Прошедшие 28 июля президентские выборы в Венесуэле произвели переполох по ту и эту стороны Атлантики. Вновь победил Николас Мадуро. В противовес этому венесуэльская оппозиция наравне с рядом стран-интересантов утверждает, что кресло президента должен занимать оппозиционный кандидат Эдмундо Гонсалес (некоторые государства напрямую признают его президентом). Противники Мадуро, как это было после выборов 2013 и 2018 годов, вышли протестовать. Однако, судя по количеству циркулирующих в интернете видеозаписей, размах протестов пока что не дорос и вряд ли дорастёт до акций 2019 года, когда в стране фактически установилось двоевластие правительств Николаса Мадуро и Хуана Гуайдо. В свою очередь, при самом неблагоприятном для действующего президента сценарии против бунтующей толпы будет задействована армия: подтверждением тому служит заявление министра обороны Венесуэлы Владимира Падрино Лопеса о попытке государственного переворота, "который снова пытаются совершить правые экстремисты, поддерживаемые империалистическими силами".
В схожем русле борьбы с капитализмом строится риторика Мадуро: ожидаемые нарекания в сторону США чередуются с обвинениями в сговоре президентов Сальвадора и Аргентины Найиба Букеле и Хавьера Милея, в котором также замешаны экс-президент Бразилии Жаир Болсонару и миллиардер Илон Маск.
Позиция Николаса Мадуро известна и понятна. Его соперник в рамках прошедшей президентской гонки Эдмундо Гонсалес представляет интерес лишь в связи с тем, что он был не первым и даже не вторым кандидатом на пост президента от оппозиции. Гуляющая с Гонсалесом под ручку на каждом митинге Мария Мачадо — это изначальный выбор оппозиционеров. И в отличие от семидесятичетырёхлетнего Гонсалеса, всего лишь работавшего помощником венесуэльского посла в США, Мария Мачадо, успевшая напитаться демократией в школах-интернатах США и Йельском университете, больше походит на главу оппозиции и сотрудника ЦРУ. По крайней мере, на всеобщих протестах против Мадуро 3 августа вместо "избранного президента" Гонсалеса речи произносила именно Мачадо. Почему же тогда она не значилась в бюллетене как возможный президент? Дело в том, что Высший суд Венесуэлы в январе дисквалифицировал Мачадо в связи с её поддержкой недопрезидента Хуана Гуайдо в 2019 году. Возможность лично баллотироваться на пост президента Маша променяла на почётное звание мученицы режима и на необходимость пользоваться услугами прокси-кандидата.
Применяя оптику венесуэльца что из лагеря социалистов, что из лагеря либералов, президентские выборы 2024 года — это событие, прошедшее предельно ожидаемо; и протесты были также ожидаемыми. Разрыв дипломатических связей также имел место в 2018 году, и сейчас венесуэльские послы покинули Аргентину, Доминиканскую Республику, Коста-Рику, Панаму, Перу, Уругвай и Чили. Наиболее активные страны-недруги Венесуэлы хотели провести при помощи Организации американских государств резолюцию с требованием немедленной публикации результатов каждого избирательного участка, однако проект даже такой ни к чему не обязывающей филькиной грамоты не поддержало достаточное количество участников: при нужных 18 голосах инициативу поддержали только 17 государств. Сформировать на первых порах общее мнение не получалось также у Евросоюза. Венгрия наложила вето на совместное заявление, выражающее обеспокоенность по поводу нарушений в ходе проведения выборов. Только после получения Будапештом "отчёта из Венесуэлы" резолюция ЕС пополнилась венгерской подписью.
Как ни странно, в череде новостей о венесуэльских выборах было крайне мало вездесущего Вашингтона, всегда внимательно следящего за любыми южноамериканскими страстями. В первые дни заместитель госсекретаря США Курт Кэмпбелл по ситуации в Венесуэле обмолвился, что ведутся "глубокие консультации со странами региона", в чём прочитывался намёк о влиянии Вашингтона если не на венесуэльские выборы, то на их признание другими государствами. Позже госсекретарь Энтони Блинкен аккуратно поздравил "Эдмундо Гонсалеса Уррутиа с успешной предвыборной кампанией", не назвав последнего прямо президентом. Потом Гонсалеса признали-таки президентом, но сделали это как бы вполголоса и с большим опозданием. На первый взгляд, отсутствие резких шагов Вашингтона в сторону Каракаса объясняется банальным страхом нынешней американской администрации досадно просчитаться. До президентских выборов не так много времени, а дополнительные санкции в отношении Венесуэлы вполне могут обернуться новым витком вечного кризиса. Меньше всего демократы у власти хотят напоминать рядовому американцу о дороговизне бензина. Другая причина пассивности США обнаруживается, если повнимательней посмотреть на историю взаимоотношений Вашингтона с Каракасом после смерти Уго Чавеса.
Отдавая должное прочности режима Николаса Мадуро, не стоит забывать о том, что в определённый момент экономика Венесуэлы пустилась под откос. Инфляция в 130000% в 2018 году требовала от правительства чудес, и у Мадуро не оставалось вариантов кроме как положиться на валюту идеологического врага — американский доллар. Долларизация Венесуэлы, начавшаяся в 2019 году в качестве меры против гиперинфляции, породила внутри страны гигантскую сеть теневой экономики — и это на фоне пандемии коронавируса и упомянутого уже двоевластия Мадуро с Гуайдо. Таким образом вашингтонские функционеры обрели ещё одно местечко для вывода и складирования "серых" денег. В связи с этим то накладываемые, то снимаемые с Каракаса экономические санкции на добычу и реализацию нефти с золотом обрастают дополнительным контекстом. США включают и выключают поток долларов, которые могут либо складироваться на чёрный день вашингтонскими кланами, либо расходиться по торговым путям на нужды конкретной "демократизации" в отдельно взятом государстве. Добавляя к тому, что некоторые нефтедобывающие фирмы (например, американская Chevron, французская Maurel & Prom, британская Shell) с разрешения американцев продолжают работать в Венесуэле, Вашингтон пытается задавить венесуэльскую государственность долларом, покуда её невозможно побороть навязыванием народу лояльного США президента. Мадуро это прекрасно понимает, особенно в свете возможного возвращения в Белый дом Трампа.
В 2018–2019 годах именно Трамп стал инициатором яростной поддержки Вашингтоном венесуэльских протестов, возвышения Хуана Гуайдо и разговоров про демократию и волю народа. Тогда к восторгу своего усреднённого избирателя — пускающего слюни и ностальгирующего по холодной войне бумера — Трамп обосновывал это борьбой с коммунизмом, давлением на левого диктатора и американскими ценностями. Настоящая же причина была в том, что американский президент пытался притормозить стремительное сближение Венесуэлы с Китаем и Россией, разворачивание их предприятий у себя под боком. Тогда это ему частично удалось при помощи санкций и международного давления.
"Венесуэла собирается в БРИКС!" — новости об этом мелькали весь 2024 год. С февраля или сам венесуэльский президент, или вице-президент Делси Родригес делали соответствующие заявления. Однако свой ultima ratio Николас Мадуро использовал 3 августа, когда допустил передачу прав на разработку нефтегазовых залежей странам БРИКС. В таком случае Каракас получит как необходимую инфраструктуру для добычи, так и рынки сбыта.
