«Девочка с седыми волосами»
Время текло незаметно, а вслед за ним подступала тишина – медленная и неверная. Хотя все знали, что теперь она будет верной. Навсегда.
Морщинистый рот хватал воздух. Без разбора, размыкая уже подобие губ и стараясь не упустить ни глотка жизни.
Но жизнь избегала этих губ. Будто боялась. Она уходила. Медленно, но слишком ощутимо.
В голове творился распад. распад на мелкие кусочки СВОЕЙ жизни. Мелькали лица. Они здоровались и звали к себе. Она улыбалась им…там.
А здесь…
Дряблые ноздри расширялись, пытаясь зацепить хотя бы крупицу жизни. Ещё одну…зачем? На этот вопрос она ответит потом, если…если ещё хотя бы раз сумеет улыбнуться, глядя на солнце. без боли в выцветших глазах. Зная, что это ненадолго ... И всё же…
Но воздух не слушался. Он врывался в лёгкие ядом…
Глаза не смотрели. Они теперь видели. И хотелось плакать…не то от боли, не то от счастья…
… А вдали играла музыка…. Музыка её жизни.
Крючковатые старческие пальцы цеплялись за края одеяла, которое теперь обретало какой-то сакральный смысл в умирающих руках. Теперь одеяло казалось БЛИЗКИМ…
…А музыка становилась всё громче….
Свет в окне кажется ярче. Как в детстве. И ещё голоса…Оля, Маша, Влад…всё это было. Когда-то... Когда свет был ярче.
Откуда-то послышались шаги…
Оля ... она стояла маленькой девочкой, теребя платье и хитро улыбаясь: «Пойдём с нами! Мы соскучились! Давно тебя в нашем дворе не видно. Болеешь что ли?». И убежала, весело махнув напоследок рукой.
Из глаз медленно, будто крадучись, спускались тёплые слёзы… И чувства ... они непонятные теперь….
А потом появилась Маша. Она всегда была нелюдимой. Вот и сейчас – посмотрела укоризненно и присела на кровать. Гладила болезненные руки. Поправляла седые волосы, которые теперь казались душащими змеями…
А потом встала и ушла, не сказав ни слова.
Подушка стала мокрой, а комната слишком большой. А когда-то ведь казалась маленькой.
Воздух рвал грудь раскалёнными прутьями. Но сейчас это казалось временным, неуместным…
Влад вышел из ниоткуда. Будто случайно. Он был первой любовью когда-то... В прошлой жизни, которая вновь становилась настоящей. Кольцо…
Он тихо опустился на колени. Улыбнулся…как-то устало. «Мы же ждём…пойдёшь с нами? Вокруг озера пройдёмся…»
Озеро. Это тоже не отсюда. Оно давно высушено. Его нет.
Но оно слишком хорошо помнится…именно там был первый поцелуй, первая ссора, первая ревность.
И именно там его неумолимым жестом слизала война.
Озеро слёз.
Но сейчас отчего-то совсем не страшно, и хочется вновь заглянуть в прозрачную гладь…
«Я тебя никогда не отпущу» - мальчик поправил каштановые и слишком мягкие волосы девочки. А ведь дома ждут. Будут ругать. Но не это сейчас важно…
Теперь же мальчик сидел у кровати умирающей девочки с седыми волосами и чего-то ждал.
И девочка знала, чего.
Она попыталась приподняться…но сил не было. Мальчик встал. Подал руку, радостно улыбаясь. Девочке страшно было прикасаться к его руке, потому что она знала – назад пути не будет. Не может быть.
Но ладонь сама по себе оказалась сжатой такими родными пальцами…
И стало тепло. Будто что-то изменилось. А свет стал ещё ярче.
Девочка неуверенно ступила на холодный безжизненный пол. Но он зацвёл травами под её ступнями. А седые волосы отчего-то стали каштановыми…
Оля и Маша беззаботно собирали цветы. Её любимые – ромашки. Они веселились и танцевали. И девочке захотелось повторить их игру. Она осторожно высвободила руку и, кажется, услышала огорченный вздох мальчика. Она быстро чмокнула его в щёку и потянула за собой, не обращая внимания на протесты.
И четверо закружились.
Они приветствовали свою новую весну.
Они знали, что теперь не расстанутся никогда… И ни один ветер не сумеет растащить их по углам.
Теперь они вместе.
…Морщинистая рука свисала с кровати, касаясь пола как-то неестественно. Недосказано.
Было холодно.
Но девочка не чувствовала больше холода и не хватала ртом капли воздуха.
Она была далеко.
