Недавнее катастрофическое падение цен на мировом рынке нефти — с мощным заходом на территорию "отрицательных цен" — вновь возвращает нас к вопросу о том, какова же реальная рентабельность отечественной нефтедобычи и, соответственно, насколько хватит накопленной "подушки безопасности" в виде Фонда национального благосостояния России.
Официальная позиция, как известно, заключается в том, что российское "чёрное золото" — чуть ли не самое дешёвое в мире, себестоимость его производства в среднем составляет 3,5 доллара за баррель (около 25,6 долларов за тонну), так что нашей стране коллапс нефтедобычи в любом случае не грозит.
Но так ли это на самом деле?
Ответ здесь однозначен: нет! Если считать полные затраты, налоги, акцизы и потери, бремя которых переносится на плечи всего населения нашей страны, российская нефть сегодня — едва ли не самая дорогая в мире. И поэтому её сегодня России, как это делали США вплоть до 2016 г., т.е. почти 40 лет подряд, следовало бы не продавать, а покупать.
Поясню свою мысль. Если учитывать не только прямые, но и все косвенные расходы на нефтедобычу, включая затраты ещё советского времени на геологоразведочные работы и строительство нефтепроводов, многочисленные льготы и преференции, предоставляемые нефтяным компаниям, рекультивацию земель и т.д., — полная себестоимость российской нефти, при курсе 80 рублей за доллар оказалась бы сегодня, соответственно, на уровне примерно 200 долл. за тонну (27,36 долл. за баррель). А её внутренняя цена, с учётом всех торговых накидок и акцизов, — на уровне примерно 800 долл. за тонну (109,44 долл. за баррель).
Кроме того, хорошо известно, что обменный (номинальный) курс российского рубля к американскому доллару катастрофически, в 2,57 раза, занижен. Согласно официальным данным МВФ, отечественный ВВП по номиналу за 2018 год составлял 1,657 трлн. долл. (12-е место в мире), а по паритету покупательной способности (ППС) — 4,258 трлн. долл. (6-е место в мире). Следовательно, полная себестоимость российской нефтедобычи (если считать не в "номинальных", а в "паритетных" долларах) — почти 70,3 долл. за баррель, в 20(!) раз больше официальной цифры себестоимости.
Следовательно, экспортируя нефть по ценам ниже этой планки, мы фактически торгуем себе в убыток, а видимость прибылей достигается за счёт искажения всей системы цен внутри страны и урезания реальных доходов населения, — точно так же, как это было во времена царской России с основным тогда экспортным товаром, зерном: "Не доедим, но вывезем!"
Да, номинальная цена бензина на АЗС в случае нормального ценообразования была бы в диапазоне не 44-48 рублей, как сегодня, а 64-70 рублей за литр, то есть примерно в 1,5 раза выше, но при этом реальные доходы населения оказались бы выше в два с половиной раза, как и "нефтегазовые" доходы российского бюджета.
Сколько же мы теряем в такой, казалось бы, самой успешной и прибыльной отрасли отечественной экономики? Почему нефть и бензин, при официально чуть ли не самой низкой в мире их себестоимости нашим потребителям обходятся так дорого, а наша нефть, якобы самая дешёвая, котируется на мировых рынках как самая дорогая и некачественная? Почему в отрасли столь низкий уровень конкуренции и эффективности, практически нет сети нефтеперерабатывающих предприятий, растут аварии и потери. Почему при самых больших запасах наша страна, после Венесуэлы и Нигерии, остаётся одной из самых бедных нефтеносных стран в мире? Где первопричина всех этих бед и провалов?
Попробуем на конкретных цифрах выяснить, что происходит и что в первоочередном порядке следовало бы здесь изменить и что это могло бы дать нашей стране и народу.
Доходы консолидированного бюджета РФ в 2018 году, согласно данным Росстата, составили 36,917 трлн. рублей, или 35,625% от ВВП в 103,627 трлн. рублей. Из них нефтегазовые доходы — 9,018 трлн. руб., т.е. 24,4%. В федеральном бюджете РФ, согласно Минфину, доля нефтегазовых доходов составила 46%. В том числе, НДПИ по углеводородам — 6,01 трлн. руб. и таможенные пошлины — 3,008 трлн. руб. Много ли это?
В 2018 году в России было добыто 555,8 млн. тонн нефти, включая газовый конденсат (рост на 1,8% по сравнению с 2017 годом). Из этого объёма на внутреннее потребление было направлено 290,7 млн. тонн, а на экспорт — 260,2 млн. тонн.
Одна тонна нефти эквивалентна 7,31 барреля. То есть, на переработку пошло 2,125 млрд. баррелей, а на экспорт — 1,902 млрд. баррелей.
При среднегодовой мировой цене барреля российской нефти Urals в 70 долл. экспортная выручка достигла примерно 133,15 млрд. долл.
С добычей нефти тесно связана добыча газа, совокупная доля которых в ВВП России превышает 25%, а доля зависимых от них отраслей — 70%.
Добыча газа в 2018 г. составила 733 млрд. куб. м. Из них на экспорт пошло 245 млрд. куб. м, при средней цене 220 долл. за тысячу кубометров, т.е. на сумму 245 млрд.: 1000 х 220 = 53,9 млрд. долл.
Итого за поставленную на экспорт нефть и газ Россия получила 132,3 + 53,9 = 186,2 млрд. долл., что при среднегодовом курсе 62,94 руб. за 1 доллар, составляет 186,2 х 62,93 = 11717,6 трлн. руб.
Как сказано выше, 290,7 млн. тонн нефти пошло на переработку в России. Стоимость сырой нефти в России составляет от 22,0 до 28,0 тыс. руб. за тонну, средняя цена — 25,0 тыс. руб. за тонну. Таким образом, 290,7 млн. тонн стоят 290,7 х 25,0 = 7.267,5 млрд. руб.
Внутреннее потребление газа составило 733 — 245 = 488 млрд. куб. м при цене 100 долларов за 1 тыс. куб. м, т.е. 48,8 млрд. долл. или 3.071,0 млрд. рублей.
Итого за нефть и газ, оставшиеся в России, было уплачено 7267,5 + 3071,0 = 10 338,5 млрд. руб.
Таким образом, общая стоимость нефти и газа, поставленных на экспорт и проданных в России, составила 11,72 + 10,34 = 22,06 трлн. руб.
Средняя номинальная (текущая) себестоимость добычи 1000 куб. м газа составляет 20 долларов.
Среднюю номинальную (текущую) себестоимость добычи нефти примем равной 15 долларам за 1 баррель. Таким образом, все текущие расходы по добыче 555,8 млн. тонн нефти составляют 555,8 х 7,3 х 15 х 62,93 = 3,83 трлн. руб., а по добыче газа — 733 млрд. куб м: 1000 х $20 х 62,93 руб. = 922,6 млрд. руб.
Общие расходы по добыче нефти и газа в России в 2018 году составили 3.829,9 + 922,6 = 4.752,5 трлн. руб.
Если бы нефть и газ принадлежали государству, то после покрытия всех расходов по добыче у него осталось бы 22.056,1 — 4.752,5 = 17.303,6 млрд. руб. Между тем, нефтегазовые доходы консолидированного бюджета РФ составили 9.018,0 млрд. руб., т.е. доходы бюджета-2018 могли бы быть больше на 17.303,6 — 9.018,0 = 8.285,6 млрд. руб.
При этом государство пытается оптимизировать нефтегазовые доходы манипуляциями с НДПИ (налог на добычу полезных ископаемых), с НДД (налог на дополнительный доход), с акцизами и с таможенными пошлинами, с уменьшением объёмов добычи, повышением экспортных цен, освоением новых месторождений и новых видов продуктов нефтепереработки и т.д.
Но! Не будем забывать о том, сколько ресурсов было потрачено на разведку и освоение отечественных нефтегазовых месторождений, включая инфраструктуру для их транспортировки. Предполагалось, что доходы от их эксплуатации будут направляться — полностью! — на возмещение амортизационных расходов, геологоразведку, внедрение новых технологий, позволяющих рационально использовать имеющиеся ресурсы, на другие цели развития общества и повышение уровня жизни населения. Но эти плановые поступления с уничтожением СССР были аннулированы точно так же, как денежные вклады населения, и за их счёт построена компрадорская олигархическая экономика, принципом которой стала максимальная прибыль за минимальное время, с вывозом полученного "капитала" за рубеж миллионом разных способов, "снятие сливок" с разведанных месторождений, из-за чего 30-40% их ресурса оказывается экономически невыгодно извлекать, и они превращаются в "помои", не учитываются экологические потери и растут потери (на этом фоне знаменитые "нефтегазовые факелы" — только эмблема, а не проблема как таковая).
Кроме того, сегодня в России не ведётся масштабная геологоразведка, уменьшаются объёмы и ухудшается качество разведанных запасов нефти, в разы усложняющих условия и увеличивающих стоимость её добычи. Из 18 млрд. тонн разведанных запасов нефти уже две трети, то есть 12 млрд. тонн приходится на долю трудноизвлекаемых запасов, освоение которых в силу отсутствия необходимых технологий и неприемлемо высокой себестоимости, будет оставаться в России в принципе невозможным, по крайней мере, в ближайшие 50 лет. Треть российской нефти (а это около 180 млн. т год) теряется при её добыче и транспортировке. В стране так и не налажена индустрия глубокой переработки нефти, и производства из неё продукции шестого поколения, эффективность которой в десятки, а в отдельных случаях — например, при производстве полипропилена, — в сотни раз выше стоимости продажи сырой нефти. В результате мы имеем то, что имеем: неэффективное производство, потери бюджета и повальные злоупотребления.
Басня Крылова "Свинья под дубом" написана в далёком уже 1825 году. Что-то с тех пор изменилось?
Поэтому при сохранении нынешних порядков наращивать добычу и переработку нефти в России категорически невыгодно. Это балансовые потери, объём которых вдвое превышает сумму полученных доходов. Между тем, ситуацию можно в корне исправить. Для этого, на мой взгляд, прежде всего, следует изменить порядок взаимодействия Российского государства с добывающими компаниями.
В настоящее время мировая практика нефтегазодобычи связана со следующими основными видами контрактов: концессия, лицензия на добычу, соглашения о разделе продукции, сервисный контракт. Кроме того, существуют различные подвиды таких контрактов. Выбрать тип контракта, в каждом конкретном случае максимально отвечающего интересам страны, — достаточно сложная задача.
В России практически не используются сервисные контракты — соглашения, по условиям которых подрядчик выполняет геологоразведочные работы и работы по добыче полезных ископаемых от имени государства за фиксированное вознаграждение. Государство берёт на себя все риски, связанные с геологоразведкой. Такой тип соглашений характерен, например, для стран Ближнего Востока. При сервисном контракте компания не получает никакой собственности в проекте. Все компоненты, включая произведённые нефть и газ, принадлежат государству. Компания получает только платежи за оказанные услуги по разведке и добыче в размере оговоренного тарифа на единицу продукции. Например, компания Saudi Aramco (с американским участием) оказывала услуги для национальной компании Саудовской Аравии Petromin. Aramco как подрядчик нефтегазовых услуг получала 6 центов с каждого разведанного барреля и 15 центов с каждого добытого барреля. Именно при использовании сервисных контрактов в странах, богатых углеводородным сырьём, будет наблюдаться наибольший рост благосостояния населения, а также:
— повышение доходов от добычи нефти и газа;
— повышение эффективности использования природных ресурсов;
— развитие экономики и создание новых рабочих мест.
Эта система привлекательна и для нефтедобытчиков. За право работы на таких условиях российские компании, кстати, ведут борьбу за рубежом. Например, в 2009 г. при проведении тендера в Ираке победила совместная заявка "Лукойла" и Statoil (Норвегия), так как консорциум предложил самые выгодные Ираку условия: государство отдаёт компаниям в качестве вознаграждения 1,15 долл. за каждый добытый баррель, а консорциум обязуется нарастить добычу до 1,8 млн. баррелей в сутки. В таких тендерах принимают участие компании всего мира. При этом добывающие компании работают, как обыкновенные промышленные предприятия, они практически не могут заработать на колебаниях мировых цен на нефть, но зато заинтересованы в повышении производительности труда и снижении издержек при добыче. И не нужны никакие НДПИ, СРП, НДД, нефтетрейдеры, оффшоры и прочая…
На таких же условиях работает большинство стран ОПЕК и некоторые другие страны — например, Казахстан. Поскольку собственником добытого сырья в этом случае является государство, то оно получает максимально возможный доход от эксплуатации природных ресурсов, который включает в себя, наряду с обычными налогами, и полный объём природной ренты.
Вводить предлагаемый порядок недропользования можно постепенно. Например, сначала проверить его эффективность на новых месторождениях.
При этом его не интересуют мировые цены — оно заинтересовано в снижении издержек и повышении производительности труда.
За дешевизну всегда кто-то платит! За мнимую дешевизну российской нефти для власть и собственность предержащих, как всегда, платит народ. И поэтому за бензин (впрочем, и за многое другое) народ платит дважды: вначале — сполна расплачиваясь за льготы крупному бизнесу, а второй раз — собственно при покупке им же за свой, сократившийся вдвое, счёт "удешевлённого" в полтора раза бензина. А при сохраняющихся низких и падающих уровнях доходов за своё же народу приходится платить втридорога!
Ума и воли заставить дельцов нефтяного бизнеса самим сполна платить за себя и, следовательно, непрерывно сокращать издержки производства — в России нет! Сбалансировать издержки, цены и доходы можно лишь при наличии эквивалентных отношений. В России таких отношений нет. В результате в стране усиливаются социально-экономические дисбалансы, исправить которые власть пытается, перетягивая на себя всё большую часть национального продукта и сокращая доходы населения, что, в конце концов, приводит к усилению общего дисбаланса. Наглядный пример тому — нынешняя ситуация с коронавирусной инфекцией, когда сначала был "оптимизирован", то есть вдвое сокращён коечный фонд страны и на треть — численность медработников, а теперь поэтому вместо изоляции заболевших (койко-мест не хватает, система здравоохранения может "захлебнуться") приходится изолировать не сотни и тысячи заболевших, а миллионы граждан России в режиме "добровольной самоизоляции".
Цены на нефть, в том числе и прежде всего — цены на бензин, на внутреннем рынке растут, хотя на внешнем — падают; нефтяные компании за счёт получаемых привилегий, курсовых разниц, льготных кредитов и других непрофильных активов, без снижения издержек и увеличения объёмов производства на непрерывной основе, наращивают свои капиталы и под прикрытием фиктивных сделок беспрепятственно выводят их в офшоры, бюджет страны теряет до 50 млрд. нефтедолларов в год. А все разумные предложения изменить существующее удручающее положение, "нефтяным лобби" на протяжении многих лет отвергаются. Так что на самом деле никаких низких цен на бензин в России нет и при таких условиях быть не может. Напротив, по факту, в соотношении со средним доходом населения, они в России — одни из самих высоких в мире.
Общий вывод такой: вся российская нефтяная промышленность, начиная от освоения новых месторождений и технологий добычи и переработки новых видов нефти, в том числе сланцевой нефти и кончая новыми схемами ценообразования, распределения доходов и рынками сбыта, — нуждается в коренных переменах, для которых даже не обязательно менять российское законодательство — достаточно распоряжения Правительства и политической воли президента России.
Все виды деятельности, связанные с добычей полезных ископаемых, регулируются законом № 2395-1-ФЗ "О недрах" (ред. от 30.09.17). Согласно ст. 1.2. "Собственность на недра" (третий абзац), "Добытые из недр полезные ископаемые и иные ресурсы по условиям лицензии могут находиться (выделено мной. — В.С.) в федеральной государственной собственности, собственности субъектов Российской Федерации, муниципальной, частной и в иных формах собственности". То есть достаточно распоряжения Правительства, чтобы лицензии на разработку нефти и газа выдавали на основе сервисных контрактов.
Какими окажутся последствия такого шага для государства и общества?
Цены на бензин внутри страны, имея право собственности на добытую нефть, Правительство России могло бы регулировать, исходя из задач развития нашей страны. И 18-19 рублей за литр бензина АИ-95 — вполне реальная и нормальная цена при нынешнем уровне доходов населения. А при "паритетной" системе ценообразования, основанной на эквивалентных объективно обусловленных оценках (ООО) полных затрат и полной эффективности производства, соответственно, и цены, и доходы населения варьировались бы в соответствующем диапазоне.
Понятно, что снижение цен на нефтепродукты (бензин, солярка, мазут) будет способствовать развитию села; оно также потянет за собой снижение цен на электроэнергию, тепло и услуги ЖКХ.
Наконец, бюджет России можно значительно усилить, отменив вычеты из него всех льгот и безвозмездных субвенций и субсидий, предоставляемых крупным нефтяным компаниям, которые используют их не по целевому назначению (для геологоразведки, внедрения новых эффективных технологий и т.д.), а для увеличения собственных сверхприбылей, что напрямую уменьшает доходы страны (экономия бюджета от этой новации могла бы превысить 2,5 трлн. рублей в год).
Но ещё большие выгоды (по моей оценке, ежегодно до 5-6 трлн. рублей) бюджет России мог бы получить, если бы во власти России появилась сила, способная не платить дань нынешнему нефтяному лобби, укоренившемуся в ней. Та искусственно сформированная цена, которую Россия на самом деле тратит на нефть и продукты её переработки, в том числе за бензин, — это смертный приговор для всей отечественной экономики! Ибо при такой цене вся России в срочном порядке давно должна была тотально отказаться от их экспорта и повсеместно перейти на импорт, который обойдётся бизнесу и частным потребителям по крайней мере, в три раза дешевле. А все нынешние российские нефтяные компании во главе с "Роснефтью", которые не готовы и не способны совершить такой манёвр, — реорганизовать как неэффективные.
Поскольку при учёте полных затрат и потерь мы имеем сегодня то, что имеем: убыточную нефтедобычу и далее по цепочке: убыточное производство практически всех других видов углеводородов и конечном итоге — убыточную экономику. Бюджет России может быть увеличен на 10-12 трлн. рублей в год за счёт отказа от нынешней практики ценообразования, в массовом порядке порождающей убыточное производство до половины всех товаров и услуг, в том числе до ¾ товаров и услуг шестого технологического уклада. Бюджет России на систематической основе будет терять, а цены расти, пока в стране не будет принят и не начнёт действовать закон о запрете на производство и импорт убыточных товаров и услуг.
Не потому ли полные и достоверные оценки в России (и не только в области затрат на нефтепродукты) не только игнорируются, но и фальсифицируются?
Общий вывод таков: активно продолжающийся в России экспорт практически всех видов сырьевых ресурсов, в том числе и прежде всего — нефти и газа, осуществляемый за счёт урезания ресурсов и ущемления интересов всех других отраслей экономики и с ограничением роста доходов населения, должен быть признан абсолютно неприемлемым и прекращаться в арбитражном порядке!
В результате реализации предлагаемого порядка можно будет минимум вдвое снизить тарифы на энергоресурсы (бензин, дизтопливо, электроэнергию, тепло и т.д.), а также существенно увеличить расходы федерального госбюджета на социальные нужды и на инвестиции в экономику.
На фото: строительство нефтепровода «Дружба», который был введён в эксплуатацию 29 июня 1967 года.
