сохранения «естественного», первобытного состояния природы. В представлениях экогуманизма Человек является неотъемлемой частью природы, её чрезвычайно важным, ключевым субъектом. Как раз изъятие человека из природных процессов, отказ от использования творческого потенциала и разума людей в преображении природы является нарушением естественного хода вещей.
Кроме того, ценя жизнь и сострадая гибели любых живых существ, мы ни в коей мере не должны забывать, что для нас наиболее трагичной является человеческая смерть и наиболее ценной человеческая жизнь. Любуясь и дорожа природным многообразием, в этой красочной палитре мира мы особое значение придаём социально-культурному многообразию, созданному разумом и духом человека. Только через призму преимущественной человеческой ценности мы призываем рассматривать всякую заботу о природе.
3. Постчеловечество и угроза антропологической катастрофы
Стремительный прогресс в сфере биологических и компьютерных технологий открыл новые, прежде казавшиеся фантастическими, перспективы. Реальным становится проникновение в тайны человеческого организма и разума, модификация физиологических и нейробиологических процессов вплоть до изменения самой человеческой природы. С этим сопряжены как огромные возможности, так и огромные риски. Футурологи уже предвещают постгуманистическое будущее, разумную жизнь или искусственный суррогат жизни после человека.
Необходимо обозначить основные риски бесконтрольного прогресса, связанные с расчеловечиванием, угрожающие нашей цивилизации.
По мере прогресса и удовлетворения первичных жизненных потребностей в человечестве растёт спрос на рынок удовольствий. В этой сфере применяются всё более разнообразные технологии и социальные практики, открываются всё новые инструменты химического, гормонального, нейробиологического получения «счастья». Масштабы вторжения технологий удовольствия в человеческое естество вполне сопоставимы с масштабами вторжения промышленных технологий в природные экотопы. Здесь необходимо выработать ясные и недвусмысленные правила безопасности, принципы охраны человеческой природы.
В естественном состоянии получение удовольствия служит надёжным маркером правильной жизненной стратегии. Человек создан так, что чувство радости служит вознаграждением за решения и действия, ведущие к укреплению здоровья, восстановлению жизненных сил, продолжению рода, установление ценных социальных связей, получение полезной информации и жизненного опыта.
Все иные, обходные пути к получению удовольствия, не связанные с очевидными обогащениями жизненной стратегии, являются нарушением человеческой природы. Эти ложные пути к «счастью» наносят вред биологическому существованию человека и целесообразному устройству человеческого общества.
К числу таких ложных, опасных путей следует отнести распространение наркотических средств в рекреационных целях, а также социальные практики, разрушающие заданные природой органические характеристики пола.
Нас тревожит то, что «прогрессивным явлением» объявлено отмирание естественной семьи, а административные институты всё активнее вторгаются в семейный круг, дезавуируя традиционные отношения между супругами, между родителями и детьми. Семья в нашем понимании является фундаментальной формой существования человека. Отход от семейных ценностей, разрушение естественной семьи чреваты угрозой утраты важных человеческих качеств, угрозой дегуманизации.
Крайне осторожного подхода требуют такие новейшие технологии, модифицирующие естественный процесс продолжения рода, как суррогатное материнство и искусственное зачатие. Их бесконтрольное, не стеснённое этическими рамками распространение может превратить человека в товар, а позднее — в индустриальный продукт. Недалеко то время, когда биотехнологии позволят искусственным путём создавать гибридов, исходный генный материал для которых получен от более чем двух родителей. Кроме того, их исходный генофонд может быть радикально изменён методами редактирования генома. Движение в этом направлении способно привести к глубокой метаморфозе человека как биологического вида и социального феномена, в конечном итоге — к созданию нового типа живых существ, конкурирующих с Homo Sapiens.
Ещё большее отступление от человеческого образа сулит высокотехнологичный апгрейд человека с помощью кибернетических гаджетов. Использование всё более совершенных технических устройств, открывающих новые возможности человека — закономерный путь прогресса. Однако внедрение всё более мощных гаджетов, дарующих сверхспособности, с одновременной искусственной коэволюцией генома, приспособляемого к взаимодействию с техносферой, может завершиться появлением человекоподобных существ, не способных к самостоятельному существованию, лишённых базовых человеческих качеств. Воплотятся фантастические предсказания о киборгах. Недопустимо высока вероятность того, что Человек автономный, Человек самодостаточный, Человек настоящий на этом фоне покажется ограниченным, чрезмерно сентиментальным и лишним.
В том случае, если развитие медицинских и генных технологий не будет согласовано с ценностями гуманизма, возможен ещё один серьёзный риск: раскол человечества на два генетических вида: «долгоживущих» и «короткоживущих». Если в прошлом мифы о «белой кости» и «голубой крови» благородных сословий не имели под собой сколько-нибудь прочной фактической почвы, то в не столь уж далёком будущем социальное расслоение действительно грозит перерасти в расслоение биологическое.
Наиболее обеспеченная часть человечества, имеющая доступ к дорогостоящим генным и медицинским технологиям, сможет так усовершенствовать свой геном и так эффективно бороться с болезнями, что продлит свой срок земного существования вдвое и выше. В то же время небогатое большинство людей окажется перед перспективой генетической деградации, в условиях растущего мутационного фона и прекратившегося естественного отбора. У них будет достаточно средств и возможностей, чтобы исключить высокую детскую смертность прошлого, но совершенно недостаточно, чтобы исправлять накапливающиеся генные нарушения. Высок риск, что каждое следующее поколение бедняков будет отягощено всё большим грузом мутаций, ведущим к болезням, инвалидности и ранней смерти.
Подобное расслоение плюс киборгизация постлюдей вполне ожидаемо ведут к появлению двух несовместимых биологически видов: «избранных» и «проклятых».
Наконец, не направляемое гуманистическими соображениями развитие информационно-цифровых технологий содержит свой набор угроз для естественной ноосферы, пространства человеческого разума. Уже сегодня в интернет-среде и в социальны сетях развиваются методы скрытого контроля и анонимного управления настроениями, чувствами, убеждениями людей. Если дальнейшая компьютеризация не будет сопряжена с соображениями гуманитарной безопасности, возможно появление эффективных систем сетевого управления людьми, вплоть до утраты ими собственной воли и далее, — до глобальной власти искусственного интеллекта.
Абсолютно реальным развитием событий видится уже неоднократно описанное футурологами «восстание машин», при котором человечество будет просто отодвинуто на периферию «развития» как высокозатратный и малоценный придаток саморегулирующейся разумной техносферы.
Таким образом, восторженное увлечение прогрессом как самоцелью, окрылённое перспективами постгуманистических возможностей и теряющее из поля зрения человека, способно сыграть с человечеством злую шутку. При крайних формах развития этой тенденции, как и при крайних формах развития энвайронментализма люди также станут ненужным элементом мироздания, но в данном случае мешающим не дикой природе, а искусственному разуму.
Эти совершенно реалистичные угрозы ещё раз напоминают, что в фокусе всех стратегий прогресса, всех философий взаимоотношения с природой должен лежать человек, его биологическая и духовная жизнь, творческий потенциал и духовные ценности.
Противопоставление человека с природой, изъятие человека из природы, отрыв прогресса от человеческой природы угрожает самому существованию вида Homo Sapiens.
4. Постулаты экогуманизма
Альтернативой описанным крайностям является экогуманизм, воспринимающий человека как неотъемлемую, органическую часть природы и, вместе с тем, как ключевое творческое звено природы, закономерно претендующее на лидерскую, организующую роль. Ноосфера — сфера человеческого разума, культуры и социальных отношений — является логическим продолжением эволюции живой материи. Экология антропогенного мира должна рассматриваться в неразрывной увязке с экологией натуральных сообществ.
Наша цель — интенсивное развитие человеческих возможностей, направленных не на то, чтобы исчерпать природные ресурсы и навсегда упразднить первозданное состояние природы, но на то, чтобы формировать гармонию мироздания. Мы должны двигаться от первобытного хаоса к одухотворённому миру, от состояния природы как дикого леса — к состоянию цветущего сада, бережно и разумно регулируемого любящим садовником. Наш идеал — не утилизация природы, и не её неприкосновенность, но совершенствование природы через совершенствование человека, не теряющего при этом своей человеческой сущности.
Это концепция бережного развития, касающаяся в равной мере как экономического прогресса в отношении к природной среде, так и социального прогресса в отношении к духовной традиции.
В экологической политике идеалом является не изоляция заповедных территорий, а разумное использование всех природных систем, обеспечивающее воспроизводство ресурсов и сохранение биологического разнообразия.
Нам необходимо научиться брать от природы в первую очередь то, что она может воспроизвести заново, в том числе воспроизвести с нашей помощью. При этом в глобальном масштабе необходимо повысить ценность невосполнимых ресурсов, чтобы экономически простимулировать развитие энерго- и ресурсосберегающих технологий.
В равной степени с биологическим разнообразием предметом заботы экогуманизма является этнокультурное разнообразие, источник богатства ноосферы.
Достойна защиты и пропаганды такая непреходящая естественная ценность, такое сокровище человеческой природы, как семья и семейная верность. Заслуживает внимания аргументированная позиция ряда современных антропологов и эволюционистов (Lovejoy, Марков и т. д.) считающих супружескую верность одним из ключевых факторов становления современного человека, причём не только в смысле развития человеческого общества и культуры, но и в смысле развития человеческого интеллекта.
Ключевой ценностью в философии экогуманизма является человеческая жизнь — шанс человеческого существа не просто получать сумму жизненных удовольствий, но участвовать в коллективном творческом созидании цивилизации, дающей человечеству право на бессмертие. В данном случае количественный критерий не выступает экстенсивным признаком — сам факт разумной человеческой жизни бесценен и несопоставим ни с какими показателями качества этой жизни. Поэтому жертва численностью человечества ради повышения уровня жизни оставшихся немногих, либо ради увеличения численности иных, неразумных биологических видов, представляется нам неоправданным и негуманным аргументом. Чем больше людей увидит свет, сможет думать, познавать, творить — тем лучше.
Экогуманизм выступает за охрану жизни человека от момента зачатия до естественного ухода. Мы поддерживаем активную демографическую политику и не можем согласиться с какими бы то ни было мерами по ограничению населения.
Совершенствование социальных отношений и отношений с природой, умеренное потребление и забота о ближнем, усилия, направленные на воспроизводство природных ресурсов и на воспроизводство духовных ценностей позволят жить на Земле гораздо большему числу людей, чем живёт сейчас.
5. Международная повестка экогуманизма
Экогуманизм требует совершенствования системы международных отношений, отказа от эгоистических узконациональных интересов в пользу общих задач единого многонационального, сохраняющего своё культурное многообразие человечества.
К числу таких задач относятся следующие:
— Коллективная помощь в организации догоняющего развития тем странам и территориям, которые сегодня являются зонами гуманитарного бедствия, где недостаток милосердия порождает зло, угрожающее обществу и природе.
— Коллективные усилия по освоению труднодоступных ресурсов, в том числе космических.
— Совместный международный контроль над вооружениями, информационными сетями и системами искусственного интеллекта.
— Коллективные усилия по предотвращению глобальных катастроф. Заслуживают внимания предложения российского МО в части создания совместной системы космической обороны Земли от возможного падения небесных тел, а также усилия группы Илона Маска по созданию внеземных колоний с целью спасения человечества на случай глобальной катастрофы.
— Более серьёзные совместные международные исследования проблемы изменения климата, совершенствование программы совместных действий с исключением политических акцентов и предрассудков.
— Развитие общедоступных генетических и медицинских технологий, направленных не на создание сверхсуществ, не на трансгуманизацию человека, а на первоочередную помощь самым обездоленным, страдающим от тяжких генетических нарушений и заболеваний. Главная задача биотехнологий — не преодоление человеческой природы, а её охрана от повреждений и болезней, осмысленное и ответственное сохранение естественных семейных отношений.
Заключение
Мы выступаем за преемственное развитие, где новое не отрицает прошедшего, а органично вырастает из него. Это фундаментальный принцип жизни природы и человеческого общества.
Отвергая формулы: «Человек — опасное и вредное звено в эволюции мира» и «Человек — преходящее временное звено в эволюции мира», мы постулируем формулу: «Человек — центральное звено в развитии мироздания».
Миссия экогуманизма — совершенствование человека, совершенствующего мир. Задача — охрана и гармонизация природы Вселенной, равно как и собственной природы человека.
