Сегодня, в канун 75-летия великой Победы, совершенно очевидно, что её связь с Пасхальными торжествами (день Воскресения Христова в 1945 году пришёлся на день памяти святого Георгия Победоносца 6 мая) глубоко промыслительна и символична, что эта Победа является победой Православия, победой Христовой над силами мирового зла, что она была залогом воскрешения России и нынешнего возрождения Русской Православной Церкви.
Поэтому празднование Дня Победы может и должно быть воцерковлено. Президент должен принимать, а Патриарх — благословлять Парад 9 мая, точно так же — правящие архиереи в регионах России и на канонической территории Московского Патриархата, что вовсе не умаляет вклада в общую Победу представителей других конфессий и атеистов.
В этой связи следует категорически приветствовать предложения Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла, сделанные им на встрече с Владимиром Путиным, о систематизации церковного окормления структур, борющихся против терроризма. Конечно, эти структуры, в первую очередь — Росгвардия, должны окормляться военными священниками. Домовый храм св. Софии уже несколько лет действует при центральном офисе ФСБ. Такие же храмы должны быть и для всех силовых структур Российской Федерации, в ключевых центрах и школах подготовки сил профилактики и борьбы против терроризма и его последствий, в их гарнизонах. Штатное военное духовенство, которое уже действует в армии и на флоте, должно появиться в Росгвардии, ФСБ, МВД, ГРУ ГШ, СВР, МЧС, при Контртеррористическом и Следственном Комитетах России.
"Третий Рейх" против "Третьего Рима"
Хорошо известны и патриотическая позиция, занятая Московским Патриархатом после нападения Третьего рейха на Советский Союз 22 июня 1941 года, и неоценимый вклад в Победу 1945 года, внесённый священноначалием, клиром и верующими Русской Православной Церкви. Сейчас много говорится и о "сотрудничестве" ряда православных иерархов с нацистскими властями в годы Великой Отечественной войны, но почти полностью замалчивается реальная ситуация тех лет на оккупированных гитлеровцами территориях Советского Союза.
Украина
Гитлер пытался оторвать Украину от Русской Православной Церкви, поддерживал вместе с Константинопольским патриархатом и его ставленником Варшавским митрополитом Дионисием (Валединским) раскольническую "Украинскую автокефальную православную церковь" (УАПЦ), не имеющую апостольского преемства иерархии, а ныне ставшую одной из частей антиканоничной "Православной церкви Украины" (ПЦУ), "восстановленной" нынешним патриархом Константинопольским Варфоломеем из "самосвятов" и сторонников преданного анафеме "патриарха Киевского Филарета." Недавно "патриарх Филарет" отозвал все свои подписи с "Объединительного собора", восстановив деятельность "Киевского Патриархата" и тем самым политически уничтожил "ПЦУ", которую теперь не спасёт даже её куратор Майкл Помпео.
Тогдашнего главу Украинской Церкви Московского Патриархата, митрополита Киевского Алексия (Громадского) нацисты "дожали", и тот на Луцком соборе 1943 года заключил унию с "автокефалистами". Но рядом с Экзархом оказался стойкий ревнитель Православия и Малой Руси митрополит Вениамин (Новицкий). Он убедил митрополита Алексия разорвать эту унию, что тот и сделал, после чего был убит нацистскими коллаборантами из группировки Мельника.
Кстати, практически неизвестной для современного православного человека является тема массовых репрессий против духовенства и мирян канонической Украинской Церкви Московского Патриархата со стороны нацистов и адептов украинского автокефалистского раскола. Во время Великой Отечественной войны бандеровцами с непосредственного благословения лидеров УАПЦ и "униатов"-грекокатоликов были зверски замучены и убиты не только митрополит Киевский Алексий (Громадский), но и сотни православных священников и мирян. Так, священномученик архимандрит Александр (Вишняков) за распространение антифашистского воззвания митрополита Сергия был выдан гестапо лично "патриархом" "УАПЦ" Мстиславом Скрыпником и расстрелян в Бабьем Яру. Митрополит Алексий, архимандрит Александр и весь сонм мучеников, пострадавших от нацистов, их приспешников и раскольников-автокефалистов, должен быть прославлен в лике святых.
Судьба спасителя Русской Церкви, сорвавшего нацистско-униатский план автокефалии УПЦ, митрополита Вениамина (Новицкого) — также поучительна и особенно назидательна.
В 1948 году он на долгие годы был посажен в лагерь по лживому обвинению в коллаборционизме. Считать коллаборантом каждого священника Русской Православной Церкви, который остался на оккупированной территории, несправедливо. Такие достойные канонизации священнослужители, как митрополит Вениамин и архимандрит Александр, были борцами с нацизмом в тылу врага, а нацисты, бандеровцы, мельниковцы, униаты и автокефалисты их уничтожали. Митрополита Вениамина оговорило "хрущево-бандеровское лобби", на деятельности которого я остановлюсь ниже.
Митрополит Вениамин (Новицкий), отсидев свой срок, продолжил служение Русской Православной Церкви на Иркутской кафедре, вырастив таких выдающихся учеников, как ныне здравствующий митрополит Владивостокский и Приморский Вениамин (Пушкарь), который не раз отмечал прозорливость митрополита Вениамина, помешавшего нацистам создать "украинскую автокефалию"!
Белоруссия
На Белой Руси нацисты также создавали отдельную "нацию" и отдельную "автокефальную Церковь", но, в отличие от Украины, потерпели здесь полное поражение.
В 1941 году, после того как митрополит Николай (Ярушевич) в силу военных действий не мог больше управлять приходами Западной Белоруссии, митрополит Сергий (Страгородский) вновь назначил экзархом Белоруссии владыку Пантелеимона (Рожновского) с титулом архиепископа Минского и Белорусского. Его кафедральным собором стал Преображенский в Минске. В марте 1942 года собором Белорусской Православной Церкви, проходившим в условиях немецкой оккупации, он был возведён в достоинство митрополита с титулом "священноархимандрит Свято-Успенской Жировичской обители". Немецкие оккупационные власти посредством "Белорусской рады" требовали объявления автокефалии и национализации Церкви. Но владыка, вопреки их желаниям, оставался верным Московскому Патриархату. Из-за этого в мае 1942 года немецкий генеральный комиссариат отстранил его от управления Белорусской митрополией.
Автомобиль с чинами из СД увез митрополита и его келейника в Ляды, где он находился до поздней осени. На зиму он был перевезён в город Вилейку, где жил под надзором немецких властей (фактически — под арестом).
В апреле 1943 года архиерея нацисты силой привезли в Минск для возглавления Белорусского собора и подписания его актов.
7 июля 1944 года, ввиду приближения Красной армии, белорусских иерархов, некоторых — против их воли, вывезли в Германию. Железнодорожный состав, в котором насильно вывозили на Запад митрополита Пантелеймона, наскочил на партизанскую мину. Весь состав сильно пострадал, кроме вагона митрополита.
Когда митрополит Пантелеймон проезжал поездом через Слоним, он пытался бежать из вагона, чтобы вернуться в Жировичский монастырь и там ожидать прихода советских войск. Но немецкая охрана заставила его снова сесть в вагон и ехать на Запад.
То есть владыка Пантелеймон не сотрудничал с нацистами, а был оставлен священноначалием на территории, оккупированной противником, как "партизан под легальным прикрытием". То же самое можно сказать о митрополитах Алексии (Громадском), Вениамине (Новицком), Гаврииле Костельнике, а также о большинстве духовенства малорусских и белорусских епархий Русской Православной Церкви.
Тактика митрополита Пантелеймона по срыву нацистского плана отрыва белорусских епархий от Русской Церкви заключалась в том, чтобы обуславливать раскол, т.н. "автокефалию Белорусской православной церкви", заранее невыполнимыми условиями. Он принял поставленные ему условия о провозглашении автокефалии с оговоркой, по существу полностью противоречащей им: отделение может состояться только после того, как Белорусская Церковь организуется, созреет для автокефалии и будет признана в таковом качестве Матерью-Церковью, всеми поместными Церквами, а не только Константинопольским патриархатом — условия, фактически отменявшие автокефалию и оставлявшие, хотя и номинально, Белорусскую церковь в ведении Московского патриархата, Такая, "на грани фола", политика была единственно возможной в условиях нацистской оккупации. Более того, возвращённый в Минск для подписания обращений контролируемого нацистами "собора" об автокефалии БПЦ, митрополит сделал так, что эти обращения никому не были отправлены, то есть похоронены, — а в мае 1944 года каноничный собор епископов Белой Руси признал решения т.н. "Всебелорусского Церковного собора" неканоничными, так как на него не были допущены владыки Пантелеймон и Венедикт (Бобковский). После ареста митрополита Пантелеймона оставшиеся на свободе епископы — такие, как Филофей (Нарко) и Венедикт (Бобковский) — продолжали тактику сохранения единства Русской Православной Церкви и срыва нацистского плана автономии и автокефалии Белорусского Экзархата: обманывая врага, они откладывали провозглашение автокефалии в связи с невозможностью это сделать в отсутствие находящегося под фактическим арестом митрополита Пантелеймона.
В качестве доказательства отсутствия у белорусского епископата какого-либо иного национального самосознания, кроме русского, служит тот факт, что владыки Пантелеймон, Филофей и Венедикт в эмиграции стали епископами Русской Православной Церкви Заграницей, бескомпромиссно боровшейся с "мазепинством" и идеей отделения белорусов от великороссов. А группка настоящих нацистских коллаборантов устроила микроскопическую раскольническую группировку под "крышей" Константинопольского Патриархата, чем свой раскол не легитимировала, но делегитимировала Константинопольский Патриархат.
Белорусы, как неотрекшаяся часть русского народа, в подавляющем большинстве своём пошли в партизаны, поэтому создать из белорусских коллаборантов аналог ОУН-УПА* нацистам не удалось, ибо их было очень мало. В Белой Руси не было плацдарма для антирусского национализма типа Галичины — убитой и "перекодированной" Галицкой Руси, поэтому белорусских священников, сохранивших верность Русской Православной Церкви, нацисты убивать боялись.
Митрополита Пантелеймона (Рожновского), митрополита Вениамина (Новицкого), митрополита Алексия (Громадского) (кровью искупившего свою слабину), епископа Мануила (Тарнавского), нельзя считать коллаборантами на основании того, что они не ушли в подполье. Они фактически состояли в нём и доступными им средствами боролись против нацизма, насмерть стояли за Русскую Православную Церковь и боровшуюся с нацистами Россию. Они были борцами против нацистско-униатских проектов "бандеромазепинства" и "змагарства", украинской и белорусской автокефалий, и также достойны канонизации.
"Власовщина"
"Власовщину" и примкнувших к ней священнослужителей, на мой взгляд, необходимо рассматривать:
а) Как ложь — нацистская власть не собиралась создавать никакой антикоммунистической России, Россия была бы уничтожена в случае победы нацистов. Сказки про "союз" власовцев с кругами Третьего Рейха, которые подготовили покушение на Гитлера в 1944 году, рассчитаны на ничего не понимающих людей. Поэтому даже "белые" русские патриоты — такие, как Антон Иванович Деникин, — были в Великую Отечественную войну на стороне Советского Союза и Московской Патриархии.
б) Как холодную и просчитанную провокацию против складывающегося союза Церкви и государства. Схема этой провокации примитивна. Одна очень маленькая и невлиятельная группа лиц начинает публично агитировать против Победы 1945 года и за Власова. Другая группа тут же гиперболизирует, раздувает значение первой, отождествляя её позицию с позицией Русской Православной Церкви, обвиняя во "власовщине" священноначалие. Обе группы действуют в связке. Чем же грозит такой искусственно создаваемый конфликт между государством и Церковью? Он грозит срывом уникального шанса на новую православную христианизацию России. То есть ставки здесь предельно высоки. Да, Церковь не может быть идеологической обслугой антихристианского режима, но быть партнёром государства, стремящегося к диалогу с Церковью, она обязана. Иначе это будет предательством миссионерских обязательств Церкви. Сейчас, в этот уникальный исторический момент, когда государство открыто Церкви, у Церкви нет иного выхода, как поддержать и обосновать (не убоимся даже слов "идеологически обосновать") нынешнее Российское государство. Более того, если сейчас государство сделает ряд шагов навстречу Церкви (а именно — примет самое активное участие в проекте православной рехристианизации России), то православные смогут свободно, без всякого принуждения, вновь сказать государственной власти: "Ваши радости — наши радости! Ваши победы — наши победы!"
Урок истории
Давайте зададимся вопросом: а мог ли сталинский СССР после Победы 1945 года преобразиться в православную "Российскую империю-2.0"?
В книге "Диалог с историей" Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл призывает всю полноту Церкви к деятельному патриотизму, ставшему одним из факторов Великой Победы. Ревнуя о памяти святых Новомучеников, Патриарх делает вывод о том, что их подвиг стал духовной основой и Победы 1945 года, и сталинской попытки примирения и нового воцерковления Российской империи в форме СССР в 1943-48 гг., — попытки, реализовать которую помешала богоборческая идеология, видевшая в Церкви конкурента.
Одним из важнейших ревнителей "воцерковления и преобразования СССР в новую Российскую империю 2.0 был митрополит Николай (Ярушевич) — белорус во главе русской церковной дипломатии.
Ещё 28 октября 1940 года патриарший местоблюститель митрополит Сергий (Страгородский) издал Указ об образовании Западного Экзархата (то есть присоединённых к СССР западных областей Украины и Белоруссии) в составе Волынской, Тернопольской, Галицкой, Гродненской, Виленской и Полесской епархий. Сам архиепископ Николай стал экзархом и одновременно — главой Волынско-Луцкой епархии с центром в Луцке, занимался возвращением в каноническую Церковь верующих, отпавших в польский "автокефалистский раскол". С 15 июля 1941 года, то есть уже в годы Великой Отечественной войны, он — митрополит Киевский и Галицкий, Экзарх Украины. 2 ноября 1942 года указом Президиума Верховного Совета СССР был назначен членом Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников. В 1943 году был ключевым участником встречи митрополитов Сергия, Алексия и Николая, где были приняты решения о предоставлении определённой свободы Русской Церкви, ибо без духовной мобилизации и реабилитации Русской Церкви и истории победить в Великой Отечественной войне было невозможно. В марте 1944 года выезжал на фронт для передачи Красной Армии танковой колонны имени Дмитрия Донского, построенной на пожертвования верующих Русской Православной Церкви.
Митрополит Николай, будучи главой Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, убедил митрополита Евлогия (Георгиевского) вернуться в лоно Матери-Церкви. Также в Московский Патриархат возвращается большая группа высших иерархов Русской Православной Церкви Заграницей (и этим началось великое воссоединение Русской Церкви, апогеем которого стало подписание Акта о каноническом общении РПЦ и РПЦЗ 17 мая 2007 года), — таких, как ревнители крещения Китая митрополит Нестор (Анисимов) и митрополит Виктор (Святин), а также ещё один крупнейший идеолог "воцерковления сталинского СССР", мирного преображения СССР в Православную Российскую империю на волне Великой Победы архиепископ Серафим (Соболев), ныне по инициативе патриарха Кирилла прославленный Русской Православной Церковью в лике святых.
Архиепископ Серафим является автором книги "Русская идеология", долженствующей стать настольной книгой каждого русского патриота — там чётко и доказательно констатируется, что Русская Православная Церковь является духовной основой российской государственности, а все русские катастрофы: прошлые, настоящие и будущие, — являются следствием нарушения принципа симфонии Церкви и государства.
Приглашённый Патриархом Алексием I и митрополитом Николаем, архиепископ Серафим занялся в Москве выдающейся миссионерской деятельностью и рукоположил во священники Всеволода Шпиллера, ученики которого в наше время основали крупнейший церковный вуз — Свято-Тихоновский богословский институт.
И он же был идеологом Московского Всеправославного Совещания 1948 года, призванного устранить "папистские" амбиции Константинопольского патриархата. В 1946-49 гг. это представлялось возможным, но, к сожалению, православный державный имперский разворот Сталина и "русской партии" в советской элите, проект "преображения СССР в православную Российскую империю", авторами которого были Патриарх Алексий I, митрополит Николай (Ярушевич), св. архиепископ Серафим (Соболев), был остановлен, элита "III интернационала" победила, и Хрущёв был предрешён.
Московское совещание 1948 года не выполнило своих стратегических задач, потому что поворот Сталина к Церкви носил политический и тактический характер ("Савл" так и не стал "Павлом"), поэтому на Балканах он поддерживал тогда Тито, уничтожавшего Сербскую православную церковь, и греческих коммунистов, нападавших на Церковь Элладскую. Этой ситуацией не замедлили воспользоваться США, привезя на личном самолёте президента Трумэна в Стамбул Афинагора, ставшего при их поддержке Константинопольским патриархом. А его предшественника, патриарха Максима, "гуманисты" из Госдепа и Фанара объявили душевнобольным и отправили в психиатрическую клинику.
Русская Православная Церковь в ситуации временного послабления, а не полноценного взаимодействия с великим государством, не смогла в полной мере реализовать свой грандиозный потенциал, и этот исторический урок должен быть выучен. Симфония Русской Церкви и Российского государства должна стать необратимой и несокрушимой. Великий проект духовного лидерства Московского Патриархата, был сорван "хрущёвско-бандеровским лобби" в ЦК, недовольным Львовским собором Русской Православной Церкви, принёсшим справедливое возмездие историческому врагу Православной Руси — унии, породившей "историософскую ересь украинства". Именно эта элитная сила добилась отставки митрополита Николая и его более чем вероятного отравления: это была месть за его публичные обличения новых хрущёвских антицерковных гонений.
Именно Хрущёв отвечал при Сталине за малороссийскую политику, и наверняка с его подачи был надолго "посажен" митрополит Вениамин (Новицкий), сорвавший в 1943 году нацистско-униатский проект "Поместной украинской Церкви".
В ответ на Львовский Собор Хрущёв сорвал визит в Москву делегации карпатороссов во главе с духовным лидером карпаторусского народа святым архимандритом Алексием (Кабалюком) — карпатороссы требовали включения Республики Подкарпатская Русь (создана в соответствии с волеизъявлением народа согласно Сен-Жерменскому договору 1919 г.) в состав РСФСР или создания Карпаторусской ССР. Хрущёв добился уничтожения Республики Подкарпатская Русь и её включения в состав УССР как обычной области (без всякого волеизъявления со стороны её населения), проведения там и на всех землях Новороссии, Малороссии и Подкарпатской Руси — тотальной и тоталитарной украинизации, контактировал с канадскими бандеровцами, перешедшими от нацистских спецслужб к американским (сведения об этих контактах имеются в архиве социально-политической истории России). Он, при содействии агентуры Ватикана, фактически создал в недрах СССР "Великую Украину", проводящую собственную политику, и заранее готовил плацдарм для полного захвата власти после смерти Сталина. "Красный бандеровец" Хрущёв пытался уничтожить Русскую Православную Церковь, расчленив Россию, создать "Великую Украину" и не допустить мирного возвращения нашей страны на свой православный державный путь.
Хрущёв проводил новую волну этноцида русского народа в виде ещё одной волны тоталитарной украинизации П.Шелеста, незаконно, без всякого народного волеизъявления и вопреки союзному законодательству, передал Крым в состав УССР — видимо, он заранее думал о том, чтобы лишить Россию Черноморского флота.
"По разным данным, реабилитированные националисты смогли уже в 70-х годах возглавить райкомы, областные исполнительные комитеты. Немалая часть смогла получить должности в министерствах и Юго-Восточной, Юго-Западной, Западной и Центральной Украины. Согласно советским партийным архивам, к 80-м годам ХХ века сотрудниками райкомов и обкомов партии на Западной Украине стали лица украинской национальности, которые в течение 1955-1959 гг. получили реабилитацию. Причём доля таких сотрудников была существенна и достигала в разных районах страны от 35 до 50%".
Кстати, захвату власти в СССР идейными наследниками "красного бандеровца" Хрущёва пытались воспрепятствовать белорусские партизаны во главе с Петром Машеровым.
Ассоциация православных экспертов солидарна с позицией известного православного политолога, первого заместителя председателя ОВЦС и СМИ МП Александра Щипкова по поводу запрета проката либерально-пропагандистского фильма "Смерть Сталина". Ассоциация также обращает внимание на след антирусской антиправославной "киевской хунты" в появлении этого фильма, являющегося частью "неохрущёвской кампании" реабилитации Хрущёва — ключевого виновника репрессий 1930-х годов, пытавшегося свалить ВСЮ ответственность за них только на Сталина, сорвавшего примирение Церкви и государства в 1943-48 гг., "воцерковление СССР", мирное преображение СССР в "Российскую империю 2.0", что сохранило бы ВСЮ нашу страну великой, единой и неделимой.
Сталин начал православно–патриотический разворот, но остановился на полпути, не воцерковился, не разгромил "хрущёвско–бандеровское лобби", не воспитал преемника православно-патриотического курса, которым вполне мог бы стать "православный силовик", председатель Комитета по делам Русской Православной Церкви при Совмине СССР генерал‑лейтенант НКВД Георгий Григорьевич Карпов. То, что фигуры митрополита Николая и Георгия Карпова особенно ненавидимы "церковными" либералами, является лишь ещё одним аргументом в их пользу. История не знает сослагательного наклонения, но её уроки необходимо выучить. Особенно — сейчас, когда вновь решается вопрос о будущем России.
На фото: Май 1945 года. Воины 150-й стрелковой Идрицко-Берлинской, ордена Кутузова 2-й степени дивизии у Рейхстага
* — террористическая организация, запрещённая в России
Из выступления на международной научно-практической конференции «Историческая память и связь поколений», состоявшейся в рамках «Рождественских чтений» МФЮА, Университета прокуратуры РФ и «Объединения православных учёных» 28 января 2020 года.
