Россия сможет "встать и возвышаться" только глубинно, внутри себя преодолев внутренние разломы в самой себе, в русском народе. "Русская весна" 2014 года органично соединила в себе "два потока" — "белый" и "красный", и в значительной степени именно поэтому была "слита" и попрана олигархической верхушкой. Еще один разлом, порожденный церковным расколом XVII века, расшатывал русские силы на протяжении двух с половиной столетий и был в значительной степени причиной событий 1917 года. Сегодня на первый взгляд эта тема кажется вытесненной на обочину, но не всплывет ли это как бы забытое — ведь все всегда всплывает…
Но есть разлом еще более глубокий: названные два — только следствие. И по мере того как Русская церковь будет все более отчуждаться от собственно "русскости" в сторону "чистой керигмы" (а вехи этого отчуждения поистине роковые — февраль 1917, благословение Ельцина и недавнее благословение Порошенко — после одесского жертвоприношения 2 мая!), именно этот разлом будет становиться все смертоноснее. Речь идет о разломе между "русским христианством" и "русским язычеством".
Когда говорят об "антихристиансте", чаще всего имеют в виду или левый "атеизм", или "сексуальную свободу". И сама Церковь сегодня воинствует, как правило, именно против всего этого. Но и то, и другое — из второго, а то и третьего ряда. Опасность для Православия в России — во все более распространяющихся представлениях о Христианстве как некогда навязанной русскому народу идеологии с целью его ослабления и в конечном счете уничтожения. С другой стороны, с церковных амвонов все чаще слышатся слова об "уранополитизме", а с еще более высоких — о наших предках как "варварах, почти животных"… Эти как бы противоположные представления мощно "подпитывают" друг друга и действительно взрывают то, что сегодня называют "духовными скрепами". Мы стоим перед столь же трагической реальностью, что и в Римской империи сразу перед святым Константином и при его правлении, только реальностью почти в точности противоположной.
Русские патриоты разделены. Одна часть ждет возвращения Православного царя, а другая — "возвращения Русских богов". Духовенство отмежевывается от первых и не замечает (или делает вид, что не замечает) вторых, в лучшем случае призывая не придавать всему этому значения: "спасаяй да спасет свою душу".
Тем временем одна часть русских людей все более ненавидит другую. "Христианство — древнее измышление мирового еврейства не для себя, а для всех остальных, с целью подчинить себе волю народов и поработить их" — говорят одни. "Новоязычество — с советских времен есть спецпроект КГБ и лично Андропова с целью спасения коммунизма" — отвечают другие. На определенном этапе внутрирусского противостояния, которое может возникнуть в ходе перехода политического все более возможного кризиса в "горячую фазу", именно эта разделительная черта может оказаться главной. И вовсе не факт, что "христианская цивилизация Запада" встанет на защиту Русского православия. Скорее, строго наоборот.
Возможно ли вообще преодолеть этот разлом? На первый взгляд кажется, что нет. Однако одновременно возникает целый ряд вопросов, которые сами по себе табуированы как в правослвной, так и в "новоязыческой" среде. Среди них: так ли безусловно "июдейские" корни Христианства? Тождественны ли Ветхий Завет и июдейская религия? Является ли ветхозаветная история историей еврейского народа? Тождественно ли "язычество" первоначальному "Богомировоззрению" русов и славян? Что такое Русская "дохристианская" Троица? Можем ли мы рассматривать “язычество" и Христианство как сменяющие друг друга в линейном времени, или все на самом деле совсем иначе?
Последний вопрос на самом деле содержит ответ в самом себе. Основа мироздания — жертвоприношение. Однако если до, а точнее, вне Христа, подобное приносит в жертву "космократору" подобное, то Христос-Пантократор принес в жертву Себя сам. В этом случае мы легко понимаем и что есть "работа вражия", и для чего действительно была принесена Крестная жертва.
Если так, то споры между православными и "новоязычниками" вообще теряют какой-либо смысл, поскольку картина мира и истории оказывается одной и той же, и речь идет лишь о "векторе культа". Сам же "историал", в том числе "русско-еврейский" и "русско-европейский" (если иметь в виду "православно-языческий спор"), предстает совсем иным.
Однако для всего этого необходимо прежде всего стремление к Русской Победе — и у православных, и у "новоязычников". Потому что только в ея свете может открыться смысл "Древней и новой" Руси.
Ближайшие несколько колонок автор этих строк намерен посвятить в основном перечисленному кругу тем.
