· Я считаю, это конспирология - социологический феномен. Это язык. Люди испытывают подозрение, страх, ужас перед неопределенностью, у людей не хватает логических аргументов для объяснения происходящего, у людей глубинное разочарование структурами правящего дискурса в обществе. Если сами теории заговора выглядят зачастую несерьезно, то алгоритмы, по которым они строятся, очень серьезны – они социологически достоверно.
· Дюркгейм утверждал, что социальный факт – не то что есть, а то, во что верит общество. Научный и социологический факты не всегда пересекаются. Если мы хотим понять структуру и природу общества, мы должны согласиться с социологическим правилом: если общество во что-то верит, оно для него есть.
· Борьба с тенью, борьба с несуществующим заставит объект материализоваться.
· Если говорить о вакцинации и всеобщем чипировании, а также сокращении демографии: картина этой теории заговора традиционна – существуют злодеи с огромной властью, и они стремятся поработить человечество или большую его часть. Дьявол – мировое правительство. В религиозным контексте это обретает смысл – если дьявол – князь мира сего - возглавляет мировое правительство, в бесовском окружении, человек оказывается в поле влияния этого правительства. Это касается каждого. В такой религиозной картине мира нет психического расстройства.
· Но по мере секуляризации место дьявола, в которого перестали верить, осталось вакантным – на него стали ставить масонов, сионских мудрецов, коммунистов, технократов, крупных капиталистов. Так значительная часть общества интерпретирует то, что происходит.
· Соответственно, происходит обратная реакция– если в мейнстрим СМИ подвергают репрессиям конспиролога, а его посты на Facebook или Youtube удаляются, человек лишь убеждается в своей правоте насчет заговора. Жёсткие цензурные меры лишь подливают масла в огонь.
· Поэтому конспирологические мифы о вакцинах и слежках надо воспринимать так, какие они есть – люди в это верят, строят свою судьбу, и будут продолжать делать это, даже если будут запрещать. И чем больше будет запретов, тем больше людей будут в своей версии убеждены.
