Возвращение Крыма и защита русских от антиславянской хунты показывают возросшую зрелость Государства Российского, выходящего из комы последних десятилетий. Все более приобретает качества подлинного Верховного правителя и cам Глава государства. Это проявилось и во время его последней "Прямой линии" 17 апреля с.г. Уходят в прошлое заклинания о "европейском выборе" и о самом себе как "менеджере по оказанию услуг". Путин все более выявляяет приверженность цивилизационному подходу к истории. Говорит о нежелании "холодной войны", "железного занавеса" и автаркии, но трезво признает их неизбежность. Путин, несомненно, вырос. Соответственно, вырос и градус ненависти к нему.
Однако на Путина все еще давит груз представлений прошедшего столетия. Справедливо отвергая исторический постмодерн, он не всегда вырывается из плена модерна, причем в некоем смешении либерального и "пролетарского". Так, постоянно говоря о любви к русской культуре, Путин пока что выказывает явную недооценку и непонимание собственно Русского вопроса. А ведь суть его сегодня очень проста: на протяжении ХХ века Русский народ подвергся геноциду, по сравнению с которым “холокост" меркнет, сегодня же он попросту вымирает, и Русские земли заселяются — не без содействия власти — иными народами.
И вот Путин, с одной стороны, отвергает "мультикультурализм": "Мне трудно согласиться с этой позицией, потому что, если люди пользуются одним языком, живут в рамках единого государства, проживают на одной территории, у них общие культурные ценности, у них общая история, в конце концов, они живут в рамках какой-то территории с определенным климатом, ну, не может не быть каких-то общих черт" Но с другой — тут же утверждает противоположное: "А что касается нашего народа, то страна наша, как пылесос, втягивала в себя представителей различных этносов, наций, национальностей. Кстати говоря, на этой основе создан не только наш общий культурный код, но и исключительно мощный генетический код, потому что за все эти столетия и даже тысячелетия происходил обмен генами, вот эти смешанные браки. И именно этот наш генный код, наверное, может быть, почти наверняка является одним из наших главных конкурентных преимуществ в сегодняшнем мире".
Чем это последнее отличается от американской идеи "плавильного котла"? "Обмен генами" у правителей порой неизбежен и необходим (хотя древнейшие и подлинно легитимные династии в нем не нуждались), но на уровне народных масс он ведет лишь к появлению "серой расы", легко становящейся чужой добычей. Что касается Русского народа, то смешанные браки были вполне допустимы в прошлом, когда в русских (великорусских, молоросских и белорусских) семьях было в среднем по 7-10 детей, а часто и больше, и когда Московское царство и Российская империя осваивали свои новые ( на самом деле очень старые, древнейшие) земли на Севере и Востоке. Браки с местным населением не ослабляли Русский народ, а действительно его укрепляли .
Сегодня же русских — все меньше. Города захлестнула миграция. Мигрантами заселяются целые области. Не русские мужчины берут себе тюркско-мусульманских жен, а наоборот. Среди интеллигенции (даже православно-воцерковленной) преобладают носители иного этномессианского сознания — в данном случае часто через браки по женской линии. Сегодняшняя "городская культура" — не русская. Еще страшнее другое. В Российской империи в армию призывали только "коренных русских". Сегодня ставят вопрос о массовом призыве мигрантов. Если завтра это произойдет — послезавтра эта армия будет стрелять в русских.
Необходимо объявление чрезвычайного демографического положения. Оно включает, с одной стороны — запрет абортов и предоставление средств контрацепции только по медицинским показателям, с одной стороны, государственное финансирование материнства (вне зависимости от возраста и "гражданского состояния", включая матерей-одиночек), материальную помощь и бесплатную жилищную русским молодым семьям , предоставление земли в наследственное пользование (без права продажи) — с другой, а также снижение брачного возраста (кстати, Православная Кормчая дозволяет браки 16 — 15 летних, а древние Кормчие — и более ранние) . Сегодня иначе нельзя.
Только после того, как Русский народ выздоревеет, можно будет говорить об "обмене генами", причем преимущественно — по окраинам.
Вне зависимости будем ли мы строить нашу единую и неделимую страну по образу Российской империи ("правый" вариант) или СССР ("левый" вариант), без мощного и крепкого государствообразующего русского ядра такая государственность в пределах от Карпат до Тихого океана (историческое русское месторазвитие) невозможна. Государственная власть просто обязана преодолеть в самом мышлении все остатки как либерального космополитизма, так и "пролетарского интернационализма". Это — также и в интересах других коренных народов нашей страны — включая Кавказ и Поволжье — поскольку только под крылом русской мощи они могут свободно жить и хранить свою религию, культуру, язык.
Все сказанное — не против Путина. Наоборот, за него. Скажем так: за Путина вне и без "тандема" — в широком, в том числе идеологическом, смысле.
