Однажды в большой компании православных ребят, среди которых были и сталинисты, и монархисты, и внутрицерковные бунтари, и либерально мыслящие, я заявил, что «считаю себя шовинистом».
Трапеза прервалась. Воцарилось неловкое молчание. Хотя ещё несколько минут назад одни бранили Патриарха, другие – св.Царя Николая Александровича, третьи – «коллективного Троцкого»… Но, видимо, к такому откровению были не готовы не только присутствующие в компании православные евреи, но даже и тайные бытовые антисемиты.
Сотрапезники отодвинулись от меня на какие-то неуловимые сантиметры, но стену отчуждения ведь не измеряют в системе СИ.
Тогда я решил рассказать о том: что же такое «шовинизм».
Поскольку люди у нас как правило оперируют в речи лексикой, как правило, давно утратившей реальное содержание, а то и перетолкованное на некий левацкий лад.
Например, нередко слышим такое: «Часто национализм путают с нацизмом, однако это сильно отличающиеся идеологии. Нацизм – это крайне радикальная форма шовинизма, то есть наиболее реакционного национализма, проповедующего расовую исключительность и разжигающего национальную вражду и ненависть».
Каким же боком шовинизм приплели к нацизму?
Ведь нацизм – это идеология, в центре которой стоит задача защита нации, расы. Соответствено, всё, исполняющее функцию защиты нации, т.е. людей с «правильной кровью», воспринимается как инструмент. В том числе и государство как таковое.
Подчёркиваем. В иерархии ценностей нацистов высшим является раса, государство – один из инструментов.
Что же такое шовинизм.
Суть шовинизма выражается знаменитой фразой героя легендарного истерна: «За Державу обидно!»
Вообще, сам термин происходит от имени персонажа бродячих уличных театров Франции. Там появился месье Шовен, ветеран наполеоновских войн, амплуа которого заключалось в том, что он напоминал разуверившимся в себе и во Франции гражданам о былом величии Отечества.
Как видим, тут нет и быть не может икаких расизмов. Просто горечь за унижение. И напоминание о том, что можно ощущать себя и по-другому.
Было бы желание.
В иерархии ценностей шовинистов высшей ценностью является государство. А всё остальное – инструменты достижения величия или, хотя бы то, неуниженного его состояния. Если национальная мобилизация государствообразующего народа во благо Отечества – замечательно. Если во благо державе «дружба народов» - тоже неплохо. Но ценностью, повторюсь, является отечество.
А чем же тогда, спросите вы, шовинизм отличается от патриотизма?
А тем, что «патриотизм» - это когда отечество любят «правильно», а шовинизм – когда отечество любят «не правильно».
Или ещё когда любят своё Отечество – то это «патриотизм», а когда любит своё Отечество супостат, то это, ясное дело, «шовинизм».
Не может же противник любить своё Отечество и быть патриотом, не правда ли? противник всегде расчеловечивается. Иначе – никак.
А вообще-то я сам уже давно никакой не шовинист.
За Державу, конечно же, обидно. Обидно. Ещё как.
Но мир воспринимаю в контексте иного целостного мировоззрения.
Где есть, конечно, место и Государству, ибо как же иначе организовать быт и, по крайней мере, защититься от хаоса.
Подведу итог сказанному.
Шовинизм – это патриотизм не по разуму, а не национализм не по разуму. Ибо объект - не нация, а держава. Причём нация – как инструмент, это, скорее «единство почвы», а то и политическая нация, но уж точно не «единство крови». Суть – попечение об исправлении недолжного состояния государства.
(Французские или наши отечественные шовинисты вовсе не считают немцев или ещё какой народ представителями иной, низшей, расы, но воспринимают представителей некоторых народов как тех, кто сознательно разрушает Французскую (Российскую) государственность).
А вот нацизм – секулярная форма расизма, а не крайность национализма. Суть – попечение о недолжном положении тех, с кем «единая кровь». Нацист, разумеется, нуждается в державе - как инструменте «защиты расы».
Но, повторимся, нацизм не является следствием шовинистической обиды за Державу.
Корни его другие. Секулярная профаническая форма оккультного расизма в рамках дуалистического религиозного мировоззрения.
Но разве об этом напишут почитатели Карла Маркса или Джона Локка.
