Российское "информационное поле" оказалось неожиданно взорвано в связи со свадьбой 57-летнего главы Ножайюртовского РОВД Чечни Нажуда Гучигова и 17-летней Хеды Гойлабиевой. Бракосочетание, которому покровительствовал глава республики Рамзан Кадыров, словно по команде, вызвало либеральный гвалт.
Попытки превратить Кадырова в enfаnt terrible российской политики начались давно (по наблюдениям автора этих строк, после его известных высказываний о хазарско-еврейском происхождении ряда чеченских кланов, связанных с террористами). Однако сейчас речь всё же идёт о более частном проявлении этого. Накануне свадьбы либеральная печать, словно по мановению руки, пустилась в обличение "насильственного брака с несовершеннолетней" как невиданного произвола. Характерно при этом, что на защиту "чистоты семьи" встали защитники всевозможного "легалайза", в том числе однополых "браков", "абортно-контрацептивной культуры" и прочего в том же духе, обличители… РПЦ (к которой ни Кадыров, ни его подопечные отношения не имеют).
Так или иначе, считать ли Чечню угрозой для России или её опорой, речь идет об определенной трудносовместимости республики с "современным миром".
Напомним, что современный институт брака в РФ в целом сложился из "усредненно леволиберального" (еще со времен К. Цеткин) — "равноправия полов", "отсутствия запретов" и т.д. — и "усредненно советского" — культ "трудящейся" (сегодня "работающей") женщины. Вкупе это рождает ту "серость брака", каковой агрессивно противостоит "радуга". Но "радуге" — можно, а "восточному браку" — нельзя. Неслучайно "радужная" журналистика всё это время сосредотачивала внимание на "опущенных вниз глазах", "тайных слезах" невесты и проч.
Особую злобу вызывает вопрос о возрасте. Напомним, что вообще-то ранние браки — залог здоровья народа. Напомним о позиции традиционных религий.
Каноническая позиция Церкви такова. Номоканон (Кормчая) устанавливает брачный возраст для мужчины в 15 лет, для женщины — в 12. Верхний предел в Кормчей не установлен. В старообрядческой традиции и среди исследователей принято называть 60 лет, но это не точно. В дальнейшем Указ Синода 1774 г. устанавливал брачный возраст, равным 15 лет для юношей и 13 — для девушек. По указам 1830 и 1833 гг. вступать в брак разрешалось лицам мужского пола с 18 лет, женского — с 16 лет. Эти положения вошли в новообрядную Книгу Правил. О верхнем пределе стали говорить как о семидесятилетнем. Существовал обычай: если имелась большая разница в возрасте жениха и невесты, священник должен был попытаться отговорить желающих вступить в брак, но всё-таки венчать их, если те продолжали настаивать на своем желании.
По решению архиерея брак мог быть одобрен и лицам более раннего возраста, которым недоставало до нужного возраста не более полугода. Законодательством также делалось исключение для жителей Закавказья, брачный возраст для которых — 15 лет для мужчин и 13 — для женщин.
Ислам был и остается второй религией России. В Исламе, где, как известно, брак не считается таинством, брачный возраст не установлен. Это гражданский акт между мужчиной и женщиной, достигшими совершеннолетия — 12 и 9 лет, при условии половой зрелости. При отсутствии таковой брачный возраст определяется 15 годами). В Российской империи для мусульман это признавалось. Шариат регулировал частную, в том числе брачную область, в остальных вопросах действовало общеимперское право. Сегодня, кстати, точно так же шариат действует в Индии, Израиле и на Филиппинах.
Леволиберальное законодательство (особенно отягощенное рецепцией конца прошлого века) в России — преграда естественному развитию. В той области, о которой говорим, легитимация для Православных правил Кормчей (и Книги Правил) — разумеется, как дозволение, а не навязывание, равно как и соответствующая легитимация для мусульман означала бы полное преображение жизни общества.
Для тех же, кто полагает себя русским националистом, можно и нужно сказать: роди с русской женой семерых — ну, пятерых, и ты не будешь вместе с "Эхом Москвы" бояться "условного кадырова".
В целом же, если мы действительно хотим настоящего возрождения страны, мы должны понять. Всякий брак — "добр зело" — и обычный союз молодых и не очень людей, и ранний брак еще почти детей, способный вот-вот процвести множеством детей еще и еще, и брак зрелого мужа и юной девушки, и, наоборот, юноши и зрелой жены или вдовы, брак, исполненный чувственности, или, напротив, целомудренный. Как и во всем — "цветущая сложность" и "сто цветов". Исключение могут составлять лишь иноки и, возможно, люди с особыми дарами, для которых стоит выбор между их осуществлением и семейным трудом. Все же остальное — "тьма кромешная", "Содом и Египет".
