Умер Яков Фёдорович Семёнов, Яша, мой бесценный друг, блистательный и безупречный воин, офицер спецназа — того, что в 1979 году штурмовал в окрестностях Кабула дворец Амина.
Это он со своими товарищами на бронемашинах прорывался к янтарному дворцу сквозь пламя, взрывы гранат, кинжальный огонь пулемётов. Это он бежал по парадным лестницам вверх, среди взрывов, осколков, кровавых брызг. Это он добрался до верхнего этажа, где стоял резной золочёный бар, у которого завершился штурм. И он, Яков Семёнов, задыхаясь от пороховой гари, передал по рации знаменитое: "Главному — конец". Что означало смерть Амина и начало новой, грозной, героической и мучительной эры, именуемой афганским походом.
Сейчас он умер тихо, мгновенно, без мук — вздохнул и упал. И в этом последнем вздохе пронеслась вся его великолепная жизнь.
Пройдя афганскую войну, испив горькую чашу потерь, наглядевшись на пожары и взрывы, он уехал в родную Карелию, в заповедник и жил там среди сосняков, озёр, лесных оленей и медведей, словно остужал свою душу в хладных северных реках, омолаживал и целил её под белыми карельскими звёздами.
А потом вернулся в Москву, на космическое предприятие, где строят аппараты и спутники, улетающие в дальний космос.
И жизнь его сложилась из войны, природы и космических странствий — жизнь воина, творца и мыслителя.
Дорогой Яков Фёдорович, милый Яша, не забуду, как мы сидели в Кабуле на военном опорном пункте у подножия телевизионной вышки и смотрели, как опускается солнце на глиняный город, клетчатый, похожий на вафлю, и он казался малиново‑красным.
Не забуду, как мы сидели с тобой в Карелии у реки — стремительной, холодной, чистейшей — и гадали, где её конец и где начало. И ты сказал, что это река жизни.
И потом в просторных цехах завода мы касались хрупких антенн волшебного спутника, который несёт наше прикосновение в беспредельный космос.
Тебя уже нет среди нас. Но я знаю, что все мы, так любящие нашу Родину, мы снова сойдёмся вместе у той самой — чистой студёной реки, которая берёт своё начало здесь, на земле, и уходит в сияющую небесную беспредельность. Целую тебя, до встречи.
